СПЕШУ ПОДЕЛИТЬСЯ 8 - 9 ОКТЯБРЯ

07.10.13

Мирон Я. Амусья,

профессор физики

Посвящается Светлой памяти израильтян, своими жизнями обеспечивших великую победу в 1973 г.

К сорокалетию начала войны Судного дня

(О победе, которая окончательно сменила парадигму действий врагов Израиля)

Безумству храбрых поем мы славу!

Безумство храбрых - вот мудрость жизни!

О смелый Сокол! В бою с врагами истек ты кровью... Но будет время - и капли крови твоей горячей, как искры, вспыхнут во мраке жизни и много смелых сердец зажгут безумной жаждой свободы, света! Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету! Безумству храбрых поем мы песню!..

А. М. Горький, песня о Соколе

          6 октября 1973 г. началась четвёртая, опять проигранная арабами, крупномасштабная война между Израилем и его соседями. Потерпев поражение, они вовсе не перековали мечи на орала, но сорок лет не рисковали прямой конфронтацией с Израилем. Не рискуют по разным причинам и сейчас. Это была, надеюсь, последняя война, где ставкой с арабской стороны было полное и окончательное уничтожение Израиля. С тех пор, и, полагаю, навсегда, или, во всяком случае, в предвидимом будущем, попытка сокрушения арабской военной силой ему не грозит, хотя покой Израилю может только сниться. Муки террора – да, клевета и моральное давление в расчёте на панику и рост капитулянтства среди слабовольных и слабонервных, на страх малодушных – да, но прямое военное столкновение – нет. И примечательно, что это важнейшее достижение, обеспечивающее развитие страны – хозяйственное, научное, культурное, стало результатом войны, о которой даже многие в Израиле отказываются говорить как о грандиозной победе.

          Причина двойственного отношения к Войне Судного дня – в неудачных для Израиля первых её днях, определённой панике в руководстве, чудовищно раздутой, в то же время, судебными расследованиями, трудами псевдоисториков, стараниями полезных и бесполезных идиотов, предателей, леваков. Уже защитившая Израиль на долгие сорок лет, и, уверен, ещё на многие годы вперёд, эта война, сама память о ней, теперь нуждается в защите от тех, кто победы своего народа ловкими манипуляциями в СМИ превращают в поражения и напрасную трату жизней своих граждан.

          Мысленно, я очень часто возвращаюсь к событиям того времени, которые крепко врезались в память. Хотя дата начала войны мне, разумеется, была неизвестна, сам факт подготовки к ней не вызывал особых сомнений. Если в Войне за независимость в 1948-49 гг. СССР ещё поддерживал Израиль, то в 1956 ситуация стала диаметрально противоположной. Все СМИ СССР были полны сообщений о «тройственной агрессии» – Англии, Франции и Израиля против «свободолюбивого» Египта, возглавляемого будущим Героем Советского союза Насером. Проигрыш арабов в этой войне представлялся прессой СССР как результат действий мощных империалистических стран – Англии и Франции, к которым Израиль был лишь малосущественным довеском. Не обратили в СССР внимания, или не проявляли его публично, что именно Израиль стал основным победителем в этой войне. Именно Израиль приобрёл в качестве трофеев горы советского оружия и освободил от египтян Синайский полуостров.

          Война 1967 г, вошедшая в историю под названием Шестидневной, стала не только выдающейся военной победой Израиля, но и крупнейшим политическим и военным поражением СССР - ментора и снабженца оружием и советниками Египта и Сирии. Именно эта война стала сильнейшим катализатором идей реванша. Желание проучить «героев ташкентского фронта» гуляло среди всего партийного и военного руководства СССР. Почти не скрываемый государственный антисемитизм подпитывал тягу к военному решению «палестинской проблемы»[1]. Началось наращивание числа военных советников и переброска регулярных воинских частей в Египет. Знаю это по очень авторитетным слухам, которые были куда надёжнее официальных сообщений СМИ, да и из разговоров с непосредственными участниками событий, с ходом времени всё откровеннее говоривших о происходившем.

          Для арабов первое военное поражение, в 1948-49 гг, выглядело случайной осечкой. Соотношение ресурсов арабских стран и Израиля было столь подавляющим в пользу первых, что исход следующего столкновения представлялся им очевидным. Оставалось давить на Израиль и ждать удобного момента. К 1956 он, казалось, наступил, но столкновение кончилось бы полным афронтом, не заступись за «бедный» Египет и СССР, и США. Поражение было обидное, но утешением, пусть и внешним, служило то, что война проиграна двум крупным державам, к которым Израиль был лишь мелким придатком. Это можно было скормить плебсу, а руководство египтян, Насер в первую очередь, прекрасно понимало, что удар на Синайском полуострове был израильский, и потому требовалось, в соответствии и с внутренним анти-еврейским настроем, отомстить именно ему.

          Вдоволь запасшись оружием, буйные соседи решили ударить вместе по Израилю, не без оснований надеясь, что его разгром случится раньше, чем международное сообщество придёт Израилю на помощь, если вообще решится когда-либо приходить. Не без науськивания со стороны СССР, при активнейшем снабжении им оружием Египта и Сирии и участии советских военных советников, в 1967 началась шестидневная война. Она закончилась полным разгромом Египта, Сирии, и Иордании. От капитуляции их спасла лишь вполне реальная и открыто высказанная угроза СССР ударить по Израилю, и его же сильнейшая дипломатическая поддержка арабов в ООН и Совете Безопасности.

          Всемирный позор, поражение, нанесённое маленьким тогда Израилем несопоставимо более сильному и богатому ресурсами противнику – ведущим арабским странам, требовали отмщения и разжигали идеи реванша. И арабы занялись подготовкой к новой, решающей войне, в чём им помогал и СССР, посылая не только оружие, но и регулярные воинские части. Ведь позор арабских армий был позором их ментора и снабженца. «Интернациональный долг» готовились выполнять в Египте 20-30 тысяч солдат и офицеров Советской армии[2]. Совсем немало было их и в Сирии. Советник из СССР был при командире каждого, даже сравнительно мелкого арабского подразделения.

          Ружьё, почти открыто висевшее на стене, должно было выстрелить. Для атаки был выбран Йом Кипур, когда множество евреев, включая основную часть израильской армии – резервистов, находится в синагогах. Арабы считали, что этих резервистов будет крайне трудно переправить в воинские части приписки. Они и их учителя ошиблись в этом вопросе, как и в целом ряде других. И египтяне, и сирийцы прекрасно подготовились к войне, но прошлой, и не учли, что евреи, особенно ввиду смертельной угрозы, иногда довольно быстро перестраиваются. Вскоре, буквально через несколько дней, арабы и их менторы поняли, что война ведётся Израилем с огромной инициативой, решимостью, самопожертвованием солдат и офицеров – новая война, без особой оглядки на когда-то славные, но устаревшие шаблоны прошлого.

          Уже выбор для нападения дня Йом Кипура оказался ошибкой. Раввины быстро нашли основания для предоставления резервистам свободы и от продолжения поста, и от запрета работать или пользоваться транспортом. Резервисты, оценив по достоинству гнусность выбора дня начала войны, очень часто на своих машинах, по свободным из-за праздника дорогам, понеслись к своим частям. Это абсолютная ложь леваков, невежд и предателей, будто А. Садат или Х. Асад ставили перед собой, начиная войну, ограниченные цели наказания «израильской наглости»[3]. Нет, их целью была попытка уничтожения Израиля, попытка отчаянная, но продуманная и технически подготовленная. В осуществлении этой попытки Египту и Сирии помогали Ирак, Иордания, Саудовская Аравия, Кувейт, Алжир, Ливия, Марокко, Судан и Тунис. Всех, рвавшихся тогда к скорой победе над ненавистным врагом, и не перечислишь. Особо стоит отметить помощь СССР, обеспечившего по зенитно-ракетным комплексам превосходство над Израилем почти в 10 раз, а по противотанковым ракетам – в 4 раза[4].

          Никогда не забуду, как в эти дни мы с другом, живущим сейчас в Калифорнии, забросив все свои дела, сквозь шум и треск радиопомех, ловили «голоса». Мы буквально жили в радиоприёмнике. Сообщения пугали. Они кардинально отличались от первых же новостей о ходе предыдущих войн Израиля. Привыкшие по-советски читать между строк, слушая и официальные передачи, мы улавливали признаки существенных трудностей у Израиля. В сообщениях советского радио и телевидения звучал голос их победы и, следовательно, нашего поражения, и с этой ситуацией, кажущейся грядущей скорой катастрофой, мы ничего не могли поделать.

          Сообщения из Израиля и по зарубежным радио - «голосам» тоже были тревожными. За продвижением египтян на Синайском полуострове, последовала грозная атака сирийцев на Голанских высотах. На фоне неудач, а затем затишья на египетском фронте, события на сирийском направлении развивались быстрее. Уже к 9 октября ситуация изменилась явно в пользу Израиля. Помню, как в это время на пресс-конференции чуть ли не начальник генштаба на вопрос корреспондента «Идут ли ваши танки на Дамаск?» ответил «Ещё нет». Вот это спокойное «ещё» говорило больше детальных сообщений о происходящем, показывало, что Израиль уверен в победе, без которой ему, как мы отчётливо понимали, не просуществовать.

          Не военные, мы считали, что основным фронтом, просто по силам противоборствующей стороны, был египетский. Здесь радостные вести пришлось ждать гораздо дольше. Как сейчас, помню передачу ВВС, дней через десять после начала войны, сообщающую о небольших успехах египтян. Вдруг диктор запнулся и сказал: «Пришло странное сообщение. Якобы, израильтяне форсировали Суэцкий канал. Информация проверяется». Через несколько минут мы услышали, что, действительно, солдаты под командованием генерал-майора Шарона нашли слабое место на стыке двух египетских армий. Диктор, милый диктор, радостным голосом, или нам это просто показалось, сообщил, что израильские танки находятся уже на египетском берегу Суэцкого канала и буквально давят ракетные установки ПВО. Вскоре дорога на Каир оказалась открытой, и от него танки Израиля отделяло лишь сто километров неукреплённого шоссе.

          Мы с другом не сомневались, что в Совете Безопасности сейчас поднимется невообразимый крик, взамен тишины, которая была, когда казалось, что в войне побеждают арабы. Понимали мы хорошо и то, кто именно бежит сейчас от израильских танков, торопливо бросая зенитно-ракетные комплексы. Не было сомнений, что и на этот раз арабов спасут от капитуляции. Но радости нашей всё равно не было границ. Достигнута победа, тем более дорогая, что ей предшествовали несколько дней неудач. Как и можно было предвидеть, «патрон» добился прекращения наступления и на Каир, и на Дамаск, опять грозя прямым ударом по Израилю. К погрузке на корабли и самолёты для оказания «братской помощи» готовились боевые части Советской армии, включая семь дивизий ВДВ. Оружие же и советники, пусть и без желаемого эффекта, начали поступать в Египет фактически сразу после начала «клиентом» желаемого «патроном» шага.

          Уместно сказать пару слов и об американской помощи Израилю. Она была особенно важной тем, что защищала в определённой мере от шантажа и угроз со стороны СССР. За помощь, вне зависимости от её объёма, следует быть благодарным. Но стоит отметить, что помощь США Израилю не шла по объёму ни в какое сравнение с поставками СССР Сирии и Египту. Мне доводилось читать, что США компенсировали все 400 танков, потерянных Израилем в ходе боёв. Это, по свидетельству проф. Ю. Неемана, ответственного за получение американских военных поставок Израилем, совершенно не верно[5]. Фактически, потери компенсировал очень быстрый ремонт и брошенные исправными 400 советских танков, из общего числа потерянных арабами примерно 2500.

          В победе Израиля решающим были находчивые действия армии, военной промышленности, всех граждан, чьё терпение позволило пройти путь от горечи неудач к радости победы.

          Несмотря на сокрушительное поражение арабов, в Израиле прошла волна протестов по поводу реальных и мнимых ошибок руководства страны и армии. Совсем неплохо, когда анализируются причины неудач, пусть и временных. Однако этот анализ не должен отрицать очевидное – факт израильской сокрушительной победы

          Эти несколько дней неудач показали, что к противнику, особенно со столь сильным «патроном», надо относиться предельно серьёзно. Они позволили чуть обобщить древнюю латинскую поговорку, превратив её из абстрактного «хочешь мира – готовься к войне» в значительно более конкретное: «хочешь мира сегодня, готовься сразу к войне сегодняшней и завтрашней». Эти дни показали, что мотивация солдата, его инициатива компенсируют превосходство врага как в числе, так и в качестве используемого им оружия.

          Неудачи Израиля в первые дни с последующим разгромом арабских войск позволили египетским и сирийским правительствам в какой-то мере сохранить лицо, но почти весь ход войны и её финал заставили их понять, что военным путём Израиль не одолеть. Даже при наличии сильнейшего и готового на многое ради своего престижа «патрона». Сказанное справедливо и сейчас, когда и «патрон» стал гораздо меньшего калибра, да и сами потенциальные враги в основном заняты разборками внутри своих государств.

Санкт-Петербург

---

[1] Навсегда запомнил услышанные в 1967, в прямой передаче из ООН слова посла СССР в ООН и Совете Безопасности, профессионального филолога-востоковеда Н. Т. Федоренко: «Тут приходит какой-то Мойша Даян и врёт». А слушать Мойшу (имя Моше востоковеду было никак не выговорить) приходилось в связи с военным разгромом клиентов СССР «какими-то мойшами».

[2] Недавно узнал, что в Израиле организовали движение, имеющее целью «помочь семьям воинов-афганцев в Израиле обрести уважение и равные права с семьями ветеранов Второй мировой войны». Перелицовщики истории забыли ещё одну, не менее «достойную» группу – солдат СССР, бившихся против Израиля на стороне арабов в 1956, 1967 и 1973 и обучавших их этому ремеслу.

[3] Явная неправда и утверждение, будто мирные предложения арабов, якобы отвергнутые Израилем в 1972 были идентичны принятым им в 1978. Нет, пришлось всё-таки Садату осознать изменившуюся реальность.

[4] По прямому заданию руководства страны, как ответ на действия авиации и танков Израиля в шестидневной войне, конструктор С. П. Непобедимый создал переносные ракетные системы, эффективные против низколетящих самолётов и наступающих танков.

[5] Мне рассказывал Юваль Нееман, как буквально единственный (!) американский танк рано утром привозили с военной базы США в ФРГ, и сгружали с транспортного самолёта в присутствии журналистов. Поздно вечером он возвращался назад с тем, чтобы утром вновь появиться, демонстрируя «поток танков», идущих в Израиль. Психологически, это была полезная ложь.

АЛЕКСЕЙ БАТАЛОВ О СЕБЕ И О НЕМ,

В фильме Иосифа Хейфеца "Дама с собачкой"

Один из самых талантливых, достойных, глубоко порядочных актеров и режиссеров российского кино "...старался не изменять себе..." 

http://subscribe.ru/group/zhizn-prozhit-ne-pole-perejti/4496889/

 «В этом году мне исполнится 85. Я не торгуюсь  с судьбой, не знаю, сколько мне еще отмерено. Но хотел бы еще пожить по одной причине: беспокоюсь о дочери. Как она будет без меня?» — говорит Алексей

Баталов.

— Алексей Владимирович, Гитана Аркадьевна, вы вместе 50 лет. Это большой срок, особенно если учесть, что до свадьбы были знакомы десять лет. А помните, как впервые встретились? 

А. Баталов: Конечно, помню! Это было в 1953 году. Я тогда снимался в фильме «Дело Румянцева». И однажды вечером после съемок актер Сергей Лукьянов, который играл в фильме полковника милиции, мне говорит: «А пойдем в цирк, там цыгане выступают!» Мы пошли. И я впервые увидел Гитану, она выполняла сложный цирковой номер на лошади и танцевала.

Г. Леонтенко: Алексей меня увидел на манеже, и, думаю, это сыграло свою роль. В обычной жизни на меня редко обращали внимание. А во время выступления, когда я с развевающимися косами неслась на лошади, выглядела весьма эффектно. Поклонников было много. На меня ходили смотреть, как на эстрадную звезду. Но на подготовку уходило столько времени, что мечта была лишь одна: выспаться. Я была худющая — кожа да кости. И длинные волосы…

— Почему же вы так долго тянули со свадьбой? Десяти лет более чем достаточно, чтобы определиться...

А. Баталов: Дело в том, что, когда мы познакомились, я был не свободен. Еще в школе, в 16 лет, я женился на дочери художника Константина Ротова, Ирине. Вместе с моим отчимом, писателем Виктором Ардовым, Ротов работал в журнале «Крокодил». Так что можно сказать, что с Ириной мы были знакомы буквально с детского сада! В юности я не так чтобы много дружил с девчонками — был не очень уверен в себе. Отвратительно учился из-за того, что за годы эвакуации растерял

все знания. Чтобы я мог получить аттестат, меня устроили в школу рабочей молодежи. Короче говоря, Ирина была родным для меня человеком, поэтому отношения с нею сложились сами собой. Мы расписались еще до того, как я поступил в Школу-студию МХАТ.

— Как же вы жили, не имея ни заработка, ни квартиры?..

А. Баталов: А тогда все жили небогато.

Чтобы пожениться, люди не ждали квартиры и какого-то «приданого». Если бы в сороковые годы рассуждали как сегодня, то многих сейчас не было бы на свете. Несмотря на нищету, влюблялись, женились и жили где придется… У меня в родительском доме была маленькая шестиметровая комнатка, где во время своих приездов в Москву останавливалась Анна Ахматова. Она много лет дружила с моей мамой. Когда комната была свободна, мы там жили с Ириной, если нет —

перебирались к ее родителям. Потом у нас родилась дочь Надя… Признаюсь, я был плохим отцом, дома появлялся редко. Надолго уезжал на съемки. Возможно, это и разрушило нашу семью. Однажды, когда я снимался в Киеве, кто-то в Москве наговорил маме Ирины о моей распутной жизни. Это было смешно, потому что я там жил даже не в гостинице, а на студии, в кабинете режиссера Марка Донского. Мы

репетировали каждый день до глубокой ночи… Оправдываться не имело смысла, мы с Ириной отпустили друг друга и разошлись по-хорошему. У нее остались отличные отношения с моей матерью, она нередко приводила к ней внучку. Сейчас Ирины уже нет в живых, а дочь Надежда стала ­переводчиком. 

— Когда же вы решились сделать предложение Гитане?

— Это произошло в 1963 году, в Грузии. Мы были уже близкими людьми, стало понятно, что у нас может сложиться семья. Приехав в Москву, сняли комнату, поженились… Пышной свадьбы, конечно, не устраивали, но к нам пришли актеры из «Современника», с которыми я тогда ­дружил.

Г. Леонтенко: Я не хотела выходить замуж. Для меня главным в жизни оставалась работа. Ну, как я уйду из цирка, что буду делать? Обед готовить? Мир за барьером манежа казался мне чужим. Но Алеша мне очень нравился, он был потрясающим! Голубые глаза, голос необыкновенный, как он стихи читал... По сравнению с теми мужчинами, которых я видела ежедневно, Алексей был совершенно другой. 

— Гитана Аркадьевна, расскажите, пожалуйста, о своих корнях. Это правда, что ваша мама была таборной цыганкой?

— Нет, не таборной… Доподлинно неизвестно даже — цыганкой ли. Знаю только, что как-то в Москве мама увидела афишу цирка и сказала: «Хочу быть наездницей!» Так она и оказалась в цирке, вышла замуж за артиста, родилась я. На манеж я выходила с четырех лет. Репетировала с утра до вечера! Даже на учебу времени не оставалось, я окончила лишь десятилетку. 

А. Баталов: Гитана — профессиональная гротеск-наездница, каких в стране единицы. Чтобы наработать такое мастерство, нужны годы! Некоторые ее трюки до сих пор никто не может повторить!

— Алексей Владимирович, вы ведь про своих предков знаете гораздо больше…

— Родители моей мамы, актрисы Нины Ольшевской, — замечательные врачи, почетные граждане города Владимира. К сожалению, в 1937 году они были арестованы. Дед попал во Владимирский централ и умер там, а бабушка отсидела десять лет. Тогда, конечно, я не понимал, что происходит в стране. Я был обычным счастливым ребенком. Моего дядю, Николая Баталова, еще в 1916 году Станиславский пригласил в Московский Художественный театр. Именно благодаря дяде туда попали и другие родственники, в том числе и мой отец, Владимир Баталов. Станиславский сначала обратил на него внимание благодаря обаянию старшего брата, Николая. Но потом именно Владимир Баталов стал помощником Станиславского, все время был рядом с ним. С мамой отец познакомился уже в театре. Когда в 1928 году на свет должен был появиться я, она поехала к родителям, домой. Поэтому место моего рождения — город Владимир. 

— Вам было пять лет, когда родители расстались, и мама снова вышла замуж. Отношения с отчимом сложились?

— Виктор Ардов стал для меня близким и родным человеком. У меня появились братья — Михаил, Борис… А потом грянула война! В это время мы с мамой были в писательском пионерском лагере. Со всем ужасом я ощутил войну, когда убили Евгения Петрова — отца моего друга, Пети Катаева (писатель Евгений Петров, создавший вместе с Ильей Ильфом «12 стульев» и «Золотого теленка». — Прим. ред.). Отчим отправился на фронт военным корреспондентом, а отец записался в ополчение в Москве. Мы с мамой и двумя братьями поехали в эвакуацию. В

теплушках добрались сначала до Казани, оттуда — в Свердловск, жили в Уфе. А потом маме кто-то сказал, что в Бугульме с продовольствием получше, мы переехали туда.

— В Бугульму вы приехали 13-летним мальчишкой. Но теперь в городе гордятся этим фактом. Вашим именем даже назвали драматический театр…

— Мы жили в настоящей крестьянской избе. Там я, городской мальчик, впервые увидел корову, узнал, что такое работать на огороде. Мама носила на рынок вещи продавать. Но это не всегда удавалось. Например, за ее изящные туфельки не дали ничего, кому они нужны? Мама организовала труппу из таких же эвакуированных артистов, они выступали в госпиталях перед ранеными. Нашлось помещение с

настоящей сценой, где начали ставить спектакли… По сути, создание

драматического театра в Бугульме — заслуга моей матери. Я был всего лишь помощником рабочего сцены, открывал и закрывал занавес, ставил вместе с другими декорации… А однажды пригодился в 

массовке, сказал известную фразу: «Кушать подано!» Первые мои слова на сцене…

Конечно, условия были спартанские, и зрители — в основном бойцы, уходящие на фронт… Но у меня благодаря работе в театре появилась хлебная карточка. Это было очень важно, ведь есть хотелось постоянно. Чтобы заглушить голод, я с мальчишками тайком курил махорку. С тех пор курить так и не бросил. 

— А ваш дебют в кино помните?

— Это получилось случайно! Когда в 1944 году мы вернулись в Москву, весь наш класс сняли в фильме «Зоя» о Зое Космодемьянской. Мне даже достался небольшой текст, который нужно было сказать перед камерой.

Мои родные ругали меня, говорили, что сначала нужно окончить школу, институт. Решение поступать в Школу-студию МХАТ было естественным, ведь почти все мои родственники были актерами. У нас были замечательные педагоги. Например, княгиня Волконская вела такой предмет, как хорошие манеры. Знания из другого века, ведь мы, молодые ребята, не умели ни руку поцеловать, ни представиться

даме… После Школы-студии я поступил в Московский Художественный театр, но, как и полагается молодым актерам, выходил там только в массовках. Потом началась моя кинематографическая жизнь, я уехал в Ленинград, сниматься в картине Хейфица «Большая семья». Через год было «Дело Румянцева». Потом был развод с Ириной, женитьба на Гитане... Первое время у нас не было никакого налаженного быта. Я снимался, Гитана каждый день была занята в цирковых представлениях. Но постепенно мы обжились, а в 1968 году появилась долгожданная дочка Маша…

— Это было счастливое для вас время?

— Я очень радовался! Мы ведь даже предположить не могли, что нас ждет… Гитана поехала рожать в один из лучших роддомов Москвы. Так нам сказали. Но почему-то в этом «лучшем роддоме» врач по непонятной причине в ночь, когда должны были состояться роды, отпустила хирургическую сестру. Без нее операцию кесарево сечение провести было невозможно! В результате абсолютно здоровую девочку

превратили в инвалида. 

http://www.liveinternet.ru/journalshowcomments.php?jpostid=129301536&journalid=3166127&go=next&categ=0

Уроки мужества дочери Алексея Баталова

 Казалось бы, с диагнозом ДЦП ей суждено было влачить жалкое существование, но дочери известного актера удалось получить образование и стать сценаристом.

Мария Баталова - инвалид от рождения. Казалось бы, с диагнозом ДЦП ей суждено было влачить жалкое существование, но дочери известного актера удалось получить образование и стать сценаристом. Она не живет в роскоши, даже наоборот, во многом нуждается. Зарабатывая деньги, жертвует на благотворительность. Потому что считает: на свете есть люди, которым еще больнее.

Маша появилась на свет в результате большой любви, прошедшей через многие испытания. Ее родители, начинающий актер Алексей Баталов и потомственная цирковая артистка, цыганка Гитана Леонтенко, познакомились в 1953 году. Их роман тянулся десять лет. Алексей не был свободен. Он женился в 16 лет по любви, в браке родилась дочка Наденька. Но к моменту встречи с Гитаной брак начал распадаться. Несколько лет Баталов метался между семьей и новой любовью. Да и родственники юной циркачки не особенно-то его жаловали, ведь цыгане неохотно выдают замуж дочерей за инородцев. И все же в 1963 году они поженились, а через пять лет родилась долгожданная дочка Маша. Во время родов малышка получила травму. Каким же ударом для родителей было узнать страшный диагноз ребенка! Казалось, это приговор.

- Но у нас даже мысли не было отказаться от ребенка! - вспоминает Алексей Владимирович. - Считаю, что любые нормальные люди поступили бы так же, как и мы. Родители утешались надеждой: ребенок выздоровеет! И растили Машу, внушая ей, что она - полноценный человек и обязательно одолеет болезнь. Старались, чтобы она не отставала от своих сверстников, училась. Машеньку не хотели принимать в обычную среднюю школу. Родителям стоило большого труда, чтобы убедить комиссию: девочка дееспособна! 

- Ею постоянно занимались бабушка и мама, - рассказал "Только звездам" Алексей Баталов. - Только благодаря им она нормально окончила школу. Мы надеялись на выздоровление дочери. Когда я преподавал в Канаде, Америке, то пытался найти какие-то лекарства, которых нет в России, искал врачей, которые могли бы помочь. Но к сожалению, чуда не произошло. Дочь прикована к коляске. Но я купил ей специальную клавиатуру, с помощью которой она может печатать одним пальцем. Дочка у меня очень упорная, постоянно занимается. Она по несколько раз в день выполняет специальные упражнения, чтобы хоть чуть-чуть двигаться. Становится аж мокрой - столько усилий ей приходится прилагать. Это, конечно, адовы муки…  Благодаря усилиям родных Маша окончила школу. А потом отец, занимавший пост руководителя кафедры актерского мастерства во ВГИКе, задумался, как дать дочери высшее образование. Конечно, пришлось убеждать руководство вуза, чтобы человека, который не может говорить и двигаться, приняли на сценарный факультет. Но творческое задание на вступительных экзаменах Маша выполнила сама. Преподаватели убедились: девушка обладает писательским талантом. По просьбе отца преподаватели приезжали домой к Баталовым и начитывали курс. Мария успешно сдала экзамены и получила диплом сценариста. 

Свой первый в жизни сценарий Маша написала благодаря матери. Гитана Аркадьевна много рассказывала дочери о цирковом прошлом. Так родился фильм "Дом на Английской набережной", режиссером которого стал Михаил Богин. В 2008 году на фестивале "Московская кинопремьера" Мария получила из рук Эльдара Рязанова приз за лучший сценарий. 

- Это был для нас самый счастливый момент в жизни! - вспоминает Алексей Владимирович. - У меня навернулись на глаза слезы. Кто бы мог подумать, что наша дочка добьется такого успеха, станет признанным сценаристом. Тем более это не единственное ее достижение, она пишет музыкальные рецензии в газетах, ее знают в мире музыкальной критики. 

Обычно день Маши проходит в работе. Она часами сидит у компьютера. Интернет для нее - мир в окно. А недавно она получила заказ еще на один сценарий. 

- Пока что мы не хотим говорить, кто режиссер и о чем фильм, чтобы не сглазить, - рассказала "Только звездам" мама Марии Гитана Аркадьевна. - Дочь очень трепетно относится к своей работе, нервничает, мы уж стараемся ее не трогать… Маша характером пошла в отца, привыкла к работе подходить ответственно. Она пишет долго, но все делает на совесть! Гитана Аркадьевна из скромности не говорит об одном поразительном обстоятельстве. Все свои доходы от выпуска книг и сценариев Маша уже не раз жертвовала на Дом ветеранов кино в Матвеевском. Это место, где доживают свои дни актеры, которые на старости лет оказались забытыми, ненужными родственникам. 

- Мы поражены поступком этой мужественной девочки. Ей самой нужна помощь, да и ее отец едва сводит концы с концами, - говорит актриса Римма Маркова, которая также участвует в помощи этому учреждению. - Но Машенька объяснила, что не считает себя обделенной. Она сказала: "Люди должны не сетовать на физические страдания, а радоваться каждому дню и жить полной жизнью, несмотря ни на что". 

Кстати у всемирно известного физика Стивена Хокинга появились первые симптомы паралича, когда он был студентом. Но стремительно развивающаяся болезнь, которая в итоге посадила талантливого ученого в инвалидное кресло, не помешала ему стать преподавателем Кембриджа. Используя так называемый синтезатор речи, ученый передает свои знания учащимся посредством компьютерных лекций. Врачи говорят, что в мире крайне мало людей, которые с таким диагнозом доживают до преклонного возраста, а Хокингу это удалось. К тому же у него есть трое детей и один внук, и все они здоровы.

Г. Леонтенко: Я цирковая артистка, тело было очень мускулистым, мышцы в тонусе… Умоляла врачей сделать кесарево! Считаю, что они

совершили преступление. Но если Маше суждено было появиться на свет, то хорошо, что она родилась у нас...

А. Баталов: В тот период я снимался в Ленинграде, редко приезжал к близким в Москву. Знал, что роды были тяжелыми, но, слава богу, все обошлось. Есть Машка! Болезнь проступала медленно, подло… Мы стали замечать, что с девочкой что-то не то: она плохо двигается. И прозвучал страшный диагноз: детский церебральный паралич. Весь этот тяжелый груз обрушился на Гитану и ее мать. Конечно, когда мы осознали, что наша девочка стала инвалидом из-за чьей-то халатности, было чувство и злости, и горечи. Но я понимал, что, конфликтуя с кем-то, здоровье дочери не вернешь. Время было упущено, мы смирились… Конечно, мы надеялись, что дочь выздоровеет. Не хотели сдаваться.

Когда Маша достигла школьного возраста, Гитана добилась, чтобы учителя приходили прямо к нам домой. Жена и теща разучивали с Машей специальные упражнения, занимались ее речью. В результате сейчас наша дочь образованный человек. Одних книг она прочла в десять раз больше, чем я. После школы дистанционно окончила сценарный факультет ВГИКа, написала книгу. Ее приняли в Союз писателей. Маша очень любит музыку, пишет профессиональные критические статьи. Благодаря специальной клавиатуре может работать на компьютере. 

— Алексей Владимирович, у большинства зрительниц вы ассоциируетесь с Гошей из фильма «Москва слезам не верит». Вас этот факт не обижает?

— Абсолютно осознаю, что, если бы не этот фильм, я бы уже не имел права называться актером. Мне даже страшно вспомнить, как долго я колебался, соглашаться ли на эту роль. Это было связано с тем, что преподавал в институте,  мало снимался. Вообще же, мы делали обычную мелодраму и не рассчитывали на такой успех, а тем более на «Оскар». Кстати, некоторые кадры, к сожалению, вырезали, и зритель уже никогда их не увидит. Например, диалог Николая с Гошей, когда они выпивали, был гораздо интереснее. 

— А в вашей семье случались конфликты из-за того, что жена больше зарабатывает, как это было в фильме?

Г. Леонтенко: Действительно, когда я еще выступала в цирке, иногда получала больше Алексея… Потом муж был нашим с дочкой кормильцем. Но в девяностые годы, когда я уже вышла на пенсию, мне пришлось снова выйти на манеж. Леша тогда  снимался мало, не хотел участвовать в низкопробных фильмах. Мы с группой цирковых артистов работали на стадионах, я танцевала в цыганской одежде. В каких-то городах мне давали лошадь, я выполняла свои трюки. Я соскучилась по работе! 

А. Баталов: В новом времени я не нашел себя. Сниматься в сериалах или рекламе не стал бы ни при каких обстоятельствах! Хотя меня приглашали в подобные проекты. Например, однажды предложили играть врача, вроде роль хорошая, но тут выяснилось, что сценарий еще не дописан. Чем дело кончится, никто не знает. То есть этот врач может запросто убить свою маму и вообще сделать все что угодно…

Я от такой работы отказался.

— Как же вы живете, почти двадцать лет не снимаясь в кино? Все-таки нужно  кормить семью… 

А. Баталов: Живем мы, конечно, скромно, но не нищенствуем. Я до сих пор преподаю в институте, выступаю на творческих вечерах. Если честно, богатым я никогда не был. Соглашаясь сниматься в кино, обычно даже не знал, сколько составит мой гонорар. Снимался, потому что роль нравилась или был хороший режиссер. Как можно сказать «нет» Иосифу Хейфицу? Этот человек создал меня, как Папа Карло Буратино! Я не только снимался у него, но и жил на его даче в Комарово. Иосиф Ефимович спас меня от большого скандала. Мне предложили сыграть

Ленина, но мой нетактичный отказ произвел плохое впечатление на власти. Хейфиц же доказал чиновникам, что я на роль Ленина ну,

никак не подхожу: «Долговязый, нос крючком…» 

— Вы покидаете пост президента «Ники», который занимали много лет. Это связано с плохим здоровьем?

— В первую очередь! Хотя в моем возрасте жаловаться на самочувствие глупо. Иногда мне кажется, что столько не живут… Я бесконечно благодарен врачам, которые  встречались мне в жизни. Когда на съемках фильма «Летят журавли» я сильно разбил лицо, меня буквально по кусочкам сшивал один очень талантливый хирург. В этот момент я думал только об одном: «Если больше не смогу сниматься, что тогда?» Но, как видите, нет ни одного шва, работал настоящий профессионал…

Из-за туберкулеза глаз я начинал слепнуть. Даже предлагали оформить

инвалидность, но я отказался. Врачи из Симферополя вернули мне зрение. Около двух лет я там лечился. 

— Возможно, после этой статьи многие подумают, что вам выпал нелегкий путь. Скажите, вы довольны своей судьбой?

— Я ей благодарен, ведь мне пришлось на своем пути повстречать людей, которые научили меня настоящему мужеству. В первую очередь, конечно, это Ахматова. Анна Андреевна начала появляться в нашем доме в тридцатые годы. Я еще ребенком понял, что это какой-то особый человек, потому что ей разрешили спать на диване в гостиной. Нас, детей, так просто на этот диван не пускали… А наверху, в нашем

же подъезде, жил Мандельштам. Когда пришли его арестовывать, Анна Андреевна как раз была у него в гостях. И пока в квартире шел обыск, ее не отпускали. Она вернулась на рассвете, когда его увезли… В 1946 году Ахматову и Михаила Зощенко исключили из Союза писателей, лишив таким образом средств к существованию. И  Анна Андреевна нашла приют в нашем доме уже навсегда. Она поселилась в комнатке, куда помещался только небольшой столик и топчан. Там она целыми днями работала над переводами, что позволяло ей зарабатывать, ведь стихи ее не печатали. Она была в настоящей опале, уже распустили мерзкий слух, что Ахматова уехала за границу, оставила Россию… Обычно я или кто-нибудь из братьев провожали Анну Андреевну, если ей нужно было зачем-то выйти на улицу. Однажды мы шли с ней по Ордынке, и какой-то человек повернулся и сказал: «Ой, смотри, как та тетка похожа на Ахматову!» Никому и в голову не приходило, что она может вот так просто идти по улице. За самой Ахматовой, конечно, следили, у нашего окна нередко стояли «топтуны». Постепенно, по мере того как я рос, у нас с ней сложились добрые отношения. Когда я впервые снимался у Хейфица в Ленинграде, не мог позволить себе даже

гостиницу, зарплата была скромной. Так вот, мы с Анной Андреевной жили вдвоем в квартире ее мужа Николая Пунина, уже арестованного к тому времени. Я приходил со съемок или с репетиций, Анна Андреевна ждала меня, чтобы выпить чаю, поговорить. Можете себе представить: пустая квартира, где все вещи напоминают о другой жизни… 

Когда я вернулся из армии, Анна Андреевна подарила мне деньги, чтобы я купил себе новый костюм. Потому что из старых, школьных, я уже вырос. Но по дороге в магазин я, как на грех, зашел на автомобильный рынок. Приглядел один «москвичонок», и оказалось, что у меня в кармане ровно столько денег, сколько нужно. Приехал домой, поставил машину во дворе, смущаясь, сообщил Анне Андреевне: «Я купил машину!» — «По-моему, это прекрасно!» — сказала она. Страсть к автомобилям у меня появилась, когда служил в армии. Именно там я

получил профессию шофера, и это потом очень помогло мне на съемках. Помните, как лихо управлял грузовиком мой герой в «Деле Румянцева»? А тот старый «Москвич», который носил прозвище Аннушка, я потом продал, чтобы купить другую машину… 

А вообще, ближе всех из нашей семьи к Анне Андреевне была моя мама. Свой короткий летний отдых Ахматова проводила только с ней. И в день смерти мама тоже была с ней рядом… Конечно, после смерти Анны Андреевны журналисты жаждали взять у мамы интервью, но она не сказала об Ахматовой ни одного слова! Когда в девяностые годы мамы не стало, мы в ее прикроватной тумбочке нашли томик стихов Ахматовой с надписью: «Моей Нине, которая все обо мне знает. С любовью,

Ахматова». Сейчас мы с моим старшим братом делаем все для того, чтобы сохранить нашу квартиру на Ордынке, где бывали замечательные люди того времени, и устроить что-то вроде музея… 

— Алексей Владимирович, если бы незнакомый человек на улице спросил: «Кто вы?»

— что бы ответили одним словом?

— Бродяга! На самом деле. Я никакой не актер. Снялся-то всего в шести фильмах, если брать настоящее кино. Я — бродяга и много раз бросал кино, занимаясь совсем другим. В семидесятые годы ушел в режиссуру, сняв три фильма: «Шинель», «Три толстяка» и «Игрок». Потом пошел на радио и много лет делал там постановки. Во ВГИКе преподаю до сих пор. Но всю жизнь я старался не изменять себе и делал только то, что мне действительно интересно.

Анжелика Пахомова

НОВАЯ СТАТЬЯ АНДРЕЯ ЗУБОВА

 Считаю этого ученого - одним из лучших историков современной России, а труд под его редакцией - История России ХХ век - - образцовым         

Андрей Зубов: Перспективы гражданского общества в сегодняшней России

Эта публикация основана на статье «История гражданского общества: Прерванная революция созидания » из газеты «Ведомости» от 08.10.2013, №185 (3447).

Андрей Зубов: Перспективы гражданского общества в сегодняшней России →

Внутри нового политического слоя, сформировавшегося в императорской России, шел спор о путях и темпах интеграции России в сообщество современных западных наций. В сущности, и революция 1905 г., и Февральская революция 1917 г. были вехами этого пути, правильными или ошибочными, но выборами наилучшего вектора модернизации.

Совершенно иной характер имел октябрьский переворот 1917 г., организованный большевиками. Стремясь любой ценой захватить Российское государство, большевики, лидеры которых сами принадлежали к модернизированному меньшинству, обратились не к своему слою, а к необразованному и еще пребывавшему в средневековой архаике большинству русского общества, обратились не к удачливым, а к неудачникам, не к образованным, а к неграмотным. Большевики объявили цели, которые были заведомо неисполнимы и которые, в силу своей принципиальной неисполнимости, могли увлечь только абсолютно неискушенных современной жизнью людей, озлобленных к тому же успехом своих соседей и тяжкими 30 месяцами окопной жизни в непонятной для них Мировой войне. Эта громадная масса не желавших более воевать молодых неграмотных мужчин, владевших современным оружием, привыкших к крови и убийству на фронте, составила основную силу большевиков. Волна архаической контрреволюции против помещиков и попов, интеллигентов и вообще людей в очках, против офицеров и «буржуев» поднялась помимо большевиков и помимо пресловутых немецких денег, но большевики благодаря немецким деньгам и необыкновенному цинизму сумели вскочить на эту волну и захватить власть, быстро усмирив с помощью голода и ЧК разбушевавшуюся народную стихию.

Примечательно, что новый политический слой тогдашней России почти единодушно выступил за февраль, но против октября, и он же составил основную силу белого сопротивления большевикам в пятилетней (1917-1922) Гражданской войне. Белые воевали не против большинства народа, они сражались за возможность продолжения модернизации, за грядущую цивилизованную Россию и за право необразованных и одураченных большевиками людей стать в недалеком будущем ее полноценными и сознательными гражданами. Большевики же вели против нового политического слоя войну на уничтожение, бестрепетно убивая людей, принадлежащих к культурному слою, если они не выказывали полной и безоговорочной поддержки большевицкому режиму. В выходцах из нового политического слоя они совершенно справедливо видели главную угрозу своей власти над Россией и над необразованным большинством ее народа.

В Гражданской войне большевики победили, и ценой этой победы стало полное уничтожение нового политического слоя, образовавшегося за полвека пореформенного развития императорской России. Он частично был физически умерщвлен в нескольких волнах террора, частично выморочен голодоморами, в значительной части изгнан из отечества, сгноен в ГУЛАГе, сломлен постоянным страхом за свою жизнь и жизнь близких. Немногие были кооптированы в новый большевицкий правящий класс, но заплатили за это огромную цену, отказавшись от родителей, предав ближних, похулив веру отцов и став, в сущности, другими людьми, приняв правила жизни новых хозяев. Те единицы, кому удалось выжить и не сломаться, никакого общественно значимого слоя уже не составляли. Это были разрозненные человеческие монады, в лучшем случае небольшие семейные сообщества.

Большевики, оседлав архаическое большинство русского народа, уничтожили не только старый модернизированный слой, но и накрепко зацементировали источники его формирования. Они, покончив в 1928-1929 гг. с нэпом в городе и в 1929-1932 гг. в деревне, ликвидировали все независимые от своей власти источники существования граждан покоренной страны. Утвердив тоталитарную коммунистическую идеологию, большевики исключили все возможности интеллектуального разнообразия и ценой резкого снижения культурного уровня добились единообразия мысли, по крайней мере изреченной, на уровне самых примитивных парадигм. Воздвигнув «границу на замке», которую позднее Черчилль назовет «железным занавесом», большевики отделили народ России от всего мира. Что происходило за границами в политической, культурной, хозяйственной жизни, здесь знали только избранные, да и то плохо.

В итоге большевики осуществили колоссальную по масштабу архаическую контрреволюцию. Вернув страну к временам Ивана Грозного и в политическом, и в хозяйственном отношении, они превратили Россию в осажденную крепость с нищим, одичавшим и запуганным народом, с принудительным трудом на казенных землях и заводах, с пропагандой вместо культуры. Сначала большевики действовали вполне сознательно, страшась, что «лохи», сообразив, что их обманули, самоорганизуются, как в 1612 г., и свергнут воровскую власть. Сталин, выражаясь на своем языке, пугал сподвижников: «Вот не станет меня, империалисты передушат вас как котят». Потом советские вожди стали действовать по привычке, сами поверив в те догмы, которыми пичкали народ. Горбачев вполне искренно призывал сподвижников «вернуться к Ленину», видимо плохо понимая, чем был в действительности его кумир.

Такая метаморфоза не случайна. Архаическая контрреволюция не только уничтожила нравственно ответственный сознательный и хозяйственно самодостаточный слой старой России, но и с самими большевиками сыграла жестокую шутку. Ее вожди, выходцы из культурного слоя, были быстро пожраны новыми вождями, поднявшимися из самых низов, рожденными, так сказать, этой архаичной контрреволюцией. На протяжении всех 70 лет — от Ленина до Черненко — правящий слой большевицкого государства интеллектуально и культурно постоянно деградировал. Читая дневники и воспоминания сподвижников последних красных правителей, поражаешься тому, в каком дикарстве, в какой грубости и интеллектуальной убогости жили они в своей повседневной жизни. Наглухо зацементировав из страха перед возможностью гражданского возрождения русского общества все источники его независимого существования, большевики успешно растлили общество, но при этом совершенно растлились сами.

Так что удивляться, что в 1989-1991 гг. Россия не смогла построить рыночное демократическое общество, нет серьезных причин. Строить такое общество было не из кого, да и некому. У нас не было альтернативной элиты выходцев из былого политического слоя, как в странах Восточной Европы. Эта элита давно была стерта в лагерную пыль или — отделенная семью стенами от исторической родины — постепенно растворялась в дальнем зарубежье. В России в судьбоносные годы конца ХХ в. оказалась только одна элита — коммунистическая, сформированная архаической контрреволюцией. Она и повела страну, коль тоталитарный режим рухнул, в некоммунистическое будущее. Но какой была эта «элита» (теперь кавычки уместны), такой она и осталась и даже стала еще хуже, так как сравнительно образованный слой кремлевских советников быстро заместился третьим эшелоном провинциальной партноменклатуры и офицеров спецслужб — циничных, жадных, непросвещенных и совершенно советских по своему генезису. Это наиболее активная, наиболее «пассионарная» часть общества архаичной контрреволюции. Они жаждут сохранить за собой власть и сохраняют ее теми средствами, навыки которых унаследовали от своих духовных отцов (не случайно г-н Путин первым делом, придя к власти, восстановил мемориальную доску Юрию Андропову на здании КГБ на Лубянке).

Но российская жизнь уже 25 лет как иная. Страна открыта миру, в ней нет моноидеологизма (хотя многие по нему вздыхают), появились возможности независимого от режима экономического существования. То есть тщательно зацементированные в конце 1920-х — начале 1930-х гг. источники формирования модернизированного и европеизированного нового политического слоя после 1989-1991 гг. вновь раскрыты, отворены. И результат не замедлил явиться — через положенное для взросления время новый слой вышел на политическое поприще, гласно заявил о себе.

Сейчас ситуация зеркальна той, что была в России к 1917 г. Тогда небольшая модернизированная часть общества правила, противостоя архаическому большинству и стремясь как можно быстрее модернизировать его, чтобы исключить возможность архаической контрреволюции. Не получилось — архаическое большинство, взнузданное большевиками, уничтожило модернизированный слой и утвердило свою власть над страной, отбросив ее в XVI в. Не Верхняя Вольта с баллистическими ракетами, а Иван Грозный с термоядерным оружием — вот чем был большевицкий режим.

А нынешний режим — архаический, авторитарный, не умеющий и не могущий управлять свободным обществом. Противостоит ему модернизированный новый политический слой, желающий и умеющий жить свободно. Время работает на него. На митинги и шествия новой оппозиции десятки тысяч людей собираются добровольно и бескорыстно, на выборах тысячи волонтеров, сторонники партий и кандидатов, представляющих этот слой, также трудятся добровольно и бескорыстно. И большей частью это молодые, успешные, состоявшиеся люди, хорошо образованные и не страдающие избытком свободного времени. А на митинги власти людей покупают и сгоняют, используя административный ресурс. На выборах «волонтеры власти» — в действительности или административно, или финансово зависимые люди. Настоящих добровольцев среди них нет. Электорат власти — это люди советского вчера, которым не удалось подняться в сегодняшний день. Это несчастные старики, которых пугают отъятием социальных льгот; это разуверившиеся во всем обыватели, повторяющие — «до нас все равно никому нет дела»; это запуганные разрухой ранних 1990-х безынициативные люди, считающие, что от каждой перемены может быть только хуже. С такой социальной базой будущего у нынешней власти нет. Правящий слой архаической большевицкой контрреволюции исторически обречен на исчезновение. Их собственные дети или примыкают к новому политическому слою, ибо там жизнь, или растворяются за границей. Массы молодых необразованных мужиков в шинелях, глотнувших кровь войны, которых поднял когда-то Ленин, у г-на Путина нет и в помине, а с бабушками, с равнодушными обывателями, с развращенными селигерскими мальчишками и девчонками, с г-ном Прохановым и чудаком с «Уралвагонзавода» далеко не уедешь. Это Совдепия уходящая.

Ей на смену приходит и уже отворяет ворота Кремля новая Россия, та, что так жестоко была вытоптана чекистскими сапогами в 1920-1930-е гг., но которая возродилась вновь. Новый политический слой — это наследник и внук тех, кто строил пореформенную Россию, ее земства и города, ее суды и Думу, ее университеты и заводы; тех, кто пошел с генералом Корниловым в донскую февральскую пургу 1918 г. сражаться «За Русь Святую». У умирающей Совдепии нет ни сил, ни куража вновь растоптать их. Теперь сила, молодость и вера в победу человеческого достоинства принадлежит этому новому, а вернее, возродившемуся политическому слою, наследникам Великих Реформ. Они продолжают ту мирную революцию созидания, которая была прервана архаической контрреволюцией октября 1917 г.

И я уверен: на этот раз они завершат ее.

МАКСИМ ШЕВЧЕНКО НА ТВ ИЗРАИЛЯ

http://9tv.co.il/video/2013/08/30/43477.html#mc-2746737 "

Я вот думаю: неужели 9-му каналу неизвестно, что Максим Шевченко - друг террористов, убийц из Хамаса, юдофоб нацистского толка? Известно, конечно. Но вот этот наследник Геббельса с довольной ухмылкой комментирует события на Ближнем Востоке именно на этом канале. Что-то здесь не так. Правда, в последнее время ярый проводник идей ислама несколько поутих... Слуги Аллаха перестали проплачивать услуги? Или власти приказали придержать язык? Не знаю. Знаю только, что "черного кобеля не отмоешь добела", а коричневого тем более. Странен все-таки этот  русскоговорящий канал Израиля. На кого и для кого он работает? Раньше это было трудно понять, а теперь и подавно.

СПЕШУ ПОДЕЛИТЬСЯ 8 ОКТЯБРЯ

 Я понимаю сторонников отмены смертной казни для убийц, но никто не убедит меня, что эти нелюди достойны свободы.

AUG

1

Бессердечные и заумные существа.

«И вы не убедите меня, что вы понимаете мою боль, потому что вы не знаете. И никакие объяснения, которые призывают быть рациональным, не помогут. Вы бессердечные и заумные существа.  Вашим решением освободить убийцу вы плюёте на могилы моей матери и моего брата…». Цит. по ст. Ади Мозес «Израильская жертва теракта, совершённого до соглашений в Осло: если он будет освобождён, у меня больше не будет возможности жить».  

В крупнейшей израильской газете «Едиот Ахронот» на днях была опубликована статья Ади Мозес (Adi Moses), которая в 1987 году пережила тяжелейший террористический акт. Поскольку теракт, в котором погибли её мать и брат, а она и ещё трое были тяжело ранены, поскольку этот террористический акт произошёл до заключения соглашений в Осло (1993), то палестинец-террорист по имени Дауд Адал Хасан Махмад (Daoud Ahdal Hasan Mahmad – см. строку 97 в перечне освобождаемых террористов, совершивших преступления до соглашений в Осло) вполне может быть выпущен на свободу. По последней ссылке - обратите внимание, что в подавляющем большинстве этих терактов погибли и были искалечены гражданские люди, в их числе много женщин и детей.

Вот перевод выступления Ади Мозес на русский,.. прочтите….

"Вы знаете историю моей семьи. В 1987 году террорист бросил зажигательную бомбу в автомобиль, в котором мы ехали. Он убил мою мать и моего брата Таля, и ранил моего отца, моего другого брата, его друга и меня. Эту историю вы знаете. Но... Меня, на самом деле, вы не знаете. Мне было 8 лет, когда это произошло.

Пока папа закатывал меня в песок чтобы потушить моё горящее тело, я смотрела в сторону нашего автомобиля и видела, как моя мать горела прямо на моих глазах.

Эта история не закончилась в тот день в 1987 году. Эта история - история трудной жизни, что я вела с тех пор... Мне все еще 8 лет, я в больнице, в критическом состоянии. Кричу от боли. Забинтована с головы до ног. И моя голова не та, что была прежде. Нет больше  пышных, золотых, длинных волос. Моя голова сожжена. Лицо, спина, руки и ноги сожжены. Я окружена членами семьи, но мама не со мной. Не обнимает, не  приласкает. Она ни разу не меняла мне бинты. В комнате по соседству, лежит мой брат Таль. Кричит от боли. Я зову его считать овец со мной, чтобы он мог заснуть. Три месяца спустя, маленький Таль умирает от ран. Я сижу, вся в бинтах, на стуле, на кладбище, и смотрю, как хоронят моего младшего брата. 

Ади Мозес и два её брата незадолго перед террористическим актом, в котором сгорела заживо их мать. Слева - младший брат, умерший от ожогов спустя несколько месяцев мучений. 

 В течение многих месяцев мне запрещено находиться на солнце - из-за ожогов, так что я одеваю в школу длинные штаны и рубашки с длинными рукавами. В июле и августе, также. И под одеждой я пока ношу скафандр предназначенный для [предотвращения гипертрофии] рубцов. Это болезненно и горячо и зудит.

Вот мне 12 лет, вхожу в другую операционную - коррекция рубца, который ограничивает движение моей ноги. А потом я праздную мою бат-мицву (12-летие –важная дата для еврейской женщины – Алон). И моей мамы нет в этот праздник. Так что я тихо плачу ночью и пишу ей. Я становлюсь старше. Мне не нравится, что люди на улице смотрят на меня, не нравится, когда кассир в супермаркете спрашивает - "О, дитя, что случилось с тобой?" Мне не нравится, что каждый такой взгляд и каждый такой вопрос заставляет меня убегать и плакать.

Я достигаю возраста 14 и до сих пор живу в Алфей Менаше. У меня есть отец, старший брат и друзья, я хороший ученик. Но у меня также есть невыносимые шрамы. У меня нет матери. Поэтому, я ложусь на дорогу и говорю себе, что, если автомобиль - то будь что будет. Но этого не происходит. Так что я поднимаю себя и возвращаюсь домой. Все эти годы юности, мои друзья предпочитали проводить время на пляже. Но я не хожу туда, потому что у меня есть шрамы. Потому что я сожжена. И я стесняюсь.

Потом мне 18 и я хочу в армию, но меня не призвали. Армия отказывается принять ответственность за мои шрамы. Так что я доброволец в армии и служу полтора года. 

После армии я учусь на свою степень бакалавра. В колледже я встречаю новых людей, которые, конечно, спрашивают меня, что случилось со мной. Я отвечаю "теракт". И они всегда отвечают "ничего себе, на самом деле? Я думал, на тебя пролилась горячая вода, когда ты была маленькой". А одежда? Рубашки с длинными рукавами были заменены на рубашки с короткими рукавами, но не на футболках, и не на всех, потому что у меня уродливый шрам под левым плечом. Абсолютно никаких коротких юбок или брюк - потому что у меня уродливые шрамы на ногах.

Сегодня мне 34 года, ровно возраст моей матери в момент нападения. Отныне она всегда будет моложе меня. И все же, по крайней мере, четыре раза в неделю я отвечаю на вопросы о том, что случилось со мной. И иногда меня удивляет то, что парень не заинтересовался мною из-за шрамов. И я всегда должна объяснять про мои шрамы и сказать в точности, где они находятся, прежде чем я открою себя перед мужчиной.

Мне 34, но в последние несколько дней я возвращаюсь к той 8-летней, стоящей перед горящим автомобилем и ждущей свою мать, выходящей из него. Ицхак Рабин, который был министром обороны во время нападения, обещал моему папе, что они будут ловить террориста. И они это сделали. И они приговорили его. Два пожизненных срока и еще 72 года в тюрьме. А вы кабинет министров? Движением руки вы решили освободить его. Того, кто вызвал всю эту историю.

И вы не убедите меня, что вы понимаете мою боль, потому что вы не знаете. И никакие объяснения, которые призывают быть рациональным, не помогут. Вы бессердечные и заумные существа.  Вашим решением освободить убийцу вы плюёте на могилы моей матери и моего брата Таля. Вы стираете эту историю со страниц истории государства Израиль. И в обмен на что?

Я прошу вас удалить его из списка тех, кто должен быть освобожден. Оставьте его в тюрьме. Чтобы он гнил, как он должен гнить. Не зажигайте огонь снова, огонь, который погас. Не уничтожайте тех, кто остался в этой семье. Спасите нас. Потому что, если он будет освобожден - мой отец, брат и я больше не будем иметь возможности жить".

***

Итак, двуногое животное Дауд Махмад будет освобождён досрочно в рамках позитивного «жеста» для Палестинской делегации - чтобы делегация начала переговоры с представителями Израиля. Рамки включают освобождение 104 террористов, находящихся пока в тюрьмах Израиля. Рамки уже одобрены большинством министров страны Израиля ….

Памятка. Из 1005 палестинских заключенных,которые были освобождены в рамках сделки Шалита, 44 уже вновь были арестованы за участие в терроре. Вообще говоря, заключенные являются культурными героями на палестинской улице. В этом среди палестинцев полный национальный консенсус.