Суть еврейских праздников. Шавуот: генезис еврейской исключительности
Тора — основа еврейской исключительности
По общему мнению, день дарования Торы стал наиболее важной датой во всей долгой истории еврейского народа. Хотя еврейский календарь включает в себя множество великих исторических дат, будь то дни памяти о небесном спасении или дни скорби о бедствиях и несчастьях, все эти события уступают по значению центральному событию еврейской истории: Синайскому откровению.
В самом деле, Исход из Египта стал началом формирования народа Израиля; завоевание Ханаана дало ему родину; создание царства Давида и построение Храма заложили основы еврейской государственности и создали постоянный центр еврейской жизни. Эти и многие другие события имели огромное значение; каждое из них знаменует собой важный исторический перелом. Однако все они уступают по своей важности дарованию Торы, которое стоит особняком, являясь смыслообразующим центром всей еврейской истории.
Чтобы понять во всей полноте значение этого события, остановимся на некоторых его аспектах. Дарование Торы носит уникальный характер, поскольку именно оно сформировало самобытную сущность еврейского народа и задало определяющие особенности его исторического бытия и образа жизни. Прочие исторические события, в том числе и те, которые имели огромное значение, не являются специфической характеристикой нашего народа. Многие народы кочевали, а затем оседали на постоянном месте, создавали государства и царства, а затем теряли свою независимость . Все перечисленные нами важные, подчас центральные события нашей истории принципиально не отличаются от того, что происходило с иными народами. Это не лишает их важности, но все‑таки не позволяет нам считать их уникальными.
Иначе обстоит дело с Синайским откровением и дарованием Торы. Это уникальное событие, аналога которому не встретишь ни в зафиксированной истории, ни в мифологии иных народов. Его специфика заключается не только в самом по себе принятии новой веры и образа жизни, но и в том, как именно это было осуществлено: одновременно всем народом.
Однако дарование Торы уникально не только в том, что касается полного принятия новой веры в ее внешней форме; его основная особенность состоит в формообразующем влиянии на сущность еврейского народа. Благодаря содержанию и характеру этого события, оно стало единственной основой специфики еврейского народа во всех его поколениях.
Несомненно, то обстоятельство, что народ Израиля на заре своего формирования вышел из рабства, наложило отпечаток на его характерные особенности, но оно не получило бы такого значения без дарования Торы, которая превратила Исход в ключевой элемент коллективной памяти евреев. Существование некогда еврейского государства, расцвет литературного творчества и даже долгий период изгнания не могли бы занять присущее им место в еврейской истории, если бы им не предшествовало дарование Торы. Оно не только наделило смыслом весь последующий ход истории, но и придало каждому событию способность формировать специфический характер, человеческие типы и творческую силу нашего народа. После получения Торы все происходящее с народом Израиля обретает особое значение, которое зачастую обогащает и развивает его самобытность. После получения Торы все, что с нами происходит, и хорошее, и плохое, непременно принимает особую, еврейскую форму.
Необратимое событие
Одним из аспектов особого значения дарования Торы является необратимость этого события. На протяжении своей истории еврейский народ многократно переживал периоды расцвета и упадка, однако и взлеты, и падения выражали лишь определенную сторону его развития, которой неизменно противостояли факторы, действовавшие в противоположном направлении. Так, овладению Страной Израиля противостоит изгнание, созданию Храма — его разрушение, скитаниям и гонениям на чужбине — периоды возвращения в Страну Израиля и осваивания ее заново. Таким образом, даже самые великие события, по сути своей, являются обратимыми. Любая историческая ситуация или состояние народа имеют свою антитезу, которая может положить им конец и изменить их значение. Дарование Торы отличается от всех них невозможностью повернуть вспять.
Изменение сущности и положения еврейского народа в результате принятия Торы имело столь принципиальный характер, что с тех пор народ, даже если бы он того хотел, уже не мог вернуться к предыдущему состоянию.
Превратившись в результате Синайского откровения в «царство священников и народ святой» , народ Израиля уже не может быть иным. Разумеется, и после этого отдельные личности, значительные части народа или даже весь народ будут время от времени отказываться от исполнения принятых на себя обязательств, но их отказ не станет отрицанием особой еврейской сущности: будучи не в силах ее изменить, он ограничится стремлением избежать ее претворения в жизнь. Возможно, в те или иные периоды Синайский завет не будет соблюдаться, но его нельзя аннулировать.
Надо иметь в виду, что попытки аннулировать завет совершались не только в последние столетия, но и на всем протяжении прошедших после Синайского откровения тысячелетий. Однако подобные эксперименты заведомо обречены на провал — «Не бывать сказанному вами: “Будем как другие народы, как племена других стран”» . Вступив в завет, еврейский народ встал на особую стезю, которую он не в силах покинуть. Поэтому всякая попытка такого рода приведет к одному из двух: либо народ (или его часть) в итоге раскается и во второй или даже в третий раз примет на себя завет, либо та его часть, которая не приемлет этого завета, отпадет от народа и исчезнет.
Во многих исторических ситуациях мы оказывались перед перспективой пойти путем десяти колен, оставивших стезю Торы и в итоге лишившихся своей национальной идентификации. В сущности, это вопрос жизни и смерти народа. Потому что получение Торы было необратимо, и у нас нет возможности отказаться от этого дара, продолжив существовать в качестве народа Израиля.
Десять заповедей
Рассмотрение уникальной роли Синайского откровения поможет нам понять особое значение Декалога, казалось бы, являвшегося его основным содержанием.
Еврейские мыслители разных времен не раз возвращались к вопросу об отличительных чертах десяти заповедей. Как ни странно, они несут в себе не слишком много нового и необычного, выходящего за пределы общей концепции «естественной религии». Не считая разве что стоящего особняком требования соблюдать субботу, десять заповедей относятся к сфере универсальной этики. Один из крупных мыслителей так сформулировал возникающую в связи с этим проблему: действительно ли требовалось откровение, сопровождаемое громами, молниями и трубным гласом, чтобы торжественно возвестить: «Не укради»?
Ответ на этот вопрос состоит не в содержании десяти заповедей, но в их контексте. Содержание Декалога обретает особый смысл, лишь будучи частью Синайского откровения. Налицо два основных аспекта, из‑за которых и сам Декалог, и сопутствующее ему откровение стали поворотным, необратимым историческим событием. Оба они по‑разному выражают одну и ту же центральную идею: дарование Торы являет собой связующее звено, благодаря которому еврейская жизнь, даже когда она на первый взгляд сводится к сфере феноменов, практической деятельности и образа поведения, будет постоянно связывать еврейский народ с Б‑гом.
Царство священников
Первым из указанных нами элементов является само заключение завета. Декалог не только выдвигает ряд требований и запретов, как в сфере практического действия, так и в области веры. Эти предписания воплощают в жизнь завет и идею святой жизни. Заповеди в основе своей являются выражением завета, специфической внутренней связи, характеризующей народ Израиля, становящийся отныне «Г‑сподним народом». Он, таким образом, становится не таким, как все прочие, но особой единицей: «А вы будете Моим уделом из всех народов» . Однако этот выбор основан не на таких понятиях, как «раса», «кровь» или «родина», но на повелении: «А вы будете у Меня царством священников и народом святым» . Это означает, что народ Израиля соглашается быть не просто еще одним этносом, что он не вписывается в рамки семидесяти народов мира.
Ему могут быть присущи характерные особенности национального бытия: родина, язык, культура — но не они лежат в основе его самоидентификации. Когда он столетиями и тысячелетиями живет в изгнании за пределами своей родины, когда у него нет своей территории и общего языка, когда у него отсутствует единая национально‑экономическая структура, специалисты по национальному вопросу могут отрицать его существование как народа. Но тем не менее еврейский народ существует, ибо он верен своему особому назначению: быть «царством священников и народом святым».
Как коллективная сущность он не раз погружался во внутреннюю борьбу по поводу степени практической реализации своей особой идентичности. Однако обетование, завет и еврейская самобытность сохраняются во все времена и оказывают свое воздействие.
Таково значение Синайского завета, оно находит свое явное выражение в формулировке первой из заповедей Декалога. Первая заповедь передает идею монотеизма не в рамках универсальной категории Б‑га‑Творца, но с помощью апелляции к партикулярному, еврейскому мироощущению: «Я Г‑сподь Б‑г твой, Который вывел тебя из страны Египетской» . Исход из Египта, разумеется, не отменяет связи Творца со всем мирозданием, ибо Он проявляется как «Царь вселенной», о Котором сказано: «Велико будет имя Мое меж народами» . Исход даже усиливает эту связь, но вместе с тем придает ей особый оттенок, выражающий отношения между народом Израиля и его Б‑гом.
Категорический императив
Второй ключевой аспект дарования Торы, также раскрывающийся в Декалоге, — это вынесение великих идеалов и жизненных ценностей из нейтральной сферы в область служения Творцу.
В своем практическом выражении запреты прелюбодеяния или воровства идентичны в рамках разных систем, которые их вводят. Однако огромная разница отделяет повеления «не убий», «не укради» и другие, выражающие стремление к поддержанию общественного порядка, в рамках которого убийство и воровство недопустимы, от соответствующих заповедей. Запрет убийства существует в уголовном праве всех народов, являясь неотъемлемой частью общественного договора и культурных норм. Однако заповедь «не убий» в Декалоге становится абсолютным повелением, непосредственно восходящим к словам: «Я Г‑сподь» — в соответствующей им заповеди другой скрижали. Практическая мораль общества принципиально отличается от императивов Торы, ибо последние указывают на те поступки и образ жизни, которые неизменно являются выражением святости и связи с Высшей сущностью.
Отличительная особенность Торы состоит в аннулировании нейтральной зоны бытия в жизни еврея. Добро определяется не критериями прагматической пользы, общественной или воспитательной ценности. Тора не сводится к кодексу законов и постановлений, общественных норм и обычаев. В ней все эти элементы наделяются дополнительным измерением и высоким смыслом, проистекающим из их связи с Первоисточником.
Общественные законы и постановления функционируют в горизонтальной плоскости отношений между людьми, в системах связей между человеком и его ближним или даже между человеком и его совестью. Однако система законов Торы иерархична — она описывает отношения человека и Творца, народа и Источника его жизни. Поэтому Декалог не блещет новизной содержания. Его уникальность состроит в его значении. Добро отныне определяется как заповедь, зло — как грех, а обретающие абсолютную ценность законы и образ жизни — это и есть Тора.
Слово, заповеданное на тысячу поколений
Фраза псалма: «Слово, заповеданное на тысячу поколений» — интерпретируется и в Талмуде, и в мидрашах как выражение намерения Творца дать Тору спустя тысячу поколений после Сотворения мира. В действительности, однако, Тора была дарована всего лишь после двадцати шести поколений. Установленный изначально период был бесцеремонно сжат и в значительной своей мере остался невоплощенным.
Этот мидраш нуждается в объяснении. Во‑первых, неясно, какова причина столь длительного ожидания, почему тысяча поколений должна была отделять Сотворение мира от дарования Торы. Что могло произойти за этот период? Во‑вторых, если получение Торы действительно требовало исторического развития на протяжении стольких лет, почему цепочка поколений была так рано прервана? Почему мир не получил необходимого ему времени на развитие?
Представляется, что дарованию Торы должна была предшествовать тысяча поколений с тем, чтобы человечество подготовилось к этому событию. Откровение и дарование Торы — это сложный акт, требующий особых условий. Для того чтобы люди были способны получить Тору, они должны пройти длительный путь внутреннего совершенствования. Нравственный прогресс на протяжении многих поколений привел бы человечество к тому уровню душевной чистоты и чуткости, который требуется для восприятия Торы. Осуществление такого процесса, как и всякий генезис культуры, требует значительного времени. Лишь спустя тысячу поколений мир может усовершенствоваться настолько, что станет достойным дарования Торы.
Решение дать Тору гораздо раньше ожидаемого срока означало отказ от многих поколений подготовки. Творец словно передумал, сочтя, что, в сущности, нет надобности в столь долгом периоде развития и прогресса перед получением Торы.
О том, что дарование Торы произошло без требуемой подготовки и не в самое подходящее время, свидетельствует и внутренний облик тех, кто ее получил — поколения пустыни.
Здравый смысл подсказывает, что Тору следовало дать достойным — людям, чей характер, разум и духовная жизнь вызрели и достигли соответствующего уровня. Однако в действительности Тору получил народ рабов, который не имел возможности развить собственную культуру. Жалобы евреев в пустыне показывают, что они собой являли: они ностальгически вспоминали исключительно о материальных наслаждениях, зато их совершенно не интересовала богатая духовная и культурная жизнь Древнего Египта.
Творец вывел из Египта крайне простых людей и почти незамедлительно дал им Тору. Всего лишь пятьдесят дней отделяют дарование Торы от Исхода. В течение этого краткого промежутка времени народ шел по пустыне, то и дело сталкиваясь с различными проблемами, у него не было возможности спокойно подготовиться к получению Торы. На первый взгляд кажется, что Тора была вручена недостойным; весь процесс ее дарования прошел в спешке, и в итоге не оказалось даже возможности ждать ни подходящего времени, ни подходящего поколения.
Все вышесказанное еще более заостряет поставленный нами вопрос: почему Тора была дарована именно тогда, когда у нее не было достойных получателей? Представляется, что ускорение сроков и сокращение приготовлений относятся к самой сути дарования Торы.
Отказ от постепенности
Смысл такого ускорения связан с парадоксом дарования Торы во всей ее полноте. Не так просто преодолеть пропасть между человечеством и Торой в ее совершенной форме, во всей полноте ее значения и истинности. Некоторые дальние рубежи могут быть достигнуты с помощью определенных усилий, однако есть и то, чего мы сами никогда не в состоянии достичь. Расстояние между человеком и Творцом бесконечно, и поэтому разница между далеким и близким теряет свое значение. Хотя по прошествии тысячи поколений сосуды для получения Торы станут чище, а присущие людям идеи — тоньше, пропасть между человечеством и его Создателем не исчезнет. Человек всегда будет находиться по одну сторону реальности, а Он — по другую, Он всегда будет окружен тайной.
Ради дарования Торы Всевышний словно бы снизошел в мир, в нашу реальность. Это снисхождение совершается вопреки естественным законам и означает отказ от постепенности. Дарование Торы не может осуществляться постепенно, ибо оно являет собой скачок — переход от одного полюса бытия к другому. Поскольку речь идет о скачке, нарушающем всю иерархию сущностей, требование более высокого уровня и духовного совершенствования теряет свое значение. Уровень и сущность получателя Торы совершенно неважны по сравнению с великим Откровением и нарушением естественного порядка вещей, сопровождающим ее дарование.
Нарушение естественного порядка вещей проявляется и в поведении еврейского народа во время дарования Торы. Его реакция носила двойственный характер. С одной стороны, в Талмуде говорится, что Всевышний «поднял над ними гору, словно кадку» , что евреи получили Тору по принуждению. С другой стороны, их реакция на слова Моше совершенно однозначна: «Исполним и выслушаем» . Добровольность принятия Торы подчеркивается и в словах молитвы: «И Его царство они приняли добровольно». Одно из объяснений этого противоречия состоит в том, что принуждение является следствием Откровения как такового, поскольку оно устраняет возможность свободного выбора. В некоторых ситуациях человек предоставлен себе и может свободно принять решение, но когда ему открывается Сам Творец, у него фактически не остается выбора.
Откровение на горе Синай создает такую ситуацию, в которой смысл фраз: «Поднял над ними гору, словно кадку» и «Его Царство они приняли добровольно» — совершенно идентичен. Хотя евреи и приняли Тору по доброй воле, их желание было им навязано — не угрозой, но самой действительностью. Когда перед человеком оказывается одна‑единственная возможность для выбора, свободная воля существует лишь в теории. Всевышний поставил народ Израиля в ту ситуацию, в которой их решение было заранее предопределено, и они были лишены возможности подлинного выбора.
Дарование Торы по своей сущности предполагает Откровение, при котором Творец словно навязывает Себя людям, так что личные соображения получающего Тору уже не имеют никакого значения. Подобно этому, сколь бы кропотливой и длительной ни была подготовка к получению Торы, она окажется ничтожно мала, когда произойдет встреча с Бесконечным. Поэтому способность евреев получить Тору никак не соотносится с уровнем их духовного развития. Подходящее время для этого не наступило бы никогда, а значит, могло наступить в любую минуту.
День, который не подсчитывают
Схожий этап остановки и перехода к другому временному измерению существует и в процессе отсчета омера, завершающегося в праздник дарования Торы. Заповедуя отсчитывать омер, Тора повелевает: «И отсчитайте себе от второго дня празднования… семь недель; полными да будут они. До дня после седьмой недели отсчитайте пятьдесят дней» . Несмотря на указание Торы отсчитывать пятьдесят дней, мы выполняем эту заповедь иначе: считаем сорок девять дней, а не пятьдесят. Пятидесятый день — это сам праздник Шавуот, в который уже не происходит счета омера.
Переход от дней отсчета омера к Шавуот носит скачкообразный характер. Маѓараль (рабби Йеѓуда‑Лива из Праги) рассматривает этот переход в связи с различием между числами 49 и 50. Несмотря на то что в ряду натуральных чисел два эти числа следуют друг за другом, по сути они отличаются. Число 49 является круглым в семеричной системе счисления, а 50 — в десятеричной. В системе понятий Маѓараля переход от одного числа к другому означает скачок от «природных» чисел к числам совсем иного порядка.
Переход от 49 к 50 является не плавным, но скачкообразным. Он показывает, что, несмотря на тщательный подсчет дней и недель, счет никогда не достигает полноты. Можно дойти лишь до ближайшего к 50 числа, но сам пятидесятый день не подсчитывается. Этот день является даром Небес. Завершающая точка над «и», окончание подсчета, зависит не от нас, а от Всевышнего. Лишь Он введет нас в мир пятидесятого дня.
Человек может выработать в себе готовность, но не более того. За этим должен последовать небесный дар — скачок, осуществление которого находится за пределами наших возможностей. Поэтому мы отсчитываем не пятьдесят дней, а сорок девять — до той грани, которую можем самостоятельно достичь. Однако последний день не подлежит людскому подсчету.
Сокращение количества поколений и отсчет омера — это две стороны одной монеты. Лишь Всевышний может управлять временем, по Своей воле сжимая его и пропуская целые периоды. Творец устанавливает время и ведет Свой счет. Он и приводит нас ко дню дарования Торы.
Необходимость скачков
Именно потому, что никогда нельзя быть в полной мере готовыми к дарованию Торы, откладывание этого события до тех пор, когда человечество станет его достойным, не имело бы конца. Дарование Торы на пятидесятый день счета омера не определяется отсчитыванием еще одного дня; пятидесятый день — это иная сущность. Это означает, что, как бы ни готовился к нему человек, он так никогда и не достигнет состояния подлинной готовности. Аналогичное рассуждение можно применить и по отношению к тому времени, которое необходимо всему человечеству, чтобы выработать в себе способность к получению Торы. Для этой цели не хватит и тысячи поколений, и ровно по этой причине нет ни малейшего смысла ждать весь этот период; время подготовки можно сократить. Как бы ни старался человек превратить себя в достойный сосуд, способный вместить Тору, он никогда не достигнет совершенства.
Это можно уподобить процессу подготовки пророка к получению откровения свыше, как описывает его Рамбам . Он объясняет, что пророчество не является обязательным следствием выполнения всех условий, необходимых для его получения. Возможно, требуемая подготовка так и не приведет к ниспосланию Откровения, ведь пророчество даруется свыше. Человек может обладать всеми способностями и талантами, умениями и достоинствами пророка, но все‑таки им не стать. Мы можем дойти лишь до предела своих возможностей, дальнейший путь зависит от Всевышнего, и этот отрезок пути кардинально отличается от всего, что ему предшествовало.
Обретение Торы
Мы можем углубить представление о том значении, которое имеет остановка и переход к другому измерению, с помощью анализа сорока восьми путей обретения Торы, перечисленных в трактате Авот . При прочтении приводимого Мишной перечня не вполне понятно, идет ли речь о достоинствах ученика Торы или о способах ее обретения. На первый взгляд Мишна смешивает две эти категории, говоря и о том, как следует себя вести, чтобы обрести Тору (мало спать, прислуживать мудрецам и т. д.), и о добродетелях, которыми обладает изучающий Тору (любит Б‑га, любит других людей и т. д.). Однако эта «путаница» не является результатом ошибки составителя Мишны или переписчика: она связана с самой сутью обретения Торы. Значение такого смешения в том, что даже те качества, которые необходимы для обретения Торы, не могут быть усовершенствованы сами по себе, в отрыве от ее изучения. Пути обретения Торы — это одновременно и сосуд, вмещающий в себя Тору, и результат ее изучения.
Приведем следующую аналогию. Улитка не строит себе дом, чтобы потом спрятаться в него. Все происходит одновременно: улитка растет, и ее дом растет вместе с ней. Подобным образом сосуды, которые вмещают в себя Тору, расширяются по мере ее восприятия. Обретение Торы и нравственное совершенствование человека — это единый процесс. Каждый путь обретения Торы в перечне Мишны является одновременно и условием, и результатом ее восприятия. С одной стороны, данное качество необходимо для обретения Торы, а с другой — Тора необходима для выработки этого качества.
Объединение способов обретения Торы и добродетелей, которые она приносит, указывает на то, что нет уровня, который бы предшествовал получению Торы. Для дарования Торы требуется лишь наиболее простое и само собой разумеющееся качество: готовность ее получить.
Исполним и выслушаем
В сущности, условием для получения Торы являются слова евреев Моше: «Все, что говорил Г‑сподь, исполним и выслушаем». Великая тайна получения Торы состоит в способности слушать, не выдвигая никаких предварительных условий, которые бы препятствовали восприятию мудрости Торы, ощущению Торы и постижению скрытых в ней сущностей.
Готовность и умение воспринимать делают возможным получение как всей Торы, так и отдельных ее законов. В мидраше рассказывается, что перед откровением на горе Синай Г‑сподь обращался к разным народам, предлагая им получить Тору. Когда он обратился к измаильтянам, те спросили: «Что в ней написано?» Он сказал им: «Не укради». Этого было достаточно, чтобы они отказались от предложения. Тогда Тора была предложена Эдому. «Что в ней написано?» — спросили эдомитяне. «Не убий». Они также отказались. Видимо, то же самое произошло и со всеми остальными народами . Лишь еврейский народ не стал расспрашивать о содержании Торы, но принял на себя ее соблюдение в том виде, в каком она была им дана. Эта разница в реакции носит принципиальный характер.
Основной причиной, сделавшей невозможным получение Торы народами мира, стало не то обстоятельство, что им было не по душе то или иное из ее велений. Гораздо более проблематичным является само по себе стремление человека установить сущность Торы. Если он изначально может принять Тору лишь в определенных аспектах, значит, он не способен к подлинному восприятию.
Характерное свойство Торы состоит в том, что она никому не принадлежит и не соответствует ничьим взглядам. Это Тора Г‑сподня, и поэтому она — подобно Ему — бесконечна. Человек никогда не будет способен ее ограничить, ввести в установленные им рамки. Если же он попытается это сделать, результат уже не будет Торой. Получившаяся книга будет выкройкой из Торы, сделанной по человеческим меркам и по счастливой случайности идеально соответствующей личным представлениям данного человека. При таком подходе Тора ускользнет от нас.
Подготовиться к дарованию Торы можно лишь одним‑единственным способом: быть готовым получить ее такой, как она есть. Если мы не пытаемся ее пленить, привязав к собственным меркам, личному вкусу и степени своего разумения, значит, время дарования Торы настало.
Книгу Адина Эвена-Исраэля (Штейнзальца) «Суть еврейских праздников» можно приобрести на сайте издательства «Книжники» в Израиле и других странах.
Комментариев нет:
Отправить комментарий