Письмо Белинского Гоголю, распространять которое в России было запрещено
В 1847 году выходит книга Гоголя «Выбранные места из переписки с друзьями». Во-первых, книга показала публике Гоголя с неожиданной стороны, глубоко верующего, а во-вторых, наделала много шума, что расстраивало писателя, который считал, что его книгу понимали превратно. "Содержательно — это попытка проповедовать христианство современникам, причем современникам, весьма от веры далеким", - считает доктор филологических наук Владимир Воропаев.
Уже тогда известный критик, Виссарион Белинский, прочитав «Выбранные места» написал рассерженное письмо, распространение которого в России было на тот момент невозможно, его тайно переписывали от руки. Кстати, именно за «недонесение о распространении преступного <…> письма литератора Белинского» Достоевского и приговорили к смерти в 1849 году, позднее заменив расстрел на каторгу.
«Я любил Вас со всей страстью...»
Письмо Белинского начиналось с признания огромной степени своей рассерженности («Вы только отчасти правы, увидав в моей статье рассерженного человека»), Белинский с первых строк обвиняет Гоголя в оскорблении чувства истины, человеческого достоинства и в проповеди лжи и безнравственности в качестве добродетелей. В чем же заключались его обвинения?
- "Вы глубоко знаете Россию только как художник, а не как мыслящий человек, <…> потому, что Вы столько уже лет привыкли смотреть на Россию из Вашего прекрасного далёка" (намек на то, что Гоголь жил в Риме, при этом сам Белинский писал письмо из Зальцбрунна)
- [России] нужны не проповеди (довольно она слышала их!), не молитвы (довольно она твердила их!), а пробуждение в народе чувства человеческого достоинства, столько веков потерянного в грязи и навозе, права и законы, сообразные не с учением церкви, а со здравым смыслом и справедливостью, и строгое, по возможности, их выполнение;
- [Христос] первый возвестил людям учение свободы, равенства и братства и мученичеством запечатлел, утвердил истину Своего учения. И оно только до тех пор и было спасением людей, пока не организовалось в церковь и не приняло за основание принципа ортодоксии.
- Приглядитесь пристальнее, и Вы увидите, что это по натуре своей глубоко атеистический народ. В нём ещё много суеверия, но нет и следа религиозности.
- Вы утверждаете как великую и неоспоримую истину, будто простому народу грамота не только не полезна, но положительно вредна. Что сказать Вам на это? Да простит Вас Ваш византийский Бог за эту византийскую мысль
- [Публика] видит в русских писателях своих единственных вождей, защитников и спасителей от мрака самодержавия, православия и народности, и потому, всегда готовая простить писателю плохую книгу, никогда не прощает ему зловредной книги. <...> Если Вы любите Россию, порадуйтесь вместе со мною падению Вашей книги!
«Вы сгорите, как свечка, и других сожжете...»
Гоголь ответил на это письмо. То, что было отправлено, имело небольшой объем, в письме Гоголь не касался прямых нападок критика на его книгу, и говорил о том, что они с Белинским оба «разбросались». Однако сохранилась черновая первая редакция этого письма, которая гораздо эмоциональнее, Гоголь буквально по пунктам защищает свою позицию, православие и обвиняет Белинского в его распаленности и рассерженности.
При этом когда читаешь письма Белинского и Гоголя, и у того, и у другого прослеживается глубокое переживание за своего оппонента. Так, Гоголь сокрушается:
«Зачем вам с вашей пылкою душою вдаваться в этот омут политический, в эти мутные события современности, среди которой и твердая осмотрительная многосторонность теряется? Как же с вашим односторонним, пылким, как порох, умом, уже вспыхивающим прежде, чем ещё успели узнать, что истина, как вам не потеряться? Вы сгорите, как свечка, и других сожжёте. О, как сердце моё ноет [в эту минуту за вас!] Что, если и я виноват, что, если и мои сочинения послужили вам к заблуждению?».
Парадоксально, что письма из переписки Белинского с Гоголем можно пересчитать на пальцах одной руки. А какая острота полемики! К слову, между ними было много общего: они были почти сверстниками, оба не понаслышке знали о бедности и оба быстро «сгорели», оставив после себя колоссальный след, один – в литературе, другой – в общественной мысли.
Читающий КОТОФЕЙ
Комментариев нет:
Отправить комментарий