Моральная контрреволюция Трампа.

Моральная контрреволюция Трампа.        

Борис Гулько

 По советской привычке я считал лозунги пустым сотрясением воздуха. Но недавно осознал, что старые кричалки предвыборной кампании Обамы: «Перемены, в которые мы верим», «Кардинально перестроим Америку» – действительно грозили стране кардинальными переменами. И лозунг Трампа «Вернём величие Америки» тоже осмыслен. Он обещает вернуть страну в дообамовское состояние.

Трампу предстоит демонтировать выстраивавшиеся Обамой зыбкие трущобы квази-социализма. Обамакере, впрочем, само рассыпается под собственной тяжестью. Спасти промышленность и энергетику от удушения их государством удастся, отменив сотни приказов администрации Обамы и прекратив аферу «борьбы с изменением климата». Со времён «Большого взрыва», 14 с половиной миллиардов лет, климат на Земле постоянно меняется. Ледниковые периоды сменяются потеплениями и наоборот, изменяется активность Солнца. Однако пришли «учёные» адвокаты Гор и Обама и взялись ценой в несколько триллионов казённых денег останавливать этот процесс. Научность их изысканий реалистично воспета в милой песенке из старой кинокомедии: «Трутся спиной медведи \О земную ось… Чтобы однажды утром, \Раньше на год иль два \Кто-то сказал кому-то \Главные слова». Забота о белых медведях была одной из тем страшилок Гора, удостоенных Нобелевской премии. А то как же славные животные будут тереться о земную ось? Остановится Земля.

Более драматичной чем с погодой обещает стать борьба команды Трампа с трендами в общественной морали, навязанными американцам «правящим классом» Америки – как с недавних пор стали называть клику либералов, доминирующих на Уолл стрит, в общественных науках, в юриспруденции, в медиа, в Голливуде. Профессор Йельского университета Давид Гелентер описал диктатуру этой клики так: «Избиратели заметили, что не только в срок правления Обамы, но в последние десятилетия их мнения становятся всё менее значимыми. Это то, что вы чувствуете как расползающееся онемение конечностей. Когда американская общественность одобрила «позитивные действия»? Тем не менее, они стали важным фактором в жизни каждого студента и многих работников. Когда мы решили, что мужчины и женщины являются взаимозаменяемыми в рукопашном бою на линии фронта? Почему мы настаиваем на женщинах в бою, но не в Футбольной лиге? Потому, что мы серьезно относимся к футболу.

Это – не шутка; Это – печальная истина. Предлагали ли мы федеральной бюрократии ввести в школах общие душевые? Если так, то я пропустил это событие».

«Правящий класс» во главе с Обамой, по словам Д.Подгорца и Н.Ротмана в статье для Комментари, «толкает Америку в направлении новых этических норм, чтобы преодолеть «зло» традиционной морали». Так, многие штаты, включая либеральную Калифорнию, провели лет 10 назад референдумы, все как один отвергшие оксиморон – «гомосексуальные браки». Но либеральные юристы навязали их Америке.

Три года назад провокаторы предложили основной сети клиник, совершающих по всей стране на государственные средства аборты всем желающим, продать им «для экспериментов» органы жертв «поздних абортов». «Поздние аборты» – это такие, когда, стимулируй вместо них у матери преждевременные роды, младенец бы кричал, сучил ножками, словом жил. «100 долларов за орган» – ответили живодёры. «А нельзя ли, чтобы орган был изъят у живого младенца?» – спросили провокаторы. – Те же 100 долларов за орган – был ответ. То есть для этих «врачей» всё равно – вырезать орган у ещё живого младенца или у уже убитого ими.

Не надо думать, что кто-то желает заставить женщин растить детей, которых те не хотят. Толпы американцев рыщут по свету в поисках ребёнка для адаптации. Я думал даже предложить платить матерям за отказ от абортов, чтобы насытить этот рынок. Но тогда неизбежно появятся фермы по производству младенцев.

Хиллари в предвыборной кампании обещала сохранить женщинам «право на выбор». Защитить библейскую заповедь «Не убий» относительно сформировавшихся младенцев смогут консервативные члены Верховного суда, выступающие за запрет «поздних абортов». Трамп обещал назначить таких.

Прогресс в сексуальной области, частью которого является право на «поздние аборты», достигнутый феминистками и содружеством ЛГБТК в последние десятилетия – центральная часть цивилизационного наследия либералов, за которую те взволновались после победы Трампа. Начиная с обвинения Анитой Хилл судьи Кларенса Томаса в признаках сексуальности (что-то такое он, утверждала Хилл, говорил при ней) во время утверждения того членом Верховного суда США в 1991-м году, стартовала неожиданно успешная борьба феминисток за перераспределение ролей полов. Природа определила самцам заботиться о количестве потомства, то есть гоняться за самками, а тем – заботиться о качестве потомства, то есть выбирать лучшего самца. «Движение Аниты Хилл» добилось криминализации знаков традиционного поведения мужского пола. Мальчика, поцеловавшего в детском саду девочку, арестовали. В советских фильмах, которые я когда-то смотрел, в романтических ситуациях первым всегда целовал парень; в современных американских всегда первой целует девушка. Иначе получится «сексуальная атака», и парня могут посадить. Женщин определили в мужские профессии – в пожарные, в солдат; в спорте они боксируют, поднимают штангу. Кто рискнёт первым поцеловать штангистку? Или даже вторым?

Знак смены ролей полов я наблюдаю на прогулках через наш городок. В уик-энды на наших многочисленных спорт-площадках постоянно происходят футбольные – в европейском смысле – матчи. Но играют не парни, а девочки. Футбол – это классическая игра для самцов. Любой, знакомый с психоанализом, объяснит вам, почему забивание мяча в ворота вызывает у мужчин столь сильные эмоции, почему такое количество болельщиков прилипают к экранам ТВ, а то и тащатся на стадион, чтобы иметь шанс пережить – как команда, с которой он себя ассоциирует, забивает гол. Ну какая разница человеку: Спартак после часовой суеты забьёт гол в ворота Динамо, или наоборот? Но нет, это совсем другая эмоция!

Прогрессивное движение в Америке добивается отмены разделения людей на полы. В школах детей уже учат, что у них не папа и мама, а просто два родителя. Внедряется бесполое обращение «зи» – ни мальчик ни девочка. Выдающимся достижением прогресса подаются операции по смене пола. Самый знаменитый транссексуал – олимпийский чемпион в десятибории (в мужском обличие) и бывший отчим светских львиц сестёр Кардашьян Брюс Дженнер недавно заявил(а), что хочет вернуться назад в свой исходный мужской пол. Видимо, дело идёт к созданию съёмных отличий человеческих полов, вроде вставной челюсти.

В том же направлении – к стиранию государством различий между полами – служит приказ Обамы позволить школьникам выбирать себе туалет и душевые не по анатомическим признакам, а по психологическим. Если ты чувствуешь себя девочкой – ступай в девичью душевую, хотя кому-то может показаться, что ты – мальчик.

Чета Клинтонов давно находится в авангарде «прогрессивного движения». Первым своим декретом в роли президента Билл в 1992-м году позволил гомосексуалистам служить в армии. Американцы тогда оказались ещё не готовы к «новой морали», и Клинтону пришлось ограничиться политикой «Не спрашивай, не отвечай». Позже он подписал закон о борьбе с модным тогда «сексуальным приставанием», отменяющий для подобных обвинений «презумпцию невиновности» мужчин. И немедленно поплатился за это. Разбирая жалобу на приставания самого Клинтона к Пауле Джонс, следователи решили допросить не имевшую к этому делу никакого отношения Монику Левински. Остальное хорошо известно.

Клинтоны, в духе времени, пребывают в альтернативной к традиционной системе сексуальной морали. В.Д.Хансон назвал их «Художники аморальности». Так, Хуанита Броудрик рассказала в Твиттере: «Мне было 35 лет, когда генеральный судья Арканзаса Билл Клинтон изнасиловал меня, а Хиллари пыталась заставить меня молчать». Хиллари всегда поддерживала Билла при подобных обвинениях, которых было немало. Похоже, её эротическая жизнь своеобразна и отличает её от большинства женщин. О романтических\сексуальных отношениях с ней в давние времена рассказывала вдова Джона Леннона Оно Йоко.

Не удивительно, что группой, наиболее монолитно поддержавшей Хиллари Клинтон на выборах президента, стало содружество ЛГБТК – 78% за неё и только 14% против.

Генри Киссинджер в интервью назвал победу Трампа на выборах «реакцией средней Америки на атаку интеллектуальных и академических кругов против своих ценностей». Эти «круги» клеймят Трампа женоненавистником, что являет ясный пример извращённости моральных оценок «прогрессивистов». Конечно, Трамп никакой не женоненавистник. Наоборот, он очевидный женолюб, или проще – бабник. В отличие от многочисленных случаев с извращённым Клинтоном, женщины Трампа на него не жаловались, не считая явно подговорённый хор из шести, дружно спевших – странная особенность их памяти – за неделю до выборов.

Трамп своей персоной символизирует (в Америке президент всегда ролевой образец) традиционную сексуальность. При этом у него есть неприятная манера хвастать своими половыми успехами – в его книге и на записанной шпионом из клана Бушей кассете. Это хвастовство –  докучливый мужской комплекс. Первый пример его – сохранённый в греческих мифах отчёт о пребывании Геракла на острове амазонок.

Итоги выборов показали, что американцы обоих полов не готовы расстаться с ретроградной половой моралью. 53% белых женщин проголосовали не за «икону феминизма» Хиллари, а за Трампа. Специалисты в рекламе и в торговле знают, что успешный товар – будь то макароны, велосипеды или тапочки, должны вызывать у покупателя приятные сексуальные ассоциации. Похоже, победа Трампа свидетельствует о том, что традиционный гетеросексуальный тренд по-прежнему востребован.

«Правящий класс» пытается установить для Америки противоречивые этические нормы: для широкого общества – мораль Содома, для кандидатов же в президенты – особенно, если это республиканские кандидаты – нравы викторианской Англии. Такой тест прошёл бы разве что Барак Обама – даже единственный его роман кроме супружеского – описанный им в автобиографической книге, оказался вымышленным.  Но с такими моральными рамками древним грекам пришлось бы отказаться от услуг Александра Македонского, античным римлянам – от Юлия Цезаря, французам – от Наполеона. Да и наши великие цари Давид и Соломон не прошли бы этот тест, тем более что наверняка по идеологии оказались бы ближе к республиканцам.

Всё же остаётся непростая моральная дилемма: как мы должны воспринимать ситуацию, когда влиятельный мужчина использует своё положение для сексуальных выгод? Это – нехорошее явление.

 Еврейский закон рассматривал эту проблему. Он наложил на наших царей суровое ограничение: не больше 18-ти жён одновременно. Царь, желавший взять себе ещё одну жену, но исчерпавший лимит, должен был с кем-то развестись.