Михаил Лобовиков | О взрыве в Бейруте и его последствиях

Опубликовано: 5.08.2020

Аль-Джазира и другие арабские каналы сообщают, что мое Национальное спасательное подразделение Службы Тыла было предложено правительством Израиля ливанским властям после чудовищного взрыва в бейрутском порту. Вместе с другой гуманитарной помощью.

На фото автор (в центре)

Приятно, что нас знают и ценят – именно для этого мы прошли два года назад сложнейшую сертификацию международного спасательного стандарта – INSARAG. Имеющие такую сертификацию спасатели могут быть посланы в любую страну, даже не имеющую с их страной дипломатических отношений. Но вряд ли ливанцы согласятся на это. Хизбалла уже развернула свои подразделения вокруг зоны взрыва. И последних, кого они хотят там сейчас видеть – это израильтян…

Но что же все-таки произошло в Бейруте? По первичной информации, там взорвались 2.700 тонн (!) нитрата аммония (или аммиачной селитры), хранившиеся там без соблюдения правил безопасности несколько лет… Взрыв напоминал детонацию тактического ядерного заряда. И по появившимся сообщениям, вызвал землетрясение силой 3.3 по шкале магнитуды. В городе пострадали здания на расстоянии 8 километров от взорвавшегося склада.

Это страшный взрыв. Для сравнения – правительственное здание в Оклахома-Сити, на треть разрушенное в теракте в апреле 1995 г., было взорвано зарядом смеси «только» 2 тонн нитрата аммония с другими взрывчатками (всего ок. 2.5 тонн). В Бейруте сила взрыва была в тысячи раз больше…

Я выезжал на спасательные работы после тяжелейших катастроф. От землетрясений до взрывов газовых баллонов. Кстати, обычный баллон может вывести из строя пятиэтажный жилой дом. Главным фактором разрушения является взрывная волна, смертельная как для зданий – но в первую очередь для людей. Поэтому можно хорошо представить катастрофу, разразившуюся в ливанской столице:

– огромное количество разрушенных и/или безвозвратно поврежденных зданий;

– уничтоженная инфраструктура;

– колоссальный ущерб собственности;

– и самое главное – человеческие жертвы.

О них стоит поговорить отдельно. Кроме убитых (число которых будет расти много дней), основная проблема – это раненые. И в первую очередь – психологически. Это тяжелейшая травма, особенно для детей. На всю жизнь. Поэтому именно здесь кроется основной ущерб, нанесенный этим взрывом. Недвижимость отстроят, окна в отдаленных районах Бейрута вставят. Людские же страхи не исчезнут. И это станет самым долгим – и дорогостоящим – процессом реабилитации ливанцев после этой катастрофы.

А что же у нас? Тот самый склад аммония в Хайфской промзоне, взрывом которого пугал нас Насралла – уже выведен оттуда. Это действительно был эквивалент ядерной бомбы – он вмещал 12.000 тонн аммония. В 4.5 раза больше, чем то, что взорвалось сегодня в Бейруте. Но кроме аммония, у нас есть другие наболевшие проблемы.

И главная из них – это опасность обрушения зданий в случае землетрясения, которое у нас может произойти в любой момент. В Израиле десятки тысяч таких построек, эта проблема известна десятки лет – но наши чиновники и бюрократы, хорошо живущие на свои немалые зарплаты, никуда не торопятся. Как архитектор я бьюсь с их безразличием и преступной медлительностью, и как инженер-спасатель в армии, готовлюсь к ее результатам…

Это одна из причин, по которой я иду в Кнессет – решать эту проблему. Которую можно решить за 7–8 лет. Максимум. Если захотеть. А если бюрократы не хотят – значит, надо их заставить. Я слишком много где видел, что бывает, если не успевают. И взрыв в Бейруте должен напомнить нам именно об этом.