КНДР и ТАКАЯ

Константин Асмолов: Северная Корея — за железным занавесом, но за ношение джинсов там не расстреливают

Конфликт КНДР и США дал повод для того, чтобы в очередной раз задуматься: а что мы знаем о жизни в Северной Корее? Кореевед, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Константин Асмолов — о том, как развивается Северная Корея, какие мифы об этой стране мы называем фактами и почему она — не Мордор

Всего реплик: 4

Участники дискуссии: Владимир Генин, Владимир Невейкин, Сергей Кондрашов, Марина Романенко

Фото: Damir Sagolj / Reuters

+T-

Интернет

В разговоре о Северной Корее не стоит перегибать палку. На нее смотрят или через черные очки — «О, ужас, это Мордор», — или через розовые: «Это Спарта, последний островок коммунизма». Оба взгляда не верны.

Да, в стране — железный занавес. Но в то же время у людей есть мобильные телефоны, есть возможность слушать китайское радио и смотреть китайское телевидение в приграничных районах. Из КНР привозят видео, включая формально запрещенный южнокорейский контент, срок за который, кстати, соответствует наказанию за просмотр северокорейской пропаганды в Южной Корее. Интернета в Северной Корее у обычных граждан нет (его использование аналогично получению доступа в спецхран), но есть свой местный Интранет, в котором есть и доски объявлений, и чаты, и форумы, и даже, как говорят, своя MMO-RPG. Поэтому полное отсутствие социальной жизни я бы постулировать не стал.

Жилье

У Виталия Манского, автора фильма про Северную Корею «В лучах солнца», есть смешная идея про многоэтажные дома, в которых никто не живет, но свет зажигается по команде правительства. Вам не кажется, что здесь что-то не то? Разгадка очень проста. В Северной Корее в гражданские дома электричество дают на несколько часов в сутки, утром и вечером. Выключатель в квартирах всегда стоит в режиме «ВКЛ». Соответственно, когда свет дают — он одновременно загорается во всех квартирах. Некоторые считают, что правительство страны включает свет для того, чтобы обмануть иностранцев. Но это не так — в домах живут люди.

За пять лет правления Ким Чен Ына в Пхеньяне построили много новых кварталов, которые выглядят как среднестатистические китайские кварталы в городах-миллионниках. Сегодня столица Северной Кореи — настоящие каменные джунгли. Есть известные фотографии Артемия Лебедева, на которых можно увидеть одноэтажное полуразрушенное жилье посреди города, которое, как утверждает Лебедев, правительство пытается скрыть от глаз иностранцев многоэтажками. Но нужно понимать, что Лебедев снимает то, что ему нравится, и убирает из кадра то, что ему не нравится. К тому же в Пхеньяне он был в 2006 году. Сейчас ситуация в столице кардинально изменилась и многое из того, что снимал Лебедев, снесли, а на освободившемся месте построили новые кварталы.

У нас не понимают двух вещей: во-первых, Северная Корея — не клон Советского Союза, а во-вторых, она меняется значительно быстрее, чем кажется. Это все равно что пытаться рассказывать, как плохо в России, иллюстрируя это фотографиями из 1990-х годов.

Еда

Про Северную Корею любят рассказывать, что в конце прошлого столетия там умерло от голода два или три миллиона человек. Однако, согласно результатам последней переписи населения, никакой демографической ямы, связанной с голодом, в Корее нет. Сейчас в КНДР живет около 25 миллионов человек. Если бы в конце прошлого столетия действительно массово умирали люди, демографические потери были бы колоссальными. Но даже южнокорейская статистика показывает более-менее устойчивый рост населения в Северной Корее. Голод, лишения и болезни, безусловно, были. Зависимость от гуманитарной помощи тоже была, но это осталось в прошлом.

Продукты можно получить по продуктовым карточкам. Но в связи с ростом зарплат карточки перестали быть основным источником получения продуктов. Для северокорейца карточки — свидетельство того, что государственная система работает. Северокорейцы едят рис, реже — ячмень и кукурузу, мяса действительно едят не много, но это объяснимо в том числе тем, что оно не очень популярно в северокорейской культуре.

Есть устойчивое представление, что за провинность северокорейцев тут же расстреливают — это не так. Но довольно часто бывает, что человек пропадает на полгода, а потом появляется

Виталий Манский рассказывает, что в северокорейских магазинах все заставлено одним томатным соком. Но есть любопытная деталь: в Корее помидоры относят к ягодам, а томатный сок непопулярен и считается сладким. Похоже, этот красивый и рассчитанный на русскоязычного читателя сюжет он просто придумал. В продмагах, которые я видел, был довольно большой ассортимент товаров, в том числе отечественных.

В провинции ситуация хуже, чем в Пхеньяне, но, перефразируя анекдот, скажу: это, возможно, ужас, но не ужас-ужас-ужас.

Досуг

Северокорейцы говорили мне, что возможностей занять досуг не так много. Но, с другой стороны, я видел парк с более-менее современными аттракционами. На каждом аттракционе висит табличка, что Ким Чен Ын был здесь и лично катался. Поскольку Ким Чен Ын управляет страной в ручном режиме — это хороший повод не делать халтуру, ведь ты знаешь, что уважаемый руководитель на эту халтуру лично полезет.

В Пхеньяне я видел парки и кинотеатры, а еще достаточно много ресторанов — в них сидят не только иностранцы, но и молодежь.

Репрессии

Есть устойчивое представление, что за провинность северокорейцев тут же расстреливают и скармливают собакам. Это не так. Но довольно часто бывает, что человек пропадает на полгода, а потом появляется. В Северной Корее есть такая практика кратковременной опалы, когда, например, провинившийся чиновник отправляется работать в колхоз. Если он честно отработал свою опалу комбайнером — он вполне может вернуться на свой пост. В руководстве страны человек шесть таких «зомби», которых антипхеньянская пропаганда успела «расстрелять». Безусловно, режим жесткий и репрессивный, аппарат работает. Смертная казнь существует, казнят за семь или восемь преступлений. Но за общение с иностранцами или ношение джинсов точно не расстреливают.