Классовая борьба
Чтобы понять события, происходящие сегодня в мире, нужно мыслить категориями классовой борьбы.
Это похоже на то, что мог бы написать доктринер-марксист. Тем не менее, это правда. Большая часть нынешней напряженности в Америке и во многих других демократических странах на самом деле является продуктом классовой борьбы. Это не тот вид классовой борьбы, о которой писал Карл Маркс, когда рабочие и крестьяне сражаются с хищными капиталистами, это тот случай, когда нынешний класс управленцев сталкивается с недовольством класса работников.
Марксисты в бывшем Советском Союзе уверяли нас, что, как только истинный коммунизм будет установлен с помощью «диктатуры пролетариата», государство отомрет, и все станут свободны. На самом деле, однако, диктатура пролетариата превратилась в диктатуру партийных функционеров, не заинтересованых в том, чтобы их власть ослабевала.
Югославский диссидент Милован Джилас назвал этих партийных функционеров «Новым классом», отметив, что вместо былого противостояния рабочих и крестьян капиталистам, теперь рабочие и крестьяне управляются новым классом технократов, которые, якобы действуя на благо общества, благо рабочих и крестьян, каким-то образом сами получают львиную долю сладкого. Рабочие и крестьяне выстраивались в длинные очереди за хлебом и некачественными товарами для дома, а партийные и правительственные руководители покупали импортные деликатесы в специальных секретных магазинах. (В известном советском анекдоте тогдашний лидер Леонид Брежнев показывает матери свою роскошную квартиру, лимузин, красивый загородный дом и вертолет только для того, чтобы услышать от нее: «А что, если коммунисты вернутся?»)
Работа Джиласа была взрывоопасной (его посадили в тюрьму), потому что она давала понять, что рабочие и крестьяне просто заменили один класс эксплуататоров другим. Она подготовила почву для распада Советского Союза и дискредитации коммунизма среди всех, кто хоть что-нибудь соображает.
Элиты послевоенных институтов не хотят перемен
Но на самом деле «Новый класс» не ограничивается коммунистическими странами. В послевоенную эпоху во всем мире власть перешла к неизбираемой профессиональной и управленческой элите. Чтобы понять, что происходит с президентом Дональдом Трампом и оппозицией ему, а также в других столь разных странах, как Франция, Венгрия, Италия и Бразилия, важно понимать, что пересматриваются институциональные механизмы западных демократий, созданные после Второй мировой войны, и что это не очень нравится профессиональной и управленческой элите, поскольку она очень даже преуспевает в нынешних условиях. И, как и все элиты, у которых все очень хорошо, она не хочет, чтобы что-то менялось.
В послевоенную эпоху были созданы международные институты, от НАТО до Организации Объединенных Наций и Всемирного банка, вместе с тем увеличилось количество аналитических центров и неправительственных организаций (НПО). Это привело к значительному расширению высшего образования в Соединенных Штатах и превращению ученых степеней в нечто почти обязательное для высшего среднего класса. Произошло значительное расширение власти организаций, контролирующх СМИ, а также правительственных бюрократов и лоббистов, число которых сильно возросло.
Но на рубеже тысячелетий другие американцы, подобно рабочим и крестьянам в бывшем Советском Союзе, начали замечать, что, хотя у «Нового класса» дела шли неплохо (самые богатые округа Америки теперь расположены вблизи Вашингтона), у них все не так хорошо. И что раздражало еще больше, так это то, что советские аппаратчики, по крайней мере, делали вид, что им нравятся рабочие и крестьяне, а члены американского класса управленцев, казалось, смотрели на простых американцев с чем-то вроде презрения, используя такие термины, как «цепляющиеся за старое», «достойные сожаления» и «никому не интересные».
Классовая борьба в Америке маскируется под культурную войну
Внезапно для многих избирателей эти послевоенные институциональные механизмы перестали выглядеть так хорошо. Но, конечно, бенефициары не собирались от них отказываться. Это привело к большим политическим разногласиям и культурным войнам, поскольку в Америке классовая борьба обычно маскируется под культурную войну. Но на самом деле это битва между “Новым классом” и тем, что раньше было средним классом.
Если вы посмотрите на протесты «желтых жилетов» во Франции, избрание Жаира Болсонару президентом Бразилии и события в таких странах, как Италия и Венгрия (или, если уж на то пошло, движение за Брексит в Великобритании) вы обнаружите аналогичное недовольство институциональными механизмами и гладкие и самодовольные элиты, которым они выгодны. Люди, которые, по известному выражению президента Билла Клинтона, много работали и играли по правилам, теперь подозревают, что правила были сфальсифицированы, и что с ними обращались как с болванами.
Говоря о движении «желтых жилетов», французский географ Кристоф Гийи отмечает: «Протестующих сразу же объявили кceнoфoбaми, aнтиceмитaми и гoмoфoбaми. Элиты представляют себя aнтифaшиcтaми и aнтиpacиcтaми, но это всего лишь способ защиты своих классовых интересов. Это единственный аргумент, который они могут использовать в защиту своего статуса, но он больше не работает».
Все так. Это классовая борьба, маскирующаяся под что-то еще, но люди видят сквозь маску.
Понимание этого не сделает конфликт менее напряженным, но может прояснить, что на самом деле поставлено на карту. Происходящее в Америке является отголоском того, что происходит в демократических странах по всему миру, и это происходит не из-за Трампа. Трамп – симптом болезни класса управленцев, который многие из управляемых больше не считают служащим их интересам, а реакция против Трампа – это в основном гневная реакция упомянутого класса на угрозу его позициям, его привилегиям и (возможно, самое главное) его ощущению собственной важности.
Мой перевод из Donald Trump is a symptom of a new kind of class warfare raging at home and abroad. (Удивительно, что USA TODAY такое публиковало. Сейчас издание, похоже, окончательно превратилось в орган отдела пропаганды Демпартии…)
Игорь Питерский
Источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий