ВЕСЁЛЫЙ РОДЖЕР И ЕГО ДЕВОЧКИ

Веселый Роджер и его девочки

Ну? Все знают, кто такие пираты? А то! Через глаз – повязка, через череп – шрам. Это не жизнь, а сказка, доложу я вам! Нога деревянная, на плече орет попугай: «К нам не подходи, а то зарежем!»  Но, господа… Вы представляете среди них женщин?..

Пираты трудились в основном в тропиках, на жаре в сорок градусов. Ну, честно: сколько подвигов вы сможете совершить в этой бане, влив в себя перед тем бутылку рома? Не пробовали? На деревянной ноге? Вот.

В еще большее недоумение способны привести уравновешенного человека жизнь и приключения пиратских подруг, которые порой сопровождали своих пьяных мужиков, куда бы их ни занесло. Им-то чего не хватало?

Если судить по романам, им не хватало того, чтобы, одевшись в кружева, как принцессы цирка, встать над толпой флибустьеров и авантюристов на мостике, рядом с капитаном, обветренным, как скалы, и так, чтоб сыпалось золото с кружев, с розоватых брабантских манжет, крикнуть этим готовым на все мерзавцам: «На абордаж!» И даже самой вступить в схватку, грациозно балансируя на рее, а потом лениво перебирать пальчиком груду добычи, плывя по голубой лазури, мурлыкая этому ужасному, но такому одноглазому капитану: «Фли-инт! Мне все надоело! Велите завести патефон и насыпьте на нож этот противный кокаин!»

Вообще-то старое доброе правило «женщина на корабле – к несчастью» нарушалось постоянно и к особым несчастьям не приводило, если речь шла об обычных судах. Но у пиратов правило это было условием экономической стабильности. Женщина среди вооруженных мужиков, живущих вне закона, естественно становится предметом ссор и разборок, то есть время, отведенное на грабеж, пираты посвящали бы дракам из-за дам. И тут уж – никакой слаженной и продуктивной работы. По той же причине не брали и молодых матросов! Ну их, этих милашек, от соблазна! В общем, пираты были народ мрачный и пожилой. Труженики моря.

Другое дело, если женщина попадала на корабль как добыча. Тогда ее никто не трогал, потому что гораздо интересней всяких с нею забав – выкуп, которого ожидали эти насупленные искатели халявы. Хотя иногда капитан возил с собой какую-нибудь даму, которой ни с кем не делился. У известного пирата по кличке Черная борода, который, по преданию, не мылся никогда, противно ему было, в подсобке сидели вообще 14 жен, его гарем, но он-то как раз делился с командой. Ну и обновлял, естественно, свой гарем по мере обветшания. Это исключения. А я о боевых подругах, занимавшихся грабежом и разбоем наравне и вместе со своими суровыми товарищами.

Боевые подруги

Самыми известными из них считаются Кровавая Мэри и Беспощадная Энн. Их изловили в море в 1720 году, когда военный корабль Его Величества английского короля Георга I под командованием капитана Барнета рассекал волны Карибского моря с целью поимки Джека Рэкхэма – пирата по кличке Ситцевый Джек. Очень любил всякие цветные рубашки, за что и прозвали.

Этот самый Джек все грабил и грабил Ямайку, только отвернешься – опять он тут и уже грабит, и так он всем надоел, что его велено было, наконец, изловить. Что правительственный фрегат и сделал, захватив шлюп этого самого Рэкхэма «Дракон», на котором обнаружил девять мужчин и двух женщин. Мужчины были в стельку пьяными, зато женщины, проснувшись, дрались, как кошки.  Прежде чем их схватили, они успели убить трех нападавших и ранить еще семерых. Ну, действительно, сражаться с дамой – как-то не по себе. Рука не поднимается. Но что делать, когда на тебя несется сто килограммов визжащего мяса, размахивая острыми железяками?

Мужиков сразу повесили, а женщин – Энн Бонни и Мэри Рид – судили. Но заложники, попадавшие им прежде в руки и выкупленные, жаловались, что по отношению к пленным эти две дамы вели себя хуже мужиков, прямо какие-то садистки. К тому же были распутны, грязно ругались и скверно пахли. И хотя носили женскую одежду, во время налетов переодевались в мужскую и вооружались до зубов. Собрались их повесить, но обе оказались беременны, пришлось бы убивать и невинных младенцев. Не по-христиански. Повешение отложили до родов.  Казнь Мэри так и не состоялась. Она умерла от родильной горячки. Энн тоже не казнили. Она родила мальчика (документ о его крещении сохранился в церкви Св. Екатерины), а затем внезапно и загадочно исчезла, и в официальных записях о ней больше не упоминается.

Ну что, вам уже не хочется в пиратки? Ах, вам хотелось не в такие, а в другие? Ну что ж. Были и другие, только эти дамы относились совсем к иным слоям общества и грабили не по нужде, а по прихоти. Но именно они-то и подарили народу и школьникам старших классов образы прекрасных пираток.

Хулиганки и авантюристки

Известно, что «детей надо баловать, только тогда из них вырастают настоящие разбойники». Одна романтическая хулиганка жила аж в пятом веке, весьма воинственном, когда все били друг друга при каждом удобном и неудобном случае. Это была такая Альвильда, такая вся избалованная готская принцесса.  Ее папа – скандинавский король Сивард – собрался выдать ее замуж за какого-то ей неведомого датского принца, нет, не Гамлета, а какого-то Альфа. Принцесса сначала кричала на папу, а потом просто сбежала. Со служанками и подругами, целая девчачья компания.

Ну сбежали, а что дальше делать? В те времена, чтобы пить-есть, надо было кого-то грабить. Вот эти воинственные девушки и угнали у папы Сигурда корабль и давай разбойничать на земле, и на море. Тут к ним присоединились две команды мужиков, на своих двух кораблях. Эскадра! Ну и принялись грабить всех, кто попадется, причем особенно разбойно вели себя вдоль датских берегов, чтоб этот Альф несчастный понял, на кого покусился! Он понял. И отправил против девчонок весь датский флот, и все их три кораблика потопил. 

Принцессу выловили и привели к принцу во дворец. Тут случился классический финал. Принц с принцессой стали друг на друга орать, топать ногами, замахиваться кулаками, то есть предстали во всей средневековой красе. И так друг другу в этой красе понравились, что в какой-то момент принц ругаться перестал и говорит: слушай, давай лучше жениться, очень ты, Гюльчатай, мне по характеру подходишь. Ну подумаешь, позанималась разбоем! Святое рыцарское дело. Альвильда засмеялась, наверное, и говорит: ну давай! И вскоре принц стал датским королем, а пиратка – королевой.

Еще одна романтическая история случилась через несколько веков. Причем это история уже не любви, а мести. Да даже и не история, а один из эпизодов Столетней войны (в XIV—XV веках) между Англией и Францией. Бретонская дворянка, красотка Жанна де Бельвиль, вышла замуж за рыцаря де Клиссона. А его в 1343 году взяли и обвинили в предательстве, и король Филипп II приказал его арестовать и без всяких доказательств и суда отрубить рыцарскую голову. А у рыцаря с женой была безумная любовь. Став вдовой, Жанна де Бельвиль-Клиссон продала все свои имения, купила три быстроходных корабля, посадила в корабли отряды своих вассалов и отправилась в проливы Ла-Манш и Па-де-Кале. 

В течение четырех лет эскадра графини в проливах топила и сжигала все французские суда, которые попадались навстречу. Ее отряды высаживались на берег и нападали на замки и поместья тех, кого графиня считала предателями мужа. Пойманного сеньора приказывала мучить до  смерти, а имение его сжигала. В одиночку в проливах не рисковало появиться ни одно  торговое судно. Говорят, что каждый, кому предстояло пересечь Ла-Манш, сразу писал завещание.

Этот маленький флот Жанны стал «бичом божьим» французских прибрежных вод. Жанна превосходно владела как саблей, так и абордажным топором, муж научил, поэтому лично участвовала в абордажных схватках. Команды захваченных кораблей, как правило, уничтожались. Французский король потребовал от своего флота:  «Поймать ведьму живой или мертвой!» Несчастный флот искал ее всюду, но почему-то не нашел. Говорят, что она увела свои корабли в Средиземное море, где и обосновалась на одном из островов. Любовь и месть – сильные чувства.

Но вот что странно, так это сообщения историков о каком-то прямо повальном увлечении средневековых аристократок морским разбоем! Понять их можно. Какая радость сидеть в своем замке целыми днями за пяльцами, пока муж где-то там резвится. То ли дело – грабеж! И вот однажды входит в Ла-Манш испанский корабль, набитый пряностями, а навстречу – пираты! Прежде чем бедные испанцы опомнились, корабль уже захвачен, матросов режут, пряности тащат. Капитан спрятался и, глядя через щелочку, обнаружил, что пиратами командует молодая и очень красивая дама, причем не только командует, но и лично добивает раненых матросов. 

Отважный капитан спрыгнул в море, добрался до берега и помчался в город Фалмет сообщить губернатору лорду Джону Килигру о нападении. Но рот у него как открылся, так и закрылся сам собой, когда рядом с губернатором он увидел…  ту самую даму, которая только что раздела его до нитки. Капитан что-то промямлил и – в Лондон, к столичным властям. Король ушам своим не поверил и велел начать расследование, которое в результате всех потрясло. Оказывается, жена губернатора леди Килигру, уважаемая дама,  тайно командовала пиратскими кораблями. И некому было о том рассказать, поскольку   леди Килигру живых свидетелей не оставляла. Выяснилось, что именно она и была причиной множества других загадочных случаев исчезновения торговых кораблей, которые до сего момента приписывали «сверхъестественным силам».

И наконец, что уж совсем обескуражило королевский двор, были найдены свидетели, показавшие, что леди Килигру – дочь известного пирата Филиппа Волвёрстена из Софолка, и еще девчонкой она участвовала в пиратских нападениях. Выйдя замуж за лорда, который женился на ней из-за папиных богатств, она приобрела положение в обществе, а не умевшему считать деньги мужу предложила участие в папином бизнесе. Вместе с ним и под его прикрытием создала большую пиратскую компанию, которая действовала не только в Ла-Манше, но и в соседних водах. Лорд Килигру был казнен. Его супруга тоже получила смертный приговор, но позже король заменил его пожизненным заключением, все-таки женщина.

Прошло немного лет, и в проливах, а также в Бискайском заливе стала крейсировать флотилия другой английской аристократки, леди Грейс Барки, супруги лорда Говарда Барки. В отличие от своей предшественницы леди Грейс никогда не посягала на суда соотечественников, беспощадно грабя все остальные. Правящая в то время британская королева Елизавета I, узнав о флибустьерских успехах леди Грейс, не рассердилась, а попыталась склонить ее к государственному, так сказать, пиратству. Каперству. Каперы грабили иностранные суда, действуя на свой страх и риск, но числясь на королевской службе. Им выдавался официальный патент на грабеж. Добычей они делились с государственной казной, за что каперы и получали потом высокие должности, как получили их Френсис Дрейк, например, или Генри Морган. Однако леди Грейс делиться добычей с королевой не собиралась и от патента отказалась. 

Тогда ее изловили и посадили в Тауэр, где бедняжка томилась около года. После чего была освобождена под поручительство супруга, лорда Барки. То есть ее опять попытались посадить в замок за пяльцы. Не на ту напали! Леди Грейс, наплевав на поручительство мужа, тут же сбежала к богатому британскому барону, тоже джентльмену удачи, с которым у нее развернулся роман. Они снарядили два корабля и поплыли в Африку, где и бороздили глади морские в ожидании добычи. Добыч особых не было, а они и не горевали, поскольку больше занимались друг другом. Собственно говоря, пиратство у богатых людей редко когда имело целью только наживу, оно у них было способом развлечься, нарушив все запреты и наплевав на законы. Даже королева это понимала. И потому, когда, узнав  о смерти супруга, леди Грейс вернулась в родовое гнездо, она была Елизаветой прощена и скончалась в своей постели в 1603 г., почти одновременно с королевой.

Вот такие водились в морях разные и замечательные пиратки. Для одних их занятия были тяжкой долей, для других – изысканным развлечением. Но были они – и была мадам Вонг. Женщина-миф. О которой известно многое и практически – ничего. Женщина, превратившая морской разбой в незабываемое зрелище. В шоу.

Мадам Вонг

…И вот уже бархатная ночь опускается на индокитайские воды, по которым скользит весь в огнях и цветах пассажирско-торговый гигант. Местный «Титаник». Влюбленные гуляют по палубам, любуясь огромными звездами, из ресторана доносится звон бокалов, мягкая музыка. И вдруг! Будто ухнуло вниз небо. Взрезав эту тишь и гладь, эту божью благодать, из расступившихся вод с ревом выныривают торпедные катера. На корабле сходятся  прожекторные лучи. На него наведены пушки и пулеметы. И уже лезут черные, цепкие, как обезьяны, тонтон-макута с крошками-автоматами в руках. И концертные динамики ревут:  «Это захват! Лежать-бояться! Кто шевельнется – труп!» И на сцену выходит мадам Вонг. Из-за спины ее бьют прожектора, поэтому не видно лица, только черная гибкая фигурка, страшная, как хлыст. И вы завороженно смотрите, как под невесомые движения этой танцующей женщины грабится ваш корабль, туда – драгоценности и кошельки пассажиров, сюда – груз из трюмов.

А контора британского пароходства получает такое письмо: «Ваш фрахтер, который отплывает 25 августа, будет атакован. Если Вы отложите отправление, это Вам не поможет. Можете обеспечить безопасность судна, заплатив 20 тысяч гонконгских долларов». И пароходство платит. Платят и другие компании,  получившие извещения. Те, кто отказывается, долго не живет. Вот, например, предложили компании «Куангси» «покровительство» за 150 тысяч долларов в год. Гордая компания отказалась. Вскоре после этого в открытом море ее суда принялись одно за другим взрываться. Причем гибли и команда, и пассажиры. Сразу все перестали иметь с ней дело, даже руки не подавали, вдруг мадам Вонг подумает, что мы с этими отверженными знакомы! Тьфу, тьфу! 

Из полицейского отчета: «Мостики судов, пароходов, принадлежащих крупным компаниям, давно уже защищены стальными пластинами и колючей проволокой и вооружены пулеметами, но эти меры не всегда дают эффект, потому что часть пиратов под видом членов экипажа проникает порой на борт». Да, пятнадцать пиратов сели как-то в качестве пассажиров на корабль «Конг Фейт», курсировавший между Гонконгом и Кантоном, захватили судно, обобрали пассажиров и удрали с 280 тысячами долларов. Морская полиция в Гонконге считала, что доходы мадам Вонг составляют 150 миллионов гонконгских долларов ежегодно. Ну-ну. Хотя вообще-то рекорд мадам – 90 миллионов долларов, взятых с одного британского коммерческого судна.

Страх поселился в индокитайских водах. В газетах Юго-Восточной Азии появилось объявление: «Кто каким-либо способом доставит живую или мертвую госпожу Вонг... может сам определить величину награды, власти же обязуются это условие выполнить...»

Но даже как выглядит эта мадам Вонг, толком не мог сказать никто. Все сходились в одном: бандитка – страшная, но очень красивая! В 1951 году британская разведка в Сингапуре обещала награду в 10 тысяч фунтов стерлингов тому, кто предоставит в ее распоряжение фотографию женщины по имени Вонг. Вскоре в одно из отделений был подброшен пакет с фотографией. В луже крови с валявшимся рядом «кодаком» был сфотографирован смельчак, пытавшийся «щелкнуть» мадам Вонг. 

В этом же году торпедные катера мадам Вонг остановили португальский фрахтер «Опорто», который шел в Макао. Радист успел дать сигнал бедствия. Но никто не успел откликнуться на него. Пираты сделали свою работу мгновенно. Груз исчез, команда из двадцати двух человек расстреляна. Но одному удалось спастись. Когда в него выстрелили, он, хоть и был всего лишь ранен, изобразил убитого, опрокинулся спиной за борт и, вынырнув, ухватился за доски от ящиков, которые пираты разбили и побросали в море. Он держался за эти ящики, пока его не подобрал португальский эсминец, который спешил к месту происшествия, но, увы, пропустил все самое интересное. Матрос умер через несколько дней, но его описание мадам Вонг до сих пор, увы, является единственным, если не считать старую и уже бесполезную фотографию, сделанную еще в 1939 году, когда мадам было 19 лет, и она танцевала в одном из ночных клубов Кантона, и ее звали Шан Юйцзи. 

Лицо ее на фотографии, как, впрочем, и лица всех танцовщиц клуба, сильно накрашено, и отличить ее от подруг не смог бы даже близкий родственник. Попытки раздобыть хоть какую-нибудь информацию в ночном клубе ничего не дали. В заведении, где она выступала каждый вечер, никто о ней не знал ничего! Возраст, откуда родом, какие-то приметы – все осталось загадкой! Более того, никто из бывших коллег не смог вразумительно описать внешность Шан: так разнообразно она использовала в свое время грим. Она не заводила подруг, никто не был с ней близок, многочисленные клиенты заведения почему-то никогда не рисковали купить ее тело… Возможно, что и само имя Шан Юйцзи было придуманным. 

Единственное, что удалось узнать: Шан часто надевала серьги в виде звезд с огромными бриллиантами, с собой постоянно носила резной портсигар из слоновой кости и пару пистолетов: один в дамской сумочке, другой в специальной кобуре, пристегнутой к подвязке на бедре. Кстати, и описание, сделанное  матросом с «Опорто», было бестолково, еще бы в этом стрессе ему что-то разглядывать и запоминать. Сыщики разных стран кропотливо собирали досье на мадам Вонг. Задача осложнялась тем, что ее власть над своими подчиненными держалась не на деньгах. Ее организация была создана по законам китайских тайных обществ, корни которых уходят в Средневековье. 

Общества, занимавшиеся мистической и  гангстерской работой, носили нежные  названия: «Красная кувшинка», «Два дракона», «Старые братья», «Белое облако» и «Триада». Чтобы стать членом такого общества, новобранец проходил сложный обряд – магический ритуал, подробности которого держались в строгой тайне. Дисциплина в таких обществах была железной, а структура управления, слежки за новобранцами и соблюдение всех правил конспирации были на высоте. Впрочем, из опросов тех, кто хоть как-то помнил танцевальный период Шан, получалось, что у нее был спонсор,  один из чиновников тайваньского генералиссимуса Чан Кайши. Господин средних лет, прекрасно одевавшийся, звали его Вонг Кунгкит. 

Полицейские оживились. Этого джентльмена они знали. Это он лишь с одной стороны был чиновником Чан Кайши. А с другой – торговал детьми, женщинами, наркотиками. Имел тесную связь с «Братством нищих» – гангстерской организацией, у которой повсюду были свои глаза и уши. «Братья» похищали детей богатых родителей и требовали за них выкуп, но это было не самое страшное зло. Гораздо ужаснее выглядело другое занятие – уродовать детей, по примеру средневековых сект, и продавать калек.

К 1940 году, когда Вонг Кунгкит решил уйти с государственной службы, у него уже был солидный капитал. Через некоторое время он стал грозой торговцев на реке Янцзы, в устье которой расположен Шанхай. Здесь пересекались пути всех преступных кланов тогдашнего Китая, поэтому можно было сбыть любое количество награбленного и «отмыть» любые деньги. Вскоре Вонг Кунгкит вышел в Южно-Китайское море, где грабил торговые и пассажирские суда. Но в 1946 году, когда его состояние уже равнялось десяти миллионам английских фунтов, Вонг Кунгкит погиб. Однажды ночью он получил сообщение, что к Гонконгу плывут три джонки, груженные опиумом. Пираты вышли в море на больших моторных лодках и пошли на абордаж. Здесь Вонгу и пришлось пережить последнее удивление в своей жизни — команда джонок была составлена из военных моряков. После двадцатиминутного боя раненый Вонг понял, что проиграл. Ему удалось бежать в маленькой моторной лодке, но на берегу он попал в руки партизан и был передан полиции Макао. Через два дня при попытке к бегству он был смертельно ранен и умер на одной из свалок.

Все полагали, что пиратской «империи» Вонга – конец. Но через несколько дней распространился слух, что дело взяла в свои руки мадам Вонг. И будто бы не просто взяла. Рассказывали, что два главных приспешника Вонга явились к мадам, чтобы предложить женщине выйти из дела. И будто бы она приняла их в своем будуаре: сидя перед зеркалом, накладывая пудру и румяня щеки. Она никогда не стеснялась мужчин. И будто бы, когда они стали разговаривать с ней излишне пренебрежительно, интересуясь лишь тем, когда она уберется восвояси, мадам Вонг развернулась, в руках ее возникли два пистолета, она пристрелила обоих, а вбежавшей охране заметила что-то типа: «опять здесь не прибрано» и, повернувшись к зеркалу, продолжила делать макияж. Больше никому в голову не приходило задавать мадам опасные вопросы. 

Первой личной морской операцией мадам Вонг была атака на голландский пароход «Ван Хойц». Она преследовала судно, шедшее из Кантона в Шаньтоу, темной ночью взяла его на абордаж, разгромила радиорубку и оставалась на борту пятнадцать часов, пока груз переносили в лодки. Всем пассажирам было приказано выйти в кают-компанию, где у них отбирали бумажники. Эта операция принесла Вонг 400 тысяч фунтов. 

Потом всех потрясло нападение на пятитысячетонное британское судно «Мэллори», когда оно проходило через Тайваньский пролив. Перед судном внезапно вынырнула джонка, и, чтобы не раздавить ее, судно вынуждено было остановиться. Джонка пришвартовалась, и в мгновенье ока на борту оказались двадцать пять человек. Они были вооружены американскими автоматами, их предводитель без акцента говорил по-английски. За несколько часов они перенесли ценные грузы «Мэллори» в свою джонку.

Через пять лет, к 1951 году, стало ясно, что мадам Вонг прибрала к рукам весь пиратский бизнес, подобрав всех бандитов помельче. 

Империя

Империя ее была организована безупречно. По данным английской разведки, много лет безуспешно охотившейся за ней, число ее боевиков переваливало за три тысячи, по данным португальцев, оно исчислялось восемью тысячами. Японцы утверждают, что в ее распоряжении находилось 150 судов и лодок. Мадам предпочитала скоростные катера, оснащенные мощными двигателями и новейшей навигационной техникой, даже вела переговоры о приобретении подводной лодки. Самой мадам Вонг  уже не было нужды  участвовать даже в крупных операциях, да она бы и не смогла сделать этого. Бизнес мадам Вонг был огромен и разнонаправлен. 

Ей надоело ждать, когда суда выйдут в открытое море — она велела грабить их прямо в гавани. Потом ей надоело ждать, пока корабли загрузят, и она велела  грабить сами торговые склады. Когда не было другой поживы, суда Вонг, снабженные паровой лебедкой, выходили ночью в море и вытаскивали на поверхность большие куски подводного резервного кабеля, соединявшего Гонконг с Сингапуром. Медь и сталь, снятые с кабеля, продавались на «черном рынке». У мадам Вонг было уже много недвижимости в виде десятков ресторанов и публичных домов в Гонконге, Сингапуре и Макао. Люди мадам торговали девушками для увеселительных заведений, агенты Вонг вербовали их в странах Западной Европы и в Америке, обещая высокооплачиваемую работу секретарей, гидов, стюардесс. Вместо офисов девушки попадали в портовые притоны. 

Люди мадам занимались вымогательством, рэкетом и шантажом. Огромную долю дивидендов мадам Вонг получала от операций с золотом и драгоценностями. Корабли ее флотилии, разбросанные на пространстве от Персидского залива до Шанхая, доставляли контрабандное золото в пункты сбыта. За это пираты имели от 5 до 10 процентов чистой прибыли. И все это время  полицейские продолжали ее искать. В мае 1963 года японцы были близки к тому, чтобы получить очень ценную информацию о мадам Вонг, когда один из ее помощников договорился встретиться с представителем полиции в Кобе. Он был на месте, как и обещал, но с отрезанными руками и вырванным языком. Вскоре он умер, так ничего и не сказав. 

Во время войны в Корее американцы, выведенные из себя постоянной пропажей военных материалов, послали группу агентов разведки. Им ничего не удалось сделать. В довершение всего, пираты украли одно из патрульных судов, и его уже больше никто не видел. По предположениям полицейских служб, искать мадам Вонг следовало бы на одном из островов близ Гонконга, поскольку именно это место приходилось на центр обширного круга ее передвижений, грабежей, интересов и визитов. Задним числом узнавали, что мадам Вонг часто посещала Макао, Гонконг, Сингапур и даже Токио, где не только собирала информацию и встречалась с клиентами, но и предавалась азартным играм, единственному ее увлечению. 

Полиция Макао была абсолютно уверена, что Вонг часто бывала на острове, чтобы поиграть в одном из притонов, но распознать ее никак не могли. В который раз португальская полиция назначила очередное  вознаграждение в десять тысяч фунтов тому, кто сделает и принесет фотографию Вонг. Через месяц начальник полиции получил пакет, в котором оказался еще один пакет с надписью: «Эти фотографии заинтересуют вас, потому что касаются мадам Вонг». Полицейский открыл второй пакет и увидел фотографии двух человек, убитых и разрубленных на части. Из подписи следовало, что они были пойманы в момент, когда пытались сфотографировать мадам Вонг. Служба безопасности мадам Вонг не имела себе равных.

Полицейские Филиппин, Таиланда, Японии, Гонконга, Макао и даже могущественный Интерпол оказались бессильны. Лишь одно объяснение ее неуловимости похоже на правду. Ее никто и не пытался ловить на самом деле, потому что она сотрудничала не только с полицией и военными, подкупала их, но дружила и с сильными мира сего. С их помощью переводила капиталы в легальный бизнес и устраняла конкурентов. А эти люди вряд ли расскажут что-либо, даже в посмертных мемуарах.

В июне 1962 года вице-президент Филиппин Эмануэль Пелаес давал ужин в своем шикарном доме в пригороде Манилы Кесон-Сити. Среди двухсот гостей была роскошно одетая мадам Сенкаку, которая почти весь вечер провела за игорными столами и делала очень большие ставки. Пелаеса заинтриговало хладнокровие гостьи. Желая сделать ей комплимент, он сказал: «Вы играете так, как могла бы играть сама мадам Вонг».

«А я и есть мадам Вонг, — заметила леди. — Сенкаку — это мой псевдоним». Присутствовавшие вежливо рассмеялись. А через неделю вице-президент получил письмо из Макао: «Благодарю за приятно проведенный вечер. Вонг-Сенкаку». Пелаес послал письмо в Интерпол, приложив к нему описание Сенкаку, сделанное несколькими гостями. Интерпол ничем не мог помочь, потому что среди представленных им описаний не нашлось хотя бы двух схожих.

Рассказ о визите во дворец вице-президента заставил многих задуматься: а не приглашали ли и они мадам Вонг в гости? Это представлялось вполне вероятным, потому что мадам Вонг всегда появлялась под разными именами, в разном гриме, с разным сопровождающими. Чего не придумает богатая женщина, чтобы  удовлетворить свою страсть? Страсть же была одна: к азартной игре. В море, на суше, за игорным столом.

Говорили, что лето 1963 года мадам Вонг провела на Французской Ривьере, и, согласно наведенным справкам, «зажиточная, уверенная в себе леди со своим спокойным мужем» действительно появлялась в августе в Монте-Карло, и на нее все обратили внимание. Леди очень сильно проиграла в казино. Проигрыш — довольно редкая вещь для мадам Вонг, но даже потеря большого состояния вряд ли могла как-нибудь отразиться на ее банковском счете. Вряд ли. Мадам неуязвима.

Она родилась в 1920 году. Когда она умерла, неизвестно. Возможно, она жива до сих пор...  Вот так, господа. Между прочим, в наши дни пираты тоже есть, но рассказывать о них совершенно не хочется. Какие-то они примитивные. Ни одной симпатичной женщины. Бандиты, они бандиты и есть. Что с них взять?

 Автор: Владимир Чернов

иллюстрация: Алексей Буряк