пятница, 25 апреля 2014 г.

ПОМНИ О МЕНЕЛАЕ




 Классическое объяснение причин восстания Макковеев выглядит приблизительно так. (Цитирую по книге Телушкина «Еврейский мир»): «Сирийский царь Антиох был жесток и агрессивен, что обычно для тиранов. Титул, которым он себя наградил, Епифан, по-гречески – воплощение Бога) – достаточное свидетельство его высокого самомнения. Под его управлением находилась и Иудея. Антиох уверился ( возможно по наущению эллинизованных евреев), что иудаизм – главная причина широкой оппозиции его политике эллинизации евреев».
 Ну, тиран, жестокий и агрессивный, пусть так. Но зверства, творимые этим царем, его надругательства над верой небольшого народа как-то не вяжутся с общим фоном той эпохи.
 М. Штерн в своей статье: «Период второго Храма» пишет: «Во время царствования Антиоха Четвертого произошло исключительное в истории древнего мира явление: чужеземные властелины пытаются наложить запрет на национальную религию подвластного народа и принудить население страны к подчинению государственному религиозному культу».
 Творил этот Епифан нечто несусветное: воздвиг в Храме иудейском статую Зевса,  запретил обрезания , чтение Торы,  казнил соблюдавших кашрут.  Антиох устроил  во всех городах Иудеи языческие храмы и так далее.
 В общем, повел себя этот царь, скажем так, неадекватно. Греки были, хоть и язычниками, но первооткрывателями подлинных основ своей веры. Народом - гениальным в своем художественном воплощении, самодостаточном во всех смыслах, а потому сравнительно терпимым.
 Другое дело, ущербный копиист – Рим, заносчивый восприемник эллинизма. Там безумные имперские амбиции, нетерпимость, жестокость при подавлении инакомыслия были обычны.
 Внезапная вспышка бешенства упомянутого Антиоха еще и непонятна по двум причинам. Во-первых, эллинизация Иудеи проходила вполне успешно, а во-вторых, элита евреев была настолько слаба, раздроблена и корыстна, что до поры до времени не оказывала никакого сопротивления воле греков.
 Итак, евреи и не думали активно противостоять всесильному духу эллинов. Лев Поляков в своей «Истории антисемитизма» пишет: «… под непреклонным воздействием эллинистической культуры иудаизм претерпевал определенные изменения. Ритуальной стороне отводилось меньше места, зато незаметно получали распространение идеи, заимствованные у греческой мысли и философии. Согласно талмудической традиции, в доме рабби Гамлиэля пятьсот молодых людей изучали Тору и еще пятьсот – греческую философию»
 Читаем у Шимона Дубнова: « Приморские города Палестины…. были заселены преимущественно греками. Греческий язык стал международным языком в Передней Азии, вытесняя прежний арамейский… На первых порах в высших слоях  иудейского общества заметно стремление к усвоению тех внешних сторон греческой культуры, которые должны были казаться особенно заманчивыми для людей, тяготившихся строгим, нравственным режимом иудаизма или чрезмерным обрядовым формализмом. Известной части еврейской молодежи не могла не нравится открытая и веселая жизнь греков, их публичные игры, театры и зрелища, физические упражнения и состязания…. Многим евреям хотелось, чтобы замкнутая домашняя жизнь уступила место вольной, открытой жизни…. С первого взгляда, это стремление внести разнообразие в еврейскую жизнь могло казаться желательным, и во всяком случае безвредным. Эллинский культ красоты и удовольствия мог бы намного смягчить нравственный ригоризм евреев, и скрасить их однообразную жизнь. Но на деле оказалось иначе. Эллинисты … начинали с заимствования невинных греческих игр и развлечений, а кончили тем, что утратили значительную часть своих нравственных добродетелей и религиозных традиций».
 Удивительный пассаж, будто списанный не только с реалий современной Дубнову эпохи, но и с нашего времени. И не думали спустя две тысячи лет сопротивляться евреи немецкому, французскому, польскому, русскому духу – итог один.
 Однако, не все так просто. Потомки Макковеев, да и сами они, защитив  нравственные устои иудаизма, устроили исключительно аморальную драку за власть. Склоку настолько чудовищную, что с тех пор евреи не склонны связывать их имена с праздником Ханука и чаще всего вспоминают о негасимом светильнике в Храме.
 Подлинная сущность тех давних событий  состояла в том, что евреям удалось остаться евреями, а не раствориться без остатка и памяти среди иных народов древности.
 Евреи той поры уже успели пережить  муки Исхода, трагедию Вавилонского пленения, персидского и ассирийского владычества…. Отстаивать монотеизм в море язычества было и тогда, без пресса дочерних религий, невыразимо сложно.
 Вот почему значительная часть элиты иудейского общества, как и сегодня, так и тогда, считала, что спасение  народа в его подчинении чужим законам, чужой культуре и чужим богам. Иногда эти люди были искренни, но чаще всего, обладая властью и златом, преследовали свои корыстные цели.
 Вспомним фразу Усышкина: « Возможно, по наущению эллинизированных евреев».
 «Возможно», пишет этот исследователь, потому что история не сохранила прямых доказательств подобного сговора перед атакой Антиоха Четвертого еврейских святынь, но атаке этой предшествовали любопытнейшие события, подтвержденные документами.
 Борьбу со своей верой и в ту пору, как и в наши дни, начали сами евреи. Брат первосвященника Хонии Третьего, Иешуа, проникся эллинизмом настолько, что переменил свое имя, стал Ясоном. Этот Ясон добился смещения брата в свою пользу, заплатив Антиоху огромную сумму денег. Вместе с тем он обещал царю развернуть в Иерусалиме сеть греческих «культурных центров», как мы теперь называем подобное.
 Так эллинист – Ясон купил религиозную власть над Иудеей, сместив своего брата. И, получив эту власть, бывший Иешуа начал скрытно реформировать религиозный, храмовый культ, стремясь всячески «облагородить» его, приблизить к язычеству.
 В Иерусалиме, рядом с Храмом, Ясон построил другой «храм» – «гимназию», где евреи устраивали свои «Олимпийские» игры в голом виде. Указывается, что даже  молодые священники, оставив молитвы Всевышнему, снимали свои одежды, чтобы участвовать в буйстве греческих игрищ.
 Но логика предательства неумолима. На умеренного эллиниста Ясона повел наступление  самозванец Менелай, подлинное имя которого утрачено, известно только, что был он из рода Вениамина и очень богат.
 Этот Менелай не имел, по рождению, никаких прав на место первосвященника, но в атмосфере отказа от своих корней, полного растления элиты в том мире откровенной и всеобъемлющей корысти, он безошибочно выбрал тактику, пошел на прямой подкуп властей, сместил Ясона и занял место первосвященника.
 «Немалую роль в этом назначении сыграла крупная сумма денег, уплаченная Менелаем в царскую казну» - пишет Штерн. Выходит, купил Менелай должность.
 Он же и стал провокатором чудовищного погрома, который учинил Антиох Епифан в Иерусалиме. «Храм был разграблен при помощи Менелая» – пишет Дубнов. Это означало, что первосвященник Иудеи, верховный, религиозный и светский авторитет евреев, ограбил и надругался над своим, собственным Храмом. Совершить  такое Антиох Четвертый мог позволить только своему верному другу, к тому же щедро оплатившему право на мародерство.
 Читаем сочинения Диадора  (историка 1 века до нашей эры). (Диадора считают наименее самостоятельным из античных авторов, но, тем не менее, прошу обратить внимание на рефрен «друзья» в приводимом отрывке): « Друзья также напомнили царю о ненависти, которую их собственные предки питали к этому народу…  Антиох вошел в заповедное святилище бога … заклал большую свинью, залив кровью и алтарь и статую, и, сварив мясо, приказал обрызгать полученной похлебкой священные книги, где были записаны враждебные чужеземцам законы, а светильник, называемый  у них бессмертным и постоянно горящий в храме, потушить и заставить первосвященника и других иудеев съесть жертвенного мяса. … Друзья настойчиво призывали Антиоха полностью истребить сей народ или, по крайней мере, уничтожить его законы и заставить переменить образ жизни».
 Судя по всем имеющимся сведениям первосвященника иудейского не нужно было насильно заставлять жевать свинину. Похоже, что после этой трапезы ДРУГ Антиоха сам посоветовал царю «уничтожить законы» Израиля, законы Моше, и принудить народ еврейский  «переменить образ жизни», то есть покончить массовым самоубийством. И, тем самым, доказать самому Менелаю, силу его правоты и «пророческого» гения.
 В примечаниях к сборнику « Греческие и римские авторы о евреях и иудаизме» сказано: « Во время этих преследований ( 167 г. до н.э.) должность первосвященника исполнял печально известный Менелай, который легко мог решиться на то, чтобы осквернить свою веру, даже если он не был, как утверждает Бикерманн, главным вдохновителем преследований».
  Убежден, был. Мало того, не исключено, что сам царь был наемником этого Менелая. И «работал» по чужому плану, за деньги. Менелай, купивший свое первосвященство, вполне мог, таким образом, путем подкупа, продолжить свою деятельность по уничтожению монотеизма и своего народа.
 Евреи, ненавидящие сами себя, не редкость и в наши дни. Богатства и власть в руках этих евреев скорее норма, чем исключение. Есть они и в диаспоре, что легко объяснить, и в самом, независимом Еврейском государстве.
 Удивительна наша история. Все в ней закольцовано, циклично. Все повторяется на протяжении тысячелетий, будто течение судеб наших вне произвола случая и линейного,  закономерного поступательного движения времен.
 Будто живем мы по Высшему, тайному плану, в котором изменяется лишь внешняя, несущественная оболочка событий.
 И вновь Израиль наполнен «эллинизированными» евреями, и снова значительная часть нашей элиты готова отдать даром или, чаще всего, продать свое первородство.
 И вновь внимательно прислушиваются к ним очередные Амалеки, Антиохи, Лютеры, Гитлеры, Сталины, Насеры, Арафаты….И вновь противостоит  смертельной опасности, уничтожению народа  мужество Маккавеев.
 И вновь мы сами страстно любим и ненавидим сами себя, как во времена Менелая. И вновь мы, отчаявшись, берем чужие имена, но приходит час, и вспоминаем о пророческой силе имен предков.
 И мы, как и прежде, устраиваем языческие игрища на площадях наших городов, но вновь готовы отдать жизни за святость каждой буквы Торы.
 Нет у народа Израиля обычного хода истории. Евреи обречены на фатальное повторение прошлого. В этом и трагедия наша и убежденность в вечной череде поражений и побед. В этом и корни удивительного, неправдоподобного оптимизма еврейского народа.

 Терпение! Все уйдет, все забудется. Все исчезнет, кроме негасимого огня светильника в Храме.   

                                                                                       2002 г.

ОДИН РЕБЕНОК.ОДНА СОБАКА,ОДНО ПИАНИНО




  Он раскаялся после потопа. Он решил, что ошибся и зло в человеке «от молодости его». В раскаянии Всевышний забыл о культе своей личности, и произнес  п е р в о е  свое благословение роду людскому: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю».
 Заповедь эта была упрямо повторена для внятности, для невозможности лукавых толкований: « Вы же плодитесь и размножайтесь, множьтесь на земле и размножайтесь на ней». 
 Верно, не было ничего важнее рождаемости после чудовищного потопа. Как верно и то, что те дни катастрофического малолюдства давно миновали.  Первая заповедь, как будто, выполнена. Люди заполнили собой землю. Казалось бы, о чем беспокоиться. Можно поверить культурологу 18 века Мальтусу: главная опасность грозит земле от расширенного воспроизводства населения. 
 С некоторых пор, за многодетными семьями стали различать обязательную нищету, низкий уровень образования, отсталость и прочие несчастья. 
 Недавно прочел, что в уровне бедности виноваты сами бедняки. Нечего, мол, размножаться с такой скоростью. С точки зрения журналиста: многодетность - недозволенный грех. Вот будет в каждой семье по одному - два ребенка – и все мы станем богаче и счастливей.
 Что за этим: скучный расчет обывателя, обычная зависть, страх перед миром, тебе не доступном? Не знаю. 
 Оказывается все можно пересчитывать на деньги. Иной радости, кроме обладания материальными благами нет и быть не может. Следует мало производить, включая детей, и как можно больше потреблять. И учесть, что производство детишек – далеко не самое восхитительное, душевное дело в мире.
  Ерунда все это. Видел множество многодетных семей. Семьям этим просто некогда быть несчастными. В этих семьях все заняты друг другом. Человек – человеком. Родной – родным. Разве это не высшее богатство  даже тогда, когда ботинки переходят по наследству от младшего к старшему.  Многодетные  семьи, по определению, оптимистичны, полны веры в будущее. В них нет места проклятому ЭГО. Каждый нужен каждому.
 У моей соседки – сабры - шестеро детей. Она так определяет новоприбывших: « Эхад елед, эхад келев, эхад псантер». "Один ребенок, одна собака, одно пианино". Соседка, человек добрый, говорит это не без некоторого чувства превосходства, но с жалостью. С ее точки зрения  нет большего богатства в мире, чем дети. Ее дети вряд ли овладеют игрой на фортепьяно, собак они видят только на улице, но они живут в своем, особом самодостаточном мире, в мире особых ценностей, далеко не всегда понятных человеку «цивилизованному», но от этого не перестающих  ценностью быть.  
 Вдруг забылось, что в нищей России бедность семей не смогла обогатить народ, что малое количество детей в семье – вовсе не показатель ее благополучия. Забылось, как отменили там Бога и ввели аборты. Что самим падением рождаемости люди проголосовали против строя, в котором им пришлось жить.  Забылось, как людоеды власти не жалели кровь людскую в надежде, что «бабы новых нарожают». А бабы, в итоге, отказались рожать детей на смерть. Каждый год население огромной России сокращается на 1 ( ОДИН) миллион человек. «Один ребенок, одна собака, одно пианино». 
 Знаю, знаю, мне начнут приводить примеры злодеев и подонков из многодетных семей, и ангелов – одиночек. Так уж устроен наш мозг. Из частного мы норовим вывести общее. Исключениями опровергнуть правило. Было бы желание – человек способен изворотливым своим интеллектом доказать все, что угодно. Скажут - вот слуги Аллаха плодятся без меры. отсюда одни проблемы. Верно, но здесь все дело в особенностях религии, в традициях, в менталитете народа. Когда девиц рожают для калыма, а мальчишек, как расходный материал и возможная прибыль от смерти шахида, когда соседи Израиля в восторге от снимков грудного младенца в поясе смертника (одним больше, одним меньше) - вот тогда и начинаешь думать о пагубности многодетности. Я понимаю, что далеко не все арабские матери таковы, как соседки Израиля с территорий, но одноликость женского пола в парандже все равно наводит на грустные мысли. 
   Мы же попробуем упростить все до предела. Почему иудаизм так связан с культом деторождения и чадолюбием. Все просто. За призывом плодиться и размножаться стоит нравственное требование. Сказано: верьте себе, любите землю, любите людей, надейтесь на лучшее …. Ну, разве будет плодиться и размножаться угрюмый атеист и мизантроп? 
 Нет, конечно. Это участь тайных ненавистников рода человеческого, своего собственного рода. 
 В Катастрофе погибла треть  народа Торы. Прошли десятилетия.  Евреи еще не достигли довоенной численности. Нужны ли они Богу? Нужен ли ему народ «избранный». Хочу думать, что необходим. 
 Кто-то считает, что не нужен миру потомок Иакова, не нужен он сам, как не нужен  Всевышний. Такой человек открыто не признается в своих мыслях. Выступать против рождаемости с позиций «цивилизованного и просвещенного» субъекта – это совсем другое дело.

 Я же, в наше тревожное, тяжкое время, каждый раз радуюсь необыкновенно, когда вижу обилие детишек и женщин с нагло и открыто торчащим  пузом. Я знаю, пока родятся дети, есть надежда и есть с нами Бог.

ЗОЛОТАЯ АДЕЛЬ


ochendaje

HANDMADE И ПРОЧЕЕ ИНТЕРЕСНОЕ...

Хэндмейд, краски, штуковины..

Previous Entry В избранное Поделиться Next Entry
Любая эротика - искусство!
ochendaje





Богатый еврей узнает, что жена изменяет с художником. Он заказывает у соперника портрет жены за огромную сумму. 4 года на эскизы. Результат: великая картина. Хотя любовь, разумеется, прошла.







"Золотая Адель" фрагмент



Эта история, в которой есть любовь и ненависть, измена и месть, погоня и жертвоприношение. Морали в этой истории нет, какая может быть мораль у истории, в которой участвуют гений Густав Климт, роковая женщина Адель Блох Бауэр, картина стоимостью 135 миллионов долларов, Адольф Гитлер, Джорж Буш младший, Правительство США и народ Австрии. Наверное, вы уже догадались, что речь идет о картине Густава Климта «Портрет Адели Блох-Бауэр» или «Золотой Адели», еще эту картину называют «Австрийской Моной Лизой».


А начиналась все так:

1904 год. Фердинанд Блох-Бауэр шел по мощеному тротуару, насвистывая веселую мелодию, помахивая тростью, иногда останавливаясь и вежливо кланяясь встречным господам.








Он уже все для себя решил. Сначала, конечно, он хотел ее убить, но в еврейских семьях не принято убивать жен за измену. Развестись он тоже не мог, в еврейских семьях не принято разводиться. Особенно в таких семьях, как у него и его жены Адели - в элитных семьях австрийской еврейской диаспоры. В таких семьях брачные союзы заключаются навечно. Деньги должны идти к деньгам, капитал к капиталу. Этот брак был одобрен родителями с обеих сторон. Отец Адели, Мориц Бауэр, крупный банкир, Председатель Ассоциации Австрийских Банкиров, долго искал достойных женихов для своих дочерей, и выбрал братьев Фердинанда и Густава Блох, которые занимались сахарным производством и имели несколько предприятий, акции которых непрерывно росли.








На свадьбе пировала вся Вена, а после слияния капиталов обе семьи стали Блох-Бауэрами. И теперь крупнейший сахарозаводчик в Европе, Фердинанд Блох-Бауэр шел по мостовой и чувствовал, как на его голове, под роскошным атласным цилиндром, растут ветвистые рога. Только ленивый не обсуждал бурный роман его жены Адели и художника Густава Климта. Он не спал много ночей подряд, он лежал и таращился в темноту, пока не придумал свою месть. Адельке…Так он называл ее, не Адель, а Аделька.





Адель Блох Бауэр.



Пусть он не был таким образованным и начитанным, как Адель, но он тоже кое-что знал, и мог знать, например,что древние индейцы, чтобы разлучить влюбленных, приковывали их цепями друг к другу и держали вместе, пока они не начинали ненавидеть друг друга также сильно, как недавно любили.


Эта идея пришла ему во сне. Он закажет ему (Климту) портрет Адели! И пусть Климт сделает 100 эскизов, пока его не станет выворачивать от нее. Он не сможет долго, ему надо менять натурщиц, любовниц, наложниц, окружающих его женщин, иначе он задыхается. Не даром ему приписывают четырнадцать внебрачных детей. Пусть пишет этот портрет несколько лет! И пусть Аделька видит, как чувства Климта угасают. Пусть поймет, на кого она его, Фердинанда Блох-Бауэра, променяла! И расстаться они не смогут. Контракт - дело серьезное. А в контракте штраф, превышающий сумму контракта в десятки раз. Фердинанд может легко разорить Климта.




Эмилия Флёге и Густав Климт



Ему приснилось, что его сахарная империя развалилась на маленькие сахарные кусочки и маленькие человечки растащили все по своим маленьким норкам, а у него остался только портрет его жены Адели. Фердинанд решил заказать Климту портрет Адели и назвать картину «Портрет Адели Блох-Бауэр», таким образом увековечив свою фамилию.


Обласканный властями Климт был очень модным и востребованным художником и его картины были хорошим вложением капитала, и Фердинанд это отлично понимал. За несколько последних лет Климт и его брат объездили всю страну, оформляя то павильон минеральных вод в Карлсбаде, то столичный Бургтеатр, то виллу императрицы Сисси. В двадцать шесть Климт получил золотой орден “За заслуги”, в двадцать восемь — императорскую премию.








Поэтому Фердинанд очень тщательно готовил контракт с Климтом, этим вопросом занимались его лучшие юристы, и теперь было важно, чтобы Климт подписал бумаги.


Когда Фердинанд пришел домой, Адель возлежала на кушетке в гостиной и курила, как обычно, сигариллу в мундштуке. Она любила яблочный табак. Ее тонкий гибкий стан напоминал пантеру на отдыхе, так она была грациозна. Тонкие черты лица и темные волосы были хороши. Адель привыкла к счастливому «ничегонеделанью». Она выросла в очень богатой семье, окруженная армией прислуги. В те времена почему-то девушкам нельзя было обучаться в университете, но родители Адели дали ей хорошее домашнее образование. Адель была дамой весьма романтичной, читала классику на четырех языках и удивительным образом сочетала болезненную воздушную хрупкость с горделивой спесью миллионерши. В замужестве Адель развлекала себя содержанием модного салона, где собирались поэты, художники и весь цвет светского общества Вены. Там они с Густавом и познакомились.





Адель Блох Бауэр.



Пройдя в гостиную, Фердинанд предложил Адели переодеться, поскольку он пригласил Климта на обед. При упоминании о Климте Адель вспыхнула, и это не укрылось от глаз мужа. Густав Климт прибыл без опоздания, на всякий случай захватив с собой раму для картины. Очень интересно, но он всегда начинал с рамы. Его брат изготавливал красивую раму, а Климт вписывал туда свой шедевр. Обед прошел спокойно, не считая того, что Густав и Адель упорно не хотели смотреть друг на друга. Фердинанд же напротив, был весел и непрерывно шутил.


После обеда все трое собрались в гостиной. И между ними состоялся примерно такой диалог.




Ferdinand Bloch-Bauer



Фердинанд (официально):

- Господин Климт! Вы, вероятно, уже догадались, что я пригласил Вас, чтобы сделать заказ и потому захватили с собой подрамник? Я бы хотел заказать Вам необычный портрет моей жены Адели.

Климт: - Чем же он должен быть необычен?
Фердинанд: - Тем, что должен просуществовать минимум несколько веков!
Климт (заинтересованно): - Интересно, интересно... несколько веков. Не знаю. Мне интересно изображать важнейшие точки жизни человека: Зачатие, Беременность, Рождение, Юность, Полдень Жизни, Старость..

Фердинанд: - Но Библию написали люди, Сикстинскую Мадонну нарисовал человек и эти произведения живут в веках! Вот и Вы сделайте портрет моей жены, как Мадонну Австро-Венгерской Империи и пусть этот портрет живёт в веках!
Климт: - Вы ставите передо мной очень трудную задачу!

Фердинанд: - А мы никуда не торопимся. Я заплачу Вам хороший аванс, чтобы Вы не думали о деньгах.
Климт: - Подобная картина может потребовать и дополнительных затрат.
Фердинанд: - Например?
Климт: - Например, платье я хотел бы отделать золотыми пластинами...
Фердинанд: - Если Вы собираетесь отделать платье моей жены золотом, и привлечь внимание к нижней части картины, то я куплю колье в надежде привлечь внимание к верхней части картины.
Адель (иронично): - Вот вы уже всю меня и поделили. Мне остаётся только «сложить ручки на груди», чтобы привлечь внимание к средней части картины.







Коллекционная монета с фрагментом "Адель" номиналом 50 евро. Рыночная стоимость 505 евро.



Фердинанд:- Мне бы хотелось, чтобы портрет моей жены не содержал обнаженных мест, как ваш портрет Юдифи.

Климт: - Разумеется. Я сделаю эскиз, и только после вашего одобрения приступлю к основной работе.

Увидев сумму контракта, Густав Климт подписал его, даже не читая. Он, конечно подозревал, что он гениальный художник, но цена, которую предложил ему Фердинанд, его просто ошеломила.



Около ста эскизов написал Климт к этому портрету. И закончил работу над ней за четыре года.






Фердинанд был доволен. Картина была закончена (а ведь многие картины так и остались незаконченными) и полностью отвечала его замыслу. Они с Аделью повесили ее в гостиной их Венского дома.


Очевидно, что отношения Климта и Адели плавно угасли. Через некоторое время после начала работы над картиной Адель заболела и Климту приходилось делать затяжные перерывы в работе.


Адель болела, и при этом много курила, чаще всего проводя целый день не вставая с постели. Бог так и не дал им с Фердинандом детей. Она пыталась родить три раза и каждый раз дети умирали. Всю свою нерастраченную материнскую любовь Адель перенесла на детей своей сестры, особо выделяя свою племянницу Марию Блох-Бауэр. Мария часто приходила посидеть с больной тетей, они обсуждали последние веяния моды и фасоны платьев для первого бала Марии. А также картины художника Климта, которых в доме Адели и Фердинанда набралось уже более десяти штук.


Фердинанд проводил время, посвящая его работе в своей сахарной империи. Он так и не сказал Адели, что знал об ее отношениях с Густавом.






Время шло, приближалась Первая Мировая война. "Золотой период" в жизни Климта кончился, уступив место удручающим картинам с изображением смерти и конца света. Климт очень тяжело переносил события происходящие в мире. Война повлияла на него губительно. И в возрасте 52 лет, в 1918 году Климт внезапно умер от удара в своей мастерской, на руках у своей извечной спутницы Эмилии Флегэ.


Адель пережила его на семь лет, и умерла в 1925 году, тихо скончавшись после менингита. Перед смертью Адель попросила Фердинанда завещать три картины в том числе и "Портрет Адели Блох-Бауэр" венскому музею Бельведер.


Фердинанд жил один, жизнь его становилась все тяжелее и тяжелее, поскольку Австрия вошла в состав Германии в 1938 году, и нацисты начали охоту на австрийских евреев. В этом же году Фердинанду удалось бежать в Швейцарию, бросив все свое имущество на попечение семьи брата.




Bild 146-1985-083-11




Картина оставалась в гостиной, близилась Вторая Мировая Война.


Далее рассказ пойдет о Марии Блох-Бауэр после замужества Альтман, женщины, которая переняла эстафету в истории картины "Портрет Адели Блох Бауэр".








Густав Блох-Бауэе, родной брат Фердинанда приходился мужем сестры Адель. В их семье было пятеро детей, та самая Мария, навещавшая Адель во время болезни была самой младшей. Как ни странно, жили они очень скромно, одевались просто и детям позволяли только самое дешевое итальянское мороженое. Вне семейного сахарного бизнеса, отец Марии был неплохим музыкантом и другом Ротшильда, который привозил в их дом виолончель работы Страдивари, и тогда там собиралась практически вся неравнодушная к высокому искусству Вена.


Когда Мария была подростком, ее связывала нежная дружба с Алоисом Кунстом, из гимназии, что была неподолеку от той, где она училась. Она часто приглашала его в дом своей тети Адели и они вместе рассматривали картину. Мария, даже, пригласила Алоиса на свой первый бал. А это значило, что, Алоис был представлен и одобрен родителями Марии, которые считали его культурным и воспитанным молодым человеком. А тетя Адель разрешила Марии надеть свое бриллиантовое колье, в котором позировала Климту. И Мария запомнила этот бал на всю жизнь. И с Алоисом они знали, что у картины есть свой секрет. Если смотреть на Адель под определенным углом, и загадать желание, то по уголкам губ можно определить улыбается Адель или хмурится. Если улыбается, то желание сбудется.






Густав Климт "Танцовщица" 1916-1918 год.



Но замуж Мария вышла за другого. Фредерик Альтман был оперным певцом, сыном крупного промышленника. Деньги к деньгам, капитал к капиталу. Видимо, его родители были более состоятельными. Они поженились в 1938 году, накануне вторжения Германии в Австрию. Но, несмотря на договорной брак, Мария очень любила своего мужа и прожила с ним всю свою жизнь. Знаменитое бриллиантовое колье, в котором Адель Блох-Бауэр позировала Густаву Климту, ее дядя Фердинанд подарил ей в качестве свадебного подарка.


Когда нацисты начали охоту на австрийских евреев, ее дядя Фердинанд, бежал в Швейцарию, а мужа, Фредерика, схватили и отправили в Гестапо. Немного позднее он оказался в концентрационном лагере в Дахау, где тысячи евреев превращались в черный дым, после того, как передавали все свое имущество немецким властям. Гестаповцы ворвались дом Марии в Вене и забрали все драгоценности, виолончель Страдивари, а бриллиантовое колье Адели просто сунули в мешок (были очевидцы, что в этом колье несколько раз потом появлялась на людях жена Генриха Гимлера). Мария ничего не жалела и сразу подписала все нужные бумаги, в которых отказывалась от всего движимого и недвижимого имущества, она готова была сделать все, только чтобы спасти мужа от смерти.




Концлагерь Дахау



Мария ждала, что со дня на день заберут и "Золотую Адель". Она почти не удивилась, когда за картиной, в сопровождении отряда гестаповцев, пришел ее школьный друг Алоис Кунст. Кунст сотрудничал с фашистами, собирая для них коллекцию живописи, часть которой осела в тайниках и подвалах Третьего Рейха. Когда она спросила, как он мог стать предателем, он сказал, что так он может сделать для Австрии гораздо больше.


Адольф Гитлер, оказывается, положительно относился к творчеству Густава Климта. Нигде не афишируется, но оказывается они с Климтом встречались, когда Гитлер пытался поступить в Академию Живописи в Вене. А Климт уже был почетным профессором этой академии. В то время Гитлер зарабатывал себе на жизнь тем, что рисовал небольшие картинки с видами Вены и продавал их туристам по ресторанам и трактирам. Так вот он пришел к Климту, чтобы показать свои работы, и, может быть, взять несколько уроков живописи. И Климт, по доброте душевной, объявил Гитлеру, что тот гений и ему уроков брать не нужно. Гитлер ушел от Климта очень довольный, а своим друзьям заявил, что его признал сам Климт. В Академию живописи Гитлер так и не поступил, вместо него туда взяли Оскара Кокошку, еврея по национальности. Может поэтому Гитлер как то сказал, что его ненависть к евреям, это сугубо личное.




Картины Адольфа Гитлера.



А вот полотен Климта эта ненависть не коснулась, их приказано было оберегать, несмотря на еврейское происхождение автора.


Когда "Золотая Адель" уехала из родного дома, фюрер не принял ее в свою коллекцию, Адель была откровенной еврейкой, и, как вы сами понимаете, такая картина никак не могла висеть ни в Рейхстаге ни в других местах фашистской Германии. Именно поэтому, стоит заострить внимание на внешности Адели Блох-Бауэр. Внешность модели спасла картину от гибели. Картина исчезла. Никто не знает, где был портрет Адели все военные годы.








Бережно хранимая... Алоисом Кунстом, в идеальном состоянии, она всплыла после окончания войны и поселилась в центральном музее Бельведер в Вене. А Алоис Кунст стал директором этого музея и продолжал бережно хранить реликвию - "Австрийскую Мону Лизу", свою любимую Адель.






Музей Бельведер, Вена.



Фердинанд Блох Бауэр скончался в ноябре 1945 года, в полном одиночестве. И никто из родственников не смог проводить его в последний путь.


Марии с мужем повезло, потому что следователем в Гестапо был знакомый Альтмана, с которым Фредерик занимался альпинизмом и однажды спас его, вытащив из пропасти. Они бежали по поддельным документам. Гестапо преследовало их. Мария вспоминала, как в самолете, который вылетал из Вены в Лондон и уже вырулил на взлетную полосу, вдруг выключились двигатели и вошли вооруженные гестаповцы с автоматами. Альтманы сидели вцепившись в кресла, они думали, что это за ними. Но нет, вывели кого-то другого. Мария Альтман бережно хранила порванные чулки, в которых они с мужем перелезали через колючую проволоку. Она считала их символом своей свободы. Супруги Альтман перебрались сначала в Англию, а потом в США. Через некоторое время Мария получила американское гражданство.








Все было спокойно, до тех пор, пока настырный журналист Хубертус Чернин не откопал завещание Фердинанда Блох Бауэра оставленное перед смертью в Швейцарии, которое отменяло все предыдущие его завещания. В этом завещании Фердинанд завещал все свое имущество своим племянникам - детям брата Густава Блох Бауэра. Капитал, по его мнению, должен был работать для семьи. На тот момент в живых осталась одна Мария, да и той уже было за 80 лет. Но Хубертус понимал, что это его звездный час. Несмотря на свое графское происхождение, он был беден, но любил жить на широкую ногу. Он понимал, что американская миллионерша отвалит неплохую сумму за такую информацию. Так оно и произошло. Мария считала себя вечной должницей перед ним.






Restitution lawyer Randol Schoenberg, at left, with ­heiress Marie Altmann (r.); between them, Adele Bloch Bauer, as Klimt might have sketched her for his famous painting, Die Dame in Gold | Illustration: Katharina Klein



Вся Австрия всполошилась, как осиное гнездо! Заголовки австрийских газет вопили: "Австрия лишается своей реликвии!!!", "Не дадим Америке наше национальное достояние!!!". В полицию посыпались угрозы о том,что картина будет уничтожена, но в Америку не поедет. В конце концов дирекция музея решила убрать "Золотую Адель", от греха подальше, в запасники.

Удивительно, но Джордж Буш младший, используя какие-то свои рычаги, не давал хода делу о картинах. Он совершенно не хотел портить отношения с австрийцами. Мария Альтман билась за свое имущество долгих семь лет. Суды занимались отписками и придумывали причины, чтобы не рассматривать это дело. Но адвокаты Марии провели расследование и выяснили, что Фердинанд Блох-Бауэр имел гражданство Чехии и сумели добиться переноса судебного слушания на территорию США, поскольку на бумаге гражданка США просила узаконить завещание гражданина Чехии. Причем же здесь Австрия, спрашивали они?

И Австрия оказалась не причем. И по решению Высшего Суда США Австрия была обязана вернуть пять картин Густава Климта, в том числе и "Портрет Адели Блох-Бауэр" законной наследнице - Марии Альтман.





Черыре картины, которые были возвращеы Марии Альтман вместе с "Портретом Адели Блох-Бауэр"
По часовой стрелке: "Березовая роща.1903г", "Портрет Адели Блох-Бауэр-2, 1912г", "Дома в Унтерахе близ Аттерзее, 1916", "Яблоня I, 1912"



Мария была счастлива и не настаивала на том, чтобы картины покидали пределы Австрии. Она просила выплатить ей их рыночную стоимость. Была назначена цена за все пять картин в 155 млн. долларов. Такая сумма была неподъемной для министерства культуры Австрии.


Вся Австрия встала на защиту "Золотой Адели". Австрия предприняла беспрецедентные в истории государства меры по спасению национального достояния. Велись переговоры с банками о займе на покупку картин. Кроме того, правительство страны обратилось к населению с просьбой о помощи, намереваясь выпустить «облигации Климта». Общественность объявила подписку по сбору средств. Пожертвования стали поступать, и не только от австрийцев. Правительство Австрии почти собрало требуемую сумму.








Поднятый вокруг картин ажиотаж взвинтил их рыночную стоимость и Мария решила поднять цену до 300 млн. долларов. У Марии Альтман был редкий шанс войти в историю Австрии, проявив благородство и оставив полотна Климта на его родине. Конечно, не безвозмездно, и первоначальная оценка в 155 млн долларов рассматривалась в Австрии как справедливая компенсация.


Проводить "Золотую Адель" пришли тысячи жителей Вены, люди съезжались со всей Австрии. Толпы людей выстроились вдоль улиц, по которым в бронированных автомобилях вывозили реликвии. Некоторые люди плакали. Шутка ли, Портрет Адели был символом Австрии на протяжении почти 100 лет.






Постер "Чао Адель". Социальная реклама в Вене, посвященная отправке "Адель" в США. Февраль 2006.



Через некоторое время за 135 миллонов долларов Мария Альтман продала "Портрет Адели Блох- Бауэр" Рональду Лаудэру, владельцу парфюмерного концерна "Эсти Лаудэр". Рональд Лаудэр построил новый дом для Золотой Адели , который назвали "Музеем австрийского и немецкого искусства" И теперь картина находится там в полной безопасности.


Журналист Хубертус Чернин так и не смог воспользоваться полученными деньгами от Марии Альтман, потому что скончался через четыре месяца после вывоза картин Климта. Официальная версия полиции "сердечный приступ".


Мария Альтман умерла в 2011 году в возрасте 94 года.






Мария Альтман собственной персоной! На фоне настоящей картины "Портрет Адели Блох-Бауэр"



Только представьте, эта пожилая женщина видела настоящую живую Адель Блох-Бауэр, ее мужа Фердинанда Блох-Бауэра. Правда, ей было всего два года, когда умер Климт. Но глядя на нее, ощущаешь полную реальность произошедших событий - невероянную историю великой картины.


Золотая Адель очень популярна в мире.

Ей пишут стихи:

Из каких мне неведомых дальних земель
Ты вошла в мою жизнь, золотая Адель?
Твоей шеи изгиб, твоих губ розанель -
Всё так дивно в тебе, золотая Адель...

Опечаленных глаз твоих сладостный хмель
Ранит душу забытой мечтою, ma Belle,
И излом нежных рук, и румянца пастель -
Всё лишь ты, только ты - золотая Адель...

Ты сидишь королевой на троне...Ужель
Твоя краткая жизнь, как качель-карусель,
Промелькнёт, мудро встретив фатальную цель?
Погоди! Будь со мной, золотая Адель...


Ее тиражируют, как могут.








Все участники событий ушли в мир иной, а Золотая Адель жива и будет жить в веках, как того и хотел Фердинанд Блох-Бауэр.





Красильщиков Аркадий - сын Льва. Родился в Ленинграде. 18 декабря 1945 г. За годы трудовой деятельности перевел на стружку центнеры железа,километры кинопленки, тонну бумаги, иссушил море чернил, убил четыре компьютера и продолжает заниматься этой разрушительной деятельностью.
Плюсы: построил три дома (один в Израиле), родил двоих детей, посадил целую рощу, собрал 597 кг.грибов и увидел четырех внучек..