Он предупредил мир, но сам погиб в войне с эпидемией. История Карло Урбани и атипичной пневмонии

Врачи на передовой борьбы с эпидемией, по сути, те же солдаты. Там столь же регулярно констатируют потери — особенно среди тех, кто оказывается в точке первого соприкосновения с болезнью. Сегодня мы расскажем об итальянском враче Карло Урбани, который в 2003 году предупредил мир об атипичной пневмонии, уговорил Вьетнам закрыться на карантин, но был убит врагом, с которым сражался. Его судьба находит интересные отголоски в современной пандемии коронавируса. Когда вирус, вызывающий тяжелый острый респираторный синдром (ТОРС), более известный как атипичная пневмония, был вычленен, некоторые предлагали назвать его латинской вариацией имени Карло Урбани. Он был директором по инфекционным болезням Всемирной организации здравоохранения в Азиатско-Тихоокеанском регионе. И если бы не его чутье, атипичная пневмония распространилась бы по миру шире и быстрее. Карло мог бы изучать эпидемии, сидя за компьютером, но этот 46-летний мужчина был человеком деятельным и предпочитал другой вариант: идти к пациенту и наблюдать за ним. Именно эта дотошность и желание быть на переднем краю помогли ему обнаружить атипичную пневмонию.     Вьетнамская паника В конце февраля 2003 года в новооткрытый франко-вьетнамский госпиталь в Ханое поступает американский бизнесмен с китайскими корнями Джонни Чен. Состояние у него плачевное: очень тяжелый и запущенный случай гриппа. В ближайшие несколько дней этим тяжелым гриппом заразятся 40 человек в госпитале, семеро умрут. Всего в мире зараженными окажутся 8 тыс. человек, 770 погибнут. На фоне коронавирусной инфекции COVID-19 эта статистика кажется смешной. Но наш рассказ не о статистике, а о людях. Пик инфекционности нового вируса приходился на поздние стадии лечения болезни, а потому госпитали становились настоящими кластерами вируса, в которых он распространялся, как лесной пожар. Пациенты c SARS в Ханое. Фото: HOANG DINH NAM/AFP «Все рентгенограммы были ненормальными и были похожи на результаты Джонни Чена. У нас была паника, — вспоминает доктор Оливье Кэттин. — Один за другим мы просматривали рентгеновские снимки. Наступила долгая тишина, потому что мы не могли говорить… Мы не знали, что происходит. Это было очень, очень страшно. Никто не представлял, с чем мы имеем дело и выживем ли мы сами». Спустя два дня после поступления Чена в госпиталь администрация направляет запрос о консультации в ВОЗ. Антибиотики не помогают, состояние пациента ухудшается. Врачи с опаской предполагают, что необычное гриппоподобное заболевание — птичий грипп. На запрос откликается Карло Урбани, который тогда базировался в Бангкоке вместе с семьей. Как позже вспоминали коллеги, которым довелось поработать с ним во Вьетнаме, Урбани производил успокаивающее впечатление. «Когда персонал больницы стал сильно беспокоиться, он каждый день наведывался туда, собирал образцы, разговаривал с сотрудниками и усиливал процедуры по инфекционному контролю», — рассказывает Паскаль Брудон, представитель ВОЗ во Вьетнаме. А беспокоиться было из-за чего: анестезиолог и медсестра, которые присматривали за Ченом в первые дни его поступления, умерли. Сам Чен был эвакуирован в Гонконг, где скончался в середине марта. Урбани работал в самых неблагополучных уголках мира Карло Урбани, приступив к работе на месте и осознав возможные масштабы катастрофы, оперативно предупредил начальство в ВОЗ. Он помог усилить базовые, но важные меры борьбы с инфекцией: мытье рук, ношение перчаток и масок. К тому же он поддерживал связь с вьетнамскими властями, активно призывал международные организации к помощи. Урбани был первым, кто взял пробы у пациентов для анализа, что было связано с большим личным риском, и лично отвез их в специализированную лабораторию. Когда вы берете кровь у людей с опасными для жизни заболеваниями, вы, по сути, держите заряженный пистолет, который смотрит вам в лицо. К тому времени слухи о смертельном заболевании стали наполнять город. В лаборатории, как оказалось, осталась лишь одна женщина — все остальные сотрудники просто сбежали. Атипичная пневмония наводила страх. Она способна была заразить и убить даже людей с крепким здоровьем. В первые дни вспышки болезнь казалась крайне агрессивной. Это подтвердила и последующая статистика летальности — в районе 10% от официального числа зараженных. Цена диагноза Несколько недель неустанной работы в больнице не прошли зря. Урбани сыграл важную роль в идентификации и последующем сдерживании болезни. Карло решил сделать перерыв, во время которого и обнаружил симптомы заражения у себя самого. Большинство умерших от атипичной пневмонии были старыми и имели ослабленное здоровье. Но Карло работал с пациентами неделями и, вероятно, получил столь высокую вирусную нагрузку, что у его организма не было шансов побороть инфекцию. Симптомы начали проявляться во время перелета обратно из Ханоя в Бангкок. Доктор был измотан. Его коллеги предположили, что жар возник именно из-за сильного стресса. В аэропорту итальянца около полуночи встречал доктор Скотт Дауэлл. Он вспоминает, что Карло был мрачен и помахал ему, попросил близко не приближаться. Они сидели в двух метрах друг от друга и ждали приезда скорой помощи. Она увезла Урбани в ближайшую больницу. Фото: Andrew Wallace/Reuters «Наше постижение этой болезни пришло, когда мы ухаживали за Карло в импровизированной изолированной комнате, — рассказывает доктор Скотт Дауэлл. — Из действительно легкого недомогания она переросла в небольшой респираторный дистресс, а затем и в критическое состояние. Несмотря на все наши старания, это был неумолимый переход к смерти». Дауэлл успел дважды пообщаться с Урбани. Во время одной из бесед тот признался, что ему страшно. А окружающим было страшно наблюдать, как очаровательный и полный ироничного остроумия итальянец угасает на больничной койке. «Я знал, что ему становится все хуже и хуже, но в глубине души надеялся, что он выживет, потому что он был моим отцом. Я видел в нем сильного человека, врача, считал, что он просто непобедим», — вспоминает сын Томмазо, который тогда был подростком. Но и спустя 10 лет после трагедии он верил: даже знай его отец итог своей командировки, он поступил бы точно так же.     Карло Урбани умер 29 марта 2003 года. Прошел лишь месяц с того дня, как он вскрыл первый случай заражения SARS-CoV, и 18 суток с тех пор, как он рассмотрел симптомы заболевания у себя. «Его смерть была самым ясным и красноречивым эпилогом, который он мог подвести под свою жизнь», — говорила тогда репортерам его подруга из итальянского отделения «Врачей без границ», которую одно время возглавлял Урбани. Его медицинской философией было «оставаться рядом с жертвами». Ее он озвучил в 1999 году, когда вместе с коллегами из организации «Врачи без границ» получал Нобелевскую премию мира.     Через месяц после смерти Урбани Вьетнам первой из стран, столкнувшихся с атипичной пневмонией, сообщил об успешном сдерживании вспышки. «Представляется маловероятным, что бедная коммунистическая страна может стать первой, кто приручит таинственную заразу. Но отношение Вьетнама к атипичной пневмонии — это история о решительности, сотрудничестве и удаче, в которой большую роль сыграли раннее обнаружение и сильные меры инфекционного контроля под руководством международных экспертов», — так описывала причины успеха Вьетнама газета The Washington Post. «Распространитель слухов» в Китае Урбани мог говорить открыто, не бояться своих слов и быть убедительным, тогда как в Китае в условиях распространения нового коронавируса это оказалось чревато последствиями, что доказала история китайского офтальмолога Ли Вэньляна из Центральной больницы города Ухань. Его специализация абсолютно не связана с инфекциями, однако Ли Вэньлян, по некоторым данным, был первым, кто сообщил в интернете о своих пациентах с опасным вирусом. В общении со своими коллегами в онлайн-чате он предположил, что атипичная пневмония вернулась в Китай. Ли видел отчет о пациенте, у которого был положительный результат на вирус SARS. Этот отчет блуждал в медицинских кругах Ухани, пока его в чате 30 декабря не озвучил сам Ли: «На рынке морепродуктов зарегистрировано 7 подтвержденных случаев атипичной пневмонии». К этому сообщению он приложил фото диагноза и видео компьютерной томографии легких. Ли хотел предупредить своих коллег и вузовских товарищей, но дискуссия приобрела более широкий масштаб: кто-то сделал скриншот, который начал путешествие по многочисленным китайским интернет-сообществам. Рукотворный мемориал врачу, созданный возмущенными интернет-пользователями. Фото: AP Photo/Kin Cheung Правоохранители вызвали Ли на беседу, где обвинили его в распространении заведомо ложной информации в интернете. Его заставили подписать гарантийное письмо, в котором Ли клялся больше не заниматься распространением фейков. Как оказалось, кроме врача, было еще семь таких же «распространителей фейков», которых вызывали в полицию в начале января. Позже Верховный суд Китая снял с них приводы и обвинения, так как «слухи» вынудили уханьцев раньше надевать маски и избегать рынка диких животных. Впрочем, офтальмологу от этого легче не стало. Он скончался в начале февраля из-за коронавирусной инфекции, которую подхватил от одного из своих пациентов, пришедшего на прием 7 января.   Источник