УХОД МАСТЕРОВ - ГИБЕЛЬ СТРАНЫ

Поволжье, деревенька в глубинке. Чудной красоты погибающий храм: стены, купола поросли березняком. Говорят, что последний председатель колхоза продал иконостас из этого храма за два ящика водки.

 На ремонт нет денег, нет и мастеров. Нашлись плотники, рядом со старым храмом строят небольшую деревянную церковь, как покаяние за грехи отцов и дедов, как попытку спасти саму, некогда богатую и большую деревню.

 Мы здесь, чтобы снять фильм о последних мастерах в округе: бондаре, гончаре, корзинщике. Бондарь и гончар в одном лице. Всем мастерам за 60. Корзинщик, умеющий плести воздушные, легчайшие изделия необыкновенной красоты и прочности, говорит, что они здесь последние из магикан. Никто не хочет идти в ученики и подмастерья. Нет молодежи в селе. "Пока школа есть, деревня живет, не станет школы, а все к тому идет, - и умрет деревня". У бондаря и гончара руки начинают болеть. Говорит, что уйдет - и больше некому будет мастерить бочки без клея и гвоздя, с обручами из окобо приготовленной ели, горшки из местной глины, в которой даже плохой повар сварит вкусные щи... Деревня русская зимой жила такими мастерами. Кто-то уходил в города на заботки, а умельцы клали  избы, мастерили мебель, валяли валенки, готовили посуду, разную утварь, вязали шерсть, да мали ли было дел у людей, живущих на земле. Нынче в деревне нет дел, кроме водочного загула.

 Слушал  простых, талантливых людей и думал, что бегство из России умов разных - это еще пол беды. Вот исчезновение мастеров, способных своими золотыми руками, творить чудеса, исчезновение настоящих работников, на которых веками держалась империя, - вот беда настоящая.

 Исчезнет эта деревенька в Повольжье не потому, что закроется школа,  а потому, что станет население жить даже не отечественными изделиями, а китайским ширпотребом, халтурой, убивающе местные таланты, родную историю, трудовые традиции куда надежней происков НАТО и Белого дома. Возможна ли Россия без деревни? Не думаю.

 Как могди исчезнуть Древний Египет, Вавилон, государство Майя... Видимо, постепенно исчезли те, кто умел строить пирамиды и Вавилонскую башню. Думал об этом, когда держал в руках теплый кофшик, без единной зазубрины, изумительной, живой красоты, а потом и чудо-корзину, сотканную из двух, разноцветых сотртов ивняка. Один сорт мастер летом оставил "загорать на солнышке", другой специально вывел на делянке и так обработал, что стал он белее чистого снега.
 Дело, возможно, в том, что именно в мастерах той или иной страны и содержиться ген индивидуальности, своеобразия, особости таланта расы, нации, народа, а без этого гена народ обречен. Он исчезвает, растворившись в другом, более сильным в этом смысле, народом.