ВИРУС РАЗДОРА

 Написано это в 2005 году.

Один из очевидных симптомов умственной неполноценности человечества – религиозная нетерпимость.

Далеко не глупый господин, активный борец против террора, кандидат в президенты Египта, лидер египетской партии «Солидарность» Усама Шальгут, как сообщает сайт «Мир и религия», сделал основным лозунгом своей предвыборной кампании всемирную исламизацию.

«Зачем ждать? Весь мир следует обратить в ислам немедленно…. Это необходимо ради блага человечества». При этом Шальгут декларирует себя врагом террора.

Вот какой враг у Бен Ладена. Иным путем собирается идти этот кандидат в президенты. В. Ульянов тоже был врагом террористов-народовольцев. Он и его сподвижники предпочли государственный террор террору одиночек на пути полной большевизации человечества.

Екатерина Васильева – замечательная актриса. Когда-то провел с ней целую ночь. Спокойно! За разговором, интеллигентной беседой в купе экспресса «Ленинград – Москва». В ту ночь продемонстрировала Екатерина трезвый ум, терпимость, внимание к чужой точке зрения.

Ныне народная артистка России служит казначеем в храме священномученика Антипы. В одном из последних интервью с актрисой читаю ее ответ на вопрос корреспондента: «Ватикан отпал от истинной веры. До признания заблуждений и преступлений перед православием говорить  не о чем. Не приемлю нападок на нашу церковь: мол, не меняется, не развивается. А зачем, если она истинна, совершенна и абсолютна?»

Способность меняться и развиваться – залог благополучного существования. Застывшая догма способна умертвить любую идею. Но оставим эту азбучную истину, не в ней суть.

Не вижу разницы между  арабом-политиком Усамой Шальгутом и русской актрисой Екатериной Васильевой. Оба они убеждены, что только их образ мыслей имеет право на существование.

Мне лично никак не подходит ислам или православие, как туфли 40 размера – жмут. Мне никогда не нравилась философия Гегеля  или Ницше. Паскаль мне по сердцу, Монтень и Кант. Эти философы «моего размера». Не «жмут» они  мою душу и мозг. Но я готов признать, что кому-то они «не впору». И этот кто-то не дальше стоит от истины, чем я.

Никак не могу причислить себя к людям, соблюдающим традиции иудаизма, но все, связанное с верой моего народа, кажется мне мудрым и справедливым. При этом  с ужасом думаю о возможной иудаизации всего человечества и убежден, что итальянец должен поклоняться Деве Марии, а китаец верить Конфуцию или Будде.

Никак не могу назвать саму синагогу – помещение, где люди молятся, – домом абсолютной истины и совершенства. Дом есть дом. Люди в нем, характер их молитвы – вот что главное.

Поле идеологии, религии – это минное поле, которое не поддается разминированию. Вступать в поединок на этом поле не только глупо, но и преступно.

Пошлость, удобренная тоталитарным навозом, всегда стремится к единообразию, но это стремление неизбежно приводит к чудовищным кровопролитиям, а с учетом нынешнего состояния технического прогресса может привести  и к исчезновению человеческой цивилизации.

Я отрицаю право на веру у исламских экстремистов, не вижу и у Екатерины Васильевой шансов стать человеком истинно верующим. Фанатизм и беспрекословное следование авторитетам, пусть и религиозным, к добру не приводят.

В итоге у негодяев вырабатывается тяга к людоедству, а у людей, в общем-то неплохих, образуется каша в черепной коробке.

У Екатерины Васильевой юбилей. Интервью дает она охотно, но подчас забывает, каким образом в этих интервью следует отчитываться перед церковным начальством.

В одной беседе с журналистом читаю: «Собственные актерские удачи связываю только с театром. Четырнадцать лет прослужила  во МХАТе, работала с великими режиссерами – Ефремовым, Эфросом, Додиным, Пинкасом, Чхеидзе, Любимовым, Занусси».

В другом интервью о том же: « Понимаете, театр – это перевертыш церкви. Он даже устроен, как насмешка над церковью – сцена, как алтарь за занавесом. В театре все с точностью до наоборот, это явление совершенно дьявольское, режиссер настаивает на том, что он мессия».

Опять же, претензия на абсолютную истину. Попытка упростить до полного примитива саму сущность религиозного чувства. На самом деле все гораздо сложней. Само по себе искусство есть акт бесспорно богоборческий, и без греха гордыни он немыслим, но кто сказал госпоже Васильевой, что Всевышний запретил людям задавать ему вопросы, спорить с ним, вступать в борьбу, наконец. Нет, без этого поединка с Б-гом, без диалога с Б-гом нет веры, нет пути к справедливости и свободе, а есть тупое и языческое повиновение власти светской и религиозной.

Васильева признается, что снималась и снимается в кино только «из-за денег». Не верю. Талантливая актриса, первоклассный мастер, уверен, во время работы она всегда забывала о цинизме «высшей» цели, а значит и она на сцене и перед камерой вступала в диалог со Всевышним.

В спорном, во многом, эссе израильского писателя Амоса Оза есть такие строчки: «Ури Цви Гринберг, великий поэт, переживший Катастрофу европейского еврейства, потребовал к ответу Всевышнего, обратив к нему такие слова: “Иди к другим народам – «гоям», оставь нас. Ты  – не наш. Ты – их! Да, после Катастрофы стало ясно, что они правы: ведь все эти годы они твердили, что у евреев нет Б-га. И Ты – их, уходи, говори по-польски, по-украински, по-сербо-хорватски… Ты им принадлежишь, оставь нас, уходи к ним!” Говорит это человек религиозный или не религиозный?» – спрашивает писатель. Ответ очевиднен, по крайней мере для тех, кто знаком в должной мере с Книгой Книг. Слова еврейского поэта с точки зрения иудаизма, есть высшее проявление религиозности.

Екатерина Васильева признается в ненависти к тому, чем занималась всю жизнь. Ныне она посвящает свой досуг аскезе, посту, молитве. Каждый волен строить свою судьбу так, как ему нравится. Но никто не имеет права запрета, права на проклятия в адрес чего-либо, если это что-то не направлено против Десяти заповедей. Там не сказано, что лицедейство – от дьявола. Вот мракобесие и ненависть – от сатаны, это точно.  

Однако слово «дьявол» произнесено. Прежде, насколько мне известно, никто не обвинял Екатерину Васильеву в юдофобии. Ее отец, поэт Сергей Васильев, был в этом замечен, но дочери за отцов не отвечают. Все так, но логика обладания  правом на абсолютную истину сплошь и рядом приводит к шовинизму.  И вот Екатерина Васильева становится председателем жюри кинофестиваля «Золотой витязь», а фестиваль-то этот организован талантливым актером Николаем Бурляевым, человеком больным злокачественной юдофобией. 

«Любовь – это Б-г», – любят повторять адепты мировых религий, но какая может быть любовь, если только ты «истинен, совершенен и абсолютен»,  а все остальные – заблуждающиеся, грешники, еретики и так далее. Это не любовь, а затверженное лицемерие и ханжество.

Ловлю себя на том,  что пишу о вещах элементарных, понятных любому здравомыслящему человеку, но кто из нас способен мыслить здраво. В 1990 году снимал фильм о последнем еврейском местечке – Красной Слободе в Азербайджане. Тогда только зарождалась подлинная и разнообразная еврейская жизнь в этой республике. Три вида синагог открыли свои двери: «ашкеназская», «бухарская» и «грузинская».

Только, только наладили в жутких условиях выпечку мацы. И как раз у доморощенного, ржавого конвейера по выпечке этой мацы, расположенного в каком-то полуразвалившемся строении, у меня спросили, где мы собираемся снимать еще.

Я сказал, что в Красной Слободе. Задавший вопрос усмехнулся.

– Зачем? – спросил он. – Разве там живут евреи? Ты знаешь, что они обувь снимают, когда входят в синагогу. Это слуги Аллаха, а не Всевышнего.

Евреи Красной Слободы и в самом деле  оставляли обувь на пороге синагоги. Но местный староста сказал:  «Ты слышишь, какие у нас имена: Ицхак, Авраам, Ривка; а там, в городе, какие они евреи, эти Игори и Александры, и Наташки?»

Одно отрадно: противоречия в среде верующих евреев никогда не были предлогом для агрессии и войны, но это не значит, что сознание потомков Иакова свободно от ереси нетерпимости и гордыни.

Есть точка зрения, что ненависть к чужому образу мыслей, к чужой вере, к чужим традициям – это та разность потенциалов, благодаря которой и развивается современная цивилизация.

Один русский шовинист, черносотенец сказал при мне как-то: «Я знаю, что не прав по “гамбургскому счету” и вы, евреи, ничем особенным от других народов не отличаетесь, но я сразу же засну от скуки, удавлюсь в тоске, если перестану верить в сионистский заговор против всего мира».

Этот человек не только уходил от суицида с помощью юдофобии, но и успешно делал деньги на служении «национальной идее». Антисемитизм он считал именно этой идеей – посконной, природной, утробной и так далее. Идеей, способной организовать и направлять массы.

Вот здесь и Катя Васильева, и Усама Шальгут правы. Уход от одиночества, забвение в агрессивной толпе, доступно только фанатикам веры, убежденным, что только их путь верен. Но именно в этом уходе от одиночества и есть вирус всех несчастий, переживаемых человечеством. Именно он, вирус этот, – от дьявола, от его плотоядной ухмылки.

А музыка, театр  и кино, балет и опера, литература и поэзия – все это попытки увидеть Всевышнего, докричаться до Б-га, вступить с Ним в спор – не более того.

Вот почему нынешняя пауза в искусствах разного рода при засилье попсы, пошлости и безвкусицы приводит к мыслям печальным и апокалипсическим. Именно поэтому я радуюсь, когда вижу на экране Екатерину Васильеву и грущу, когда слышу или  читаю ее откровения, сочиненные по давно затертому шаблону.