Как преступность черных поддерживает политическую власть черных

АНАЛИТИКА 28.10.2022

"КОНТИНЕНТ"

США

Расовая политика изобилует загадками, и одна из самых интригующих заключается в том, почему черные лидеры мягко относятся к преступлениям, жертвами которых становятся их собственные избиратели. Какой кандидат мог бы баллотироваться на платформе «Голосуй за меня, и я проигнорирую преступность в нашем районе»? Для нас звучит бессмысленно, но это рациональная стратегия как для претендентов на должность, так и для некоторых избирателей. Преступления окупаются, и не только для преступников.

Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.

Photo copyright: TheTruthAbout, CC BY-SA 2.0

Мы должны начать с признания того факта, что политическая власть в Соединенных Штатах имеет географическую основу. За некоторыми исключениями, выборы происходят в округах — вы голосуете вместе с теми, кто вас окружает, чтобы выбрать лидеров, которые представляют географически определенный избирательный округ. Это также система, в которой победитель получает все; хороший второй результат ничего не дает.

Наш политический словарь отражает центральное место географии. «Испаноязычный округ» — это округ, в котором проживают и, таким образом, доминируют на выборах выходцы из Латинской Америки. Если бы эти испаноязычные были рассеяны, их политическое влияние резко уменьшилось бы. Сражения за перераспределение округов и махинации вокруг этого отражают значение географии, поскольку соперники пытаются провести границы так, чтобы включить как можно больше потенциальных сторонников.

Имеет огромное значение, живет ли черный избиратель в Балтиморе, штат Мэриленд, или в Бьютте, штат Монтана. Голос черного монтанца не имеет значения для избрания другого черного, потому что черные не баллотируются на посты в Бьютте. Если бы этот черный избиратель переехал в Балтимор, он мог бы помочь черным добиться избрания другого черного. Проживание в кластерах имеет важное значение для политики идентичности.

Демографический состав избирательных округов со временем меняется. Как правило, бедные иммигранты собираются вместе и голосуют единым блоком, чтобы выбрать одного из своих, но восходящая мобильность в конечном итоге изменяет район. Например, на протяжении десятилетий избирательные округа Нью-Йорка, где когда-то доминировали немцы, были захвачены восточноевропейскими евреями. Затем этих евреев заменили вновь прибывшие испаноязычные. Политические изменения происходят вместе с экономическим прогрессом.

Как черный избранный чиновник может пережить демографические изменения, которые могут рассеять его сторонников? Ответ — преступления черных. Преступность и беспредел не гарантируют, что черные не уедут — многие уедут — но «чернота» будет держать подальше других. Создание нежелательного соседства эквивалентно созданию этнической родины. Черные выборные должностные лица могут жаловаться на поддерживаемого Соросом окружного прокурора, который выступает против денежного залога, но не слишком громко.

Этот беспорядок, связанный с расой, можно рассматривать как “антиджентрификацию”. Таким образом, точно так же, как белые отслеживают статистику убийств и стрельбы, черные лидеры могут быть готовы к «угрозам» их географическому господству: распространению дорогих кофеен для гурманов, популярных художественных галерей и модных бутиков, обслуживающих молодых белых «поселенцев». На самом деле, вид бегуна в дизайнерском спортивном костюме вызывает тревогу и может потребовать выставления на углу улицы еще нескольких наркоторговцев в качестве сдерживающего фактора.

Наводнение района полицией может привести к демографическому сдвигу, который подорвет политическую власть черных. При наличии безопасных улиц и чистых от мусора парков там могут поселиться предприимчивые белые. Арендная плата вырастет, а застройщики скупят дешевую недвижимость в трущобах, выселят жильцов и сделают реновацию. За этим может последовать появление критической массы белых семей. Прежний район исчезнет, и при меньшем количестве черных политический сдвиг неизбежен. Новые жители будут избирать должностных лиц, больше обеспокоенных глобальным потеплением, чем «превосходством белых». Джентрификация подрывает политическую власть черных.

Местные школы, в которых преобладает черное население, играют ключевую роль в сдерживании белых, поскольку почти ни один белый родитель не отправит малолетних детей в школу, страдающую от насилия, где обучение невозможно. Кроме того, большинство потенциальных переселенцев не могут позволить себе обучение в частной школе или не имеют свободного времени, необходимого для домашнего обучения.

Так же склонная к насилию молодежь может разорить «белые» бизнесы, если эти заведения «вторгнутся» на их территорию. Удачи органическому бакалейному или феминистскому книжному магазину, если шумные подростки решат, что им это не нравится. Банды мародеров — боевые единицы для отражения вторжения белых захватчиков.

Хотя черные выборные должностные лица являются главными и наиболее очевидными бенефициарами группировки по расам, они не одиноки. Есть много преимуществ, которые высоколобые белые ошибочно считают проблемами. Беднейшие черные выигрывают от недостатка полиции и отсутствия «белых» стандартов, потому что в районах, свободных от полиции, они могут пить и курить травку в общественных местах, играть в азартные игры, домогаться секса, громко включать рэп, игнорировать правила дорожного движения, воровать в магазинах, открыто продавать краденое и иным образом вести себя как черный низший класс. Мелким уличным торговцам не нужно беспокоиться о конкуренции со стороны более дешевых крупных магазинов, принадлежащих белым. За эту свободу приходится платить — случайные перестрелки — но компромисс кажется приемлемым, судя по враждебности к джентрификации и к полиции, когда она вмешиваются.

Не допускать проникновения белых в школу — это “золотое дно” для черных в сфере образования. Немногие белые будут работать в опасных школах, а низкие результаты тестов гарантируют работу черным благодаря бесконечным призывам «инвестировать в детей». Также нет необходимости специально ослаблять стандарты найма, чтобы обеспечить «культурно компетентный» персонал.

Иметь неуправляемых учеников даже хорошо, потому что страх не будет пускать надоедливых белых. Без них черные могут управлять школами, как хотят, и им не нужно конкурировать с белыми за рабочие места. Вечный беспорядок — это рецепт пожизненного пребывания в должности. Даже если белые благотворители жалуются на удручающие результаты, черные учителя всегда могут обвинить их в системном расизме и недостаточном финансировании, а также использовать все другие оправдания, которые придумывают для них умные белые левые. Терпимость к хаосу школах – беспроигрышная игра как для учителей, так и для учеников, которым плевать на школу.

Белых учителей отталкивает не только насилие в школах. Немногие белые хотят работать по соседству с агрессивными попрошайками и озлобленными группами подростков. В черных кварталах нет хороших закусочных, где можно пообедать, или ирландских баров, где можно выпить после работы, не говоря уже о местах, где можно сделать покупки перед тем, как отправиться домой.

Вот почему такие сети, как Walmart или Whole Foods, которые все еще существуют в черных районах, почти полностью укомплектованы черными. Белые не хотят там работать. То же самое относится и к больницам и поликлиникам. Иметь дело с черными утомительно, а иногда и опасно. Напротив, даже белые женщины вряд ли откажутся от хорошей работы в банке в китайском районе или даже в развивающемся испаноязычном районе. Белые могут чувствовать себя отчужденными по отношению к коллегам по работе или местным владельцам магазинов, но не будут беспокоиться о безопасности.

Преступность черных означает контроль над территорией, а преступники служат пограничниками. Благодаря преступности черные выборные должностные лица имеют почти пожизненную работу. Разгул преступности — это налог на жителей, но доходы от этого «налога» идут на пользу широкому кругу получателей. Вот почему черные лидеры и их белые союзники-демократы безразличны к воплям о том, что преступления черных против черных разрушают черные районы. Это сохраняет районы черными. Какой бы жестокой ни была бойня, черные должностные лица не должны беспокоиться о проигрыше выборов.

Я не буду рассуждать о том, насколько сознательно черные лидеры следуют этой стратегии, но она, безусловно, помогает им держать ситуацию под контролем.

Вспоминается хорошая поговорка (немецкая?): “Из каждого свинства можно извлечь кусочек ветчины”.

Игорь Питерский

Мой перевод из How Black Crime Maintains Black Political Power.

Источник