В Израиле начинается "процесс века" – будут судить премьер-министра по сомнительным обвинениям

24 МАЯ 2020

 

06:45

Сегодня 15:00 в иерусалимском окружном суде состоится первое заседание по трем делам, объединенным в один уголовный процесс под номером 20-01-67104.

Это так называемые "тысячные дела" – 1000, 2000 и 4000, главным фигурантом по которым проходит сам израильский премьер-министр Биньямин Нетаниягу. Остальные обвиняемые – Арнон Мозес и супруги Алович – Шауль и Ирис.

На первом слушании будет зачитано краткое изложение обвинительного заключения. В свете эпидемии коронавируса в зале будут находиться только судьи, обвиняемые по одному адвокату на каждого обвиняемого, а также охрана. Все остальные участвующие в процессе юристы, сотрудники суда и зрители будут находиться в соседних залах, где установят экраны, транслирующие все происходящее. Для широкой публики эта трансляция доступной не будет.

Суд, скорее всего, займет не один год. Три уголовных дела, огромные тома документов, более 300 свидетелей обвинения - все это потребует множества времени и процедур. На подготовительном этапе стороны должны будут выдвинуть предварительные утверждения, обозначающие их позиции, и ходатайства, если таковые имеются. Например, ходатайство о прекращении судебного процесса по причине избирательного применения УК по отношению к их подзащитным.

Сначала адвокаты Нетаниягу получат два месяца для того, чтобы выдвинуть свои аргументы по поводу заявленных позиций прокуратуры, затем прокуратура получит еще два месяца на корректировку своих позиций в соответствии с ответом защиты.

Кроме того, адвокаты обвиняемых уже сегодня намерены попросить у суда отсрочки в несколько месяцев для изучения материалов дела - они утверждают, что до сих пор не получили копий многих документов, подшитых к делу прокуратурой.

После нескольких месяцев, которые займет предварительная стадия, начнется этап судебного следствия, где стороны будут представлять свои позиции по существу дела, предъявляя доказательства, выставляя свидетелей и делая заявления. Учитывая огромное число свидетелей и количество обвинений, этот этап займет год-полтора.

Затем суд будет изучать представленные доказательства, свидетельства и заключения, и вынесет свой вердикт. Если тот будет обвинительным, начнутся прения по поводу меры наказания.

Все это, по оценкам юристов, в нынешнем случае займет от двух до трех лет, если не больше.

И при любом исходе, скорее всего, за решением окружного суда последует апелляция в Верховный суд - либо со стороны прокуратуры, либо со стороны обвиняемых, либо от обеих сторон.

Открывающийся сегодня процесс чрезвычайно значим с общественной точки зрения. Он воспринимается подавляющей частью общества не как уголовное разбирательство, а как решающая битва на войне элит за господство, за реальную и идеологическую власть в стране.

Сами по себе обвинения, предъявленные премьеру, крайне сомнительны, откровенно натянуты и не имеют ничего общего с традиционными общественными представлениями о коррупции и взяточничестве. Кроме того, в ходе следствия со стороны правоохранительных органов было допущено много нарушений, зачастую откровенно уголовных, которые сами по себе намного серьезнее, чем все обвинения, предъявляемые премьеру, и требуют серьезного расследования на государственном уровне.

Следствие продвигалось путем запугивания свидетелей и давления на них, незаконных обысков, "телефонных" согласований меры пресечения между следователем и судьей, фактически официальных утечек засекреченной следственной информации в прессу.

Его итогом стала окончательная утрата обществом доверия к юридической и судебной системе. Следствие стало восприниматься в народном сознании не как антикоррупционная деятельность, а как единственный перспективный инструмент для отстранения премьера от власти, без всякой связи с истинностью или ложностью предъявленных обвинений. Так его воспринимают как в правом, так и в левом лагере.

Поэтому будущий процесс – нечто большее, чем просто судебное разбирательство. Решающими факторами в нем будет не выявление истины, потому что сами обвинения неконкретны и бессмысленны с классической уголовной точки зрения, а борьба компроматов и общественное давление. А также степень зависимости судей от собственной системы и противоречие между их желаниями добросовестно сделать свою работу или же войти в историю в том или ином качестве и обеспечить себе максимально возможный карьерный рост.

На процессе, как уже упоминалось, будут рассматриваться три дела. Первое из них – так называемое "дело 1000". Оно связано с подарками, которые делали семье Нетаниягу некоторые бизнесмены, в частности кинопродюсер Арнон Мильчен, даривший супругам дорогое шампанское и сигары. В деле фигурирует и австралийский миллиардер Джеймс Пакер, который предоставлял Яиру Нетаниягу, сыну Биньямина Нетаниягу, номер в нью-йоркском отеле на время пребывания в США.

Упоминалось также, что Нетаниягу хлопотал о продлении американской визы для Мильчена перед госсекретарем США Джоном Керри.

Согласно утверждениям следователей, "Нетаниягу и его домашние" на протяжении последних десяти лет получили от обоих бизнесменов "материальные блага на сумму порядка миллиона шекелей, в основном в виде шампанского, сигар и драгоценностей". Из них подарки на сумму 750 тысяч шекелей получены от Мильчена, остальное - от Пакера. По какому прейскуранту оценивались сигары и шампанское, в каких количествах они засылались в резиденцию премьера и кто потом все это выпивал и выкуривал, широкой публике пока не сообщают.

Кроме того, полиция подозревает, что в обмен на получение ценных подарков Нетаниягу по просьбе Мильчена продвигал законопроект о налоговых льготах для "возвращающихся израильтян" (которые долгое время жили за границей и переезжают обратно в Израиль), поскольку этот закон сэкономил бы Мильчену миллионы шекелей. Это тоже крайне сомнительное и недоказуемое утверждение – в те годы в Израиле наблюдалось сильное общественное течение в пользу возвращения иностранных специалистов на родину, серьезная критика в адрес государства, "грабящего своих жителей" и вынуждающего их искать лучшей жизни в других местах. За льготы для "возвращенцев" выступало множество депутатов и общественных деятелей, поэтому попытка следователей подшить к делу этот закон без конкретных доказательств выглядит очень искусственно.

"Дело 2000" касается владельца концерна "Едиот ахронот" Арнона Мозеса, который, согласно подозрениям полиции, шантажировал Нетаниягу, предлагая тому провести закон об ограничении деятельности бесплатных газет в обмен на "улучшение имиджа Нетаниягу" на страницах его газеты.

Вот что говорится по поводу этого дела в выводах полицейского следствия:

"В деле 2000 расследовались подозрения против премьер-министра Биньямина Нетаниягу и главного редактора газеты "Едиот ахронот" господина Арнона Мозеса относительно правонарушения по статье взяточничество, мошенничество и злоупотребление служебным положением. Речь идет об отношениях между ними с целью воспрепятствования развитию газеты "Исраэль ха-йом". По окончании следствия точка зрения полиции такова: собрана достаточная доказательная база для подозрений относительно премьер-министра в совершении таких правонарушений как вымогательство взятки, мошенничество и злоупотребление служебным положением. Насчет главного редактора "Едиот ахронот" господина Арнона Мозеса точка зрения полиции такова: собрана достаточная доказательная база по совершению им такого правонарушения как предложение взятки".

Известно, что Нетаниягу не поддался на уговоры Мозеса (носившие характер шантажа) и не принял подобного закона, поэтому рекомендация полиции привлечь Нетаниягу в качестве обвиняемого по данному делу выглядит парадоксально. Как утверждает сам Нетаниягу, он и не собирался принимать этих предложений, а разговоры записывал с целью фиксации преступных намерений Мозеса.

Дело "4000" – самое скандальное из всех в плане незаконных методов ведения следствия. Полицейские изо всех сил пытались раздобыть показания, уличающие Нетаниягу во влиянии на владельца "Безека" Шауля Аловича с тем, чтобы тот добился "положительного освещения" действий и имиджа премьера на принадлежавшем ему портале "Валла". В ход шел шантаж и запугивание свидетелей, необоснованное содержание подозреваемых под стражей в жестоких условиях, незаконные обыски. В результате обвинение путем шантажа заполучило одного госсвидетеля, однако его показания не имеют большой ценности, поскольку до шантажа он активно утверждал, что Нетаниягу ничего незаконного не делал. Попытки увязать "положительно освещение на портале "Валла" с разрешением сделки по слиянию "Безека" и "Йеса", выгодной Аловичу, выглядят неправомерными – у Министерства связи, которое в то время возглавлял Нетаниягу, не было никаких оснований запрещать частным компаниям это слияние. Утверждение же следствия о том, что от этого слияния пострадали мелкие акционеры, попросту неверно – после слияния "Безека" и "Йеса" акции "Безека" росли на протяжении целого года.

Вместе с тем, все серьезные оценки доказательств и обвинений бессмысленны, поскольку в Израиле судьи зачастую действуют исходя не из общепринятых представлений о составе преступления и даже не из существующих законов, а из собственных представлений о том, "что такое хорошо и что такое плохо".

Разные судьи в двух абсолютно идентичных случаях могут вынести принципиально разные решения и по-разному их обосновать во многословных вердиктах, ссылаясь на предыдущие прецеденты, многомудрые высказывания своих коллег, различные околоюридические соображения и проч. Поэтому и решение о том, считать ли взяткой подаренные сигары и шампанское и считать ли "возмещением" за нее хлопоты Нетаниягу в Госдепартаменте США по поводу продления визы для Мильчена будет зависеть не от здравого смысла, а от настроения судей и множества посторонних соображений, которыми они будут руководствоваться и которые в конечном итоге будут сводиться к тому, "надо" или "не надо" выносить Нетаниягу обвинительный приговор.

С точки зрения здравого смысла это обвинение бессмысленно, поскольку известно, что Нетаниягу и Мильчен дружили и обменивались подарками на протяжении долгих лет, вне зависимости от того, какой статус занимал Нетаниягу. Кроме того, Мильчен не мог предвидеть, что ему не продлят визу, даря Нетаниягу шампанское и сигары несколькими годами ранее. Нетаниягу же, хлопоча о продлении визы для Мильчена, делал это не в качестве должностного лица – американские чиновники ничем не обязаны израильским.

Но израильские судьи, когда им "нужно" вынести обвинительный приговор, с легкостью игнорируют факты, противоречащие этому намерению, и путем изощренной казуистики обосновывают задуманный приговор.

Поэтому на предстоящем процессе, наряду с обсасыванием многочисленных деталей, главный вопрос будет не в том, есть в них объективный состав преступления, а в том, стоит ли перед судом изначальная задача вынести обвинительный приговор и насколько повлияет на ход процесса общественное давление.

Обвинительный приговор по статье "взяточничество, мошенничество и злоупотребление служебным положением" будет означать для Нетаниягу невозможность занимать пост премьер-министра и министра на ближайшие несколько лет, что станет автоматическим окончанием его политической карьеры.

Это может коренным образом изменить политический расклад в стране. Кроме того, в случае сохранения власти левых элит обвинительный приговор гарантирует участвовавшим в нем судьям беспрекословный авторитет внутри юридической системы и "максимально возможную" карьеру.

Однако судьям придется учитывать, что сам факт выдвинутых обвинений при их явной пустопорожности уже возмущает изрядную часть народа и многих политиков, и что обвинительный приговор, если не будет доказательств реальной коррупции, а не "предполагаемой", станет мощным триггером для волны народного недовольства.

Оправдательный же вердикт обернется по сути свидетельством полной несостоятельности полиции и прокуратуры и вызовет дальнейшие вопросы о методах ведения следствия и его подлинных целях.