Курт Воннегут: «Если не это здорово, то что же?»
Здравствуйте.
Всем вам, получающим свои первые университетские дипломы, я хочу сказать, что ваше поколение мне очень симпатично, что я жду от вас много хорошего и желаю всего наилучшего.
Сегодняшняя церемония является долгожданным завершением процесса вашего взросления. Наконец-то вас можно официально называть взрослыми людьми, пусть с биологической точки зрения вы ими стали годам к пятнадцати. Мне жаль, насколько только возможно, что для получения аттестата зрелости потребовалось потратить так много денег и времени.
Я не подсчитывал, сколько денег и времени у вас ушло, чтобы получить дипломы. Какими бы не были эти цифры, они, безусловно, заслуживают только такой реакции: Ничего себе! Ух-ты! Вот это да!
Спасибо вам, и пусть Господь благословит тех, кто сделал возможным ваше обучение в этом престижном американском университете. Получая образование, становясь эрудированными и умелыми людьми, вы сделали этот мир лучше, чем он был до того, как вы сюда поступили.
Встречались ли мы раньше? Нет. Но я много размышлял о таких, как вы. Мужчин, присутствующих здесь, я называл бы Адамами, женщин — Евами. Кто из нас подолгу не размышлял об Адаме и Еве?
Ваш университет — это рай, из которого вас скоро выгонят. Почему? Вы вкусили плоды с древа познания. Эти плоды уже у вас в животах.
А кто же я? Раньше я был Адамом. Но сейчас я уже Мафусаил.
А кто же из нас дьявол? Тот, кто обидит ребенка.
Что же может сказать этот Мафусаил, прожив не так уж мало? Я поведаю вам, что мне сказал другой Мафусаил — Джо Хеллер, хорошо вам изветный как автор «Уловки 22». Как-то мы встретились на вечеринке у одного мультимиллиардера в Лонг-Айленде и я спросил Джо: «Как ты относишься к тому, что этот человек только за вчерашний вечер мог заработать больше, чем тебе принесла твоя „Уловка 22“ за последние сорок лет. А ведь это одна из самых популярных книг в мире».
Джо ответил: «У меня есть что-то такое, чего у него не будет никогда».
«Что же это, Джо?» — спросил я.
И он ответил: «Осознание того, что мне достаточно».
Возможно, эту историю будут вспоминать те Адамы и Евы, присутствующие здесь, которым через много лет придется признать, что все в их жизни не так как хотелось бы, что они не стали миллиардерами, несмотря на образование, которое они здесь получили.
Это может случиться с тем людьми, которые интересуются не деньгами и цифрами в графе «Прибыль», а чем-то другим. Мы зовем этих людей святыми. Я, по крайне мере, зову их так.
Люди, одевающиеся в дорогих магазинах, иногда спрашивают меня, оскаливаясь при этом, как будто хотят меня укусить, верю ли я в перераспределение богатства. Я могу только ответить, что совершенно не важно, что я думаю об этом, что богатства перераспределяются каждый час, да еще таким образом, что и представить себе невозможно.
Сумма, которая составляет Нобелевскую премию, сегодня кажется ничтожной в сравнении с тем, сколько получает футболист местной команды за один сезон.
Вот уже сто лет Нобелевская премия является самой значительной премией, которой награждают химиков, физиков, физиологов, медиков, писателей и миротворцев, принесших огромную пользу человечеству. Сейчас эта премия составляет что-то около одного миллиона долларов. По счасливой случайности эти деньги достались нам от одного шведа, который подарил нам динамит, смешав глину и нитроглицерин.
БА-БАХ!
По замыслу Альфреда Нобеля эта премия должна была сделать ученых богатыми и независимыми, а также защитить от нападок политиков и спонсоров, которые могут помешать их работе.
Но сегодня, в мире спорта и развлечений, Уолл-Стрита и судебных процессов, миллион долларов — это лишь одна белая фишка. Если верить таблоидам и вечерним выпускам новостей, миллион долларов в наш 1998 — это «сущие копейки».
Мне вспоминается одна сцена из фильма У.К. Филдса. Действие фильма происходит во времена золотой лихорадки. Филдс наблюдает за игрой в покер и, чтобы привлечь к себе внимание, кладет на стол стодолларовую купюру. Игроки бросают мимолетный взгляд, но практически не отрываются от игры. Наконец, кто-то из них говорит: «Дайте ему одну фишку».
Но для большинства американцев плата за обучение — это не такая уж и маленькая сумма, отнюдь не гроши, хотя она составляет небольшой процент от миллиона. Можем ли мы утверждать, что в последнее время ученая степень гарантирует мировое признание и богатства, несравнимые с доходом обычной семьи?
Иногда. Безусловно, Райс может похвастаться своими звездными выпускниками. Из тех кого знаю я, например, Ларри Макмарти. Но большинство выпускников Райс, равно как и Гарварда, Оксфорда, Сорбонны или еще каких университетов, трудятся, скорее, на благо своего городка или штата, нежели на благо всей нации в целом. В отличии от национальных героев они получают меньшее жалование и не так популярны. По-видимому, вместо славы они время от времени будут испытывать чувство удовлетворения от того, что кто-то искренне благодарен им за хорошо выполненную работу.
Со временем это ждет большую часть Адамов и Ев этого выпуска, хотя и не всех. Кто-то найдет свое призвание в том, чтобы создавать и укреплять свои семьи. И если это действительно окажется так — возлюбите свое призвание, ибо это самое важное в мире, который мы все создаем, защищаем, за который боремся.
Все остальное всего лишь суета.
Вы свободное поколение, и кто знает, куда вас занесет судьба — в Нью-Йорк, Вашингтон, Хьюстон, Париж, а может — в Австралию или Шанхай, или Куала-Лумпур.
Марк Твен, к слову не получивший Нобелевской премии, прожил жизнь, полную смысла. На склоне лет он задался вопросом, для чего мы все живем. Он пришел к довольно краткому ответу. Мне его ответ по душе. Думаю он и вы с ним согласитесь:
«Чтобы соседи думали о нас хорошо».
Соседи — это люди, которые знают вас, с которыми вы время от времени встречаетесь, разговариваете, которым вы можете быть полезны. Конечно, их не так много, как, скажем, поклонников у Мадонны или Майкла Джордана.
Чтобы заслужить их лестные отзывы, вы должны применять навыки, которые вы здесь приобрели, а также принимать правила честной игры и хорошего тона, которые придумали до вас, те о которых вы читали в книгах.
Наверное, кто-то из вас даже получит Нобелевскую премию. Хотите пари? Это всего лишь миллион долларов, но как говорится, лучше, чем ничего.
Эта речь почти вдвое длиннее Геттесбергского обращения Авраама Линкольна — самого великого прозведения американского ораторского искусства. Линкольн был убит за свои убеждения. Вильям Марш Райс, основатель этого университета, еще один идеалист, был убит потому, что был богат. Какая разница!? И тот, и другой прославились не при жизни.
Моя речь была написана специально для этой церемонии. Но любое обращение к выпускникам я всегда заканчиваю рассказом о своем дяде Алексе, младшем брате моего отца. Окончив Гарвард, Алекс Воннегут честно работал страховым агентом в Индианаполисе. Он был начитанным, образованным человеком.
Дяде Алексу всегда не нравилось, что люди редко замечают, когда они по-настоящему счастливы. У него самого это довольно неплохо получалось. Мы могли потягивать лимонад, спасаясь от жары под кроной яблони, а дядя прервать разговор словами: «Если не это здорово, то что же?»
Я надеюсь, вы, Адамы и Евы, все жизнь будете поступать так же. Когда все у вас прекрасно и безмятежно, остановитесь и во весь голос спросите: «Если не это здорово, то что же?» Поднимите руки, если вы обещаете.
Это была моя первая просьба. Я хочу попросить вас еще кое о чем. Я прошу об этом не только выпускников, а всех присутствующих здесь, даже Малкольма Гиллиса. Я хочу, чтобы вы опять подняли руки после того, как я спрошу:
«У кого из вас был учитель (неважно, в школе или колледже), который помог понять, насколько жизнь увлекательна, который заставил вас гордиться тем, что вы живете в этом мире?»
Опустите руки и скажите имя этого человека всем, кто сидит или стоит рядом с вами.
Сделали? Спасибо.
Если не это здорово, то что же?
Спасибо за внимание. Счастливого пути!
Речь, произнесенная перед выпускниками Университета Райс, 9 мая 1998 г.
Комментариев нет:
Отправить комментарий