Роли в пьесе Сайкса-Пико
Первая мировая война представляется нам бессмысленной гигантской бойней. Без каких-либо весомых видимых причин миллионы граждан наиболее экономически развитых, цивилизованных и культурных стран мира четыре года уничтожали друг друга всеми способами, доступными на тот момент человечеству. Да, историки нередко затрудняются определить эти причины, либо определяют их по-разному, в зависимости от идеологической и политической конъюнктуры. А в окопы тогда ушло около 70 млн. человек, 10 млн. было убито, 25 млн. — покалечено.
Первая мировая война кардинально изменила мир: толкнула Россию в революцию, разрушила Османскую империю, поменяла карту Европы. Эти страницы истории, казалось бы, давно перевернуты и стали для нас страницами литературы.
На Западном фронте без перемен, бравый солдат Швейк плачет на проповеди у пьяного фельдкурата Каца, Вертинский поет свой шлягер: «Я не знаю, зачем и кому это нужно, кто послал их на смерть недрожавшей рукой…»
Но в последнее время Первая мировая становится актуальной. Это не только некие параллели, указание на абсурдность происходящего, на разрушение норм «либеральной» цивилизации, как мы ее себе представляли. События тех дней — прямые предпосылки ряда сегодняшних кризисов.
22 мая 1916 года на Юго-Западном фронте началось наступление Русской армии, вошедшее в историю как Брусиловский прорыв. Это был последний крупный успех России в войне, и наиболее значительный. Русские войска оттянули на себя огромные силы Германии и Австрии с других фронтов, существенно истощили людские и материальные ресурсы стран Четверного союза. Это обеспечило успех июльского наступления англо-французских сил на Сомме. Страны Антанты перехватили инициативу, в ходе войны произошел коренной перелом в их пользу. Потери России в период с 22 мая по 14 октября 1916 года составили около миллиона солдат.
В 1916 году британский путешественник, писатель, политик и дипломат Марк Сайкс и французский дипломат Франсуа Пико заключили секретное соглашение между Англией и Францией о разделе Османской империи после достижения странами Антанты победы в войне. Соглашение было ратифицировано обеими странами в мае 1916 года.
В том, что Германия и Турция будут побеждены, у англичан сомнений не было, на это указывали объективные экономические показатели: превосходство стран Антанты, во главе с Англией, в производстве металла, техники, взрывчатки и горючего, которое в ходе войны приобретало все большее значение. Победа представлялась вопросом правильного планирования, времени и людских ресурсов.
По соглашению под контроль Британии отходили территории, сегодня являющиеся Иорданией, южным Ираком, южной и северной частями Израиля с портами в Хайфе и Акко. Часть современного Израиля с Иерусалимом должна была перейти под некое «международное управление» в виду ее большого религиозного значения для всех стран. Франция должна была получить контроль над юго-восточной Турцией, иракским Курдистаном, Ливаном и Сирией. В соглашение была включена договоренность русского министра иностранных дел Сергея Сазонова с Англией и Францией о том, что Россия получала контроль над Константинополем и средиземноморскими проливами, а также так называемую Западную Армению — часть Великой Армении, ставшую турецкой. При этом Россия уступала Англии некоторую дополнительную сферу влияния в Персии. Согласно договоренностям с Сазоновым, союзникам надлежало удовлетворить требования России прежде, чем они могли совершить между собой раздел Ближнего Востока.
Для Британии ближневосточный регион был важнейшим. Это были порты, пути сообщения, нефть и, в дальнейшем, нефтепроводы. Британия стремилась выпрямить свои колониальные границы по линиям построенных и планируемых железных дорог, связывающих колонии в Индии и Африке, и планируемых нефтепроводов. Это ей удалось.
Параллельно переговорам Сайкса с французами глава британской дипломатической миссии в Египте подполковник Генри Макмахон вел переписку и переговоры с шерифом и эмиром Мекки Хусейном ибн Али аль-Хашими. Была достигнута договоренность, что шериф Хусейн организует и возглавит арабское восстание против турок, а Великобритания признает новое независимое арабское государство. Территория его должна была простираться от юго-восточной Турции до границ с Персией на востоке, Персидского залива и Индийского океана, за исключением Аденского порта и «частей Сирии, расположенных к западу от районов Дамаска, Хомса, Хамы и Алеппо».
Англичане сообщили французам о договоренностях, достигнутых с арабами. Арабам о договоренностях с французами сообщено не было.
Арабское восстание началось 10 июня 1916 года.
Чтобы арабы не угрожали интересам Франции, в Аравию отправился французский полковник Эдуард Бремон. Его целью было сдержать восстание в оговоренных с англичанами границах. Опасения французов, впрочем, не нашли отклика в Лондоне.
Официально отношения с Францией считались там первостепенными. Однако видение роли Франции в контексте многообещающих отношений с арабами у Англии было своеобразным. В 1917 году Сайкс сообщал своему правительству, что «чем скорее французская военная миссия будет выведена из Хиджаза, тем лучше». Французам было заявлено, что их «миссия враждебна арабскому делу» и «не может не нанести ущерба отношениям и политике союзников в Хиджазе и может даже повлиять на все будущее отношений Франции с арабами».
Англичане вовсю выражали несогласие с «намерениями Франции сделать не только Сирию, но и Верхнюю Месопотамию еще одним Тунисом <…> Мы готовы признать полную суверенную независимость арабов Аравии и Сирии. Кажется, пришло время ознакомить французское правительство с нашими подробными обещаниями королю Хусейну и прояснить последнему, будет ли он, или кто-то другой правителем Дамаска — единственной возможной столицы арабского государства, которое могло бы подчинить другие арабские эмираты».
В «Меморандуме о Малоазиатском соглашении» Сайкс прямо заявил французам, что «если они не могут предпринять военные усилия, совместимые с их политикой, они должны изменить свою политику».
Британия вполне полагалась на свои возможности. Связи с арабскими правителями создавались и развивались на протяжении всего предыдущего столетия. Английская официальная и неофициальная дипломатия на Ближнем Востоке была на высоком уровне. Всем известна фигура Т.Э. Лоуренса, или Лоуренса Аравийского, которого можно воспринимать как типический, собирательный образ английского дипломата и агента, каких было множество в арабских странах. Также у Империи имелся богатый опыт колониального владычества в Индии, где англичанам удалось подчинить громадную территорию и управлять ею, поддерживая на нужном уровне национальные противоречия, религиозные конфликты и войны между местными князьками.
Создавая новое независимое арабское государство, Британия расширяла свои колониальные владения. Англичане рассчитывали, что смогут контролировать сложную систему внутренних противоречий региона: навыка, опыта и ресурса у них было предостаточно.
Французы тут должны были выполнять роль «плохого колонизатора», своего рода громоотвода, на который будет направлено недовольство, острие арабского национализма и пыл «освобождения». Этот «антиколониализм» Британия намеревалась всячески поддерживать, выступая искренним другом арабского народа и поборником его борьбы за независимость.
Франция успешно взялась за отведенную ей роль. Однако случаются в истории и неожиданности.
После Октябрьской революции новому правительству России было отказано в причитающейся по соглашениям с союзниками доле территорий Османской империи. Ни Константинополя, ни проливов Россия не получила.
В ответ на отказ союзников выполнять обязательства 23 ноября 1917 года «Известия» и «Правда» опубликовали полный текст секретных соглашений Сайкса-Пико. Вслед за тем 26 ноября соглашения были опубликованы и в английской Manchecter Guardian. Это стало конфузом для англичан и должно было стать бомбой, подложенной под всю колониальную политику Британии на Ближнем Востоке.
Действительно, с тех пор каждое национально-освободительное или религиозно-освободительное движение на Ближнем Востоке — от панарабизма Насера до панисламизма ИГИЛ и теперешних сирийских повстанцев — заявляет о намерении отменить и похоронить соглашения Сайкса-Пико.
Нет нужды напоминать, кто ныне проводит «политику колониализма» на Ближнем Востоке. Британия традиционно и последовательно стоит за правое дело арабского освобождения. Но это отдельная тема.
Оставленные Британией не у дел, советская Россия и страны Четверного союза, а также США дружно выступили принципиальными поборниками справедливости и прогресса. Лев Троцкий заявил о «демократическом мире без аннексий и без контрибуций», основанном на «принципе независимости наций и их праве определять свое собственное развитие». От имени Четверного союза граф Оттокар Чернин ответил, что «право меньшинств составляет важную составную часть конституционного права народов на самоопределение». Американский президент Вудро Вильсон отверг всякие секретные соглашения европейских стран по Ближнему Востоку и призвал к открытой дипломатии, основанной на идеях самоопределения наций.
Британский премьер Ллойд Джорж, недолго думая, тоже выступил с речью о целях войны, которыми теперь стали «право наций на самоопределение» и достижение необходимого «согласия управляемых». Сайкс, в свою очередь, заявил о необходимости предоставления Сирии полной автономии в свете сложившейся ситуации. Напомним, Британия при этом ничего не теряла.
В результате бурной дипломатической активности нескольких следующих лет и военного столкновения французов и арабов в 1920 году Сирия все-таки стала подмандатной территорией Франции, как то и было предусмотрено планом раздела Османской империи.
Нельзя сказать, что при разделе Империи европейцы не думали про национальное и религиозное разнообразие населения Сирии. У французов даже были краткосрочные попытки создания неких подобий маронитских, друзских и алавитских автономий либо квазигосударств. Это, однако, никак не облегчало управление территориями Сирии и Ливана. Поэтому в конце концов французы оставили все, как было при турках.
А то, как дело обстояло при турках, в принципе не отличалось от того, как это делали англичане, или как национальную и религиозную проблему в колониях решала любая империя. «Разделяй и властвуй». Национальная и религиозная разобщенность населения помогала укреплению имперской власти, поскольку каждая группа в центральной власти видела единственного гаранта своей безопасности. При административном делении в империях нередко специально менялись сложившиеся границы — так, чтобы включать в одну провинцию разные, порой враждующие народы и религии. То же самое мы видим и в советской национальной политике. Например, в состав этнически тюркского Узбекистана включили исторически и этнически иранскую Бухару, а в состав Киргизии — этнически узбекский Ош. Это породило межнациональные конфликты после распада СССР. Но при сильной центральной власти подобное положение власть укрепляло.
В Леванте турки поступали именно таким образом: не терпели никакого национализма и не позволяли каким-либо этническим группам притеснять другие. Разумеется, ни о каком их национальном и тем более государственном самоопределении речь идти не могла.
После падения Османской империи Англия и Франция, преследуя свои экономические и политические цели, занялись целенаправленным разжиганием национальной и религиозной розни в регионе. Самым действенным рецептом власти в колониях всегда было старое доброе римское правило. А после официального ухода европейцев новые независимые государства унаследовали букет противоречий, которые с тех пор являются причиной непрекращающихся войн. Этим при первой возможности пользуются и другие страны, прежде всего Иран и Турция.
В Сирии вместе оказались сунниты, алавиты (шиитская секта, близкая к гностическому христианству, 10-15% населения), курды (сунниты, шииты и езиды, 10-15% населения), христиане (10% населения), друзы (этнические арабы со своим вариантом монотеизма, отличным от ислама, 3% населения), ассирийцы. Евреи из Сирии бежали в Израиль. Все эти этнические и религиозные группы прямо или косвенно противоборствуют (у власти до последнего времени были представители алавитов, хотя большинство населения Сирии сунниты) или попросту ведут перманентную гражданскую войну друг с другом и, до недавнего времени, с центральным правительством.
Количество различных военизированных формирований в Сирии сложно подсчитать, не говоря о том, чтобы разобраться в их программах и понять, кто с кем и против кого воюет в тот или иной момент. В самых общих чертах есть крупные формирования, поддерживаемые Турцией, воевавшие с правительством и с курдами; проиранская «Хезболла» воевала за правительство; курдские армии воевали с турками, ИГИЛом и правительством; существует вооруженная политическая оппозиция; есть и претерпевшие некую эволюцию игиловцы, которые воевали со всеми и сейчас пришли к власти в Дамаске. Кроме того, масса местных мелких формирований наличествует едва ли не в каждой деревне, они либо занимаются наркотрафиком, похищениями, разбоем, либо пытаются от этого защищаться.
Удивительным образом, в этом гремучем коктейле детально разбираются только лишь британские аналитики, которые около полугода назад стали говорить о грядущей новой фазе войны против режима Асада в Сирии.
Центральное правительство принадлежало к сирийской ветви партии Баас — партии арабского социалистического возрождения. У арабского социализма были амбиции объединения различных религиозных групп на основе национальной и идейной общности, однако на практике эта партия дала Саддама Хусейна, Муаммара Каддафи и Башара Асада.
Башара Асада нельзя назвать каким-то демоническим злодеем. Он вполне цивилизованный, умный, культурный человек. Планировал быть врачом-офтальмологом, проходил стажировку — разумеется, при больнице в Лондоне. Прекрасно говорит по-английски. Стажировку в Англии он проходил под псевдонимом, чтобы не выделяться. Там он познакомился со своей будущей женой, также врачом-офтальмологом. Сын Башара Асада тоже не карикатурный отпрыск восточного деспота, не бездельник и не тиран с многочисленным гаремом. Совсем недавно он защитил кандидатскую диссертацию в МГУ по разделу физико-математических наук.
Пост президента и генсека партии Баас должен был занять старший брат Башара. Но тот погиб в автокатастрофе. Так что Башару пришлось заняться политикой, чтобы отцу его было кому передать власть. Ситуация поставила Башара Асада в такое положение, что он вынужден был действовать, исходя из логики самой ситуации: играть отведенную ему роль.
Беженцев из Сирии в мире около 9 млн. Большинство — около 6 млн. — находятся в Турции и представляют для нее серьезную проблему. Из европейских стран больше всего сирийских беженцев — около 1 млн. — в Германии, хотя именно она в колониальной эксплуатации Ближнего Востока никак не участвовала в силу того, что проиграла войну за право этим заниматься. Казалось бы, Франция должна нести большее бремя, тем более что она регулярно заявляет о своей прогрессивной антиколониальной позиции. Или Англия, на худой конец. Но Англию и Францию беспокоят исключительно палестинские беженцы, которых, напомним, когда-то было 750 тыс. человек, а не 9 млн., как сирийцев. Палестинские беженцы — чрезвычайно выгодное дело, не хуже нефтяных концессий. А сирийцы пусть сами разбираются, куда им бежать и что делать.
Курды также никого из защитников прав человека не интересуют. На всех бессчетных переговорах и конференциях по разделу Ближнего Востока до курдов у европейцев руки не доходили — было непонятно, как ими можно воспользоваться. Потому этот народ, один из крупнейших коренных народов Ближнего Востока, не имеет не только государственности, но и места проживания, и часто даже гражданства, как это было до последнего времени в Сирии. Уже более ста лет жизнь курдов — постоянная борьба за физическое выживание.
Ситуация с беженцами, а также курдские военизированные формирования в Сирии прежде всего побуждали Турцию к вмешательству. Сегодня президент Эрдоган заявляет:
Города, которые мы называем Алеппо, Идлиб, Хама, Дамаск и Ракка, станут нашими провинциями, так же, как Антеп, Хатай, Урфа!
Нео-османские устремления Турции могут вынудить принципиальных и несгибаемых борцов с колониализмом вновь вооружать, спонсировать и подстрекать арабов на борьбу. Благо в Сирии еще есть население.
Арабские страны опасаются «эффекта домино» с распространением исламистского восстания в Сирии на новые территории. Прежде всего события в Сирии пугают руководство Иордании, поскольку электризуют ее население.
По замыслу англичан хашимитское меньшинство правит там населением, большинство которого составляют палестинские арабы. Такие «этнические бомбы» англичане закладывали по всем странам своего колониального владычества. Король Иордании Абдалла — наследник шерифа Мекки Хусейна, с которым некогда договаривались англичане. Длинная прямая линия иорданской границы проведена под линейку Сайксом и Пико. Однажды, в 1970 году иорданский король уже жестоко подавлял палестинское движение.
Израильский канал Каn сообщил, что шеф израильской разведки Шин-Бет (ШАБАК) Ронен Бар и глава разведки ЦАХАЛа генерал-майор Шломи Биндер посетили Иорданию, чтобы обсудить развитие ситуации. У Израиля с Иорданией длинная граница.
Абу Мухаммад аль-Джулани, лидер группировки «Хайят Тахрир аш-Шам» («Организация освобождения Леванта») , которая пришла к власти в Сирии, вечером 15 декабря выступил по сирийскому телевидению и заявил, что «после многих лет войны измученная Сирия не может позволить себе быть втянутой в новые конфликты».
Проблема, которую представляет для неоколониальной европейской бюрократии Израиль, состоит именно в том, что Израиль не вписывается в роль колониального вассала, которая была для него предусмотрена «цивилизованным миром». Поэтому Израиль обвиняется в колониализме. Обычная практика, как мы видим: обвинять других в собственных грехах.
Неотъемлемая составляющая этой навязываемой Израилю роли — перманентная война с арабами и с исламом. Израилю необходимо прекратить разыгрывать пьесу, написанную для Ближнего Востока талантливыми джентльменами более чем столетие назад. Израиль достаточно силен, чтобы его отношения со всеми соседями были уважительными. Такие отношения станут шагом к действительной деколонизации Ближнего Востока.
Комментариев нет:
Отправить комментарий