Последние слезы. Недельная глава «Вайехи»
Почти во все ключевые моменты волнительных встреч с родными в Египте Йосеф плачет. Насчитывается семь сцен, которые можно назвать «Слезами Йосефа».
1. Когда братья предстают перед ним в Египте:
« “Мы виноваты перед нашим братом, — сказали они друг другу. — Ведь мы видели его страдания, когда он умолял нас, но не слушали его. Вот и пало на нас это несчастье”.
Им не было ведомо, что Йосеф понимает их, ведь он [говорил] с ними через переводчика. [Йосеф] отошел от них и заплакал, а затем снова переговорил с ними» (Берешит, 42:21–24).
2. Когда братья второй раз пришли в Египет и привели с собой Биньямина:
«И, охваченный любовью к брату и готовый расплакаться, Йосеф поспешно вышел в [другую] комнату и там разрыдался» (Берешит, 43:29–30).
3. Когда после проникновенных слов Йеуды Йосеф решает открыться своим братьям:
«Тут Йосеф, окруженный со всех сторон [людьми], не мог [более] сдерживаться и закричал: “Выведите от меня всех!” Когда Йосеф открылся своим братьям, никого рядом с ними не было. Но египтяне слышали его рыдания, и слух разнесся по дворцу фараона» (Берешит, 45:1–2).
4. Сразу после того, как Йосеф открыл братьям свое настоящее имя:
«Он обнял своего брата Биньямина и разрыдался, и Биньямин рыдал, обнимая его. Он расцеловал всех братьев и плакал» (Берешит, 45:14–15).
5. Когда после долгой разлуки он снова встречается с отцом:
«Йосеф запряг свою колесницу и направился в Гошен, навстречу своему отцу Израилю. Он предстал перед [отцом], обнял его и долго рыдал у него на груди» (Берешит, 46:29).
6. После смерти отца:
«Йосеф приник к телу отца, рыдал над ним и целовал его» (Берешит, 50:1).
7. Через некоторое время после смерти отца:
«Братья Йосефа, увидев, что их отец умер, сказали: “А что, если Йосеф держит на нас зло и хочет воздать нам за все те страдания, которые мы ему причинили?”
И они велели передать Йосефу: “Перед смертью твой отец завещал: ‘Скажите Йосефу так: прости, молю тебя, вину твоих братьев и их грех. Они и впрямь причинили тебе зло. Прости же вину рабам Б‑га отца твоего!’”
И плакал Йосеф, когда говорили ему это» (Берешит, 50:15–17).
Никто не плачет столько, как Йосеф. Эсав заплакал, узнав, что Яаков забрал у него благословение (Берешит, 27:38). Яаков заплакал, впервые увидев Рахель, любовь всей своей жизни (Берешит, 29:11). Оба брата, Яаков и Эсав, расплакались, вновь встретившись после долгого разлада (Берешит, 33:4). Яаков заплакал, когда его уверили, что его любимый сын Йосеф умер (Берешит, 37:35).
Но семь сцен плача Йосефа не имеют себе параллелей. Они охватывают весь спектр эмоций, от мучительных воспоминаний до радости воссоединения (в первом случае с братом Биньямином, во втором — с Яаковом, отцом). Иногда Йосефа доводят до слез противоречивые переживания (прямо перед тем, как он открывается братьям, а также сразу после), а у смертного одра Яакова — скорбь по ушедшему отцу. Но самая интригующая сцена — последняя, когда Йосеф узнает о страхах своих братьев, об их опасениях, что теперь, после кончины отца, он станет им мстить.
В прекрасном эссе «Слезы Йосефа» раввин Аарон Лихтенштейн высказывает предположение, что эти последние слезы указывают на то, какую цену заплатил Йосеф, чтобы его сны сбылись и он получил большую власть. Йосеф сделал для своих братьев все, что было в его силах. Он поддерживал их материально в голодные годы. Он дал им не только приют, но и почетное место в египетском обществе. Он ясно давал им понять, что не держит зла за то, как они поступили с ним много лет назад. Открывшись братьям, он сказал: «Но не печальтесь и не досадуйте, что продали меня сюда, ибо ради [вашего же] выживания Б‑г послал меня [сюда] прежде вас <…> Б‑г послал меня перед вами, чтобы вы уцелели на земле — чтобы вы выжили и стали многочисленны. Так что не вы отправили меня сюда, а Б‑г» (Берешит, 45:5–8).
Разве Йосеф мог сказать больше? Но, хотя с воссоединения прошли уже годы, братья до сих пор не доверяют ему и опасаются, что он все равно вздумает причинить им зло.
Вот комментарий раввина Лихтенштейна: «В этот миг Йосеф обнаруживает, что власть, понимаемая как грубая сила, не всесильна. Он открывает для себя, что душевные отношения между людьми, дружеские узы, узы родства намного ценнее и важнее власти и для самого человека, и для всех, кто его окружает». Йосеф «плачет, потому что власти неотъемлемо присуща слабость, потому что заплатил ужасную цену за свою власть. Его сны в каком‑то смысле действительно сбылись, но это не делает его судьбу менее трагичной. Семья, расколотая на части, не воссоединилась в полном смысле слова».
На поверхностный взгляд Йосеф всесилен. Его родня полностью зависит от него. Но, если смотреть в корень, все наоборот. Йосеф, как и прежде, жаждет, чтобы братья приняли его, признали своим, сблизились с ним. А в итоге он сам зависит от того, выполнят ли они его волю — унесут ли его кости из Египта, когда пробьет час искупления и возвращения в обетованную страну (см.: Берешит, 50:25).
Рассуждения раввина Лихтенштейна напоминают нам о комментариях Раши и Ибн‑Эзры к последнему стиху книги Эстер. Он гласит: «Мордехай‑иудей был вторым (после) царя Ахашвероша и великим среди иудеев и встречал хороший прием у большинства братьев своих» (Эстер, 10:3). «У большинства», но не у всех. Раши (цитируя Мегила, 16б) говорит, что некоторые члены Сангедрина критиковали Мордехая, потому что занятия политикой (его «близость к царю») отвлекали его, не позволяя уделять надлежащее время изучению Торы. Ибн‑Эзра говорит попросту: «Невозможно нравиться всем и каждому, потому что люди завидуют [успеху других]».
Йосеф и Мордехай / Эстер — самый яркий пример того, как евреи становились влиятельными, облеченными властью фигурами в нееврейских кругах. В Новое время таких евреев называли Hofjuden («придворные евреи»), и частенько другие евреи питали к ним смешанные чувства.
Но на более глубоком уровне рассуждения раввина Лихтенштейна побуждают вспомнить о знаменитой гегелевской диалектике раба и господина — идее, оказавшей огромное влияние на философскую мысль XIX века, особенно на марксизм.
Гегель утверждал, что для ранней истории человечества была характерна борьба за власть, в результате которой одни становились господами, а другие — их рабами. На первый взгляд господа властвуют, а рабы подчиняются. Но на деле господин зависит от рабов: он может жить праздно только благодаря тому, что они работают, он их господин только в силу того, что рабы признают его власть над собой.
В то же время раб благодаря труду обретает собственное достоинство как производитель. Следовательно, раб обладает «внутренней свободой», а господину присуще «внутреннее рабство». Эти напряженные отношения порождают диалектику — конфликт, к урегулированию которого мы движемся постепенно, в ходе истории. И к гармоничному равновесию удается прийти только тогда, когда нет уже ни господ, ни рабов, а есть просто люди, которые считают друг друга самоценными существами, а не просто орудиями достижения своекорыстных целей.
В таком понимании слезы Йосефа — пролог к драме о господине и рабе, которая вот‑вот разыграется в книге Шмот — драме о фараоне и сынах Израиля.
Проницательное прочтение текста раввином Лихтенштейном напоминает нам, что Тора, Танах и вообще иудаизм — в значительной мере не что иное, как критика власти. Пока не наступит эпоха Мессии, мы не можем обойтись без власти: вспомним, какие трагедии происходили с евреями сотни лет, в те эпохи, когда у евреев не было власти и могущества. Но власть порождает отчужденность. Она плодит подозрения и недоверие. Она унижает достоинство тех, против кого ее применяют. И в результате те, кто применяет власть, сами унижают собственное достоинство.
Даже Йосеф, которого мы зовем «праведным», рыдает, осознав, насколько власть отдалила его от братьев.
Иудаизм призван создать альтернативный общественный строй, основанный не на власти, не на могуществе, не на силе, а на любви, преданности и взаимной ответственности, рождающихся из завета. Именно поэтому Ницше, чья философия держалась на «воле к власти», безошибочно счел: иудаизм — антитеза всей его системе мысли.
Возможно, власть — неизбежное зло, в котором мы пока что нуждаемся. Но все‑таки власть — зло, и чем меньше мы в ней нуждаемся, тем лучше.
Комментариев нет:
Отправить комментарий