Борис Гулько | Тень холокоста и новый антисемитизм
Политический комментатор и теолог Деннис Прегер решительно оспорил мнение одного модерн ортодоксального раввина, что человек априорно хорош. «Помысел сердца человека зол от юности его» (Берешит 8:21) и «увидел Господь, что велико зло человека на земле, и что вся склонность мыслей сердца его только зло во всякое время» (6:5), процитировал он Тору.
Photo copyright: pixabay.com
История началась с первого общества на земле – с сыновей Адама Каина и Авеля. «Восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его» (4:8). В древности войны были постоянным состоянием соседних народов. Целью их обычно были грабёж и захват рабов. Когда возникли религии и идеологии, стремившиеся доминировать в мире, а также народы, живущие среди других народов, геноцид (термин внедрил польско-еврейский адвокат Рафаэль Лемкин) стал сопровождать войны или даже быть целью их.
«Религия любви к ближнему» христианство устраивало крестовые походы за веру. В первый крестовый поход 1096 года рыцари, а за ними прочий народ вырезали многие еврейские общины Германии и Богемии. Альбигойский крестовый поход (1209–1229) уничтожил во Франции не менее 1 млн христиан-альбигойцев и привёл к учреждению инквизиции. «Тридцатилетняя война» между протестантами и католиками продолжалась с 1618 по 1648 год и привела к гибели, по разным оценкам, от 5 до 8 миллионов человек. Германия потеряла до 40% сельского населения и до трети городского. Такая вот «любовь к ближнему».
Несчастья несло завоёванным народам и торжество ислама. С весны 1915 года по осень 1916 года в Османской империи во время геноцида армян погибло по меньшей мере 664 тыс. человек. Предполагают, что в реальности число жертв могло достигнуть 1,2 млн.
Но страшнее, чем инквизиция и свирепые янычары стали для народов коммунисты. Количество жертв коммунистического геноцида народов России оценивают в 20 млн, в Китае – далеко за 100 млн, в Камбодже от четверти до более чем трети населения.
История еврейских погромов на Руси превышает возраст страны. Первый погром зафиксирован в древнем Киеве в 1113 году, более чем за 400 лет до оформления русского царства. Завершились они погромами Гражданской войны, унёсшими жизни не менее 200 тысяч евреев.
Холокост отличался от прочих геноцидов тщательной документированностью. Музей в Иерусалиме Яд ва-Шем провёл удивительную работу, собрав имена и информацию о значительной части убитых евреев. Сегодня очевидно, что это был не один геноцид, а набор разных по характеру и тщательности геноцидов, отражавших отношение к евреям разных народов.
Один европейский народ – датчане – спасли своих евреев. Итальянцы, болгары, финны своих евреев немцам не выдали, но депортировали зарубежных, оказавшихся на их территории. На другом полюсе – литовцы, устроившие праздничную массовую бойню евреев на главной площади Каунаса ещё до прихода немецкой армии, и активно участвовавшие в последовавших убийствах евреев.
Очевидна корреляция отношения местного населения к геноциду евреев и количества евреев в стране. В Дании рыбаки в 1943 году спасли от депортации, перевезя в Швецию на своих баркасах, 7200 из 7800 находившихся в стране евреев, включавших 1700 беженцев. Остальных датчане в основном попрятали в своих домах. В Литве с населением вполовину меньшим, чем в Дании, до войны жило около четверти млн евреев, в пропорции к Дании чуть не сто к одному. Литва была одним из духовных центров мирового еврейства. Традиционный иудаизм называют литовским, а Вильнюс звался когда-то «литовский Иерусалим».
Главной площадкой для свершения Холокоста нацисты сделали Польшу, в которой до войны проживало 3,3 млн евреев. Из них были убиты 2,8 млн. Выдающийся раввин Хазон Иш, создатель направления харедим, писал в конце 20-х годов, что Польша ныне – наша Палестина. Правда, в 1933-м году он переехал в реальную Палестину.
Польша не случайно стала местом, в котором немцы разместили основные концлагеря. Ненависть к евреям у значительной части населения была велика. В деревне Едвабне 10 июля 1941 года, после ухода оттуда оккупировавшей восточную Польшу Красной армии, поляки убили несколько сот евреев, а остальных сожгли живьём. Всего погибло более 1500 евреев. В 24 польских населённых пунктах произошли подобные события. После окончания войны поляки вылавливали выживших евреев и убивали.
В то же время Польша занимает первое место в мире по количеству «Праведников мира», рисковавших жизнью ради спасения евреев (Литва в этом списке на достаточно высоком шестом). Тема Холокоста крайне болезненна для поляков, что видно по обилию их фильмов на эту тему, законам вроде запрета на употребление конструкции «польские концлагеря», отражающих скорее психопатию на тему Холокоста, чем опасение неправильного понимания этого словосочетания. Потеря такого количества людей, игравших огромную, иногда ключевую роль в культуре, науке, промышленности, финансах, политике Польши – естественная рана на национальном самосознании поляков.
Поэтому уроки Холокоста для евреев и для европейских народов, среди которых мы жили – это совершенно разные уроки. Для нас это осознание необходимости национального дома, в котором мы живём нашу национальную жизнь и где можем себя защищать, где мы растим своих детей и свою духовность. Для них – латание дыры, оставленной исчезновением из их среды народа, которому они обязаны своей религией, или идеологией, или значительной частью культуры, или всем этим вместе.
Поэтому столь разную роль играет для нас и для них такая неисчезающая тема, как «отрицание Холокоста». Лет 30 назад в Америке в синагоге ко мне подошла старая женщина. Не в родстве ли я с Борисом Гулько, с которым у неё в Киеве перед войной завязывались серьёзные отношения? – спросила она. «Это мой дядя. Он погиб в начале войны. Я назван в его память», – ответил я.
Для нас Холокост, гибель трёх папиных братьев и его отца – это наша семейная трагедия. А комплексы народов из-за участия в уничтожении евреев – не наша проблема.
В 1993 году в Будапеште на шахматном банкете я оказался соседом бывшего чемпиона мира Бориса Спасского. У нас с ним были хорошие отношения. После нашей эмиграции я по его приглашению гостил у него на даче в Альпах. «Я считаю, что Холокоста не было, и евреев погибло пропорционально столько же, как и других народов» – неожиданно заявил Спасский. «Борис, считаете ли вы немцев идиотами?» – спросил я. «Для них это вопрос национального позора. И они при всей своей превосходной бюрократии и аккуратной отчётности не оспаривают масштабы Холокоста. Кто мы с вами, чтобы не доверять им?» – «Да, вы правы», после короткого раздумья согласился великий шахматист.
Наш практический ответ на Холокост – мы расширяемся и восстанавливаем народ. В Израиле ныне каждая женщина рожает в среднем более трёх детей. Растут алия и экономика. Здесь как из рога изобилия льются новые идеи, наши технические открытия питают мир.
Многие правительства сделали отрицание Холокоста преступлением. Его даже осудила резолюцией № A/RES/61/255 антисемитская ООН. Ничего хуже было не придумать. Вопрос об отрицании Холокоста перевели в категорию борьбы против свободы мысли и слова. С него в некоторых странах началось наступление на эти свободы. Почему нельзя отрицать Холокост, но можно, например, – «глобальное потепление», про которое Нобелевский лауреат и выпускник Гарварда Барак Обама, считавший правда, что в США 57 штатов, а в Австрии говорят по-австрийски, утверждал, что это доказанный научный факт? Не может быть закрыт для сомнения лишь один «научный факт». Холокост не должен быть связан с лишением народов свободы мысли.
Ввиду успешности Израиля изменилась в мире природа того, что является антисемитизмом. В своей недавней статье профессор-физик Бормашенко рассуждает об антисемитизме в современном российском кино: «Семитский нос негодяя Гриши», совращающего в фильме русскую девушку; «глава коррупционеров фармацевт Моргулис»; «злодей адвокат Малкин». Но почему еврею не быть отрицательным персонажем в фильме? Как я понимаю, в этих фильмах почти все характеры – не ангелы. Обида за своих у уехавших похожа на фантомную боль.
Ничто не мешает сегодня русскому еврею купить билет и переехать в еврейскую страну. Если же любовь к природе, истории, культуре, традициям России не позволяют ему ее покинуть – это его выбор. Ведь юдофобия всегда входила в эти культуру и традиции. И ныне, когда от некогда значительного еврейского меньшинства там осталась малая горсть, российская юдофобия не может не терять остроту.
* * *
Антисемитизм, конечно, не перестал грозить евреям. Изменилась только его природа. Её изменил Холокост.
Теперь антисемитизм заточен не на маленького еврея, жителя чужой метрополии, а на Большого – на Израиль. Силы зла, в 30–40 годы прошлого века злоумышлявшие против еврейского народа, сейчас вновь злоумышляют против нас. Но тогда их инструментом был немецкий нацизм, направленный на частных евреев, а сейчас – международные институты, целящие в государство евреев.
Исполнительный директор еврейской UN Watch Гилель Нойер остроумно заметил, что деятельность COI, наиболее опасная Израилю из троих названных, отражает «дух времени» Америки. Обвинения в «системной дискриминации» стали в ней «модным трендом». Евреи подвергались нападкам на протяжении всей истории как противники того, что общество определяло в тот период «высшей добродетелью». «Сегодня, в 2022 году, антирасизм является «высшей добродетелью», и поэтому не случайно Израиль обвиняют, что он является по своей сути расистом». Таким образом акцент на расизм в деятельности ООН стал «современной формой антисемитизма». И уже произнесено политически нагруженное, хотя бессмысленное относительно Израиля обвинение: «апартеид», разделение.
Это следование «духу времени» ставит политику означенных антиизраильских инструментов ООН в контекст истории, делает её продолжением еврейской резни времени «Чёрной смерти» и крестовых походов; Хмельнитчины и погромов в России; проходившей с 5 по 16 июля 1938 года международной конференции в Эвиане, отрезавшей евреям пути бегства от нацизма и готовившей катастрофу Холокоста, и XXX сессии генассамблеи ООН 10 ноября 1975 года, принявшей Резолюцию 3379, приравнивавшую сионизм к расизму и расовой дискриминации.
Зло, о котором Деннис Прегер в начале этого эссе говорил благостному раввину, присутствует в нашем мире постоянно. Меняются века, тысячелетия, а чёрная сила по-прежнему пытается оседлать «дух времени», замышляя ради «высшей добродетели» очередное истребление евреев.
Отличие нашего времени от двух предшествовавших тысячелетий заключается в существовании сильного государства Израиль. С тревогой всматриваюсь, однако, в нынешнее постсионистское правительство еврейского государства. Окажется ли оно, опирающееся на Исламское братство RA’AM, на антисионистов МЕРЕЦ, на уровне задач, стоящих перед нами в наше тревожное время?
Борис Гулько, родился в Германии в 1947 году, жил в Москве.
Комментариев нет:
Отправить комментарий