Война в Украине – локомотив всех плохих тенденций в российской экономике

15 декабря, 2024 - 18:50

Президент Владимир Путин накануне призвал спасти российские угольные компании, приняв экстренные меры для их поддержки. Компании в силу разных причин терпят колоссальные убытки и находятся на грани банкротств, по заключению государственного аналитического центра ТЭК Минэнерго.

Угольная промышленность отнюдь не исключение. Ранее на крайне трудное положение сетовали представители многих других отраслей. В частности, глава корпорации «Ростех» на слушаниях в Госдуме Сергей Чемезов пожаловался на то, что высокий процент по кредитам поставил главные предприятия Военно-промышленного комплекса под угрозу банкротства.

Кроме того, российский бизнес столкнулся с кризисом неплатежей со стороны контрагентов на фоне проблем с трансграничными банковскими расчетами и повышения ставок по кредитам. По информации агентства «Интерфакс» а третьем квартале доля компаний, допускающих просрочку по платежам поставщикам, заметно увеличилась во всех категориях бизнеса и находится близко к рекордным показателям за всю историю. И это все на фоне добрых отчетов руководства страны о состоянии экономики.

О том, куда идет экономика России, поговорили с экономическим обозревателем, публицистом Максимом Блантом.

Насколько критична сегодня ситуация в угольной отрасли России и что к тому привело?

Угольная промышленность – тот самый чемодан без ручки, который не только России, но и многим другим странам, вот уже сколько лет приходится нести с большим трудом. Напомню, что в свое время еще Маргрет Тэтчер (премьер-министр Великобритании в прошлом) весьма радикально пыталась решить проблему с угольщиками. И всё в силу того, что уголь – это топливо вчерашнего дня. Он, если сейчас где-то и нужен, то всё меньше и меньше. Российские угольщики довольно долго жили за счет того, что в Китае оставались угольные электростанции, но сейчас они ускоренными темпами закрываются. Перспектив у отрасли фактически никаких. Об этом давно известно, и все это прекрасно понимают. К тому же у российских властей в приоритете более насущные проблемы – война в Украине и прочее – не до шахтеров. Общую ситуацию усугубили высокие ставки Центробанка, которые окончательно топят угольные предприятия, Когда у государства дела идут получше и меньше расходов на войну, тогда оно еще поддерживало на плаву эти предприятия. Все-таки на кону судьбы целого региона (Кузбасса). А сейчас элементарно не до этого.

Возможен ли в Кузбассе социальный взрыв, ведь раньше российские шахтеры были горазды на стачки и могли громко постучать касками у Белого дома в Москве?

Сейчас у шахтеров есть альтернатива. Если тебе не нравится, как платят на шахте – иди воюй и получишь немалые деньги, если выживешь. Ответ властей на всевозможные претензии тех, кто не доволен своим материальным положением один: бери автомат – и вперед! Ну а самых активных бузотеров отправят на фронт в первую голову. Так что никаких предпосылок для массовых стачек нет.

Какие еще отрасли под угрозой и грядет ли череда банкротств, как предвещали многие эксперты?

Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования считает, что Россию в 2025 году ждет или волна банкротств, или кризис неплатежей, или и то и другое вместе взятое. По большому счету мы знаем, каким образом в России с 2009 года такие проблемы решаются – ручным управлением. Но эффективность такого метода сомнительна. Альтернатива же волне банкротств и кризиса неплатежей – гиперинфляция. Здесь ничего нового нет. Власти начнут допечатывать деньги и спасать предприятия, которые (с государственной точки зрения) ни в коем случае не должны рухнуть, однако это будет разгонять цены. Это капкан. Власти не могут себе позволить окончательно плюнуть на градообразующие предприятия. Если те разорятся, дело закончится плохо – вплоть до голода в каких-то регионах. Поэтому за всё платить будут, как водится, налогоплательщики. Очень неприятная ситуация в РЖД. Железнодорожники сильно закредитованы. Потому что им навязывали разные мега-проекты – постройте железную дорогу туда, сюда. И вся эта история, включая Трансиб, в значительной степени была профинансирована за счет кредитов. Причем, теперь их надо рефинансировать, а по нынешней ставке сделать это не получается. Аналогичное положение у значительной части других предприятий во всевозможных отраслях – от пищевой промышленности до сельского хозяйства, тяжелой промышленности и далее. Все, кто имел неосторожность, допустим, поставить новое оборудование или вложиться во что-то ещё, взяв кредит, находятся сейчас в крайне неприятной ситуации.

- Но она не безнадежная?

- До последнего времени положение отчасти спасали всевозможные льготные программы кредитования. Но на этой неделе Минфин внес в проект постановления правительства предложение (и оно скорее всего будет принято), которое резко ограничит участие государства во всех этих программах. Мера опять же вынужденная. На первую половину этого года кредитный портфель составлял 15 триллионов рублей был, а государству сейчас он обходится, по грубым оценкам, уже в районе полутора-двух триллионов рублей в год. Это ведет к дополнительным бюджетным расходам, которые и так превалируют над доходами. Чиновникам, которые инициировали программы кредитования, и в голову не могло прийти, что в России ключевая ставка будет 21 %, а в конце года она, может быть, вырастет и до 23%. Российский бизнес поджимают с разных сторон. Вдобавок выбор между дефицитом и инфляцией все-таки придется сделать. Сейчас уже подбивают ЦБ, чтобы он закрывал глаза на инфляцию и ставил не такие жесткие цели. Но пока дискуссия на эту тему не закончилась, и Набиуллина (глава Центробанка) продолжает упорствовать, настаивая, что высокая ставка – это главное. Мол, мы должны побороть инфляцию, а потом думать обо все остальном. И уже заранее ясно, что ее назначат виновной за всё.

- В чем главная причина такого положения дел?

- Если огрублять, то война и связанные с ней западные санкции. Есть огромное количество факторов, которые война мультипплицировала. Демографическую проблему она превратила в катастрофу. Санкции поставили крест на возможности обновления оборудования, что могло бы решить проблему увеличения производительности труда. Разбухает военный сектор, который никаким образом не участвует в удовлетворении спроса населения, потребляет огромное количество ресурсов и предъявляет повышенный спрос, который растет по мере роста доли этого сектора. Безусловно, война – локомотив всех плохих тенденций.

- Нынешняя ситуация – предвестник серьезного кризиса?

- Тут можно спорить – нынешняя ситуация предкризисная или кризис уже начался. Я считаю, что начался. Правда, до острой фазы он ещё не дошел. Это, как споры в 2007 году, был в американской ипотеке субстандартный кризис или не был? Некоторые говорят, что был, другие придерживаются обратной точки зрения. Точно также и сейчас. Пока кризис своего апогея не достиг. Это, по-моему, произойдет в 2025 году. Но с этим, повторю, можно спорить. А вот назвать ситуацию, при которой Россия избежит кризиса, мне сейчас крайне сложно. Разве что небо упадет на землю, а цена на нефть взлетит до 200 долларов за баррель, но и последнее, полагаю, не сильно поможет.