Эволюция ультраортодоксов: все более сионисты, все более радикалы

 Оставим на совести левого публициста и "либеральной" газеты оскорбительные эпитеты вроде "радикальных шаек" и выражение "ультра", свидетельствующие о их пристрастно-отрицательном отношении к большой общественной группе. Пример левой нетерпимости и расизма.

Особенно впечатляет разочарование автора и всего его лагеря в провале попыток привлечь харедим на свою сторону.

 

Содержание статьи, помимо прочего, свидетельствует и подтверждает поддержку национального лагеря (не обязательно именно Ликуда) абсолютным большинством еврейского населения страны.    Д.М.

 

Эволюция ультраортодоксов: все более сионисты, все более радикалы

 

В течение последних десятилетий в ультраортодоксальных общинах, и среди ашкеназов, и среди выходцев из стран Востока, происходят важные перемены. Одна из них – крах авторитетов. Конец поколения учителей и наставников, как назвал этот процесс журналист Авишай Бен-Хаим. У «харедим» уже нет авторитетов уровня раввинов Шаха, Овадьи Йосефа и Хаима Каневского.

 

Вторая перемена касается сословного разделения внутри ультраортодоксального сектора. За годы правления Биньямина Нетаниягу в Израиле вырос новый средний класс. В него вошли ранее отвергаемые выходцы из восточных общин, израильские арабы, религиозные сионисты и, разумеется, ультраортодоксы, ставшие неотъемлемой частью власти Нетаниягу и «Ликуда». Социологи называют их «современными ультраортодоксами»: они более открыты и образованы, менее патриархальны, уважают права женщин, пользуются новыми технологиями и неплохо устраиваются в светских городах. Ультраортодоксы-консерваторы крайне неодобрительно отзываются об этой публике, но она составляет примерно треть всей общины, и создается впечатление, что этот поезд уже ушел.

В-третьих, меняется их отношение к сионизму. Если «харедим»-ашкеназы (восточная ультраортодоксия возникла в середине 80-х годов) в первые годы существования государства занимали последовательные антисионистские позиции и были готовы вести переговоры с врагами Израиля, например, палестинцами, то сейчас все больше людей среди них считают себя сионистами. Это означает, что они претендуют на часть национального пирога и хотят принимать участие в формировании облика еврейского государства. Все больше ультраортодоксов встают, когда в День поминовения солдат ЦАХАЛа звучит траурная сирена, все больше ультраортодоксов вывешивают на своих домах флаги Израиля и поют государственный гимн.

Четвертая перемена – поистине тектонический сдвиг в политической сфере. Все больше и больше молодых ультраортодоксов, выросших в закрытом, консервативном, бедном и ксенофобском обществе (не принимающем ни арабов, ни «восточных», ни представителей сексуальных меньшинств), прорываются за барьеры секторальной «политкорректности» и встают на сторону Итамара Бен-Гвира и Бецалеля Смотрича, Бенци Гофштейна и организации «Лахава». В последние годы все больше молодых ультраортодоксов отстраняется от чинного «Ликуда» и начинают бросать камни и палки в арабов и выкрикивать лозунги вроде «Смерть арабам!»  Они присоединяются к акциям еврейских радикальных шаек, творящих беззаконие в арабских деревнях и смешанных городах.

 Каждый израильтянин старше 50-ти помнит, что когда-то левые радикалы возлагали на «харедим» определенные надежды. Они считали их, потенциально, стратегическими союзниками. Оптимисты среди них надеялись, что со временем антисионисты объединятся с антиколониалистами, – евреи и арабы, религиозные и светские, вместе сокрушат опостылевший сионистский режим и создадут государство всех граждан. Этого не случилось. Последние надежды рухнули более двух десятилетий назад, когда Биньямин Нетаниягу пришел к власти в первый раз и вернул к жизни «Союз отверженных» Менахема Бегина

Ультраортодоксы, всегда сотрудничавшие с «левыми сионистами» и с Давидом Бен-Гурионом, хоть и втихую, пережили второе рождение – на этот раз они, не скрываясь, стали легитимными партнерами государственной власти. Они стали министрами, членами кабинета, политическими комментаторами и популярным певцами, их растущее влияние ощущается даже в армии. С одной стороны, это прекрасно и демократично – наконец-то периферийный общественный сектор, перед которым были закрыты двери центристских и левых партий, удостоился признания истеблишмента. Спустя десятилетия угнетения и насмешек огромная община нашла себе место в расширяющейся партии власти.

Но, с другой стороны, не нужно забывать, что бесплатных обедов в политике не бывает. С ультраортодоксами происходит то же, что случилось с выходцами из восточных общин: они тоже социализировались, полностью приняв позиции «Ликуда», который со временем стал более радикальной партией – и с экономической, и с политической точки зрения. Некогда умеренные общины, и восточные евреи, и ультраортодоксы – не все, разумеется, однако в подавляющем большинстве – стали приверженцами идеологии «Ликуда»: капиталистической, ксенофобской, антиарабской. Эта тенденция достигла своего пика во время последних выборов в кнессет, когда партия ШАС выступила с лозунгом: «Биби нужен сильный Арье». Это означает только одно: умеренный ШАС умер, да здравствует большой «Ликуд».

Возможно, смыкание ультраордоксов-ашкеназов с радикальным крылом правого лагеря в духе Бен-Гвира и Смотрича, а до последнего года в духе Нафтали Беннета и Айелет Шакед, – само собой разумеющееся явление. Большинство из них выросло в закрытом ксенофобском обществе, и потому их страх перед арабами и ненависть к ним многократно увеличились.

Глядя сегодня на молодых ультраортодоксов – выходцев из восточных общин, которые размахивают кулаками и палками, выкрикивая «Смерть арабам», невольно вспоминаешь историческое постановление раввина Овадьи Йосефа «Мир в обмен на территории», вынесенное им перед подписанием Норвежских соглашений. А также раввинов из кварталов нашего детства – наставников, примирявших людей и наводивших между ними мосты. Сегодня этот мир бесследно исчезает.

Рон Кахлили, «ХаАрец»