Увы, жизнь талантливого человека состоит не только в его великих деяниях, а в простых хлопотах по куску хлеба и крыше над головой. Возможно, когда-нибудь будет написана книга о большом мастере кино - и эта моя давняя статья автору этой книги пригодится.
7.05.2000 г.
Уважаемая комиссия!
К вам обращается
режиссер документальных фильмов из бывшего СССР. Репатриировался 7 лет назад (
3 июня 1993 г.) с женой Ириной. Привез с собой 25 своих фильмов, большей частью
известных в мире и получивших международные награды, и подарил их Иерусалимской
синематеке. /
Три месяца назад,
после тяжелой болезни, скончалась моя жена. Я сам прошел операцию на сердце.
Прошу вашего содействия в получении социального жилья. /
Несмотря на возраст (
74 года) продолжаю работать: читаю лекции в киношколах ( Израиля и за рубежом),
работаю над фильмами. У меня есть большой архив, библиотека, сохранились
обширные связи с коллегами по всему миру. Ко мне домой приходят студенты.
Желательно получить 2 комнаты ( салон и спальню).
С уважением Герц
Франк. /
Заявление Франк писал
сам и на хорошем иврите. Он знает язык Торы с 1940 года. Переезд в Израиль стал
для Франка великой радостью. Он – патриот страны. Он не мыслит себе жизни без
Иерусалима. За восемь лет ему удалось снять всего лишь один, но, на мой взгляд,
лучший документальный фильм об Израиле: «Человек Стены плача». /
На фильмах Франка
учатся студенты всех Киношкол мира. Его
имя есть во всех, кино –энциклопедиях . В 9 томе Краткой еврейской энциклопедии
его биографии и творчеству отведено ПОЛТОРЫ страницы текста. Я бы мог вспомнить
десятки высказываний разного рода знаменитостей о его творчестве, привести
множество цитат из статей о нем, вспомнить о длинном перечне наград на
фестивалях мира. Но ограничусь только одним комплиментом: Герц Франк –
выдающийся мастер кино, огромный талант, он – гордость современной культуры
всего мира. /
Через полтора года
Комиссия нашла возможность помочь заявителю. Видимо, в подарок к 75 - летию ему
предложили одну комнату ( 12 метров) в хостеле. Комната сырая, на первом этаже.
/
Удивились, когда Герц
Франк это подаяние не принял. И даже обиделись, сказав, что «так в компьютере выпало». Значит, некого винить,
брать нужно то, что машина дает и не капризничать. Ему намекнули достаточно
прозрачно, в форме далекой от вежливого обращения: « Не хочешь брать то, что
дают, ничего не получишь». /
Нет желания называть
фамилии чиновников, замешанных в этой мерзкой истории. В глубине души надеюсь,
что все они поймут, одумаются, исправят сделанное, научат бессердечный
компьютер уму-разуму. Дадут Герцу Франку не 12 жалких метров, а, хотя бы, 25.
Им зачтется на небесах эта исключительная щедрость. Не хочу типизировать
ситуацию, спекулировать на ней. И все-таки, рискну заметить, что случившееся
далеко не случайно. /
Удивительно, как
замечательные традиции легко превращаются в свою полную противоположность:
традиции постыдные./
Кибуцный культ
равенства сыграл свою роль в истории Израиля, сохранив достоинство
новоприбывших, поддержав энтузиазм наших основоположников – коммунаров. /
Кем бы ты не был в
галуте, бери в руки мотыгу, а завтра ты пойдешь пасти скот, на третий день тебе
доверят работу в конторе и так далее. Замечательно!/
Шли годы, принцип
равенства выродился в некое стандартно - эмигрантское уродство: свой – чужой.
Чиновная власть в Израиля, прикрываясь прежней догмой, добралась до вершин
бюрократии, и с этих высот стала казнить и миловать по своим низменным законам:
корысти и равнодушия к человеку./
Прежний «принцип
киббуца» можно еще как-то понять, когда речь идет о трудоустройстве
новоприбывших. Действительно, сколько может быть в небольшой стране
симфонических оркестров, научных центров, театров и прочего. Ничего не
поделаешь: кандидату каких-нибудь исторических наук приходится браться за
метлу. Стране нужны дворники, а не специалисты по культуре древних Майя.… Все
верно, хотя и здесь не всегда понятно, почему при таком раскладе нужно
обязательно измываться над интеллигентом, взявшим метлу, или лишать
элементарных прав наемного работника, из новоприбывших, на каком-либо
производстве. /
Герца Франка Бог от
метлы с тачкой уберег. Пока, скажем так, уберег. Он получает пособие по
старости. Какие-то небольшие деньги зарабатывает деятельностью по профессии и
призванию. Но платить он, одиночка, бешеные доллары за аренду жилья не в
состоянии. /
И вот, по наивности
своей, Франк решил, что власти наши поймут, кто он такой, уважат под старость,
дадут возможность заслуженному человеку прожить оставшиеся годы достойно, с
достоинством. /
Герц Франк знал, что
в нашей стране нет, слава Богу, дефицита жилья. Он бывал в настоящих дворцах
отдельных членов нашего общества. Он видел, что, порой, и обычные люди довольны
предоставленным, социальным жильем./
Он рискнул п р о с и т ь. Он, если честно признаться,
никогда не умел это делать. Он не знал, как это делается. Он, в свои семьдесят
с лишним лет, понадеялся на справедливость и понимание. /
И получил то, что
должен был получить. Если вспомнить о множестве людей талантливейших, великих
мастеров своего дела, которых чиновный компьютер в буквальном смысле слова
выжил из страны, начинает казаться, что он запрограммирован настоящими врагами
Израиля. /
Прибывает в страну
подлинный мастер своего дела. Подчас, человек, чьи достижения признаны всем
миром, а ему компьютер швыряет в лицо, брезгливо выпятив губу: « Нет жилья, нет
работы, ты не нужен, пошел вон!». /
Кто-то уезжает тихо,
с болью в сердце, кто-то начинает кричать от этой боли, но итог один: люди отправляются
в США, Канаду, Францию, Германию – куда угодно, только бы уйти он унизительной
нищеты и бесправия. /
Закваска социализма
до сих пор подрывает основы нашего государства. Идеалы равенства привели к
диктату обывательской заурядности. Идеалы свободы – к бесправию в сфере
производства, идеалы братства – к
межобщинной розни и ненависти между атеистами и верующими. /
Случай с Франком
вписывается в систему. Его талант, его возможность приносить огромную пользу
стране, только мешает программе «компьютера». /
А, может быть, он не
нужен, так как одной своей личностью устанавливает планку качества. Может быть
он, Герц Франк, сам по себе немой укор властной заурядности в определенных
областях культуры Израиля. /
Но он терпел с
пониманием, когда его творчество не замечали, не видели, не хотели учитывать.
Он знал, что главное терпение: и коллеги поймут, с кем они имеют дело. Так и
случилось./
Коллеги поняли, честь
им хвала, но «компьютер» оказался сильнее всех достижений и наград Герца
Франка. «Компьютер» поставил этого человека на место. На место, которая
приготовила система для большинства новоприбывших. Неподкупный механизм сработал, как положено.
Он, железный, не признает льгот и исключений./
Впрочем, Герц Франк
убежден, что в том хостеле имеются два десятка отличных, бесхозных квартир,
уготованных, надо думать, для людей более достойных. /
-
Герц, - говорю я ему. – Какое счастье-несчастье, что
Эйнштейн, Эйзенштейн, Фрейд, Кафка, да и сам Герцль, уже покинули этот мир, и
нашим абсорбирующим органам не грозит их репатриация в Израиль, а то бы ждать
вам вожделенные 25 метров еще лет 25, не меньше. В общем, по метру за год. /
А так, повторяю, все-таки есть надежда, что
останется жить Герц Франк в любимом Иерусалиме, не доведет его безмозглый
«компьютер» до новой сердечной боли или до мысли воспользоваться каким-нибудь
из множества предложений и покинуть нашу страну. /
Не знаю, как поступить в этом случае: встать
перед железным ящиком на колени или просто выдернуть вилку из розетки, доверив
решение этой «сложнейшей» проблемы человеческому разуму и совести.
В конце концов, Герцу Франку предоставили
приличные метры под крышей. Только жить ему после этого осталось недолго.
Комментариев нет:
Отправить комментарий