Борух Горин:
Двар Тора. Хукат: Война и мир
Почему Израиль сначала всегда предлагает мир? Что говорит Тора о границах, государстве, войне и мире? И можно ли разделить Землю Израиля? Главный редактор «Лехаима» Борух Горин читает недельную главу Хукат.
В Бемидбар 21:21 сказано:
וַיִּשְׁלַח יִשְׂרָאֵל מַלְאָכִים אֶל־סִיחוֹן מֶלֶךְ הָאֱמֹרִי לֵאמֹר
«И послал Израиль послов к Сихону, царю эморейскому, говоря…»
В то же время в Дварим 2:26 читаем:
וָאֶשְׁלַח מַלְאָכִים מִמִּדְבַּר קְדֵמוֹת אֶל־סִיחוֹן מֶלֶךְ־חֶשְׁבּוֹן דִּבְרֵי שָׁלוֹם לֵאמֹר
«И послал я (Моше) послов из пустыни Кдемот к Сихону, царю Хешбона, с речами мира…»
Стихи описывают одно и то же событие, но приписывают его разным субъектам: в одном случае — Израиль, в другом — Моше.
Объяснение Раши: Моше — это Израиль, Израиль — это Моше
Раши (Бемидбар 21:21) объясняет:
“ובמקום אחר תולה השליחות במשה… הכתובים הללו צריכים זה לזה – זה נועל וזה פותח, שמשה הוא ישראל וישראל הם משה”
«А в другом месте приписано Моше… Эти стихи нуждаются один в другом: один открывает, другой завершает, ибо Моше — это Израиль, а Израиль — это Моше».
Раши снимает противоречие: неважно, кто формально отправил послов. Действие — общее. Лидер действует от имени народа, народ — через своего лидера. Это урок единства: Моше не над народом, а с ним, как его выразитель.
Разница между переговорами с Эдомом и с Сихоном
Любавичский Ребе (ЛХ, т.33, с. 131 и далее) обращает внимание на структурную и смысловую разницу между эпизодами с Эдомом (Бемидбар 20) и с Сихоном (Бемидбар 21).
— В случае с Эдомом говорится:
וַיִּשְׁלַח מֹשֶׁה מַלְאָכִים מִקָּדֵשׁ אֶל־מֶלֶךְ אֱדוֹם
«И послал Моше послов из Кадеша к царю Эдома».
— В случае с Сихоном — уже:
וַיִּשְׁלַח יִשְׂרָאֵל מַלְאָכִים אֶל־סִיחוֹן
Ребе объясняет это следующим образом:
С Эдомом дипломатия ведется по инициативе Моше по прямому указанию Бога. Она не носит статус официального государственного действия от имени всего народа. Поэтому и сказано: «И послал Моше».
С Сихоном же дипломатия оформлена как формальное и публичное обращение от имени Израиля. Это был выбор народа. И поэтому Тора использует язык, отражающий зрелость народа: «И послал Израиль» — действие приписывается народу как субъекту дипломатии.
Тора тем самым указывает, что здесь Израиль выступает не как объект решений Моше, а как самостоятельная политическая единица, способная к осознанной дипломатии. Это важнейший переход: от ведомых — к делающим выбор.
Этический принцип: сначала мир, потом оборона
Раши (21:22) объясняет:
“אעברה בארצך… אף על פי שלא נצטוו ישראל לשלוח אל האמורי דברי שלום, למדו מכאן שאין עושים מלחמה עם אומה עד שקוראין לה שלום”
«Хотя Израилю не было заповедано посылать эмореям слова мира, из этого учат: не начинают войну с народом, пока не предложат ему мира».
Это ключ: Израиль предлагает мир добровольно, потому что считает это правильным. Война происходит только после отказа и враждебного выступления Сихона (стих 21:23). Даже без заповеди народ выбирает сначала шалом.
Тора — это не свод частных запретов. Это תּוֹרַת חַיִּים, «учение жизни», которое охватывает все аспекты бытия: от личной святости до национальной политики. Уже в начале книги Дварим мы читаем:
“הוֹאִיל מֹשֶׁה בֵּאֵר אֶת הַתּוֹרָה הַזֹּאת לֵאמֹר”
(Дварим א, ה)
«Начал Моше объяснять эту Тору, говоря…»
Но какое объяснение он начинает? Не законы кашрута и не субботу, а:
“רַב לָכֶם שֶׁבֶת בָּהָר הַזֶּה. פְּנוּ וּסְעוּ לָכֶם… בֹּאוּ וּרְשׁוּ אֶת הָאָרֶץ”
(Дварим א, ו–ח)
«Довольно вам сидеть у этой горы. Поверните и двигайтесь… идите и овладейте страной»
Завоевание Эрец Исраэль — это часть «объяснения Торы». Кто думает, что границы, государство, война и мир не являются частью религиозной системы — не начал еще понимать, что такое Тора.
Основной стих из Дварим 20:
“כִּי תִקְרַב אֶל עִיר לְהִלָּחֵם עָלֶיהָ וְקָרָאתָ אֵלֶיהָ לְשָׁלוֹם”
(Дварим כ, י)
«Когда приблизишься к городу, чтобы сразиться с ним, призови его к миру»
Этот стих содержит парадокс: ты подходишь к городу «сразиться с ним», но первым твоим действием должно быть «призови его к миру». И только если город отвергает мир — продолжается:
“וְהָיָה אִם שָׁלוֹם תַּעַנְךָ וּפָתְחָה לָךְ — וְהָיָה כָּל הָעָם הַנִּמְצָא בָּהּ יִהְיוּ לְךָ לָמַס וַעֲבָדוּךָ. וְאִם לֹא תַשְׁלִים עִמְּךָ… וְנָתְנָהּ ה׳ אֱלֹהֶיךָ בְּיָדֶךָ”
(Дварим כ, יא–יג)
«Если она ответит тебе миром и откроется перед тобой — весь народ в ней будет платить дань и служить тебе. А если не заключит с тобой мира… — Господь Бог твой отдаст ее в твои руки»
Принцип здесь ясен: сначала — мир, потом — война. Это не политическое соображение, а заповедь.
На слова “כִּי תִקְרַב אֶל עִיר” Раши говорит:
“בְּמִלְחֶמֶת הָרְשׁוּת הַכָּתוּב מְדַבֵּר, כְּמוֹ שֶׁמְּפוֹרָשׁ בַּעִנְיָן – כֵּן תַּעֲשֶׂה לְכָל הֶעָרִים הָרְחוֹקוֹת וגו׳”
«Писание говорит в отношении добровольной войны (מלחמת רשות), как сказано: “так сделаешь всем далеким городам”»
Согласно Раши, в отношении хананейских народов, с которыми велась война повелительная (מלחמת מצווה), предложение мира не обязательно. Рамбам категорически не согласен. В Мишне Тора, законы царей, 6:1 он постановляет:
“אֵין עוֹשִׂין מִלְחָמָה עִם אָדָם בָּעוֹלָם עַד שֶׁיִּקְרְאוּ לוֹ שָׁלוֹם, אֶחָד מִלְחֶמֶת הָרְשׁוּת וְאֶחָד מִלְחֶמֶת מִצְוָה”
«Не начинают войну ни с одним человеком в мире, пока не предложат ему мир — и в добровольной, и в повелительной войне»
Это означает, что даже Амалеку и хананейским народам Израиль обязан предложить мир.
Рамбам продолжает (6:5):
“אִם הִשְׁלִימוּ וְקִבְּלוּ שֶׁבַע מִצְוֹת שֶׁנִּצְטַוּוּ בְּנֵי נֹחַ עֲלֵיהֶן — אֵין הוֹרְגִין מֵהֶן נְשָׁמָה”
«Если они заключили мир и приняли семь заповедей сыновей Ноаха — никого из них не убивают»
Эти семь заповедей — универсальный моральный минимум: не убивать, не грабить, не развратничать, не поклоняться идолам и т. д.
В Иерусалимском Талмуде (שביעית ו, א) сказано:
«Три прокламации послал Йехошуа жителям земли»
Он писал:
”«Кто хочет убежать — пусть убегает»
“הָרוֹצֶה לְהַשְׁלִים — יַשְׁלִים”
«Кто хочет заключить мир — пусть заключит»
“הָרוֹצֶה לַעֲשׂוֹת מִלְחָמָה — יַעֲשֶׂה”
«Кто хочет воевать — пусть воюет»
Это показывает: война — последняя альтернатива. Сначала — выбор для врага: мир, бегство или бой.
Книга Йеошуа, гл. 9: жители Гивона, видя поражения других, приходят к Йеошуа с обманом: они притворяются пришельцами, чтобы заключить союз. Почему?
Рамбам (Мелахим 6:5) объясняет:
“לֹא יָדְעוּ מִשְׁפַּט יִשְׂרָאֵל וְדִּימוּ שֶׁשׁוּב אֵין פּוֹתְחִין לָהֶם בְּשָׁלוֹם”
«Они не знали закона Израиля и думали, что больше им не предложат мира»
Их обман — из страха. Но Израиль был бы готов заключить с ними мир — даже на этом этапе. И потому Йехошуа не нарушает союз, даже заключенный с хитростью (Йеошуа 9:19):
“לֹא נוּכַל לִנְגּוֹעַ בָּהֶם כִּי נִשְׁבַּעְנוּ לָהֶם”
«Не можем коснуться их, ибо поклялись им»
Есть три возможности:
“הָרוֹצֶה לְהַשְׁלִים — יַשְׁלִים, הָרוֹצֶה לִבְרֹחַ — יִבְרֹחַ, הָרוֹצֶה לַעֲשׂוֹת מִלְחָמָה — יַעֲשֶׂה”
Нет четвертого пути. Нет «половина нам — половина им». Нет «давайте жить вместе, но без верховной власти Израиля». Земля Израиля — не делится. Можно жить в ней — но не править ею.
Заключение
Тора говорит: «И послал Израиль послов» — и этим она говорит: Израиль вырос. Он не только слушает пророка, он действует. Он не только реагирует, он предлагает. И потому это — не просто рассказ. Это — момент рождения народа как субъекта истории.
Формула Рамбама звучит с колоссальной силой:
“אֵין עוֹשִׂין מִלְחָמָה עִם אָדָם בָּעוֹלָם עַד שֶׁיִּקְרְאוּ לוֹ שָׁלוֹם”
«Не начинают войну с ни одним человеком в мире, пока не предложат ему мира»
Это принцип не гуманитарный, а божественный. Израиль не воюет, чтобы убивать. Он воюет, чтобы восстановить справедливость. И первое слово в этой войне — слово мира. Только если его отвергают — приходит слово меча.