Хвала чудакам
...а не странен кто ж?
Тот, кто на всех глупцов похож?
(из «Горя от ума»)
В жизни встретила несколько чудаков, всех запомнила, все оставили след в душе.
Первый - пожилой еврей, живший этажом ниже. Нам с сестрой лет по семь, и сосед (он не знался с родителями, только с нами) снабжает нас книгами из своей библиотеки. А библиотека особая, вся состоит из научной фантастики. Книги выдаются, а потом, когда мы их возвращаем, следует обсуждение. Нужно высказать мнение и не опростоволоситься, ведь сосед почему-то считает нас с Верочкой ужасно умными...
Помню одно такое обсуждение, когда он (не могу, как ни силюсь, вспомнить имени) очень меня похвалил: я высказалась в том смысле, что «Туманность Андромеды» - про такое будущее, в котором мне не хочется жить. Он обрадовался, сказал, что читал рецензию с похожим мнением. И мы стали все трое «выкладывать каждый своё». Это была первая дискуссия, в которой я участвовала, причём участвовала на равных со взрослым.
Как-то удивительно быстро его не стало. Жил одинокий человек, и, как сказано у прекрасного поэта Ларисы Миллер, «вот был - и не стало, маячил - и нету». На его месте в одной комнате коммуналки поселилась дама с двумя кошками. Мы с Верочкой не знали о бывшем соседе с нижнего этажа ничего... Вроде бы был инженером...но и это не точно.
Почему причисляю его к чудакам? Скажут: обычный советский человек. Но нет, он сильно выделялся из окружения. По моему тогдашнему ощущению, он был «другой».
Примерно в то же время сосед с верхнего этажа Давид Ш. выдавал замуж дочку, красавицу Эмму, бывшую на три головы выше своего папаши.
Суженый нужного роста, даже с припуском на модный тогда, как впрочем, и сейчас, «каблук», сыскался в Бердичеве. Перед свадьбой в гости к новообретаемым родственникам приехал младший брат жениха - Фима. Он был разительно не похож на вальяжного, вымахавшего и в ширину, и в высоту Лёву - невысокий, худенький, но с отчетливо умным выражением лица, семитский тип, сохранившийся еще со времен фараонов...
И вот этот Фима все дни своего пребывания потратил на нас с сестрой - водил нас в разные «достопримечательные» места, на Выставку достижений народного хозяйства, в Парк Горького, угощал мороженым и рассказывал, рассказывал. Главной темой, как помню до сих пор, был необыкновенный математик, и физик, и астроном. В общем гений всех времён и народов, еврей по национальности - Фима явно был этим горд, - чьи фантастические идеи не сразу, но постепенно были признаны человечеством. Одна из его теорий называлась «теорией Относительности» и говорила об относительности такого понятия, как время... Нам с сестрой было по семь лет, не будь Фимы, мы бы ещё не скоро услышали об Эйнштейне.
Опять можно спросить: почему я называю Фиму чудаком? И снова отвечу: «Да потому что был он не похож на прочих...»
Наверное, первым «настоящим чудаком» в общепринятом смысле был вожатый в пионерском лагере, куда нас отправляли на одну смену, но вожатый не наш, а другого, более взрослого отряда. Вожатые у нас были из Московского Ленинского педагогического института. Впоследствие, когда мы с Верой пришли подавать документы в Пед (после оглушительного провала в МГУ)* , секретарь приемной комиссии нас узнала - она оказалась нашей бывшей вожатой.
Glebov_-_Saleri_Smoktunovskiy_-_Mocart.jpeg
Глебов - Сальери, Смоктуновский - Моцарт
Но я говорю не о ней. Тот вожатый, видно, тоже был с филологического факультета. Где бы мы его ни встретили, он постоянно декламировал Пушкина. Это были куски из «Моцарта и Сальери». Не уверена, что мы знали тогда эту «маленькую трагедию», прославленный фильм-опера со Смоктуновским в роли Сальери появился позже (1962 год). Наверное, он нам, девчонкам, которые относились к нему с большим вниманием и даже пиететом, сам назвал это произведение. Остальные над ним потешались как могли. Девчонки из его отряда заплетали ему косичку. Он при этом вел себя как «блаженный» - оставался совершенно безразличен к происходящему и продолжал произносить гениальный пушкинский текст. Мы с сестрой интуитивно понимали жуткое несоответствие того, что происходит, с «идеалом», и очень ему сочувствовали. Запомнилось на всю жизнь.
А ещё один - главный «чудик» - встретился нам, когда мы учились в 9 классе. Мама микробиолог очень хотела, чтобы мы пошли по биологической части, в ЭТОЙ области она надеялась помочь нам с поступлением, для евреев затруднённым. На нашем общем с сестрой письменном столе уже лежал толстенный учебник по биологии некоего Вилли (запомнила это имя на всю жизнь).
Лето мы проводили в Доме отдыха под Зеленоградом, взяв с собой учебники за 10 класс. Это было связано с предстоящей осенней поездкой с группой Локтевского ансамбля, в котором мы пели, в гастрольную поездку во Францию. Год 1967, прямо перед молодежной (или сексуальной) революцией, назревание которой, находясь в ее эпицентре, Париже, мы-таки ощутили. Но то, о чем я пишу, предшествовало поездке.
Tutanhamon.jpg
Тутанхамон
В советском Доме отдыха мы были впервые и восприняли его весьма положительно. Главное, чтобы никто не мешал. Под уединенным грибком, спасавшим от прямых солнечных лучей, в окружении цветущих лип, разложили учебники - и начали заниматься. Предстояло освоить историю, физику, химию, геометрию с алгеброй - и прочие науки. Как вдруг... это действительно было похоже на «чудо». Из кустов вынырнул некто, очень высокий и очень худой, причем на голове у него был головной убор Тутанхамона, сделанный из газеты.
Незнакомец представился: Олег Захарович. Поэт, преподаватель. Приехал сюда на один день, проведать мать. Завтра отбывает в Москву. А про нас он уже кое-что знает. И он стал говорить вещи, довольно абстрактные, но действительно весьма соответствующие нашему представлению о себе. Прорицатель? Ясновидящий? Скорее всего, хороший знаток юношеской психологии.
При всей экзотичности его появления, у нас с сестрой не возникло желания скорее ретироваться, обычно возникавшее при виде чужого незнакомого человека. Впоследствии мне даже стало казаться, что его появление было вполне закономерным. Недаром странный незнакомец словно знал, что втайне мы с Верой хотим быть филологами, заниматься литературой. Весь тот день он рассказывал о том, чего мы не знали, о чем не слышали. Он был из «посвященных», как стало понятно впоследствии - человеком, вхожим в литературные гостиные и редакции журналов, в разнообразные, порой тайные, прибежища советской художественной интеллигенции...
Нам был дарован всего один день – но какой! Из тех рассказов мне запомнилось - о Тарковских, сыне и отце. Фильм «Страсти по Андрею» («в прокате «Андрей Рублев») был уже сделан (1966), но положен на полку. В России первые зрители его увидели в 1972 (выпущен ограниченным тиражом). Но Олег Захарович фильм видел и говорил о нем с восхищением. С не меньшим восхищением говорил он и об отце Андрея – Арсении Тарковском, поэте. Читал наизусть его строчки, нам тогда неизвестные, так как первые книжки поэта начали выходить только в 1960-е годы.
Еще Олег Захарович много говорил об евреях – их истории, их настоящем, их предназначении. Нет, сам он евреем не был, происходил из старинного маленького городка, «посада» Москвы. Его мать, с которой он нас познакомил, была очень простая женщина, очень русского вида. Но как бывают врожденные антисемиты, так Олег Захарович был, по-видимому, врожденный юдофил.
Знал историю еврейского народа намного лучше нас (нашим чуть ли не единственным источником в этом вопросе были романы Лиона Фейхтвангера с комментариями Апта. Даже Библии тогда у нас не было). И какое же удивительное чувство рождается в душе, когда о твоем народе, народе, за принадлежность к которому «всю дорогу» дискриминировали и тебя, и твоих родителей ( и всех твоих ближних и дальних предков) с воодушевлением говорит представитель другого народа. И народа великого!
Услышать такое в то время - очень тяжелое для советских евреев - было чудом. А ведь именно от слова «чудо» ведется родословная слова «чудак». В полном соответствии с моими представлениями. Итак – да здравствуют ЧУДАКИ! Чудаки – открывающие нам мир и помогающие открыть самих себя...
***
Свободу Алексею Навальному и всем политическим заключенным!
-----------
* На экзаменах нас «проваливали» вполне целенаправленно, позднее, в Перестройку, был обнародован секретный циркуляр, запрещающий принимать «лиц еврейской национальности» на филологические факультеты университетов.
Комментариев нет:
Отправить комментарий