08 СЕНТЯБРЯ 2021
Александр НевзоровпублицистYouTube-канал Александра Невзорова
Instagram Александра Невзорова
О.Журавлева― Всем привет! Это действительно они. «Среды» начинаются. В студии в Москве – Ольга Журавлева, а в Петербурге, в самой «Гельвеции» – Александр Невзоров. Здравствуйте, Александр Глебович!
А.Невзоров― Да. «Гельвеция» – это гостиница. Оля, ты можешь себе представить, как тяжело играть фею в костюме жабы.
О.Журавлева― Да.
А.Невзоров― Очень тяжело. Но когда никакого другого образа, никакого другого костюмчика, кроме большого количества бородавок, пупырышек и складочек обстоятельства не предлагают, но все равно надо играть фею. И надеюсь, что государство Российское не останется в долгу, и когда после выборов всем будут раздавать заслуженное, Эмма Памфилова все-таки получит звание народной артистки. Потому что играть в костюме жабы фею очень тяжело. А может быть, потрясенный мир пришлет ей и «Оскара» за главную женскую роль этого года. Потому что председателю ЦИК, конечно, досталась главная роль в этой страшной комедии российских выборов. И она блестяще с ней справляется. Были выборы, когда какая-то их часть была фальсифицирована, какая-то была додумана или омрачена вымыслами, но так, чтобы целиком и полностью это состояло бы только из одной подтасовки и из одного вранья – такое все-таки в первый раз.
И ты посмотри, как она потрясающе, как убедительно тетка играет. Она действительно великая артистка – Элла – ведь она, как все великие артистки, плюет на всякую реальность. Вот эти самые позорные, самые парализованные, самые мертвые выборы она преподносит с огнем страсти. Такая достойная великая дочь родины золотых унитазов. Все в ней великолепно, надо сказать. Она такая прозрачная дочь, как и сами выборы. Она все время говорит это слово, она очень любит про прозрачность.
И зритель, конечно, ржет, разумеется, глядя, как прозрачная Элла готовит этот торт из живых опарышей. Возможно, на этот торт будут подсажены всякие приятные вишенки типа фрика Вассермана или какого-нибудь другого безобидного… Но, возможно, кстати, и нет. И вот 22 сентября, как я понимаю, этот тортик будет преподнесен стране и президенту.
Наверное, она могла бы быть символом этой недели, но день ее актерского триумфа будет 19-го числа, вот тогда мы ее обсудим. А пока главными событиями, главными символами в России являются приговоры и аресты. Получил свой срок Аслан Иритов. Это абсолютно безрукий человек. который получил срок за то, что он душил омоновца, душил росгвардейца. И он даже не политический. Он какой-то общественник…
О.Журавлева― Кабардино-балкарский активист. Вы знаете, Александр Глебович, тем есть еще нюансы. Потому что пришли к нему в дом, и в процессе его страстного нападения на полицейского его родственница получила сотрясение мозга, брату сломали ребро, в общем, что-то такое было. Но действительно Аслан Иритов оказался самым ужасным насильником. Но, кстати, два года лишения свободы условно.
А.Невзоров― Но все равно все очень похоже. Усилиями Государственной думы, усилиями режима у страны давно отрезаны руки. Но режиму все кажется, что она тянет эти руки к его горлу, поэтому он каждый раз законодательным образом укорачивает культю, которая осталась, с тем, чтобы вообще ничего не бояться. Иритов получил 2 года. А страна, как мы знаем, гораздо больше. А выборы 19 сентября добавят ей еще новый срок, и пулеметов на вышках по периметру тоже прибавится, и тюремщиков тоже. И чем свирепее и бессмысленней строй, тем больше жандармов, конечно, ему требуется.
И конечно же, про выборы. Мы понимаем, что на провал «Единой России» заготовлены все ее дублеры, что все, кто сегодня участвует, вся эта камарилья, она вся прошла жесточайший отбор, там нет ни одного случайного человека. Если бы это было не так, то не того, кого надо, там бы не было, потому что режим изобрел изумительную палитру, изумительный набор возможности отстранять кого угодно. И законной причиной отстранения может быть даже не та форма ногтей. И нет такого кандидата, кого нельзя было бы выкинуть на законных основаниях.
О.Журавлева― Александр Глебович, простите, а зачем тогда эти забавные кувыркания уже на местах?
А.Невзоров― С сейчас расскажу.
А.Невзоров: То, что казалось монолитным и огромным, оказалось просто тонким слоем плесени. А потом сгнил даже страх
О.Журавлева― Я, кстати, видела не только депутата Вишневского в трех экземплярах, но я еще видела человека по фамилии, по-моему, Ульяничев или Ульянов, которому подобрали прямо натурально двух Ульяновых в пару, чтобы как-то внести живость в процесс избирательный. Зачем?
А.Невзоров― Это местные забавы и дрязги. Они тоже говорят все об этих выборах. Но в данном случае смотри, вдруг стали прорываться, проламываться сквозь толщу общественного мнения коммунисты. Они изо всех сил убеждают, что они и «Единая Россия» – это разные силы и разные партии. Это является, конечно, абсолютным враньем. Давайте я в двух словах объясню вам сейчас кремлевскую технологию.
Вот есть единый думский червь. И есть опытные и не брезгливые пальцы господина Кириенко. Этот единый думский червь аккуратно ласковыми пальцами Кириенко вытащен из этой задницы на Охотном ряду и аккуратно порезан на несколько фрагментов и предъявлен стране как набор совершенно новых и даже незнакомых и не здоровающихся друг с другом глистов. Абсолютно глистная разность. Но вот как только результаты выборов позволят обрезкам вернуться в свою родную нагретую прямую кишку, глистики снова, оказавшись в родном кишечнике, мгновенно и благополучно срастутся в одно целое. И вот этот единый глист российского парламента вновь воссоединится, срастется. Почему? У него единая нервная и, что самое главное, у него единая пищеварительная система. Он не может иначе. Это такие маленькие кремлевские хитрости.
И вот сейчас сильнее всего извивается и брызгается тот обрезок, что именуется КПРФ. Он претендует на уникальность, на оригинальность. Посмотрите, вот наша партия другая, вот таких маразматиков во главе больше нет нигде, ссылаясь при этом на заявление Зюганова на то, что Христос был первым коммунистом, про то, что он был предан древнееврейскими белогвардейцами и мятежными матросами дома Давидова, и так далее.
Но вообще маразматичность – это такая традиция всех генсеков, и ничего нового в ней нет. Потому что если нет заметной деменции в главном коммунисте, то всегда возникает ощущение подлога и того, что человек явно не на своем месте. Вот они отрицают эту общность с общим думским червем, говорят, что нет, мы другое, мы свой, мы новый червь построим и так далее.
То есть на самом деле они просто слышат этот предсмертный хрип и треск «Единой России». А все, что происходит – то, о чем ты говоришь, Оля, все дерзости, все выходки во время предвыборной кампании, все немыслимые вроде бы заявления – это всегда постановочные и согласованные дерзости. Не обольщайтесь. Дураков, которые сейчас хотели бы быть снятыми с выборов, нету. У них у всех уже туда вбуханы кучи деньжищ, и абсолютно каждая выходка проходит согласование. Коммунисты прикидывается не «Единой Россией», политические карлики там справедливороссы тоже прикидываются не «Единой Россией». «Единая Россия» прикидывается не «Единой Россией». И все пытаются замести следы.
Надо сказать, что у КПСС такое омерзение к себе, какое есть у «Единой России», удалось все-таки вызвать за 60 лет. А «Единая Россия», насколько она мобильнее, насколько современнее, ей хватило всего 8 или 9. Но не забывайте, что еще помимо всего прочего коммунисты имеют свой личный бзик. У них есть уникальная составляющая – это носители тяжелой политической патологии. И именно она и есть их зерно, их внутреннее содержание. Потому что основной опыт цензуры, заталкивания в лагеря – это у них. У них набита на этом рука. Но мы еще вернемся.
Я бы хотел поговорить про ковид. Потому что у нас тут ковид добрался, наконец, и до насквозь пропитанных «Спутником V» пропагандонов. И почему-то ковид начал с красавца Киселева. Это тот редкий случай, когда коронавирус можно пожалеть. Здесь я верю, подтверждается истина, что коронавирус глух, слеп и не брезглив явно. Но, как я знаю, прогноз с Киселевым далеко не оптимистичный, больной выздоравливает и скоро выпишется. Сейчас ковид его еще жует как старый холодный шницель столовской прожарки дубовой, но без всякого удовольствия и, кажется, скоро выплюнет его. Будем надеяться, что это ужасное послевкусие от Киселева не отвратит коронавирус от других идеологов развитого путинизма. Там есть очень аппетитные и даже десертные особи, с которыми наверняка ему не помешало бы ознакомиться.
Потом еще одна смерть. Но смерть, которая даже меня опечалила. В Инстаграме у меня можно было прочесть, посмотреть ту эпитафию, которую я произнес на могиле Бельмондо. Действительно, очень мимолетно, но мы были знакомы. Это был настолько раскрепощенный, настолько не контуженный собственной славой, настолько веселый, заводной, чудовищный бабник. Он действительно первым делом… Ему что-то там стали говорит: «Русские музеи, фонтаны, Петродворец…». Он говорит: «Блин, расскажите, что тут у вас с бабами». А поскольку я был на тот момент единственной достопримечательностью Петербурга, его свели со мной на крейсере «Аврора» почему-то, и я его сразу отправил в общежитие Калошной фабрики женское. И я ему посоветовал не размениваться на всякие танцполы, поездки по набережным, а сразу – туда. Он спросил, а что там надо сделать. Я сказал: «Ничего. Надо просто подъехать к общежитию, выйти из машины, свистнуть – откроется 300 окон и задерется 2 тысячи юбок. Там кто бы ни подъехал».
О.Журавлева― А уж тем более Бельмондо, извините.
А.Невзоров― А переводчица потом мне пересказывала эту сцену. Она его сопровождала почти до последней минуты. Но еще не было фильма «Пираты Карибского моря», но кто видел, тот помнит, как Джек Воробей входит в пасть к Кракену. Огромная, зияющая пасть, из которой что-то летит, но он, не клонясь, во весь рост… – вот точно так же Бельмондо входил в женское общежитие. Но там, правда, был не рот, а нечто другое. Ну ладно. Ну я удержался, правда…
О.Журавлева― Да, вы держитесь молодцом. Отлично. Земля, так сказать, пухом.
А.Невзоров― Потом есть события минские… Нет, ну я думаю, что такому человеку это и есть самая лучшая эпитафия, потому что всякие слова про величие вклад в кинематограф – вот эту всю бредятину он, вероятно, слышал неоднократно и всегда под это засыпал.
У нас есть события в Минске, Оленька. Поскольку у Беларуси и России уже одна и та же репрессивная система…
О.Журавлева― Это сообщающиеся сосуды, да.
А.Невзоров: Никакой экономической мощи в СССР в помине не было. Это был потрясающий фейк
А.Невзоров― Самой первой эта система образовалась. Она первая связала Беларусь и Россию еще до слияния всяких экономических и военных усилий и так далее. И то, что произошло там с приговором Знаку и Колесниковой, мной, честно говоря, не воспринимается как трагедия. Объясню сейчас, почему.
Ты знаешь, это уже не трагедия. Это уже такие первые блески настоящих молний. Это попытка запереть в подвале ураган, тайфун, грозы. Я в этом событии своим очень опытными натренированным в разных революциях ухом, я уже слышу такой настоящий вулканизм, серьезное ворчание подземное, тектоническое. Я понимаю, что очень скоро рухнут двери белорусских тюрем и камер. Такое уже безответным не остается. Потому что вот сколько страха и сколько злобы материализовалось в этом приговоре. Понятно, что он не имеет никакого отношения ни к справедливости, ни к правосудию, ни к праву.
Это очередная подлость, очередное преступление Лукашенко, который опять сделал соучастниками своей патологии много сотен человек – судей, конвойных, секретарей, свидетелей. И вот судебную эту бумажку с приговором, с пометками таракана, как говорят очевидцы, даже в руках наверное держать получается редко, когда приговор так резко и отчетливо передает запах вспотевших от ужаса яиц. И мы видим сколько страха в этом приговоре.
Причем могу вам сказать, тоже не секрет, и Колесникову, и Знака искушали всеми преимуществами предательства, искушали гораздо сильнее и гораздо весомее, чем того мальчика Протасевича, из которого быстро удалось воспитать ручного мопса в силу того, что он очень маленький, очень неопытный, и его очень умело запугали. А вот с этими не прошло. И они пошли дальше на это мученичество. Они могли не получить этот срок. Он могли вообще давно избавиться от этой ситуации, но они показали невероятное мужество, и перед ними хочется приклоняться, конечно.
О.Журавлева― Я просто напомню, если кто-то уже забыл, Марию Колесникову хотели выгнать из страны. Она порвала свой паспорт на границе. Это уже был поступок беспримерного абсолютно мужества, что, конечно, надежды на то, что можно эту женщину уговорить, запугать, что-то такое ей предложить, мне кажется, это беспочвенные надежды.
А.Невзоров― Нет-нет, великий молодец, и великое ей уважение. Кстати говоря, эта малышка спортсменка Тимановская…
О.Журавлева― Кристина ее зовут.
А.Невзоров― Кристина. Вот она сейчас, даже находясь в Польше, она не ест в ресторанах, она боится, что ее отравят, так как у Лукашенко длинные руки. Кстати говоря, правильно боится. Потому что агроном ведь исключительно туповат, злобен и способен на любую, даже ненужную, нелепую глупость и подлость. И главное, ему все в его идиотии подыгрывают, потому что они ведь, пересажав уже всех, кого можно было пересажать, они взялись за детские сады. Министр внутренних дел сообщил, что это основной рассадник вольнодумства на сегодняшний момент.
О.Журавлева― Частные. Должны быть только государственные.
А.Невзоров― У нас сейчас история состоит сейчас из выборов и приговоров. И был оглашен и утвержден на этой неделе приговор потрясающему Джумаеву…
О.Журавлева― Саид Джумаев, да.
А.Невзоров― Это тот чеченец, который решился восстать и который своей судьбой показал, что вся суть путинизма, как любой другой диктатуры, заключается в том, что власть тебя может убить, а ты ее – нет. И что в тот момент, когда это удобно режиму, все твои гражданские права волшебным образом аннулируются. И единственная тебе оставляется роль скота, который обязан повиноваться бичу и палке слуг режима.
Причем во всех уличных ситуациях надо просто понимать, что это такое. У меня богатый опыт мятежей и участия во всех возможных безобразиях. Нет никакого интереса государства и нет никакого права, потому что там есть только произвол запотевшего урода, который узнал о своей безнаказанности. И верного решения, как себя вести, этот урод принять просто не может, но все, что он делает, похвально и безнаказанно. Твои права отключены, у тебя их нет. Как у той дамы, которую какой-то безымянный урод, оставшийся еще инкогнито, он сам определил, нужно бить новой в живот или не нужно. В состоянии аффекта он не может это.
И если ты помнишь, был у Путина такой знаменательный разговор про стаканчики, когда он на вопрос корреспондентки очень жестко и очень победоносно объяснил, что нет, нельзя бросать стаканчики, вообще ничего нельзя, это священная фигура. Сегодня стаканчик, а завтра – что-то другое. Нельзя.
И, к сожалению, я понимаю, что то ли молодость, то ли отсутствие школы помешало журналисту продолжить этот разговор и загнать Владимира Владимировича, запереть его в невозможность ответа. Люди старой школы это умеют. Это старый прием, просто молодежь его не знает. Вот как только начинают говорить про сакральность, про недопустимость стаканчиков и всего остального, должен последовать вопрос: А в ту минуту, когда гвардеец начнет стрелять по безоружному народу, в эту минуту, когда он сам по своему произволу будет выбирать цель, он тоже останется священной фигурой или в эту фигуру правила игры все-таки меняются? Я бы с интересом посмотрел на реакцию Владимира Владимировича на такой поворот разговора.
Смотри, у нас тут в Питере взяли двух росгвардейцев, которые, прикрываясь священностью погон, они вымогали у мальчишки 300 тысяч, подкидывали наркотики, избивали, а на суде они оправдывались, что ипотеки у них, тещи злые, кастрюли маленькие. Вот интересно, они в какой момент потерял сакральный статус? В момент вымогательства, в момент суда? Все же здесь, в общем, понятно. Единственно, что тоже бы хотелось, чтобы этот потрясающий чеченец, который тогда дрался…
А.Невзоров: Кремль – это поразительная концентрация невежд, и поэтому, конечно, он живет всякой мистикой
О.Журавлева― Ему дали 5 лет. Это реальный срок.
А.Невзоров― Он дрался за весь народ. Он один дрался за всю Россию. Это чеченцы вообще-то умеют. Действительно, необычайно храбрый и необычайно талантливый.
Мы вернемся к выборам, потому что там есть еще кое-что интересное. Хотя они никого особо, кроме их участников, не занимают. Все восхищаются прозрачной Эллочкой, ее неподражаемым сценизмом. Но возникает вопрос: После этих клоунских выборов будет ли вспышка народной ненависти, гнева, будет ли то же самое примерно, что было в Беларуси?
О.Журавлева― Думаю, что нет.
А.Невзоров― Смотри, вот закончилось. Все, что надо засунуть в ящики, будет засунуто. Эллочка спляшет финансовый танец с данными. В партийных офисах где-то запенится шампанское, а где-то забурлят джакузи, ожидая новых розовых и гибких партийцев под бок к вождю. Защелкают резиночки на пачках с долларовыми купюрами. Риторика депутатская вернется в привычное русло, глист воссоединиться. Народ сообразит, что теперь несколько лет, много лет придется слушать обыкновенного глиста, который будет учить жить и запрещать. Он будет выглядывать периодически из своего логова и, может быть, он разрешит собирать под своим забором поганки, но он запретит жить.
Но, тем не менее, ситуация, напоминающая белорусскую, не возникнет. Я сейчас после перерыва, наверное, объясню, почему.
О.Журавлева― Хорошо. Это Александр Невзоров. Меня зовут Ольга Журавлева. Никуда не уходите. Мы вернемся сразу после новостей.
НОВОСТИ
О.Журавлева― Мы снова с вами – Александр Невзоров, Ольга Журавлева. Александр Глебович, вы обещали продолжить.
А.Невзоров― Объяснить, почему не будет. Потому что революция в Беларуси была стихийной, очень эмоциональной, порожденной исключительно внезапной наглостью Лукашенко, который глупо нарисовал свой результат, хотя вся Беларусь была уверена в своей победе, что завтра придет свобода. Они настолько точно знали настроение друг друга, что никто не сомневался. И когда их так грубо, нагло просто обломали, она взорвалась в ответ. А в России, в общем, ничего нового, ничего неожиданного. Все эти результаты настолько предсказуемы, которые нас ждут. Это будет просто демонстрация всего того, к чему уже привыкли. Да и Кремль, честно говоря, ничего особо не скрывает. Конечно, Эллочка старается. Но она работает на свой «Оскар» и на звание народной артистки. Но вообще, Эллочка на комедии играется для совсем уж тупых.
Оля, мы обязательно должны, обязаны пожалеть чертей.
О.Журавлева― Давайте. Очень хорошо.
А.Невзоров― Мы должны пожалеть бедных чертей, потому что у них и так тяжелая работа. А сейчас им придется тащить на себе новый откуда-то огромный котел, вешать, разводить огонь, вводить его в строй. Потому что к списку смертных грехов – к любодеянию, к обжорству, гордыне, к похоти официально добавился грех приписуйства. Приписуям, конечно, нужен отдельный котел в аду. Приписуи – это те, кто приписывает себе подписчиков в социальных сетях. И мы знаем, что на примере одного безумца попа, который решился заглянуть в карманы патриарху, немедленного этот грех был обнародован. Действительно, ведь что сделал поп, потребовав от моего любимца Гуни опубликовать доходики и вообще понять, сколько тот имеет со свое концерна, со своего бизнес-предприятия. То есть он предложил предъявить активы. Немедленно выяснилось, что поп этот развратник, наркоман и злостный приписуй, что он, не омыв рук своих после блуда и, находясь под воздействием тяжелых наркотиков совершал божественную литургию. А главное, был одержим грехом приписуйства. Паки и паки накручивал лайки своя и подписчики своя умножал бесчинно.
О.Журавлева― Ах вот оно что.
А.Невзоров― Поп объявлен мерзавцем. При всем при этом была нарушена тайна исповеди. Ведь это он про свои семейные неурядицы, про свои наркотики он поведал митрополиту Савватию, который немедленно этот факт, который стал ему известен на исповеди, тут же его двинул, что называется, в социальные сети и в эфир. Вообще его за это не только из митрополитов, его вместе с этим бедным попом надо срочно-срочно переодеть во что-нибудь и выставить вообще из РПЦ.
О.Журавлева― А разве там можно было? Я чего-то пропустила?
А.Невзоров― Ну вот он так сделал. Все, что он опубликовал об этом бедном человеке, стало митрополиту известно из исповеди.
О.Журавлева― Это нарушение тайны исповеди, в общем.
А.Невзоров: Понятно, почему они боятся Навального. Но Габышев-то что?
А.Невзоров― Это просто грубейшее нарушение канонического права, абсолютно недопустимое. Но то, что сделал поп, гораздо хуже. Потому что эта попытка выяснить, что там в карманах у патриарха, это хуже, чем ересь, это хуже, чем раскол, чем кощунство. Даже если бы он пьяненький вышел бы на солею и начал бы жонглировать мощами и просфорками, это не было бы таким страшным преступлением.
То есть мы еще посмотрим, как эта история будет развиваться.
У нас есть еще одна большая для всех тема – это тема убийств двух девочек в Кузбассе, изнасилования и убийства. И напоминание, что эти твари педофилы, они все время где-то рядом, они все время где-то бродят, где-то дышат за углом, они рассматривают песочницы с нашими детьми, они приглядываются к нашим мальчикам. Они шевелят пальцами, увидев наших 10-летних девочек. И они растворены в этом любом социуме. И эту тварь бесполезно запугивать какими-то высшими мерами наказания, расстрелами, потому что та патология, та болезненная, черная страсть, которая им управляет, она сильней любого страха. Я много видел таких маньяков. Вот клептоман – он не может не украсть, даже если он знает, что его поймают и опозорят. Арахнофоб никогда не удержит дикого крика, увидев огромного паука на своем лице, даже если он понимает, что кричать ни в коем случае нельзя. И вот педофил, он тоже не может преодолеть притяжение. Это все великолепно описано всеми, начиная Крафт-Эбинга, мастерами и звездами клинической психиатрии.
Но смотри, блин, три года по загадочной для всех причине в закромах Государственной думы пылится новый норматив, который был предложен 4 года назад, 3 года назад его в первый раз рассмотрели, который бы гарантировал всем педофилам просто-напросто спокойно пожизненное заключение. Вот просто и без затей: один раз – и все. Может быть, даже полраза. И до конца дней своих без вариантов. И не важно, проделки ли это генома, врожденная патология, что совершенно неважно. Ну кому-то так не повезло, ну что делать. Кому-то ногу отрывает, а кому-то отрывает свободу и судьбу. В конце концов, мы переживем…
О.Журавлева― Простите, Александр Глебович, но это все равно не решит проблему тех людей, которых еще не поймали. Кстати, этот человек, которого сейчас обвиняют, его ловили за насильственные действия сексуального характера или за какие-то еще, в общем, тяжесть была не та.
А.Невзоров― Тяжесть была не та. Это частное определение. Во-вторых, существует не имеющая никакого отношения к шарлатанской психологии великолепная система психиатрические тестов, которая выявляет склонность к этому делу. И если их там возбуждает детство, они замечательно могут провести свою жизнь в колонии, и там удовлетворятся с маленькими, новорожденными розовыми крысятами, если повезет работать на пищеблоке. И могут с учетом необходимости просидеть всю жизнь. Им могут привозить специальных кукол, а может быть, какая-нибудь благотворительная организация будет раз в год возить им добровольцев-лилипуток в бантах и школьных платьицах за очень большие деньги. То есть все вопросы, их можно решить.
А так получается, что такая тварь получает свой небольшой срок, правильно себя ведет, получает досрочку, выходит из зоны – и сразу присматривает себе что-нибудь новенькое в ближайшей песочнице.
О.Журавлева― А ведь он же был под надзором, ему этот надзор продлили на 8 лет. Он там что-то нарушил. Три раза в месяц отмечаться… И он спокойно берет ноги в руки и чешет, куда ему надо.
А.Невзоров― И тем не менее, я тебе могу сказать, если бы 3 года назад этот закончик был бы принят, то Пестерников сейчас в полосатой робе создавал бы вагонку или наслаждался бы патриотическим кино в клубе колонии. А эти две девочки – Ульяна и Настя – они бы сейчас лежали не на железных каталках в морге, а они сейчас лежали бы в своих кроватках, ржали бы по поводу ТикТока и сучили бы ножками. Такая вроде бы простая история. Но обрати внимание, почему не принимается так упорно, почему столько лет? Любые репрессивные законы, любая свирепость всегда на ура проходит в Государственную думу, всегда вызывает воодушевление у режима, а тут почему-то такой закончик так долго лежит. И у меня есть ответ…
О.Журавлева― Александр Глебович, простите, а вы помните еще такую историю? У нас был такой период, когда педофилами объявляли людей, которые кому-то просто делали не так. Доказательства мутные. У нас вот Дмитриев есть. У нас была история… папа, по-моему, дочери, которая гимнастикой занималась, то ли чем-то еще, и его заподозрили по причине того, что она как-то хвост не так нарисовала у кошки или что-то такое. Вы представляете, им теперь всем пожизненное будут давать?
А.Невзоров― Понимаешь, если бы давали, то по крайней мере, Ульяна и Настя, они были бы явно живы и веселы сейчас. И тут надо просто взвесить, что дороже и что ценнее. Я существо глубоко аморальное, поэтому меня спрашивать здесь не надо.
О.Журавлева― Вы просто знаете эту судебную машину не хуже меня. Вы прекрасно знаете, кто будет осужден при таких возможностях, а кто не будет.
А.Невзоров― По статьям, которые карают за участие в уличных акциях, осуждено множество невинных людей, тем не менее эта статья была принята. А статья, которая позволяет стрелять Росгвардии по живым людям в народ, тоже была принята мгновенно. Это консервируется, это заминается, забывается. И причина, как мне кажется, проста. Потому что это пожизненное для педофилов, оно прежде всего обескровит кого? Оно обескровит РПЦ.
О.Журавлева― И депутатов некоторых, я уверена.
А.Невзоров― Да, но по депутатам мы не имеем такой фактологии богатейшей. Но по педофилам-попам мы ее имеем, поскольку отслеживаем. И садятся они тоже себе очень благополучно, и постоянно, начиная со сладенького Грозовского и так далее – там 142 фамилии.
Но с первого же самого дня вот этих начинает выцарапывать обратно епархия по причине и корпоративной этики, и хорошие педофилы нужны самим. И более того, я всегда говорил, если вы ознакомитесь просто с христианским представление о грехах, но в длинном списке грехов вы не найдете такого понятия как педофилия, это не считается в христианстве грехом.
А.Невзоров: Единый думский червь предъявлен стране как набор незнакомых и не здоровающихся друг с другом глистов
Вот только последняя неделя. Имеем окончание процесса. иеромонах Климент спаивал, насиловал мальчишек 11 лет и, более того, голеньких одевал их в клобук в наперсный крест и заставлял плясать перед собой, и оттягивался очень широко. Это Оренбургская область. Тут же в Оренбурге, если помните, заловили попа-педофила протоирея настоятеля Николая Стремского. Тот вообще придумал потрясающую схему. Поп ездил по детским приютам и детским домам и со знанием дела придирчиво выбирал розовых, гибких, относительно смазливых мальчиков, усыновлял их и формировал из сироток гарем, которым ежедневно пользовался.
И мы этих случаев знаем очень много. Понятно, что РПЦ, конечно, будет сопротивляться насмерть пожизненному для педофилов, потому что большинство ее кадров просто будет выведено из игры. Ну так отпедофилировал пару каких-нибудь отроков, а через 3 года уже на свободе. Ведь с того же самого Грозовского, который осужденный судом педофил, не снят с него священнический сан. Он как ушел попом, так он и остается до настоящей минуты. То есть церковь не признает его виновным.
И, кстати говоря, любопытно, сейчас возросло на 12% число половых преступлений против детей, и по опросу той же самой организации возможности церкви и ее авторитет тоже выросли на 12%. Подозреваю, что это отчасти имеет связь.
Потом смотри, у нас, как всегда арест. Арестован Виктор Егоров – это товарищ и преданнейший друг одного из самых, с моей точки зрения, прекрасных на сегодняшний день людей в России шамана Александра Габышева.
О.Журавлева― У него кличка «Дед Мороз». Это журналист и писатель из Тюмени, насколько я понимаю.
А.Невзоров― И этот Виктор Егоров арестован за организацию несанкционированного шествия из двух человек по обочине шоссе. Вот габышевцев выжигают с такой же страстью, как навальновцев. Это, в общем, является загадкой. Почему больному мозгу Кремля мерещится опасность в лице Навального, это более-менее понятно. Там есть какая-то организация, правда, она способна только головы подставлять под дубинки ОМОНа и телефончиками светить и дачи считать. Но мы видим, что большая часть страны занята совсем другим. Им нравится. Они живут, никак не стремясь изменить свою судьбу, нищету, бесправие, они не вовлекаются ни в какой революционный процесс.
Тем не менее, понятно, почему они боятся Навального. Но Габышев-то что? Ну предположим, дошел он до Кремля. Ну пришел он к Спасской башне, ну разложил он свои сушеные тыквы и вынул свои шаманские амулеты. Ну запел. Ну понабежали японские туристы с мыльницами, китайцы с айфонами. Весело. Полицаи ухмыляются. Бегает пресса. Он поет.
Вообще, при всех царях, даже самых тупых русских царях у Спасской башни всегда сидели очень критично настроенные юродивые, которым всегда, в отличие от все остальных, можно было говорить, что они думают, проклинать, ругать царя, шельмовать, изгонять. Обыватель туда приходил, чтобы трусливо похихикать. А всякие думские дьяки туда ходили побагроветь от возмущения мордой и поорать на похабов.
Кстати, знаешь, что слово юродивый – это литературщина. Это глупость, никто так никогда не говорил. Они назывались похабы, блаженные похабы. Если бы в 17-м веке произнесла бы слово «юродивый», тебя бы не поняли. Это похабы. И вот они гремели веригами, они издевались над царями и над приставами, над боярами, они весело могли сходить под себя и примерзнуть голой задницей к каменным плитам. Описано в житиях некоторых похабов, как горячей лопатой под ними топили лед, чтобы он имел возможность встать. Все развлекались. И притом, что московские цари умом не блистали, но и они выходили к ним, и копеечку и пяток, и рубль иногда… и слушали это все про себя.
И почему Кремль так боится шамана Габышева, который может прийти и разложить тыквы возле Спасской башни? А ответ все тот же: потому что мы очень сильно недооцениваем степень дементности и глав режима, и слуг режима. Кремль – это поразительная концентрация невежд, и поэтому, конечно, он живет всякой мистикой. Мы просто не задумываемся, когда видим некоторые сцены. Но факт установки перед раскрашенной доской свечки и обращение к этой доске с просьбой – это на самом деле очень тревожный симптом.
О.Журавлева― Послушайте, Александр Глебович, в тот же момент помимо свечек и всего прочего, нужно еще поехать куда-нибудь в тайгу – и там нормального шамана наверняка приводят или еще что-нибудь такое.
А.Невзоров― В Кремле очень модно дарить друг другу лапки сушеных ящериц с Афона, потому что считается, что каждая афонская ящерица хоть раз в своей жизни, но пробежала по лицу спящего старца. Да.
О.Журавлева― Изыскано.
А.Невзоров― Там подсыпают друг другу под дверь могильную землю с кладбища. И это считается возможностью навести порчу и понизить в должности. Там всякий священный песок из Иерусалима, там по полдня стоят в очереди к старцу, который на 92-м году жизни узнал о существовании таблицы умножения, и у него спрашивают совета в государственных делах. То конгресс целый ведьм, который финансируется из определенных структур. То проплывет оккультист, то Гундяев, то экстрасенс какой-нибудь. Режим бы не был так трагически порочен, если бы он состоял из реалистов.
Они верят, что если Габышев дойдет и разложит тыквы, в этот момент с ними случится что-то страшное.
Еще важный такой момент. Сейчас в Китае открылся уже четвертый институт, который пытается вычислить причины крушения СССР. Потому что вот, несмотря всю экономическую мощь, СССР рухнул. Китай себя в какой-то степени считает наследником СССР просто по своей огромности и, как он думает, развитости.
Но китайцы ошибаются. Они исходят из совершенно ложной предпосылки. Никакой экономической мощи в СССР в помине не было. Это был потрясающий фейк. Да, производились миллионы кошмарных машин, убогих станков не работающих, уродской обуви. В этом больном промышленном чреве СССР все время происходили какие-то процессы, и покорному потребителю предъявлялось невиданное количество уродливого, бракованного, никому не нужного товара.
Я-то помню. Я со всем этим сталкивался лицом к лицу. И я помню, как из черно-зеленых сливных туш, пролежавших две недели, делали те сардельки, которые с благодарностью покупатели продукции Ленинградского мясокомбината потом грызли. Я все это видел, как вычерпывал себя этот несчастный СССР, продолжая штамповать это промышленное уродство всех типов.
Слушайте, не на пустом же месте образовалось это советское молитвенное отношение миллионов граждан к любому импорту, к любому абсолютно. Потому что любая американская зажигалка, к ней прикладывались как к мощам.
А.Невзоров: Законной причиной отстранения может быть даже не та форма ногтей
О.Журавлева― И, кстати, оттуда же образовалась такая вещь, как нагрузка, когда ненужный предмет продается в нагрузку к нужному. Книги, например.
А.Невзоров― Да, совершенно верно. И, тем не менее, и то и другое было ужасно. Но тогда страна сгнила заживо. Сгнил флот, мгновенно сгнила армия, мгновенно сгнило КГБ. Порочность устройства разложило все. И ГКЧП был изумительным тестом, который проверил на прочность все структуры. То, что казалось монолитным и огромным, оказалось просто тонким слоем плесени. А потом сгнил даже страх. И когда сгнил страх, стало понятно, что вся эта диктатура на 99% имела своим автором этих угнетенных, которые держались за эту диктатуру и содержали ее и не мыслили своей жизни без этой диктатуры. Но перестройка силой заставила, что называется, себя совершить. И в общем, с этим все понятно.
Мы еще могли бы поговорить о стоимость бессмысленных шойгбургов…
О.Журавлева― Вы знаете, Александр Глебович, как раз сегодня в нашем эфире, к счастью, тема строительства новых городов в Сибири была очень хорошо разобрана профессионалами. У нас была Наталья Зубаревич в эфире, эконом-географ, как известно, суперзвезда. Все на пальцах очень грамотно объяснила.
А.Невзоров― Очень грамотно. Но только понятно, что все равно – вот то, чего не может понимать никто – что народ до такой степени любит, когда у него на роговице глаза толстый слой пыли, он любит эту пыль в глаза, и ради этой пыли, я думаю, что все-таки пару-тройку… десяток миллиардов на так называемый нулевой цикл, чтобы была картинка бурного строительства, все-таки угробят.
Потом, известно, что у нас не хватает самых главных самолетов страны. И вот снова начали строить и проектировать «самолет Судного дня». До какой степени все-таки классный русский язык. Вроде бы полная калька с английского – «Судного дня», но когда это говорится про какую-то нашу реальность, понятно, что, скорей всего, имеется в виду день, когда надо вынести и помыть судно, а не что-нибудь другое.
О.Журавлева― Ну, как «чистый четверг», например.
А.Невзоров― И вот, Оля, смотри, у нас снова получила изумительную должность и стала большим начальником девушка под называнием, если не ошибаюсь, Васильева…
О.Журавлева― Вы имеете в виду экс-министр образования?
А.Невзоров― Да.
О.Журавлева― Ольга Васильева освобождена, наоборот, от должности председателя попечительского совета Российской академии образования. Освобождена.
А.Невзоров― А до этого она была назначена, да?
А.Невзоров: Главными символами в России являются приговоры и аресты
О.Журавлева― До этого она им была. Просто вы не следили за ее биографией.
А.Невзоров― Нет, у меня просто к ней личный вопрос. Потому что когда она еще возглавляла, она обязалась, по-моему, вводя теологию как предмет, обязалась найти теологов, которые ответят мне на простой вопрос, который меня давно мучает. Ты видела, например, икону Рублева «Троица»? И вот там три ангела. У всех трех ангелов крылья. То есть они летают. Мы видим структуру пера, принцип любого махолетного механизма. Но если есть крылья, Оля, обязательно должен быть хвост. Потому что в полете необходима дополнительная плоскость, рулящая сила. Вот какой хвост? Почему он скрыт под хитонами? Почему его не видно? А законы аэродинамики, к сожалению, непреодолимы. Если есть крылья – должен быть хвост. Хвост – это сегментированный отдел тела, находящийся над анальным отверстием. У летающих это копчиковый отдел в обязательном порядке. Я понимаю, что у страуса почти нет, страусы не летают, а тут все-таки летучие существа. Вот мне никто из богословов, теологов не оставил…
О.Журавлева― Нам придется остаться с этой загадкой еще на какое-то время. А в следующий раз вас не будет в эфире, правда?
А.Невзоров― Просто у меня лекция, я не могу там прогулять. Там слишком жесткая публика. Я не могу прогулять лекцию. Но я что-нибудь устрою обязательно в среду.
О.Журавлева― Александр Глебович, к сожалению, здесь мы прощаемся. Хабаровск, Беларусь, Украина…
А.Невзоров― «Слава Украине!», «Жыве Беларусь!», Привет, Хабаровск!» И так далее.
О.Журавлева― Всем привет! Александр Невзоров.
Комментариев нет:
Отправить комментарий