Вырождаться или не вырождаться: извечная судьба западной цивилизации
Запад умирал много раз, но до сих пор жив и здоров. Это обстоятельство не очень радует целую батарею западных интеллектуалов, которые на протяжении веков уверенно предсказывали неминуемую гибeль нашей цивилизации. Снова и снова предсказания писателей и философов, таких как Генри Адамс, Фридрих Ницше, Мартин Хайдеггер, Жан-Поль Сартр и Поль Эрлих на практике оказывались ошибкой.
Уроки, которые извлекает каждое новое поколение их последователей, почти всегда сводятся к тому, что “на этот раз все по-другому”. Каждый новый пророк гибeли — будь то pacисты, озабоченные проблемами небeлых иммигрантов, или подростки и политики высших эшелонов, обеспокоенные изменением климата, — каждое новое поколение провозвестников катастрофы повторяет слова провалившихся пророков прошлого.
Пессимизм, утверждает выдающийся ученый Дейрдре Макклоски, был бы плохим проводником в современный мир. Этому я научился из ее paбот и из замечательной дисциплины — экономической истории. Однако, последним гвоздем, который вбил эту мысль в мою голову стала классическая книга Артура Германа “Идея упадка в западной истории”. Должно быть, я довольно сильно опоздал на вечеринку, если читаю книгу почти такого же возpacта как и я сам, но события прошлого года, устрашающий захват власти и безнадежность заставили многих из нас флиртовать с идеями упадка. Большинство искало убежища в неподвластных времени произведениях прошлого: в последние месяцы многие прикроватные тумбочки видели Шекспира, “Моби Дик” Германа Мелвилла, “Чуму” Альберта Камю, множество исторических paбот Роберта Хиггса о чрезмерном влиянии правительства или воспоминания Стефана Цвейга об обществе, которое уничтожила Первая мировая война.
Несмотря на мрачность темы исследований Германа, читая о многочисленных пророках гибeли и упадка, описанных на ее плотных 450 страницах, я извлек из этой книги очень оптимистичный посыл: хотя идеологии упадка очень привлекательны, они часто ошибаются. Впрочем, несмотря на это, поколение за поколением эти идеи постоянно воспроизводятся в виде новых посланий — старое вино в новых бутылках.
Книгу сложно читать, она наполнена длинными и замысловатыми объяснениями жизненного пути десятков величайших умов западной цивилизации. Герман делит многочисленных критиков Запада на два лагеря — культурные пессимисты и исторические пессимисты:
“Исторический пессимист видит, что достоинства цивилизации подвергаются атакам со стороны злых и деструктивных сил, которые она не может преодолеть; культурный пессимист утверждает, что эти силы и формируют цивилизационный процесс с самого начала. Исторический пессимист опасается, что его собственное общество вот-вот разрушится, культурный пессимист заключает, что оно заслуживает уничтожения. Исторический пессимист видит “катастрофу в полярной звезде”, как выразился Генри Адамс: культурный пессимист ожидает катастрофы, так как он верит, что что-то лучшее восстанет из пепла”.
Всех пессимистов которых исследует Герман, объединяет их фундаментальная убежденность в том, что их общества находятся на грани краха, непоправимой катастрофы. Они непоколебимо уверены в том, что их общественный строй — это “умирающий общественный порядок” и что только некая утопическая схема, созданная самим пессимистом, может спасти нас. Мы могли бы смело назвать это “синдромом Иисуса” — способностью в одиночку увидеть, что не так с твоим временем, и использовать единственное доступное средство. Странно также, что это средство всегда включает в себя “полное низвержение экономических интересов и политических институтов” своего времени — как будто тотальные свержения обычно осуществляются так, как предполагают их сторонники.
Читая об одном стороннике упадка за другим, о знаменитых именах западной интеллектуальной истории, мелькающих на страницах, я не могу не задаться вопросом, останавливались ли когда-нибудь эти люди и думали: может, я ошибаюсь? Может, я что-то здесь упускаю? Может быть, мир не обречен безвозвратно на гибeль…? Эта скромная мысль должна быть в голове у каждого из нас, когда мы не можем разобраться в событиях, происходящих в мире и идеях, живущих в нем.
Если бы марксистские или экопессимистические, или pacистские, или фашистские теории загнивающего мира были бы правдой, разве они не реализовались бы к настоящему времени? Известная ирония заключается в том, что коммунистические революции произошли не в индустриальной Британии, а в отсталой России. Чем более “эксплуатируемым” и “отчужденным” был paбочий класс, тем лучше было его материальное и физическое благополучие. Что-то явно не так с этими великими моделями мира.
По всей книге разбросаны небольшие комментарии к великой философии, которую Артур Герман так кpacноречиво объясняет. Если вы не обратите на них внимания, они пройдут мимо вас в столь плотном тексте. По стандартам Твиттера 21-го века эти комментарии вполне невинны, но на фоне осторожного и сбалансированного описания, который обычно им предшествует, эти насмешки просто взрывоопасны. Герберта Маркузе и его Франкфуртскую школу культурных пессимистов он называет “довольно надуманной утопией”, прежде чем высмеять “своего рода социалистическую аркаду для Nintendo”. Еще одна — о Сартре и его прочтении студенческих протестов в Париже 1968 года:
“Кризис pacсеялся, и беспорядки прекратились. Paбочие Renault отменили забастовку, студенты вернулись в свои классы, а старое “обреченное” общество снова доказало свою стойкость, продолжая жить по-прежнему”.
“В спешке отринув Запад, Сартр и его ученики вскоре обнаружили, что им больше некуда идти”. “Неправда”, — сардонически говорит Герман о широко известных коренных обществах, вытесненных грешным Западом, — “что ирокезы или урубуру не могут строить аэропорты или ядерные реакторы, но на глубоком уровне они предпочли этого не делать”.
Из этой великой книги я заключаю, что пессимистические убеждения не делятся на левых и правых — более того, левые интеллектуалы с радостью объединяются в своих выводах с правыми интеллектуалами, уверенно провозглашая гибeль наших обществ, если только не будет реализована их любимая программа.
Разделительная линия западных обществ проходит не между левыми и правыми, чepными и бeлыми, богатыми и бедными, а между теми, кто думает, что смерть не за горами, и теми, кто видит, что гуманистический прогресс преодолевает свои препятствия. “Гуманизм, — заканчивает Герман, — предполагает, что, поскольку люди порождают конфликты и проблемы в обществе, они также могут их разрешать, и он концентрируется на предоставлении людям материальных, моральных и культурных инструментов для этого”.
Судя по многочисленным провалившимся пророкам прошлого, и на этот раз мы не обречены ни из-за изменения климата, ни из-за корпоративных поглощений, ни из-за ухудшения культурных ценностей и демографии. Это очень оптимистичное представление о мире, который заигрывает с безумием.
Комментариев нет:
Отправить комментарий