"Продукты беру в долг". Как живут семьи мобилизованных
Российские власти объявили об окончании мобилизации. И, хотя соответствующий указ не подписан, как нет информации о количестве мобилизованных, ясно, что десятки тысяч семей в России на неопределенное время остались без мужчин. С некоторыми из жен мобилизованных удалось поговорить журналистам Сибирь.Реалии. После ухода мужей они попали в сложную ситуацию: выплаты пока не получают, а зарабатывать в семье теперь некому.
"Отношение хуже, чем к скоту"
Мужа Светланы из Читы вызвали по повестке в первый день мобилизации – 21 сентября. Через несколько суток Андрей (имя изменено по просьбе жены – С.Р.) уже был на полигоне в поселке Красный Яр недалеко от Читы.
– Когда поступил звонок из военкомата, он созвонился с начальником, закрыл рабочее место и поехал домой. Он служил срочную службу в 2011 году, в 2012 – пошел на дембель. В 2016 году он хотел пойти на контракт, его не взяли по состоянию здоровья, есть даже справка. С этим я обращалась в военную прокуратуру, но по всем нормативам он проходит, так как категория у него Б-3 в военном билете – такой был ответ. Вот так получается: на контракт не взяли, а когда наш президент объявил мобилизацию – забрали. Разбираться в этом никто не захотел. Да и муж сказал: "Не стоит трепать нервы, для них закон не писан". Когда он уходил, было непонимание того, что происходит. Ведь его не должны были забрать! Были слезы, истерики, беготня, чтобы сложить всё нужное… Затуманенный рассудок… Ведь только пару часов назад у нас были планы на выходные: купить что-то нужное для ремонта, начать делать ремонт…
Когда главу семьи забрали, Светлана с двумя детьми оказалась фактически без денег. С рождением второго сына она ушла в декрет, а когда ребенку исполнилось полтора года, уволилась, поскольку по состоянию здоровья не могла работать на прежнем месте – одном из местных заводов. Семья живет в своем доме, в частном секторе.
– С детьми я пока справляюсь без проблем: рисуем, пишем, лепим, красим, играем. У нас свой дом, днем выходим вместе в ограду. Дети играют, я рублю дрова, вернее что могу, разрубить – то и рублю… Муж работал на производстве по стирке ковров. Не думайте, что какая-то стремная работа: зарплата была хорошая, начальство замечательное. Сейчас мы остались без денег, потому что купили все необходимое для него на службу. 16 октября пришла зарплата за 9 дней сентября от Минобороны. Около 9 тысяч. Конечно, был дикий шок, как жить на эти копейки. Мы уже привыкли к другой сумме, но – выживаем… Занимала деньги у друзей, свекровь помогла продуктами, родители тоже отправили продукты, живут они в Чернышевском районе. Самое необходимое беру в долг под зарплату в местном магазине, хозяин магазина предложил такую помощь, потому что понимал, что выжить нереально без денег с двумя детьми. Долги копятся. Тут должны, там должны, здесь должны. Благо, что люди у нас понимающие, спасибо им за это. И, конечно, спасибо нашим родителям. Говорю это, и слезы ручьем. Муж тоже переживает, как мы живём. Когда начнутся какие-то выплаты – неизвестно. Зарплата, как обещали, с 10 по 20 число, про губернаторские – ничего неизвестно.
Через месяц после начала мобилизации глава Забайкальского края Александр Осипов пообещал, что все призывники получат из регионального бюджета по 150 тысяч рублей. Он подчеркнул, что деньги достанутся как тем, кто отправился на приграничные полигоны, так и солдатам, которые проходят подготовку в Забайкальском крае. Правда, губернатор не уточнил сроки, когда семьи смогут получить выплаты. Кроме того, практически во всех российских регионах местные власти обещали всячески помогать семьям мобилизованных.
– Помощь? Да помощь, видимо, на словах, – говорит Светлана. – Я обращалась по поводу дров. В прошлый понедельник написала заявление на имя Сапожникова (Александр Сапожников глава Читы – С.Р.), предоставила кучу бумажек. Сегодня позвонила узнать, когда уже будет помощь, так как дрова заканчиваются. Пока неизвестно, сказали звонить в следующий понедельник, документы на рассмотрении. Я уже и не жду оттуда помощи. Буду тянуть дрова до зарплаты. Есть еще единовременная выплата от края, там тоже неизвестно, когда будет. Поэтому рассчитываем только на себя и свои возможности. Будем выживать как-то. А иначе никак. От нашего правительства ничего не дождешься. Обидно, что к нам такое отношение, до слез обидно, но пусть вся их "помощь на словах" будет на их совести.
В начале ноября часть мобилизованных на полигоне в Песчанке под Читой выгнали за территорию расположения, поскольку в воинскую часть приехал губернатор Александр Осипов. Вероятно, командование не хотело, чтобы чиновник увидел осенние берцы на ногах призывников. По словам Светланы, аналогичный случай был несколько недель назад на полигоне в Красном Яре.
– Была подобная ситуация. Кто был в уставной форме, тех построили для губернатора, а кто был не в уставной – отправили на учебную точку, на стрельбы. Ещё и голодных. Позавтракать они не успели. Обедом тоже не кормили, так как Осипов приехал. В итоге сутки они были голодные из-за губернатора. Отношение хуже, чем к скоту. Хотя эти люди идут защищать не только свои семьи, но и семьи чиновников.
"Я сразу подумала, что он не вернется"
В аналогичной ситуации оказалась Алена из Забайкальского края, которая воспитывает троих детей. Ее супруг получил повестку в первую неделю мобилизации, а сейчас находится на полигоне в Песчанке, ожидая отправки на фронт.
– Муж служил больше 15 лет назад, а когда вернулся из армии, мы почти сразу поженились. Мы никогда не думали, что такая ситуация в России будет возможна: война, мобилизация, проводы на фронт… Когда он получил повестку, я еще как-то держалась, видимо, не осознала до конца, что происходит. А когда его повезли на полигон – запаниковала. Нельзя о таком думать, но я почему-то сразу подумала, что он не вернется. Гнала такие мысли от себя, но они все равно приходят. Сейчас он пока что здесь рядом – в Чите. С одной стороны, это хорошо, потому что их там готовят хоть как-то, а не сразу в бой. С другой стороны, такое чувство, знаете… Как будто ожидание смерти, хуже самой смерти. В общем, нехорошее предчувствие.
На сборы мужа в армию многодетная семья потратила порядка 70 тысяч рублей, часть суммы заняв у родных. Сейчас Алена живет примерно на 300 рублей в день, поскольку накоплений в семье почти не осталось, а работать сама она временно не может, поскольку сидит с младшим ребенком.
– Варю большую кастрюлю супа почти каждый день, – говорит жительница Забайкалья. – Родственники помогают продуктами: мяса несколько килограммов недавно тесть привез. Сын ходил на секцию платную – теперь не ходит. Да и атмосфера не та сейчас, если честно. Старшие дети, мне кажется, понимают, куда папа поехал. Муж с начала мобилизации получил 8 тысяч рублей, и больше денег от государства мы пока не видели. Экономим сильно, потому что в долг брать не хочу, какие-то микрокредиты – упаси бог, но пока про выплаты ничего не слышно. Обещают-то, вроде бы, много, но как это все будет – мы не знаем. Мужу в части не выдали бронежилет, зато каски им вручили – то ли 1932, то ли 1936 года. Смешно и грустно.
Алена не может ответить на вопрос, почему российские власти все последние годы говорят о якобы угрозе военного удара со стороны Украины и Запада, однако к возможной мобилизации при этом совершенно не готовились.
– Я согласна, там творится бардак, хотя военные действия идут не первый день. По крайней мере, в первые дни был просто хаос какой-то. Наверное, можно было как-то заранее подготовиться, спрогнозировать. Оснащения нет, забирают калек в армию – хорошо, если возвращают. Прячут солдат от губернатора, везде драки, семьи непонятно на что живут. Но я не знаю, почему так. Я же не президент. Он делает, ему виднее. Для чего мы там воюем? Ну, власти говорят, что на нас готовилось нападение, поэтому и начали. Но так это или нет – мы, может быть, никогда не узнаем. Да и важно ли это, когда все уже покатилось... Мне сейчас важнее, чтобы это все поскорее закончилось, и мой вернулся домой. Для меня это будет самая главная победа.
"Чтобы кормить детей, я пыталась обворовать магазин"
22-летняя Светлана Морозова из Иркутска ждет третьего ребенка. Его отца в сентябре забрали при мобилизации. Светлана и Влад не расписаны и фактически разошлись, но до начала мобилизации зарплата бывшего сожителя была единственным источником дохода для Светланы и ее детей.
– Его забрали 24 сентября, – рассказывает Светлана. – Ему пришла повестка, а на работу пришла полиция, она его и повезла в военкомат. Он находился в розыске по требованию военкомата: сам родом с Качуга Иркутской области, и в Иркутске он прятался от призыва. Где он служил? Он не служил, вот в чем дело. И его забрали, можно сказать, в обязательном порядке. Насколько мне известно, он сейчас на обучении где-то под Новосибирском, но связи с ним нет.
Еще до объявления мобилизации Светлана с детьми остались фактически без средств к существованию: она потеряла документы и не могла получить даже детские пособия. С Владом они поссорились, поэтому он даже не знал, что супруга беременна. Но когда узнал – начал помогать.
– Если честно, мы на протяжении всей беременности не общались, – говорит Светлана. – Мы поругались, он уехал в Качуг ненадолго. А когда вернулся с Качуга, то его брат рассказала ему, что я беременна, и он начал мне помогать. Устроился на работу, и с работы его буквально через месяц забрали… До этого, пока Влад не помогал, меня поддерживал брат. Но он уехал из Иркутска. Я бы уехала с ним, но из-за уголовного дела пределы города я не имею права. Уголовное дело на меня завели, когда я попыталась обворовать магазин. Что именно пыталась украсть – говорить не буду, но мне нечем было кормить детей. И поскольку на тот момент я была беременна, потеряла документы, не могла ни на работу устроиться, ни детские восстановить. И чтобы хоть чем-то детей накормить, я попыталась обворовать магазин.
Когда Влада забрали в армию, Светлане с детьми оказалось негде жить: именно Влад оплачивал им съемную квартиру. Светлана признается, что были мысли сделать аборт, поскольку содержать детей не на что. Родители ее умерли. Мама скончалась совсем недавно. Пока Светлана ухаживала за ней, кто-то залез в дом, который Морозова купила на материнский капитал. Там выбили окна, сняли двери, поэтому жить сейчас в том доме невозможно, а делать ремонт не на что.
– Когда мы остались фактически на улице, была безысходность. Растерянность. Страх. Были даже мысли отказаться от малыша – нечем кормить и негде жить. Как мы выжили? Помогли в фонде "Оберег 38". Меня обеспечили жильем, продуктами, дают деньги на проезд и лекарства. Мне вот нужно было получать паспорт и СНИЛС, и женщина-волонтер в это время сидела с моими детьми. Недавно мне выписали антибиотики, и волонтеры жертвовали деньги на это, так как лекарства дорогие. От властей я никакой помощи не получила (коммунальные расходы в здании, где живут нуждающиеся семьи, оплачиваются из грантов "Росмолодежи" - С.Р.).
Когда родится ребенок, Светлана Морозова планирует записать его на Влада, чтобы претендовать на часть зарплаты военнослужащего. Также она хочет восстановить разграбленный дом и отремонтировать комнату, которую ее мама получила от государства, будучи сиротой.
"Путин опять соскочил"
Материальная поддержка мобилизованных со стороны государства вызывает все больше вопросов: с начала мобилизации прошло полтора месяца, но обещанных выплат многие семьи так и не получили. Выплаты по 5-8 тысяч за первые дни службы в сентябре, вероятно, сделаны, из расчета пособия рядового контрактника: 30-40 тысяч рублей в месяц. О 195 тысячах, которые анонсировал Владимир Путин, речи пока не идет. В ноябре президент поручил Минобороны и правительству обеспечить мобилизованным зарплату не менее 195 тысяч рублей в месяц со дня зачисления в списки личного состава воинской части, а также издал указ о единовременной выплате 195 тысяч.
– Непосредственный порядок осуществления выплаты, согласно этому указу, должен быть разработан правительством РФ. Путин опять соскочил с ответственности: он издал указ, что всем с барского плеча "шубу дать", а то, каким образом эти шубы будут выдаваться, - правительство пусть решает. По всей видимости, никаких денег они никому, естественно, не дадут, потому что их просто нет. А соскакивать будет так: "Это правительство что-то там решает и все никак не решит", – полагает адвокат Дмитрий Захватов.
Депутат Государственной думы Максим Иванов заявил, что задержки могут быть связаны с проблемами в работе системы учета военнослужащих "Алушта": данные призывников вносят в специальную базу, после чего Минобороны может перечислять деньги им и их семьям. Однако из-за большого количества мобилизованных система стала "давать сбои". Что будет с деньгами, если за время регистрации в базе мобилизованного убьют на фронте – Максим Иванов не уточнил.
Региональные власти заявляют о поддержке мобилизованных: в Туве семьям призывников раздают баранов, в Бурятии дрова, в Якутии – продуктовые наборы. Денежные компенсации, которые устанавливают регионы, до части мобилизованных не дошли, да и сам механизм выплат не до конца прозрачен: например, глава Бурятии Алексей Цыденов заявил, что пока солдат находится на территории республики, он получает зарплату обычного военнослужащего-контрактника – те же 30-40 тысяч.
Губернатор Орловской области Андрей Клычков и вовсе отказался платить мобилизованным "подъемные", посчитав, что правительству будет удобнее купить все необходимое для фронта. "Конечно, наверное, можно было по-простому сказать: вот вам подъемные, будьте добры, сами покупайте, что вам нужно. Но я сильно сомневаюсь, что каждая семья мобилизованного сможет купить дизельный генератор, бензопилу, квадрокоптер, стоимость которого уже под 300 тысяч рублей, и отдать это своему близкому", - сказал Клычков, правда, позже решив дать семьям мобилизованных по 50 тысяч.
К ноябрю 50 регионов России потратили из бюджета как минимум 22,6 миллиарда рублей на мобилизованных, добровольцев, контрактников, а также поддержку их семей. Примерно четверть этой суммы приходится на регионы Сибири и Дальнего Востока. Больше всего на войну в Украине, согласно доступным данным, в Сибири выделила Кемеровская область - 1,4 миллиарда рублей. Иркутская область и Хабаровский край - по 825 миллионов. Чтобы найти дополнительные средства, власти собирают деньги с бюджетников. К примеру, в Хабаровском крае сумма принудительного пожертвования варьируется от двух до шести тысяч рублей, в Новосибирской области — в размере однодневного заработка.
В начале ноября 1800 мобилизованных из Чувашии устроили бунт на сборном пункте в Ульяновске. Новобранцы говорят, что им обещали выплаты по 300 тысяч рублей, однако денег солдаты так и не получили. После того, как в воинскую часть приехали чиновники из Москвы и руководство Чувашии, мобилизованным предоставили двухнедельный отпуск и пообещали выполнить требования.
Комментариев нет:
Отправить комментарий