Мудрецы обсуждают, необходимо ли намерение исполнить заповедь, чтобы она была засчитана

 

Мудрецы обсуждают, необходимо ли намерение исполнить заповедь, чтобы она была засчитана

Адам Кирш. Перевод с английского Давида Гарта 13 декабря 2024

Поделиться1

 

Твитнуть

 

Поделиться

Материал любезно предоставлен Tablet

Поэт и литературный критик Адам Кирш читает даф йоми  —  ​лист Талмуда в день  —  ​вместе с евреями по всему миру и делится размышлениями о прочитанном. На этот раз мы увидим, как сугубо практическое обсуждение шофара быстро превратится в исследование глубоких духовных вопросов. 

Коллаж: Tablet Magazine

Одна из замечательных особенностей чтения даф йоми состоит в том, что вы не можете предугадать, в какой момент дискуссия о юридических тонкостях вдруг перерастет в рассмотрение духовных вопросов. Это то, что происходит в третьей главе трактата «Рош а-Шана»  —  ​короткой главе, посвященной преимущественно шофару  —  ​рогу, в который трубят на праздники. Мудрецы начинают обсуждать, из рога какого животного можно сделать шофар, а потом задаются вопросом, касающимся самой сути религии: хочет ли Всевышний, чтобы мы просто выполняли мицвот, или же смысл мицвот в том, чтобы мы осознанно им подчинялись? Что важнее  —  ​исполнение закона или соответствующее намерение? 

Третья глава начинается с обсуждения некоторых подробностей касательно определения новолуния, о котором шла речь в предыдущем разделе. Как мы видели, нельзя было провозглашать новомесячье, пока особый суд не заслушал показания свидетелей, заметивших в небе появление растущего полумесяца. Но что делать, ставится вопрос в Рош а-Шана, 25б, если судьи суда сами увидят месяц на небе? Все равно ли они обязаны заслушивать свидетелей? Оказывается, закон гласит, что судья не может быть в то же время свидетелем, поэтому, если двое судей увидели появление нового месяца, они должны прежде взять самоотвод и назначить на свое место новых судей и только после этого давать свидетельские показания.

Тот же принцип, даже более последовательно, применяется в уголовном судопроизводстве. Скажем, судьи Синедриона, Верховного суда в Иудее, были свидетелями убийства, свершившегося на их глазах. В этом случае, учит рабби Акива, «все они становятся свидетелями, а свидетель не может быть судьей». Казалось бы, это противоречит здравому смыслу: ведь если судья сам видит преступление, он лучше знает, что произошло, чем если он просто услышал об этом от свидетеля. Но рабби Акива следует принципу, согласно которому каждый суд должен стремиться найти основания для оправдания подсудимого. Как и в американской правовой системе, должна сохраняться презумпция невиновности. «Если же судьи сами видели, как он убил человека,  —  ​объясняет Гемара,  —  ​они уже не смогут найти оснований для его оправдания».

После этого мудрецы переходят к главной теме главы  —  ​законам трубления в шофар. Это одна из многих заповедей, относительно которых Библия не дает достаточной информации, предоставляя мудрецам определять, как именно исполнить закон. В книге Левит мы читаем лишь, что «в седьмой месяц, в первый день месяца [то есть 1 тишрея, в Рош а-Шана], да будет у вас покой, праздник трубного звука, священное собрание» (Лев., 23:24). Но что, вопрошают мудрецы, превращает рог в шофар? Может ли это быть рог любого животного? Должен ли он сохранять свой первоначальный вид или его можно как-то трансформировать, по меньшей мере, украсить?

Мишна на Рош а-Шана, 26а начинается с уточнения, что шофаром может быть рог любого животного, за исключением коровы. Согласно Мишне, это объясняется тем, что коровий рог называется не «шофар», а просто «керен» (ивритское слово, означающее «рог»). Но рабби Йосе возражает против этого различия, указывая, что все виды шофаров также называются «керен»: например, бараний рог тоже является кереном. Так почему же, задается вопросом Гемара, запрещен именно коровий рог? Дело в том, утверждают мудрецы, что коровий рог напоминает о золотом тельце и не стоит напоминать Всевышнему об этом случае идолопоклонства, взывая к Нему. По той же причине, поясняют они, первосвященник входит в Святая святых в Йом Кипур не в своих обычных золотых одеждах, а в простой белой одежде  —  ​ведь золотое одеяние тоже напоминает о золотом тельце. Как лапидарно сформулировано в Талмуде, «прокурор не может стать адвокатом»: золото  —  ​свидетельство против еврейского народа, в то время первосвященник должен быть ходатаем за него.

Звучит вполне убедительно, но Гемара указывает на то, что это объяснение все же не совсем удовлетворительно. Если не следует использовать в Храме коровий рог, вопрошают мудрецы, почему же Святая святых окропляли кровью быка (как сказано в трактате «Йома»)? Разве бычья кровь не является напоминанием о золотом тельце? Нет, отвечает Гемара, «раз изменилось, изменилось», то есть бычья кровь не выглядит, как бык, соответственно, не напоминает нам о золотом тельце. А что касается запрета на золотые одежды, мудрецы вспоминают, что значительная часть храмовой утвари была сделана из золота  —  ​от жаровни до облицовки ковчега. Но и на это у Гемары есть объяснение: запрет на золото применим только к предметам, которые украшают первосвященника, а не к предметам, которые он использует.

Узнав, что коровий рог не может быть шофаром, далее мы узнаем, что на самом деле в Храме на Рош а-Шана трубили в прямой рог горного козла, покрытый золотом. Если в современной синагоге мы слушаем только шофар, в Храме трубили в шофар и две трубы. Шофар был главным инструментом церемонии и издавал длинный звук, а трубы издавали лишь короткие звуки. В последующие Дни трепета вместо прямого рога козла священники использовали изогнутый рог барана. Из Гемары мы узнаем гомилетическое объяснение разницы между прямым и изогнутым рогом: в Рош а-Шана человек должен распрямить свой ум, а в дни перед Йом Кипуром, напротив, склониться в молитве и смирении. Другие мудрецы, однако, заявляют обратное: как раз в Рош а-Шана священники использовали изогнутый рог, а потом  —  ​прямой. Удобно, что объяснение хорошо работает в любом случае.

Далее Талмуд перечисляет дефекты, которые делают шофар непригодным к использованию. Если рог треснул и был склеен или же если склеили кусочки разных рогов, чтобы получить один целый,  —  ​такой шофар некошерен. Если в роге дырка, но она заклеена и шофар издает чистый звук, его можно использовать, но если это «препятствует трублению», то нельзя. Рог можно укоротить, выскоблить или покрыть золотом, но только снаружи  —  ​не внутри и не вокруг мундштука, потому что тогда слушатель услышит не звук рога, а звук металлического инструмента.

Наконец, мы подходим к самому интересному. «Если кто-то проходил позади синагоги или его дом примыкал к синагоге и он услышал звук шофара <…> если он сосредоточил сердце свое, он выполнил заповедь; если же нет, то не выполнил». Это означает, что два еврея, стоящих рядом друг с другом, могут слышать один и тот же звук шофара, но иметь разный алахический статус. Тот, кто сосредоточился на этом звуке и осмыслил его значение, выполнил свой долг, а тот, для кого шофар  —  ​лишь фоновый шум, не выполнил.

Но когда Гемара переходит к обсуждению этого различия, выясняется, что один из законов праздника Песах как будто противоречит только что сформулированному правилу. Согласно этому закону, даже если еврея заставили есть мацу против его воли, он все равно выполнил заповедь. Это, по-видимому, говорит о том, что для исполнения мицвы не требуется благое намерение  —  ​важно само деяние, а не стоящая за ним мотивация. (Если вы задумались о том, что значит заставить человека есть мацу против его воли, вы не одиноки: мудрецы тоже обсудили этот вопрос и решили, что это может означать либо одержимость дьяволом, либо принуждение со стороны нееврейской власти. Но зачем «персам» могло понадобиться заставлять еврея есть мацу в Песах, по-прежнему остается неясным.)

Позиция Равы такова: «Мицвот не требуют намерения». Делай, что тебе велено, и Б-г будет удовлетворен этим, даже если ты исполняешь заповедь рассеянно или из-под палки. Однако Гемара выдвигает несколько возражений против этой позиции. Разве произнесение молитвы «Шма» засчитывается не исключительно в том случае, если вы «сосредоточили сердце свое»? А как насчет мишны, утверждающей, что слушание шофара засчитывается только в том случае, если вы слушаете намеренно и осознанно? Гемара пытается представить, что мог бы сказать Рава в ответ. Возможно, эта мишна подразумевает не то, что слушающий шофар должен осознавать, что исполняет заповедь, а лишь то, что он должен понимать, что слышит шофар, а не, скажем, ржание осла. Или же это значит, что тот, кто трубит в шофар, должен делать это, имея в виду конкретного слушателя, так что, если кто-то другой услышит трубление, он не выполнит мицву? Нет, заключает Гемара: трубление в шофар в синагоге адресовано любому, кто его слушает и может услышать, главное, чтобы слушатель «сосредоточил сердце свое» на выполнении заповеди. Апостол Павел, как известно, назвал иудаизм религией буквы закона, а не духа; на это мудрецы Талмуда ответили бы, что Б-г требует и того и другого. 

Оригинальная публикация: Talmudic Rabbis Debate the Practice of the Law Versus the Intention Behind It