Воронеж в Нью-Йорке

Опубликовано: 10.11.2019

Об иммигрантах, которые живут годами в вырождающейся национальной деревне.

И на Киркорова, и на Шнура были проданы самые огромные залы Нью-Йорка, билетов не было уже за 10 дней до концерта. Я не знаю Шнура, но помню Киркорова – он поет еще со времен Ивана Грозного, и все время поет одно и то же, хотя меняются перья на костюмах, и он бьет во время интервью разных журналисток. Кто бы мне объяснил, почему через 10, 20 лет жизни в НЙ, где собираются самые сильные артисты мира, толпа бежит на Киркорова? Почему все лучшее, что здесь появляется на сценах, концертных залах, в галереях не отучило ее от советской пошлости, которая сейчас еще и переливается всеми стразами и люрексами купеческого вкуса?

Никакого “плавильного котла” нигде и давно уже нет: иммигранты приезжают в другую страну, тут же погружаются в жизнь своей общины, находят работу, питают себя интересами небольшой группы людей, связанной языком и прошлым, и живут годами в вырождающейся национальной деревне – при этом в центре огромной страны, культура которой им на фиг не нужна, потому что понять ее они просто не хотят. И вот, приезжает какой-то мастодонт из доступного прошлого, и все гурьбой устремляются послушать этого “гуру”, вспомнить родину, предаться понятным и внятным чувствам, которые испытывали при этих же песнях еще там, давным-давно… это все равно, как есть оливье или селедку “под шубой” – родное! Не зря юг Бруклина весь покрыт магазинами советской кулинарии.

И все-таки зачем же они здесь, что ищут в краю далеком? Почему так гордятся перед оставшимися, что они “на Западе”? разве они на Западе, вот те все, кто рвет из касс билеты на Киркорова? американцы уже много лет назад добродушно разрешили им построить резервацию – место ниже плинтуса, дали туда свою полицию, разные госслужбы, пособия, пенсии… шли годы, казалось бы, новые поколения должны стать американцами, некоторые и стали, и преуспели, но кто же тогда те, кто продолжает уплетать свою селедку с водкой и ждать – не дождаться Киркорова для полного счастья, или еще кого, кто им сделает, как в Воронеже или Туле? И среди них много молодежи! Кто же они, в конце концов, эти толпы твердокаменных и бессмертных, которых никакая культура не берет ни в каком поколении?

Наташа Северин, Нью-Йорк