СОЦСЕТЯМ РОТ НЕ ЗАТКНЁШЬ

Соцсетям рот не заткнешь

2 часа назад

רטים נוספים

powered by FORTVISION

В прошлом Хаим Зисович был редактором и ведущим программы новостей радиостанции «Голос Израиля». Сегодня он – медиаконсультант и пресс-секретарь Бар-Иланского университета.

Хаим Зисович: «Запреты и ограничения на трансляцию мероприятий в наши дни настолько бесполезны, что они выводят основные СМИ с информационного поля».

Так, председатель ЦИК, судья Хаим Мельцер запретил вести прямую трансляцию речи премьер-министра Нетаниягу на открытии избирательной кампании «Ликуда» — а лишь с 10-минутной задержкой, «чтобы позволить редакторам новостей решить, не идет ли речь о предывыборной пропаганде».

Нетаниягу «твитнул» в ответ: «Каждый вечер левые пропагандистские каналы предоставляют платформу левой партии Ганца и Лапида. Но когда доходит до «Ликуда», это называется «предвыборной пропагандой». И призвал публику послушать его речь на его странице в «Фейсбуке» — «без задержек и цензуры».

«Ситуация, при которой все СМИ, выполняя указание председателя ЦИКа, давали с задержкой речь Нетаниягу, в то время, как социальные сети передавали ее в прямой трансляции, просто абсурдна, – сказал Хаим Зисович. – Запреты и ограничения трансляций сегодня бесполезны и лишь делают крупные СМИ второстепенными».

-Как можно ожидать от редактора теле- или радиоканала, что он сможет за несколько минут решить, где – новостное сообщение, а где – предвыборная пропаганда? Ведь все, абсолютно все, что транслируется и снимается в рамках предвыборной кампании, является пропагандой – даже видеоклип, где Ганц угощается фалафелем. Каждое действие и каждое высказываение политика – и уж, тем более, в предвыборную страду – элемент его предвыборной пропаганды. И потому все эти запреты неуместны.

— Но, быть может, есть критические моменты, когда ограничения или запреты на публикацию оправданы? Такие, как сообщения о гибели солдата прежде, чем будут оповещены его родные.

-Даже в этой ситуации запреты неэффективны. Это просто не работает. Цензура накладывает запрет на публикацию имени погибшего, пока трагическую весть не сообщили его родным. В 1980-е это еще имело смысл. Но сейчас, в эпоху смартфонов – уже нет.

Точно так же судебные запреты на публикацию пережили свое время. Когда-то был запрет на публикацию сообщений об убийстве семьи Кадури в иерусалимском квартале Тальпиот. Главный подозреваемый в убийстве был арестован и затем отправлен под домашний арест. Но по силуэту его фотографии можно было догадаться, кто он. Так же и сообщения вроде «арестован знаменитый певец» или «высокопоставленный правительственный чиновник подозревается в мошенничестве» сегодня неуместны, потому что эти запреты не распространяются на социальные сети.

Эти запреты становятся все более и более бессмысленными по мере того, как наша жизнь все в большей степени документируется. Мы живем в эру исчезновения приватности и приближаемся к эпохе, когда человек вообще не сможет скрывать свои мысли. В такой ситуации говорить о запретах на публикацию просто смешно.

Вместо того, чтобы спускать СМИ запреты сверху, стоит дать редакторам возможность решать самим, что передавать в прямой трансляции, а что – нет, и вообще, решить, каковы общие правила телетрансляции.

— Это решение видится вам практически применимым?

— Если честно, это – правильное решение, но, похоже, реализовать его непросто, и причина в том, что не существует диалога между различными СМИ, как было прежде, зато идет война всех против всех. Когда я рассуждаю о том, что журналистская этика исчезает на глазах, я чувствую, что я – какое-то ископаемое. Быть может, подобный диалог может сработать, только когда речь идет о крупных СМИ. Мелкие СМИ всегда будут чувствовать, что они не обязаны следовать никаким правилам.

Таким образом, необходимо, чтобы ведущие СМИ существовали. Сделать так, чтобы люди хотели читать газеты и слушать радио. Это связано и с необходимостью бороться за сохранение доверия общественности к такой прессе, которая проявляет осмотрительность и проверяет факты, а не опирается лишь на коммерческие критерии или рейтинг. Но сегодня такого просто нет.

Остается лишь пожалеть, что не существует зубастого Совета по делам прессы. Он мог бы установить стандарты, сформулировать правила и следить за их выполнением относительно публикации журналистских материалов, и тем самым повысить доверие общественности к прессе. Решение поставить во главе Совета отставного судью Далию Дорнер было ошибочным. Эта должность не для судьи, потому что критерий, с которым судья подходит к оценке того или иного явления, это «законно – незаконно», а не «нравственно – безнравственно».

— Многие СМИ высказывают критику по поводу того, что претенденты на пост премьер-министра Нетаниягу и Ганц отказываются давать интервью и предпочитают выдавать заявления – и это при том, что им не приходится отвечать на неудобные вопросы. Они поступают правильно?

— С точки зрения предвыборной кампании, это – мудрое решение. Дискуссия по вопросам выборов крайне поверхностна. Все, что нам известно о Бени Ганце, как политике – что его рост – метр девяносто. Благодаря облаку молчания, которое его окутывает, он лидирует в опросах. Та же история с Нетаниягу. Журналисты критикуют его за то, что он не отвечает на их вопросы – а он по-прежнему гнет свою линию. Идея Нетаниягу создать телеканал, который будет вести трансляции из «Мецудат Зеэв» — тель-авивского штаба «Ликуда» — была верной, пусть он там и работает. А ведь у него есть еще «Фейсбук» и «Твиттер». Вот Неаниягу и делает, что ему заблагорассудится, и никто ему неприятные вопросы не задает. Ему так удобнее, и такова ситуция, как бы не злились на него журналисты.

— Помогли ли Нетаниягу, с политической точки зрения, его нападки на СМИ?

— Если говорить о преданной ему публике, похоже, что да. Но в целом его нападки на прессу очень проблематичны и вызывают раздражение. Критика в адрес прессы желательна, но для Нетаниягу это лишь повод, чтобы представить прессу в образе врага. Да и почему мы говорим лишь о его нападках на прессу? От его заявлений вроде «арабы толпами валят на избирательные участки» — дурно пахнет. Глава правительства Израиля – это также глава правительства по отношению к арабским гражданам страны. Он вправе высказаться в адрес тех или иных арабских депутатов Кнессета, но к чему эти обобщения? В предвыборной кампании нет места слову «арабы» точно так же, как нет места слову «евреи».

Хаим Биор, «Итонут», М.Р. К.В. 

Фото: Pixabay