Евреи и ёлки

Если в главном штабе еврейских либералов в декабре 1814 года появилась ёлка - значит, это было кому-нибудь нужно.

АВТОР:

Виктор Вахштайн 

,

 

социолог

 

I

 

23 декабря 2025

 

11:04

В декабре 1814 года австрийский канцлер фон Меттерних получил тайное донесение о приготовлениях к балу в доме супругов фон Арнштейн - те собирались с размахом встретить Рождество и установили посреди зала огромное хвойное дерево. Серый кардинал империи и архитектор будущей Европы не был знаком с канонической цитатой из Льва Рубинштейна (“Еврей сосну любит”), а посему заподозрил неладное.

Ведь баронесса Фанни фон Арнштейн - не просто светская львица, законодательница мод и в прошлом первая придворная красавица (из-за нее когда-то погиб на дуэли начальник личной канцелярии императора князь фон Лихтенштейн). Она - хозяйка главного венского салона. Что значит - фигура политическая и в высшей степени влиятельная. У Меттерниха не было сомнений: если в главном штабе еврейских либералов появилась ёлка - значит, это кому-нибудь нужно.

Ёлок в католической Вене не ставили. Зачем? Ведь есть рождественские вертепы. Образно и сердито. А ёлки - это обычай немецких протестантов, которым фигурки в вертепах слишком сильно напоминали языческих идолов. К тому же вертепы стоят на площадях - католическое Рождество праздник публичный и массовый. А ёлки - в домах. Как воплощение буржуазного протестантского быта и семейных ценностей среднего класса. Короче, идеологическая диверсия налицо. Тем более, в самый разгар Венского конгресса.

Властители дум и просто властители той осенью съехались в Вену, чтобы договориться о новом - постнаполеоновском - политическом порядке. И договаривались они не в кабинетах, а за кулисами - все в том же салоне баронессы фон Арнштейн. На паркетах, где еще недавно адмирал Нельсон танцевал вальс с леди Гамильтон, давали свои “квартирники” Моцарт и Бетховен, теперь прогуливались в поисках укромного местечка хитроумный Талейран и прямолинейный Веллингтон.

Если монархи заглядывали к Арнштейнам по вторникам, интеллектуалы толпились у них каждый день. Обычно - с двумя целями. Во-первых, чтобы познакомить образованную публику со своими бессмертными идеями. Во-вторых, чтобы собрать информацию и донести кому следует.

Первый подход демонстрировал Вильгельм фон Гумбольдт, либерал-философ. Ему мы обязаны идеей “гумбольдтовского университета”. Второго подхода придерживался Фридрих фон Генц, тоже выдающийся теоретик, переводчик, в прошлом либерал, а ныне - яростный консерватор. Собственно, он и настучал Меттерниху про ёлку в доме фон Арнштейнов.

Мысль о том, что “влиятельные венские евреи хотят навязать старой католической Европе свои еретические протестантские ритуалы”, нам кажется абсурдной и параноидальной. Но не Меттерниху. Фанни фон Арнштейн - дочь председателя берлинской еврейской общины, родственница барона Ротшильда, подруга Мендельсона и главный рупор Аскалы (немецкого еврейского просвещения) в консервативной Вене. Она лоббировала как могла законы о равноправии для евреев - и в Германии, и в Австрии. Впрочем, это были далеко не единственные либеральные инициативы, которые лоббировали супруги Арнштейны.

Ёлка была ими перепридумана тоже вполне в духе Аскалы - как универсальный, внеконфессиональный, общеевропейский праздничный символ. Фанни фон Арнштейн решилась еще на одну инновацию - дарить подарки не только детям, а всем гостям. Причем упаковывать их в специальную обертку (под которой гости, помимо подарков, обнаруживали стихи ее собственного сочинения).

В одном Меттерних не ошибся. Из салона Арнштейнов новые веяния распространялись стремительно - уже через два года ёлку в Вене будут ставить все. На Рождество 1816 года она появится и в доме Габсбургов. Эрцгерцог Иоганн так прокомментировал ее появление: “Мы увидели рождественскую ёлку, увешанную сладостями и маленькими свечами, и комнату, полную всяких игрушек, которые вскоре будут разбиты, растоптаны или потеряны… Я бродил, не находя ни одного знакомого уголка, вся эта пышность стала мне чужой; я почувствовал себя совершенно одиноким и был не в состоянии изобразить веселья”.

Эпилог

24 декабря 1895 года главный раввин Вены Мориц Гудеманн посетил Теодора Герцля, чтобы обсудить с ним некоторые тезисы из книги “Еврейское государство” (она как раз готовилась к публикации). И что же он обнаружил в доме основателя политического сионизма? Да, разумеется.

Сохранилась запись из дневника Герцля: “Я как раз зажигал рождественскую ёлку для своих детей, когда приехал Гудеманн. Он, похоже, был расстроен “христианским” обычаем. Что ж… Если ему не нравится, может назвать ее ханукальной ёлкой или деревом зимнего солнцестояния. Это его право. А я на себя давить не позволю”. 

Блог автора на Facebook