Зоозащитник Константин Сабинин, режиссер Виктор Косаковский и социолог Арсений Хитров о том, как фильм "Гунда" меняет наш взгляд на мир
- Документальный фильм "Гунда" Виктора Косаковского, рассказывающий о жизни свиньи и ее поросят на норвежской ферме, попал в шорт-лист "Оскара".
- Насилие над животными, их убийство ради еды или одежды неминуемо влечет нарастание жестокости в человеческом обществе, вплоть до убийства людей.
- Веганство, то есть полное исключение из рациона продуктов животного происхождения, является одним из важных способов борьбы за права животных.
Сергей Медведев: В этом году от России на премию "Оскар" выдвинуто три фильма: "Дорогие товарищи", "Гунда" и "Добро пожаловать в Чечню". Сегодня речь пойдет о документальной картине Виктора Косаковского "Гунда", которая рассказывает о жизни на норвежской ферме свиньи, ее поросят, одноногой курицы и стада коров.
25 апреля мы узнаем имена победителей, 15 апреля фильм выйдет в российский прокат. Важно поговорить о тех этических проблемах, которые ставит это кино. Что такое человеческий взгляд на животных? Кто такие вообще животные в мире – братья наши меньшие или братья наши равные? Каковы этические проблемы сельского хозяйства и веганства?
Видеоверсия программы
Корреспондент: В черно-белой картине Виктора Косаковского "Гунда" отсутствует человеческая речь и музыка. Местом съемки стала небольшая ферма неподалеку от Осло. Исполнительным продюсером выступил защитник животных, актер Хоакин Феникс, известный по фильмам "Джокер" и "Гладиатор". Картина является напоминанием человечеству о том, что планету мы делим с миллиардами других животных, рассуждает о ценности жизни и загадке сознания. Фильм показывает красоту животного мира без человека. Лента получилась скорее про сочувствие и умение сопереживать природе во всех ее проявлениях. После выхода фильма хозяева фермы решили, что свинья по имени Гунда должна дожить до конца своих лет. Возможно ли отговорить людей от убийства животных таким кино?
Сергей Медведев: Поговорим об этом с Константином Сабининым, руководителем проектов Центра защиты прав животных "ВИТА". На связи режиссер Виктор Косаковский.
В черно-белой картине Виктора Косаковского "Гунда" отсутствует человеческая речь и музыка
Виктор, почему вы остановились на этой ферме, на этой свинье? Каков был принцип отбора?
Виктор Косаковский: Дело в том, что 20 лет никто не соглашался: ни один из продюсеров ни в России, ни за рубежом не верил в мою идею. Мне было трудно объяснить им на бумаге, что же я хочу сделать. И тогда я сказал продюсеру: "Давайте отправимся на любую ферму, и я вам конкретно покажу, что имею в виду". Мы планировали, как обычно, четыре-шесть месяцев искать героиню. Но мы приехали на первую ферму недалеко от Осло, в первую же минуту открыли дверь и первую, кого мы увидели, была Гунда. Она подошла ко мне, дружески посмотрела мне в глаза. Было очевидно, что она уже общается со мной глазами. И я сказал продюсеру, что мы уже нашли нашу "Мерил Стрип". В принципе, режиссер документального кино делает ту же самую работу, что и режиссер художественного: выбирает индивидуальность с необыкновенной внешностью, с выразительным поведением, на которую интересно долго смотреть.
Но я бы не хотел, чтобы мы вели разговор в отрыве от того, что происходит в стране и в мире. В стране катастрофа, она входит, очевидно, в финальную трагическую фазу какого-то большого периода своей истории. Люди в тюрьме. Вчера несчастного Юрия Дмитриева оставили в тюрьме на 13 лет. Навального пытались отравить. Я хочу выразить поддержку его семье и ему самому. Может ли режиссер в этот момент не снимать об этой страшной боли?
Толстой навел меня на эти мысли, сказав, что пока мы не преодолеем первую ступень и не поймем, что убийство человека и убийство животного – это одно и то же, акт убийства и ничего более… Он сказал: нельзя делать вид, что этого нет. Мы прекрасно знаем, что только что убили наш завтрак, обед и ужин, но делаем вид, что не знаем этого. Мы делаем вид, что животные не чувствуют, что у них нет эмоций. Парламент самой древней демократии Европы в прошлом году принял закон, который говорит, что животные не чувствуют боли. Они хотят сказать, что мы имеем право убивать других существ. Но на самом деле, я думаю, ошибка заложена в первой странице Библии.
Сергей Медведев: Мы в нашей программе постоянно исследуем этот круг насилия в человеческом обществе и его связь с насилием, которое происходит по отношению к животным: насилие взрослых к детям, насилие мужчины к женщине, насилие власти к своим субъектам. Это действительно звенья одной цепи.
Константин Сабинин: Это ключевое звено в цепи. Человек, который преступил закон жизни, уничтожив другое живое существо, совершил акт насилия, агрессии в отношении животного. Затем это развязало руки человечеству в отношении себе подобных. Это о корнях агрессии, которая сейчас довлеет над миром.
Сергей Медведев: Виктор, почему было выбрано черно-белое кино?
Виктор Косаковский: Мы любим смотреть на животных. Все, у кого дома есть животные, знают, что они чувствуют нас, понимают, дают нам любовь. Они настоящие друзья. В Швейцарии, там, где граница с Германией, Францией и Италией, есть семьи, где говорят на трех языках, и в таких семьях собаки понимают все три языка. Доказано, что животные могут понимать до двух тысяч слов. Мы же понимаем только десяток – он хочет гулять, он хочет есть, он хочет пить, он хочет радоваться. Я знал, что за последние 20 лет сделано порядка 30 картин, и снимались они на бойнях: показывали, как мы убиваем животных. В год мы убиваем более миллиарда свиней, более полумиллиарда коров, 50 миллиардов кур и триллион рыб. Если человек живет 80–100 лет, то в конце жизни за его спиной будет гора скелетов, сотня убитых больших животных, помимо горы пластика и другого мусора (кстати, и интеллектуального тоже). Я понимал, что если снимать нашу грубость, нашу жестокость по отношению к ним, это не сработает. Те фильмы не сработали. И я решил, наоборот, сфокусироваться на том, какие они есть!
В черно-белом кино ты видишь личность каждого из них отдельно. В цветной картинке это милые розовые поросята, зеленая трава, голубое небо. На это приятно смотреть. Но как только я убрал цвет, то немедленно увидел их глаза, их личность. Кстати, у поросят же очень маленькие глазки, и в цветном кино их почти не видно. Но как только я сделал это в черно-белом, я немедленно увидел их глаза! В конце фильма Гунда подходит к камере и как будто прямо говорит: "Что вы делаете?! Почему вы отобрали моих детей?!"
Мы различили около двухсот разных слов от свиньи Гунды
Прежде чем снимать эту картину, я общался с большими мировыми учеными. К сожалению, наука в основном ориентирована на повышение производства и поголовья скота. Очень редки ученые, которые просто занимаются животными. Первоначально мой план был – показать ученых, расшифровавших язык животных. Но, как мы знаем по истории с Галилеем, Коперником и так далее, потребуются еще сотни лет, пока люди начнут этому верить. Они уже сами это доказали, а теперь надо доказать людям, что это так. Я нашел людей, которые расшифровали язык коров. Я приехал снимать корову и теленка: он подошел к камере, и корова сказала "му". Мои ученые засмеялись. Оказывается, корова сказала своему ребенку: "Не навреди". Мы различили около двухсот разных слов от Гунды.
Сергей Медведев: Действительно, когда смотришь, как вы снимаете животных, в уме возникает слово "личность", а черно-белый монохром – как фотопортреты, которые, как правило, лучше выходят в черно-белом изображении. И то, что вы снимаете в черно-белом, как бы с уровня земли, травы, становясь на равных с животными, конечно, показывает какие они личности. А сюжет вам был известен заранее или он возникал из процесса съемки и общения с животными на ферме?
Виктор Косаковский: Сюжет очень простой: животное может жить 30 лет, но живет на самом деле 8 месяцев. Маленьких поросят сразу отбирают от матери, мать после небольшого перерыва снова осеменяют, и она идет по следующему циклу – три месяца беременности, потом несколько дней она живет со своими детьми, и их опять от нее отнимают. Она проходит эти круги ада несколько раз в жизни. Мы прекрасно знали, что на этой привилегированной ферме 99% свиней живут на цементном полу в одной клетке, там рождаются и в той же клетке умирают.
Вот на этой особенной ферме женщина была сердобольная, она рассказала, как это с ней случилось: "Я вышла замуж за фермера, посмотрела, как живут бедные животные. Ночью я разбудила мужа и сказала, что больше так не могу – мы их мучаем: давай что-то изменим". И она убедила его дать 20 метров свободного пространства для каждой свиньи, позволила поросятам вместо нескольких дней быть с матерью два месяца. Потом, конечно, поросят все равно увозят на бойню, и она продает "экологически чистую колбасу". Но посыл у нее был правильный.
Сергей Медведев: А свиньи же – одни из наиболее эмоционально и интеллектуально развитых существ.
Константин Сабинин: Да, считается так. Но я бы не выделял свиней: все животные обладают интеллектом, просто он незаметен людям, наверное, в силу их убогости. Люди, которые считают себя интеллигентами, очень сильно уступают даже поросенку.
Сергей Медведев: По крайней мере, в фильме мы видим огромную палитру эмоций, размышлений и монологов этой свиньи.
Константин Сабинин: Эмоции – это подтверждение наличия интеллекта, а большинство людей неэмоциональны: что касается себя лично – может быть, но, видя страдания другого существа, многие просто закрывают глаза и не желают это видеть или смеются, глумятся. Какой же тут интеллект?
Сергей Медведев: Видимо, высота личности зависит от чувства сострадания, от эмпатии. Это то, что пробуждает фильм Виктора Косаковского – идею сострадания, эмпатии и равенства эмоций, чувств и переживаний человека и любых животных.
О том, каким взглядом мы смотрим на животных – нисходящим или равноправным, рассуждает председатель правления организации "Альянс защитников животных" Юрий Корецких.
Юрий Корецких: Мы стремимся к тому, чтобы была закрыта последняя скотобойня и последние фермы для животных, чтобы вывести животных из положения рабов, которые подчинены человеку, не имеющему абсолютно никакого права на жизни. Они – только источники получения мяса, молока, каких-то продуктов. И это неправильно. Эти существа испытывают большие, яркие эмоции, практически как человек, переживают всю гамму чувств. Они испытывают боль и страдания, привязанность к своим детям. И то, что мы с ними делаем, в корне неправильно. Любой человек должен об этом задуматься. Мы делаем много шагов, чтобы люди начали хотя бы воспринимать эту тему, чтобы она появлялась в информационном пространстве, чтобы о ней начали говорить и задумываться: а хорошо ли, что мы держим множество кур в небольшой клетке, и вся их жизнь проходит за решеткой, без движения, без солнечного света, без травы? Конечно, это неправильно. Правильно ли держать коров в стойлах, постоянно оплодотворять их искусственно и сразу же забирать у них детей, чтобы выкачивать молоко? Нет. Молоко для теленка, а людям во взрослом возрасте оно не нужно.
Я уверен, придет день, когда человечество дойдет до понимания того, насколько бесчеловечен, безнравственен этот процесс, точно так же, как мы пришли к пониманию рабства, переосознанию этого процесса. Ведь еще 100–150 лет назад оно активно процветало в нашей стране. Но этический прогресс очень сильно меняется. ХХ век был веком побед в области прав человека, множество важных концепций прав и свобод людей было претворено в жизнь. А XXI век прогнозируется как век прав животных, уже прошло два десятилетия, и сделаны большие шаги в эту сторону.
Мои дети вообще не пробовали ни мяса, ни рыбы, и живы-здоровы, так что мясо нам не нужно
Виктор Косаковский: Популяция человека за 100 лет увеличилась в четыре раза. Раньше люди ели мясо где-то раз в неделю, но урбанизация и увеличение популяции шли одновременно и очень резко. Потребление мяса с 10 до 100 килограммов произошло практически незаметно, в течение примерно 100 лет. Это же абсурд! Я никогда не ел мяса, начиная с четырех лет. Мои дети вообще не пробовали ни мяса, ни рыбы, и живы-здоровы, так что мясо нам не нужно – это ошибка.
Сергей Медведев: Расскажите о роли Хоакина Феникса в вашем фильме.
Виктор Косаковский: Я человек из старой киношной школы, пришел в кино в 17 лет. В те времена перед съемками режиссеры произносили мотивационную речь – зачем мы это делаем, в чем смысл жизни и так далее. И я тоже так делаю для своей молодой группы из многих стран мира – из Англии, Шотландии, Испании, Канады, Норвегии, Италии, Дании. Вдруг Феникс получает "Оскар", и мой телефон начинает разрываться: "Ты слышал речь Феникса? Он слово в слово повторил то, что ты говорил нам каждое утро!" Мы связались с Фениксом, показали ему фильм, и он немедленно позвонил мне с криком: "Наконец кто-то это сделал: дал слово бессловесным животным, обратил внимание на их личность – не на то, какие мы, а на то, какие они!"
Фильмы сейчас выходят по 50–60 тысяч в год. Сделать фильм можно, мы научились это делать. А вот показать фильм – это уже другой вопрос. Очень сложно попасть в то небольшое количество фильмов, которое увидят люди. И в этом смысле Феникс мне безумно помогает, потому что его авторитет в Голливуде огромен, его все слушают и следят за его движениями. И если он решил, что будет продвигать мой фильм, то, естественно, интерес к этому фильму увеличился.
Сергей Медведев: К нашему разговору подключился Арсений Хитров, социолог, аспирант Кембриджского университета.
Мы говорили о том, что свинья Гунда – это фактически личность. Что по этому поводу говорит наука: где та точка, с которой мы можем признать животное личностью?
Арсений Хитров: То, как мы относимся к окружающему нас миру и друг к другу, очень сильно зависит от того, как мы представляем себе эти объекты, как классифицируем их. Удивительный парадокс, связанный с животными, состоит в том, что мы одновременно помещаем животных сразу в несколько категорий. Первое – это домашние животные. Мы умиляемся им, заботимся о них, приписываем им человеческие качества, антропоморфируем их. Но это не единственная категория: мы также помещаем их в категорию еды, и тут совершенно другой набор практик и эмоций. Тут у многих людей тоже очень часто эмоции положительны, потому что еда доставляет радость, и люди фотографируют еду, выкладывают в инстаграм, делятся рецептами, придумывают новые, обсуждают приготовление еды. И животные тоже вовлечены в этот процесс.
И третья категория – это одежда, вещи, мебель, сумки, куртки, шубы, шапки и так далее. Тут тоже возникает определенный набор практик и эмоций. И глубинный парадокс современной жизни состоит в том, что мы можем одновременно взаимодействовать с этими тремя типами категорий. Мы можем нестись через весь город в ветеринарную лечебницу лечить нашего питомца, а потом зайти в ресторан и заказать пиццу с колбасой, сфотографировать ее, выложить в инстаграм, и, укутавшись в одежду, сделанную из животных, дальше продолжить свое путешествие. Где проходит вот эта граница в сознании между животным как объектом и животным как субъектом? На этот вопрос очень сложно ответить, потому что ответ зависит от того, в какой логике мы рассматриваем то или иное животное.
Сергей Медведев: Константин, а ведь существуют уже правовые системы, в которых за животными признаны права личности.
Константин Сабинин: И в германском законодательстве, и в швейцарском, и в английском, и во многих других законодательствах в той или иной мере заключены права животных, но в полной мере нигде, хотя есть отдельные акты по тем или иным дисциплинам в отношении подопытных животных. Кстати, Арсений не упомянул две важные области обращения людей с животными – это подопытные животные (более 150 миллионов в год) и животные для развлечения.
Сергей Медведев: В том числе и в кино, между прочим.
Константин Сабинин: Да, кино, цирк.
Сергей Медведев: Та же самая легендарная корова из "Андрея Рублева" Тарковского…
Константин Сабинин: У него еще лошадь падает со ступеней и реально в прямом эфире ломает себе ноги и, судя по всему, позвоночник, потому что падает на спину.
Сергей Медведев: И ее после этого пристрелили.
Константин Сабинин: Это очень жестоко! Даже массовка в шоке останавливается, перестает играть и просто наблюдает за этим адским событием. Ее там тыкают копьем. С этого момента Тарковский для меня исчез.
Сергей Медведев: В Индии за дельфинами признаны права личности.
Константин Сабинин: Веганское движение повсеместно растет и развивается с невиданной силой, как никогда, особенно в последнее время. Проблема не стоит так, чтобы классифицировать животных в качестве еды. Есть прекрасные этичные альтернативы во всех областях. Сейчас существуют веганские заменители мяса, рыбы, колбасы, сыра, молока, чего угодно. Даже ведущие бренды мира, те же Nestle и Danon, озаботились разработкой веганских заменителей молочных продуктов. Крупнейшие производители имеют в качестве инвесторов Билла Гейтса, Илона Маска, Леонардо Ди Каприо, они вовлечены в разработку искусственного, растительного мяса, то есть аналога мяса, произведенного без убийства животных. Есть прекрасные заменители меховой одежды, которые внешне порой выглядят даже лучше образцов меховых животных, и при этом они греют, а животный мех не греет. Порядка 38 стран отказались от тестов на животных. Зверофермы закрываются: здесь помог ковид, пандемия. Это хороший триггер для человечества.
Сергей Медведев: Была ужасная проблема с норками: чудовищные кадры, когда миллионы животных были убиты в одночасье.
Константин Сабинин: Их ежегодно убивают для шуб в количестве от 15 до 19 миллионов в той же Дании. А тут незадача – ковид помешал, и убили просто так, поэтому всем жалко. Это чистый фашизм, спесишизм.
Виктор Косаковский: Почему Россия такая огромная страна? Как мы из Петербурга добрались до Владивостока? Если вы заглянете в бюджеты Российской империи, то узнаете, что одной из основных статей дохода была пушнина. Сейчас мы сидим на газе и нефти, а раньше тоже потребительски относились к природе: вместо того чтобы что-то делать, брали, что есть, нещадно убивали и продавали. Может быть, это наша психология такая – вместо того, чтобы создавать, просто убить и продать или украсть, как сейчас. Мы же не знаем, для чего в природе существуют нефть и газ: может быть, как раз для того, чтобы охлаждать землю. Мы уже пару сотен лет выкачиваем нефть из земли и не знаем, к чему это приведет.
В Индии за дельфинами признаны права личности
Сергей Медведев: Виктор, как Гунда взаимодействовала с людьми на съемочной площадке?
Виктор Косаковский: Я в свое время снимал ребенка, который никогда не видел зеркала: ему потребовалось 20 минут, чтобы понять, что это он сам. А свинье нужен один взгляд! И в Кембридже это доказали. В английском обществе, несмотря на то, что парламент там отстает, многое сделано. Например, англичане выкупают на скотобойнях животных, привозят их на свои земли и дают им право жить до конца. Это потрясающее явление сейчас распространяется по всей Европе. Я много ездил, пока искал все эти истории. Гунду я нашел сразу, а вот корову… Обратите внимание, как они чувствуют свободу. Помните, как коровы бегут – как будто танцуют! Корова никогда не видела траву, и она не ест ее, а вдыхает аромат. Огромный бык подошел к березе: он не ест листья, наслаждается запахом. Разве это не чудо?!
А мы все время говорим о том, что человек – самый важный. Человек придумал пытки, и до сих пор они есть и у нас, и в Америке, и в других странах. Человек придумал атомную бомбу, автомат "Калашников", оружие массового поражения, концентрационные лагеря, ГУЛАГ, "Новичок". Человек придумал охоту и теперь убивает животных, которые заключены в небольшое пространство, а потом фотографируется с ними, как герой с трофеями.
Сергей Медведев: Об этических дилеммах жизни человека и животных рассуждает Семен Баутин из движения Vegans for Animals.
Семен Баутин: Веганство можно назвать в какой-то степени философией, но я бы сказал, что это моральная позиция, так же, как моральная позиция, например, выступать против насилия над людьми. И тут скорее играет роль справедливость, нежели какие-то религиозные или другие побуждения. Веганство – это такой современный взгляд на отношение к животным, который отвечает на запросы современного технологического мира, позволяет нам перестать использовать и убивать миллиарды животных ради своего удовольствия и комфорта и наконец начать воспринимать их интересы всерьез.
Единственный способ помочь животным прямо сейчас – это, в первую очередь, отказаться от их эксплуатации напрямую, то есть перестать спонсировать и использовать продукты их убийства. Веганское движение положит конец использованию животных, так как на морально-этическом уровне это станет так же аморально, как использовать людей в рабстве и других сферах, где их эксплуатируют. И это будет экономически невыгодно, потому что если наша экономика переструктурируется на растениеводство и эффективное использование земель, то животноводство просто вытеснится этими сферами. Рано или поздно с точки зрения и экологии нам придется перейти на веганство, потому что мы не сможем больше выращивать такое огромное количество животных, не вредя при этом окружающей среде.
Я в веганстве уже пять лет. За это время рынок растительных продуктов для веганов вырос в несколько раз. В магазинах начали появляться по-настоящему доступные виды растительного молока "Здоровое меню". Наше российское производство запускает продукцию, вполне конкурентную по цене с коровьем молоком. Конечно, у этой отрасли нет государственных дотаций, как у животноводства, то есть в животноводство вкладывается огромное количество наших налогов, поэтому животные продукты стоят дешевле, чем растительные. Но с каждым годом ситуация становится все лучше.
Сергей Медведев: Арсений, вы исследовали другой схожий фильм – "Земляне" Шона Монсона. Там тоже ставилась этическая дилемма вегетарианства. Могут ли фильмы каким-то образом способствовать созданию такого рода атмосферы?
Арсений Хитров: Фильмы – это, конечно, очень серьезный аргумент в пользу веганства, потому что они показывают нам то, что мы не можем увидеть. Из-за разделения труда и индустриального производства мы очень многого не видим. Мы не видим, как организованы эти индустрии, как на самом деле обращаются с животными. И фильмы, особенно документальные, приоткрывают эту завесу. И фильм "Земляне", в котором тоже участвует Хоакин Феникс (его голос звучит за кадром), – это огромный серьезный аргумент в пользу веганства. На мой взгляд, фильмы обладают огромной силой и способны изменить отношение человека к этой проблеме.
Но одних фильмов недостаточно. Нужно воздействовать на экономические интересы, интересы корпораций, которые производят еду и другие продукты, сделанные из животных. Наверное, помимо поддержки производителей веганской еды и разных растительных альтернатив путем их покупки, важно инвестировать в такие компании. Сейчас активно обсуждается инвестиционный бум на Уолл-стрит поклонников компьютерных игр. Я думаю, можно так же объединяться людям и поддерживать, инвестировать в веганских производителей еды и других товаров.
Сергей Медведев: Да, в этом отношении мы вступаем в новую эпоху, когда возникают некие сетевые партизанские движения, когда простой инвестор, не используя крупные фонды, может влиять на большой фондовый рынок и, соответственно, какие-то этические программы могут перестраивать рыночные механизмы и сам способ устройства нашей жизни на земле.
Виктор, у вас есть в этом фильме некая этическая и политическая программа?
Бог не придумал барбекю, не придумал даже сковородку, не дал вам ни клыков, ни когтей
Виктор Косаковский: Это будет смотреть очень маленький сектор людей: примерно те же люди, которые приходят на Радио Свобода. Режиссер должен решить для себя, занимается ли он пропагандой, и тогда показывать фильм для тех людей, которые его понимают. Но как художник я не имею на это права. Я должен сделать фильм для всех людей: и для тех, кто меня понимает, ценит и не убивает животных, но я также должен иметь в виду тех, кто думает иначе. Я должен создать произведение искусства без пропаганды. Поэтому в фильме есть вещи, которые, если бы я хотел сделать пропаганду, я бы, видимо, удалил: например, эпизод, когда Гунда убивает одного своего поросенка, потому что он был слабый и явно не справился бы с жизнью. Я должен тронуть сердце любого человека: сначала сердце, а потом уже мозг.
Есть еще один аспект. Сегодня миллиард людей на земле не имеет доступа к чистой воде. При этом у нас на земле полтора миллиарда коров, каждой из которых нужно в 10 раз больше воды, чем человеку, а иногда и в 30 раз, в зависимости от климата. Для того чтобы произвести продукты питания для коровы, напоить ее и вырастить все эти продукты питания, мы вырубаем лес. Половина диких лесов в Латинской Америке уже исчезли, такая же трагедия происходит в Сибири, а лес создает облака, то есть мы делаем абсурд. Вот всю эту массу: миллиард свиней, полмиллиарда коров, 50 миллиардов кур, а еще овцы, козы и так далее – надо все это убить, разрубить, заморозить, перевезти, упаковать в пластик, а потом продать и приготовить.
Кто-то говорит, что бог так придумал. Если вы верите в бога, имейте в виду, что бог не придумал барбекю, не придумал даже сковородку. Бог не дал вам ни клыков, ни когтей. Мы все делимся на две категории – на тех, кто верит в бога, и на тех, кто верит в эволюцию. Если вы верите в бога, то там написано – не убий. Если вы верите в эволюцию, есть такая же плохая новость для вас. Эволюция сегодня не остановится, она будет продолжаться. Может быть, завтра, послезавтра или через год появится другое существо. Не исключено, что оно будет умнее нас, а может быть, будет еще более жестоким, чем мы.
Сергей Медведев: И проявит к нам то же самое, что мы проявляем к животным. Круг насилия замкнут. Убивая животных, мы рано или поздно заканчиваем убийством людей. Потому что жизнь едина, и есть, как говорил Альберт Швейцер, благоговение перед жизнью, неважно, будь это жизнь человека, жизнь ребенка, жизнь старика, жизнь свиньи или жизнь маленького поросенка. И вот этому благоговению перед жизнью, состраданию учит фильм Виктора Косаковского. Когда он выйдет на экраны, я призываю всех пойти и посмотреть его: пускай не становиться веганом сразу, но хотя бы задуматься о тех этических проблемах, которые он ставит. А фильму желаю всяческого успеха на "Оскаре".
создатели фильма молодцы!!!
ОтветитьУдалитьно, увы, никто их не услышит, ибо слышать НЕ ЖЕЛАЮТ!