Подготовка к грабежу? Что стоит за бумом на фондовом рынке России
Вложения россиян в фондовый рынок растут рекордными темпами. Это очень похоже на ситуацию в Иране, где популярность биржевых инвестиций растет с пугающей скоростью. Также прослеживаются и параллели с Южной Кореей – однако финал для инвесторов, скорее всего, окажется привычным, российским.
Прямо как на Западе
По итогам марта 2024 года число физических лиц, владеющих брокерскими счетами на Московской бирже, превысило 31,1 млн. Только за один месяц оно выросло на 400 тысяч. Доля физлиц в объеме торгов облигациями составила 29%, на срочном рынке – 55%, а на торгах акциями достигла 72%. Всего за месяц 3,9 млн частных инвесторов вложили в рынок 82,2 млрд руб. – на 10,8% больше, чем в феврале, и в 2,1 раза больше, чем годом ранее.
В масштабах России это кажется не такой уж большой суммой – менее миллиарда долларов в месяц. Однако это лишь верхушка айсберга: по данным ЦБ, только в 2023 году средства россиян на брокерских счетах выросли на 53% – до 9,2 трлн руб. А это уже почти треть годового государственного бюджета.
Немалую роль в происходящем играют так называемые индивидуальные инвестиционные счета (ИИС). В 2014 году, после начала агрессии в отношении Украины, российское государство не только повысило темпы роста военного бюджета, но и одновременно решило за счет налоговых льгот стимулировать интерес граждан к фондовому рынку. Закон об ИИС принимался в авральном порядке – 31 декабря. Появившийся во время биржевого обвала весной 2014 года лозунг "есть вещи поважнее фондового рынка" внезапно стал неактуальным.
С тех пор программа неоднократно обновлялась, список льгот, несмотря ни на какие сложности с бюджетом, только рос. Продвижением занимались все кому не лень – например, многие банки автоматически открывали инвестиционные счета всем новым клиентам, а некоторые предлагали и предлагают за открытие ИИС ощутимые бонусы. И к апрелю 2024 года количество таких счетов достигло 5,8 млн.
"Неквалифицированные" новички только в четвертом квартале 2023 года принесли на рынок 169 млрд руб.
Разумеется, российский рынок не во всем исключение: как и во многих других странах, большинство брокерских счетов остаются пустыми, а львиная доля активов приходится на так называемых "квалифицированных" инвесторов. Тем не менее и "неквалифицированные" новички только в четвертом квартале 2023 года принесли на рынок 169 млрд руб.
Причины понятны: инфляция за прошлый год в России составила 7,4% – и это только официальные расчеты, вызывающие все больше споров и сомнений. Инвестировать в валюту сложно, да и боязно – могут ведь и совсем, как в СССР, запретить. Банковские вклады в рублях дают на сопоставимых с фондовым рынком условиях немногим более 10% годовых. А индекс Мосбиржи в 2023 году вырос на 43,7%, то есть принес инвесторам в среднем даже больше стоимости банковского кредита наличными. И это – без учета дивидендов, а также налоговых вычетов. Даже относительно надежные корпоративные облигации дают 14–16% – при этом из них, в случае чего, деньги извлекаются с гораздо меньшими потерями, чем со срочного банковского вклада.
И спрос определяет предложение: только в последнем квартале 2023 года на Мосбирже прошли первичные размещения акций сразу шести компаний на общую сумму 40 млрд руб. Всего же, с учетом вторичных размещений, за год на рынок поступило "свежих" акций на 142 млрд руб. В 2024 году руководство биржи ожидает рост числа таких сделок с 13 до 20.
В последнем обращении к Федеральному собранию Владимир Путин рассказал о намерении довести к 2030 году капитализацию фондового рынка с нынешних 33% до 66% ВВП. Компаниям, работающим на "приоритетных высокотехнологичных направлениях", обещаны компенсации расходов по размещению акций. Кроме того, для инвесторов вводятся новые стимулы: средства на инвестиционных счетах предполагается страховать от потерь.
Цель на первый взгляд не такая уж фантастическая: как отмечает макроэкономист банка "ДОМ.РФ" Виктор Тунев, в 2007 году капитализация российского фондового рынка однажды уже достигала целых 76% ВВП. Правда, есть два момента: во-первых, за 2007 годом последовал кризисный 2008-й. Во-вторых, семь из восьми лет до этого рост российского ВВП превышал 5% в год – и рынок рос в том числе и на радужных ожиданиях. В прошлом же году российский ВВП с трудом отыграл падение 2022 года, а на этот год в федеральный бюджет уже заложено, что минимум 6% ВВП отправятся на войну, то есть будут израсходованы без шанса на возврат. И это только официальный бюджет военного ведомства – без учета расходов на госбезопасность, пропаганду и прочее.
Иранские пирамиды
Происходящее позволяет вспомнить историю фондового рынка Ирана. В 1970-е годы в стране происходила своего рода "перестройка", гражданам разрешили покупать акции госкомпаний, а крупные частные фирмы проводили открытые размещения акций. После Исламской революции 1979 года государственный контроль над экономикой стал расти – сейчас доля госсектора превышает 70%. Однако парадоксальным образом курс на изоляцию в сочетании с международными санкциями и инфляцией, в среднем с 1980 года составлявшей 32,5%, а в 80-е – также войной с Ираком, сделал акции практически единственным эффективным средством сохранения сбережений. В 1993 году суммарная капитализация иранских компаний, чьи акции обращаются на бирже, составляла всего $1,29 млрд, к 2017 году она превысила $106 млрд.
Начиналось всё благообразно: государство разрешило гражданам владеть акциями и получать дивиденды, а в 2006 году даже раздало 4,6 млн бедняков портфели акций с оценкой в $500 каждый. Правда, рост ВВП, в конце 1960-х стабильно превышавший 10% в год, с тех пор так же стабильно замедляется и в 2022 году составил всего 2,75%, что при упомянутой инфляции укладывается в пределы погрешности измерений. Так что поводов для больших дивидендов не так уж много – но это лучше, чем ничего.
Однако далее очередные волны санкций и снижение выручки от экспорта нефти привели власти к смелому решению: гражданам разрешили торговать на бирже – и по итогам 2022 года капитализация рынка достигла $1,61 трлн, вчетверо превысив ВВП страны. В августе 1998 года основной индекс акций Tedpix падал почти до 1600 пунктов, а к апрелю 2023 года он составил 2 479 340 пунктов. Правда, ряд источников отмечает, что официальный курс иранского риала к доллару сильно отличается от подлинного, и если пересчитывать по последнему, то рост фондового рынка с 2017 до 2022 года окажется всего двукратным – но и это несравнимо с ростом реальной экономики. Схема становится чистой пирамидой: граждане покупают акции, потому что они дорожают, и от этого они дорожают еще больше.
- Кстати, Иран – вообще хороший пример "эффективности" курса на изоляцию: в 1960-е годы он, как и Турция, претендовал на лидерство в небогатом регионе. В 1960 году ВВП Турции составлял $7,6 млрд, Ирана – $4,2 млрд, разница на душу населения была в 40%. Экономики были сравнимы, Турция была ближе к богатой Европе, но зато у Ирана была нефть. И уже в 1971 году иранцы стали богаче турок, а в 1973 году Иран и в целом вырвался вперед, имея ВВП в $27,1 млрд против турецких $26 млрд. Накопившегося за 70-е годы отрыва хватило и на десятилетие после Исламской революции. Однако в 1989 году лидерство было утрачено, и сейчас ВВП Турции составляет $907,1 млрд против $413,5 в Иране. При этом население Ирана в 1960 году было на четверть меньше турецкого, а в том же 1989 году его превысило, и с тех пор отрыв нарастал, так что и по ВВП на душу населения разница нынче двукратная – даже по официальному курсу риала.
Отобрать и поделить
Однако вернемся в Россию, где энтузиазм розничных инвесторов и заявления властей идут вразрез с другой явной тенденцией – на национализацию частного бизнеса. За два года полномасштабной войны прокуратура успела передать в суд дела об изъятии у собственников 180 компаний. Уже после этого последовали как минимум еще две громких истории. 28 марта Генпрокуратура увеличила сумму взыскания "неосновательного обогащения" с экс-владельцев промышленной группы Челябинского электрометаллургического комбината (ЧЭМК) с 28,53 млрд до 105 млрд руб. и в связи с этим потребовала отобрать активы у крупнейшего в стране производителя вина – группы компаний "Ариант". А на следующий день по иску против родственников бывшего губернатора Челябинской области Михаила Юревича и экс-депутата Госдумы Вадима Белоусова приставы арестовали акции компаний "Макфа", "Смак", "Челябинскоблгаз" и ряда других. Арестовывавшие счета приставы указали сумму претензий в 100 трлн руб. – больше половины российского ВВП.
Претензии предъявляются не только к самим подследственным, но и к покупателям их активов: в частности, прошлым летом Генпрокуратура подала иск на 32,5 млрд руб. к компании СУЭК и ее основному владельцу Андрею Мельниченко. От него требовали отдать государству акции компании СИБЭКО, купленной у приговоренного к 12 годам тюрьмы экс-министра Михаила Абызова. Мельниченко в этот раз удалось откупиться взносом на благотворительность. Но, например, у двух тысяч миноритарных акционеров Соликамского магниевого завода, акции которого торговались на Московской бирже и теперь тоже конфискуются, такой возможности может не оказаться.
И даже помимо прокурорской активности в стране продолжается передел собственности покидающих РФ иностранных компаний: например, группа Polymetal начала готовиться к продаже российских активов еще в марте 2022 года, а сделка завершилась лишь в конце этого января. И, по словам источников в юридических кругах, очередь иностранцев в правительственную комиссию, принимающую решения по этим вопросам, еще далеко не закончилась.
Но противоречие на самом деле кажущееся. У всех этих компаний появились, появятся или могут появиться новые собственники – и многим из них активы достанутся за бесценок. Например, как известно, иностранные акционеры лишены возможности продавать свое имущество дороже, чем за половину независимой оценки. И отбор этих собственников проходит при явном государственном участии – вряд ли купивший российский "Полиметалл" султан Омана Хейсам бен Тарик аль Саид не интересовался мнением Кремля. Не все новые собственники так же богаты, как султан. И им понадобятся деньги на развитие бизнеса.
По-семейному
"Пока это не советский, а скорее рыночный сценарий “чеболизации”. Как в Южной Корее – семейно-государственные компании, не совсем корпоративный социализм, как у Муссолини, а немного азиатская вещь – семья кормится под контролем государства, – говорит экс-преподаватель РАНХиГС, попросивший не называть его имени. – С точки же зрения бизнеса мы видим период накопления, укрупнение огромного количества предприятий, образуются довольно рыхлые конгломераты. Когда нет нормального рынка инвестиций, деньги куда-то надо девать. Вывести нельзя, держать в банке – отберут, остается подбирать активы – а дальше посмотрим. Многие из этих активов не переживут ближайшие 5–7 лет. Сейчас проблема не в том, чтобы заработать, а чтобы не потерять".
Когда нет нормального рынка инвестиций, деньги куда-то надо девать
Но государство, раздав активы более или менее приближенным претендентам, вовсе не намерено финансировать перезапуск и дальнейшее развитие этих бизнесов. "Государственная поддержка размещения акций, о которой говорил Путин, – это про бизнес, про способ собрать деньги с людей, – продолжает экономист. – Там небольшие суммы в бюджете на это запланированы. Главный двигатель размещений – рост рынка, и рост этот спекулятивный, ибо людям некуда вкладывать деньги. А сейчас инвесторы не понимают, во что реально надо вкладывать. Будет куча проблем, многие разорятся".
В то же время, говоря о зарубежных вариантах развития, не стоит забывать и о гораздо более близкой российской истории. Многим известна фраза заведующего отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН Якова Миркина: "Каждую семью за последние 25 лет грабили три-четыре раза (разные люди и в разных формах, не считая государства)". И речь не только о вкладах Сбербанка, советских "выигрышных займах" или конфискационных по своей сути денежных реформах разных лет.
Наконец, позитивный настрой инвесторов совершенно не учитывает изменившейся ситуации, точнее, учитывает ее только в одном ключе. Российские компании в значительной мере избавились от конкуренции со стороны мировых игроков и занимают освободившиеся ниши. Кроме того, многим из них пришелся весьма кстати и упомянутый рост военного бюджета – поговорку "кому война, кому мать родна" никто не отменял. Но все имеющиеся расчеты на будущий рост или доход бизнесов – а ведь именно это, по логике, должно быть основным мотивом инвестора – не предусматривают возвращения к мирной ситуации и нормализации рыночного положения страны. Будто бы война никогда не закончится, конкуренты не вернутся, не потребуют от новых собственников и от государства компенсации убытков – и, главное, не будут претендовать на долю рынка. Казалось бы, подобную картину демилитаризации неконкурентоспособной экономики россияне наблюдали не так давно – всего лишь в 90-е годы прошлого столетия. Но одна из аксиом фондового рынка гласит: память у инвестора не длиннее, чем у аквариумной рыбки.
Ой, мороз, мороз…
За два месяца до аннексии Крыма в 2014 году в России были "заморожены" пенсионные накопления. Во многих развитых странах "длинные" деньги пенсионных фондов составляют основу фондового рынка, и в России его участники восприняли это решение весьма болезненно, хотя на тот момент оно считалось введенным лишь на год, на время проходившего тогда акционирования негосударственных пенсионных фондов.
Однако летом министр финансов Антон Силуанов признался, что возвращать эти деньги фондам никто не планировал: "Это не просчитанное предложение, которое не обсуждалось", – заявил он. Экономия государственного бюджета в результате этой операции была оценена в 243 млрд руб., и средства эти, по словам Силуанова, были направлены "на Крым". Против такого решения категорически возражал глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев – в ноябре 2016 года он был задержан по обвинению в получении взятки от одного из ближайших к Путину людей, Игоря Сечина. Сотрудники следственных органов сообщили, что на момент задержания Улюкаев уже был "в разработке" больше года.
С тех пор заморозка так и длится. В 2015 году бюджет за счет этого пополнился на 310 млрд руб., в 2016 году дополнительная выручка правительства оценивалась уже в 344 млрд руб. и так далее. Официальные источники объясняют, что деньги, уплачиваемые гражданами все это время в счет их будущих пенсий, пока идут на выплаты нынешним пенсионерам. В декабре 2022 года Владимир Путин подписал закон, продлевающий заморозку еще на год, до конца 2025 года. Отдача от этого решения предварительно оценивается уже в 925,9 млрд руб.
И возможно, нынешний интерес государства к фондовому рынку объясняется не только заботой о новых собственниках изъятых бизнесов: в конце концов, активы можно и еще раз кому-нибудь передать. "Индивидуальные инвестиционные счета – попытка, не размораживая накопления, сделать новую тему, которую можно заморозить, – продолжает экс-преподаватель РАНХиГС. – Многие говорят, что для развития страны нужны стабильные, долгие деньги. Но этому государству нужны деньги здесь и сейчас. Ему не нужны деньги потом. И если у государства не будет хватать денег, оно их возьмет".
Комментариев нет:
Отправить комментарий