В БАССЕЙН К КРОКОДИЛАМ

На передаче Андрея Малахова по 1 каналу, посвященной гибели 50 человек в результате крушения самолета в Казани председатель фонта «Холокост» Алла  Гербер сказала, что в России низка цена человеческой жизни, потому и катастрофы одна за другой. Черносотенец Максим Шевченко заявил, что есть заговор, в результате которого русских заставляют покупать плохие иностранные самолеты, а не производить отличные – свои. Но самое интересное, что  еврейку Гербер и юдофоба  Шевченко посадили рядом – плечо к плечу,  а вдруг подерутся. Они и в самом деле чуть не схватились, но камера скользнула мимо - и все успокоилось. Ну, ладно этот Максим, с ним все ясно, но как порядочная дама Гербер могла сесть рядом с этим откровенным неонацистом, с которым даже на одном гектаре гадить неприлично. Уму непостижимо! А что? Сказали – и села. Слишком велика цена  телевизионного эфира. Что там Шевченко – предложат к крокодилам в  бассейн – нырнёт. Только бы перед камерой и на глазах миллионов. Нынче в мире рейтинг личности напрямую связан не с ее достоинствами и недостатками, а с временем, проведенном перед камерой. 

БРАТСКИЕ ОБЪЯТИЯ

 Ну, как раньше никто не догадался, что эти двое не только социалисты, но даже братья, так похожи друг на друга. Просто один старше другого лет на десять. Давно, тем не менее, не виделись. И как они рады друг другу, даже счастливы в крепких объятиях. Программа у "братьев по вере" одна: два государства для двух народов, возвращение к границам 1967 года, раздел Иерусалима. Вот только не всем 4 миллионам, так называемых. беженцев будет дозволено окончательно задушить Израиль.

 Для сравнения встреча Олланда с Нетаниягу. Этих двоих в братстве никак не заподозришь. И слава Богу.

 И снова братья по духу. Велика все-таки сила фотографий без ретуши.

ВЫЖИТЬ ВОПРЕКИ СЕБЕ

 Замечательная, на мой взгляд, книга Пола Эйдельберга « Еврейская государственная мудрость: чтобы Израиль не погиб», отлично переведенная на русский язык Элеонорой Шифриной- Полтинниковой, начинается невесело: 

 « Израиль разваливается. Основные причины его распада могут быть разделены на четыре категории: 

1.      Отсутствие единства как результат отсутствия еврейского государственного мышления и еврейской национальной цели.

2.      Отсутствие единства как результат изъянов политических и судебных институтов.

3.      Отсутствие единства как результат культурного многообразия и

4.      Отсутствие единства как результат конфликта между религиозными и светскими евреями.

 Но возможно ли единство это? И почему так получилось, что разобщены израильтяне чудовищно. И даже прямая угроза нового Холокоста неспособна объединить детей Иакова вокруг национальной идеи.

  « И была по всей земле речь одна и одни и те же слова….»

 Нет, как мне кажется, более удивительного рассказа в Торе, чем два десятка строк описания строительства Вавилонской башни. Почему Бог смешал языки и расшвырял людей по всей планете, породив, тем самым, войны, смерти, страдания, разрушения, мучительство и рабство? Чем могли ему помешать мирные одноязычные граждане, занятые обычным строительством высотного здания с похвальной целью познания окружающей среды. /

 Классический комментарий к Торе гласит: « Их объединенное желание придаст им силы и поможет достичь цели. Однако изначальное желание порочно: оно заключается в том, чтобы господствовать в мире, оттолкнуть Присутствие Всевышнего, реализовать план человека, а не Творца. Понятно, что претворение в жизнь такого желания в конечном итоге приведет к гибели мира, так как существование мира поддерживается Всевышним»./

 Наказание за гордыню? Ну, конечно! В чем еще могли быть виновны те замечательные строители? Да и  сегодня граждане Израиля отбывают тот срок пожизненного заключения в раздорах, в неспособности к единству.   /

 Так ли это плохо? Опасно, это так, иной раз смертельно опасны, но не менее чудовищны опыты единения человеческого рода./

 Сюжет Вавилонской башни повторялся в истории  многократно. Египтяне, Вавилон, Греки, Рим, крестоносцы, испанцы, англосаксы, арийцы, большевики – все указанные строители обжигали кирпичи и возводили стены своего высотного строения. /

 Одни использовали имя Бога. Другие, коммунисты и фашисты, пытались обойтись на строительстве без Его имени. /

 Сегодня закладывается фундамент новой Вавилонской башни. На сей раз зло гордыни пробует атаковать человечество с «черного хода», используя  природную, неодолимую тягу «мыслящего тростника» к получению удовольствий./

 Мы строим роскошные, языческие капища супермаркетов. И там толпимся рабами низменной страсти вокруг золотого тельца, забыв в очередной раз об Исходе и Скрижалях Завета./ 

 Производителю без лица и покупатель нужен безликий, и государства безликие. Продавец не поднимает взгляд выше вашего кошелька. Обществу потребления необходимы кремы и мази, сорта мыла для вашей физиономии. Но сама физиономия ему совершенно безразлична. /

 К новому безумию старые государства успели как-то сформироваться. Веками складывалось национальное лицо таких государств, как Россия, Англия, Франция, Дания, Швейцария и так далее.

  Не имеет значения, насколько это лицо симпатично или безобразно. Да и не может быть здесь объективных оценок. Дело в том, что лицо существует, приобрело четкие, не размытые очертания, а потому и есть на карте мира означенные государства. /

 Наличие лица и делает эти страны реально существующими субъектами международного права.

 Мы часто видим в газетах и на экранах телевидения физиономии людей,  заштрихованных по той или иной причине. Нет лица – нет человека, есть лишь знак его облика. Такой образ зыбок, мифичен, легко поддается любой форме копирования, но на самом деле, способен существовать и без маски./

 Человеку проще. Изменчивый, увы, облик, тем  не менее, дается ему при рождении, как визитная карточка до той поры, пока не скроет все его существо гробовая плита. /

 Государству лицо не дается при рождении. Оно сформировывается временем, сложившейся культурой, дальновидностью, мудростью его руководителей и рядовых граждан.

  Современный мир, мир открытого общества, общества потребления, стремится к безликости государственных образований. Такова его природа. /

 Нет никакого плана тайной секты, клуба «Жирных котов» или заговора жидо - масонов. Есть технический прогресс, развитие производительных сил и политический плюрализм, необходимый этому самому прогрессу и развитию. /

 Первичны «речь одна и одни и те же слова», вторично решение использовать согласие, чтобы начать строительства башни до небес. Подлинное зло в нашем мире не имеет четких, ясно обозначенных очертаний. Мрак отравляет наше сознание исподволь, невидимо. /

 Лозунги единства и демократии вновь захватили цивилизованный мир, способный успешно «обжигать кирпичи». И вся сложность  состоит в том, что борется с этой новой попыткой строительства Вавилонской башни зло еще более чудовищное – расизм и религиозные догмы. /

 И вновь евреи оказываются в самой опасной точке схватки: на полосе нейтральной. Мы хотим примкнуть к язычникам единства, но не способны сделать это из-за своей жестоковыйной природы, природы людей, некогда заключивших союз с Богом. И чье лицо запечатлено в единственном документе – в Торе. Иного зеркала не дано евреям, иного источника национального самосознания нет, и не будет.

 Один язык, одни слова…. Каким он был в библейской стране Шинар нам неведомо. Знаем, что ныне строители очередного города солнца говорят по-английски.   Команды должны понимать все строители. И все те, кому предстоит жить в спирали человеческого муравейника должны знать одни слова. Существование в одном доме немыслимо без подобного единства./

  Невыгодно, глупо производить обувь или компьютеры только для китайцев, индусов или арабов. Поточное, массовое, конвейерное производство может прогрессировать только при условии определенных и незыблемых стандартов./

 Развитие средств массовых коммуникаций, интернациональный характер ведущих производителей мира, всеобъемлющая и мощная информационная сеть – все это объединяет страны и континенты, и никак не способствует формированию отдельного государственного лица. Особенно физиономии тех стран, чье лицо все еще не выражено определенным образом. /

 Наш мир стоит перед новым, фантастическим экспериментом. Цивилизованные народы приступают к строительству новой Вавилонской башни, городу солнца, где все мы вновь начнем говорить на одном языке, понимать друг друга от рождения, заниматься одним и тем же делом, одеваться по одной моде, мыслить по общему лекалу и так далее и тому подобное. /

 Израиль был создан в самое тревожное время для всей человеческой цивилизации. Еврейское государство молодо, но формированию его лица помешала не молодость, а чудовищный идеологический разброд. Прав Пол Эйдельберг. Атеистам, иудеям, правым и левым помогла отстоять и отстроить свое государство угроза извне.  Талант, жизнелюбие, трудолюбие – общие качества для всех евреев на какое-то время позволили сотворить чудо, оживить мертвую землю и построить сильное государство,  но государство безликое, не сумевшее найти опору в своих корнях, отравленное страстью к подобию, и ненавистью к самому себе. /

 Сегодня Израиль находится в критической точке своего развития,  сражаясь на два фронта. Запад активно зовет евреев примкнуть к строительству новой Вавилонской башни до неба, арабский фашизм привычно и упрямо стремится к   полному уничтожению «оккупантов./

 Одни полагают, что выбора нет. Лучше стать страной Шинар и начать обжиг кирпичей, чем остаться Еврейским государством, и погибнуть  в ходе очередного Холокоста, другие упрямо верят предсказаниям Торы и видят спасения только в способности сохранить свой язык, свою культуру, и свои Храмы. /

 Суть споров вокруг иудаизма и демократии, как раз, в этом и состоит. Народу Торы не нужна демократия  в современной ее трактовке, считают одни евреи. Зачем она нам, если у нас есть Тора. Мы должны примкнуть к цивилизованному и просвещенному» большинству, считают другие, и жить по канонам молодой и прогрессивной цивилизации Запада. /

 Еврейское государство подобно  богатырю из анекдота. Одержал тот богатырь победу в кровавой битве, а потом остановился измученный у камня в поле. На камне выбито: « Налево пойдешь - в болоте сгинешь. Направо пойдешь – в пропасти погибнешь. Останешься на месте, дракон огнем спалит, а назад пути нет».

 И все-таки, не могу поверить в безопасность государства без своего лица. Будем «как все» - исчезнем еще быстрее, чем при попытке такое лицо обрести. Израиль  из соображений национальной безопасности просто обязано быть Еврейским государством./

  Франция –страна французов, Англия – англичан, Швеция – шведов, Израиль – евреев. В этом нет расизма и  ксенофобии. В этом законное требование ко всем гражданам  Еврейского государства уважать основы нашего национального существования, быть лояльными к канонам иудаизма, принимать, тем самым, посильное участия в создании лица государства, а не способствовать его окончательному исчезновению./

 Впрочем, самое сложное не обрести свое лицо, а признаться в  отсутствии такового. Пол Эйдельберг справедливо отмечает: « Израиль отчаянно нуждается в самокритике, если ему суждено сохраниться – стать Еврейским государством и выжить». /

 Но дело-то в том, что и распад Израиля идет под знаком самокритики. Левые партии только тем и заняты, что бичуют «еврейский расизм, империализм, эксплуататорскую суть нашего государства»./

 В этом и вся сложность, когда имеешь дело с народом, понимающим свободу, как право на безусловную ересь. В веселой байке о двух собравшихся евреев продемонстрировавших три точки зрения, нет ничего веселого. 

 Но в чем народ жестоковыйный виноват? Творец, прекратив опыт единения в Городе Солнца, обрек, тем самым, каждого еврея на свою точку зрения . Зачем? С какой целью? В результате получил Всевышний очередной всплеск человеческой гордыни и новую попытку возведения Вавилонской башни. Круг замкнулся.

 Не знаю, почему так вышло. И не могу знать. В любом случае, нет у меня своей точки зрения. Категорически от нее отказываюсь, а верю тому, что сказано в тех кратких строчках из Торы. Начнем стоить эту проклятую башню – и снова отправимся в рабство и кровь галута. /

 « … и оттуда рассеял их Бог по всей земле», - сказано в Книге Книг. 

                                                           2001 г.  

ПЕТР ФАРБЕР. СЫН ЗА ОТЦА.

   

Сын Ильи Фарбера, находящегося в тюрьме 800 дней, залез в клетку на Воробьевых горах в знак солидарности с отцом

Фото STYAZSHKIN

Петр Фарбер, сын сельского учителя Ильи Фарбера, приговоренного к семи с лишним годам тюрьмы за превышение полномочий и получение взятки, проводит с 12 утра акцию солидарности с отцом на смотровой площадке Воробьевых гор.

Фарбер-младший залез в клетку и закрыл ее на два амбарных замка. На клетке написано «800 дней» - столько дней отец Петра Фарбера находится в тюремном заключении.

У Фарбера-младшего в клетке нет ни еды, ни воды. Друзья молодого человека рассказывают, что он самостоятельно организовал акцию.

Остается неясным, когда Петр Фарбер планирует ее завершить. «Он сейчас находится на смотровой площадке, там очень холодно и мокро, – говорят друзья Фарбера-младшего. - Мы все очень беспокоимся за него».

На данный момент Петр Фарбер сидит в клетке на улице уже почти четыре часа.

Пока на месте проведения акции нет сотрудников полиции. Однако приезжают люди, поддерживающие Петра и Илью Фарберов и узнавшие об акции из соцсетей. При этом, как сообщают друзья Фарбера-младшего, он ни с кем не разговаривает.

Кроме того, по словам его друзей, они ожидали, что Фарбер-младший проведет акцию в этот день, но форма ее проведения для них стала неожиданностью.

Акции солидарности с Ильей Фарбером проходят сегодня в российских городах, а также за пределами страны. «Сегодня акции в поддержку Ильи Фарбера пройдут в Москве, Петербурге, Челябинске, Гамбурге, Тель-Авиве», - рассказывают друзья Фарбера-младшего.

Напомним, летом 2010 года художник Илья Фарбер переехал из Москвы в село Мошенка в Тверской области, узнав, что после пяти лет работы в сельской школе можно получить два участка земли и дом. Фарбер устроился учителем в местную школу, вскоре он стал директором местного ДК.

Мужчину обвинили в вымогательстве взятки у директора фирмы, которая занималась ремонтом помещения ДК. В августе 2012 года Фарбера признали виновным и приговорили к восьми годам колонии, несмотря на то, что сторона обвинения в качестве основного доказательства вины учителя представила аудиозапись, на которой якобы слышно, как Фарбер отсчитывает пятитысячные купюры.

Сторона защиты тогда оспорила решение суда. Затем Верховный суд отменил приговор, отправив дело на пересмотр.

В августе этого года Осташковский суд приговорил учителя к семи годам колонии строгого режима. Сам Фарбер своей вины не признает.

В сентябре этого года прокуратура внесла представление суда о смягчении приговора мужчине. А в начале ноября Тверской областной суд вернул дело на новое рассмотрение в Осташковский городской суд.

Анна Козкина

Корреспондент-стажер

ВЗГЛЯД ИЗ РОССИИ

Взгляд, конечно, туристский, но что-то автор понял.Прошу прощения за неудобства при просмотре. взгляд из России     O тех, что в Израиле. Я недавно побывал там. Если бы вы видели эту землю, из-за которой столько войн и шума в мире.   Да наш черноземный человек шарахнулся бы от нее и не подходил бы на расстояние не меньше часа лету на сверхзвуковом. Это не земля, это слезы. Смотришь на выжженную землю - и плакать хочется. В этих местах селить никого нельзя, здесь людей можно только сушить и вялить. Как бастурму. Едешь, едешь, и все камни, камни, камни, и солнце печет, будто утюг разогретый к твоей голове прислонили. Среди бесконечных камней изредка попадаются серые, скрюченные деревья. Нет ни нефти, ни газа, ни руд, ни пастбищ. Море и то - Мертвое, одна соль, она плавает по поверхности пудовыми белыми кусками, похожими на льдины. Соли в море столько, что захочешь утонуть - не утонешь. Тебя выталкивает из воды как пробку. Девять месяцев в году не бывает дождя. При 30-40 градусах в тени. Разве можно жить в таких условиях? Нельзя. Это я говорю к тому, чтобы всех рассмешить. Евреи, представьте себе, и там хорошо устроились.   Туристы видят страну победившего сионизма не так, как видели мы с <непутевым> Дмитрием Крыловым. Страна крохотная, меньше 500 километров сверху вниз, а про ширину и говорить нечего. На велосипеде, если дорога есть, можно от одного края до другого за день добраться - вот и весь Израиль.       Дороги хорошие, а слева и справа бесплодная земля, такая бесплодная, что собственно земли как таковой и не видно: камни, песок, горы. Изредка попадаются отдельные небольшие участки с ухоженной зеленью: пальмами, виноградом, апельсинами. Эта зелень без присмотра выгорела бы за два дня, но хитрые евреи провели к каждому саженцу трубочку с пресной водой, и растительность цветет и пахнет. В центре оазиса -несколько домов и блестящие полосы парников. Парники не для согрева, а, наоборот, для защиты от солнца. Когда саженцы окрепнут, тогда парниковая пленка под беспощадными лучами тает и превращается в органическое удобрение. Что и говорить, ловкачи эти евреи. Марк Твен путешествовал по Святой земле и видел, написал он, у Генисаретского озера дерево. Главная особенность этого дерева заключалась в том, что оно было единственным. Теперь вокруг озера - пальмовые рощи, кипарисы, оливы, бананы, розы. Каждый еврей, где бы он ни находился в Израиле, должен время от времени сажать деревья. По случаю свадьбы, по случаю рождения и просто так, без случая. Такая у них обязаловка. Причем добровольная. Все для себя, они же ничего просто так не делают, им тень под кроной подавай, воздух свежий и чтобы красиво было. Там, где среди пустыни вдруг встретится зелень, сомнений нет - это кибуц, коллективное хозяйство, колхоз по-нашему. Настоящие островки коммунизма с крестьянским лицом. Вспомним, что Маркс сказал в своем коммунистическом манифесте. Россия в свое время тот манифест, как факел, подхватила и надолго ослепила им свое население. Цитирую для Геннадия Андреевича, продолжателя дела К. Маркса и В. Ленина: <Коммунисты>. А Геннадий Андреевич частную собственность, спасибо ему большое, уничтожать не собирается, ездит на <Ауди>, любит комфорт и личную собственность, которая, как ни крути, а все-таки частная. Значит, он человек не такой уж и плохой, но все же, как видим, не коммунист. А в кибуцах жизнь построена именно по Марксу. Особая гордость компании "Дымов" – серия элитных колбас "Высокая кухня" Хотя кибуцники в полном согласии с манифестом коммунистической партии от частной собственности отказались, ведут себя по-деревенски застенчиво, нисколько не заносятся, коммунистами себя не величают. За счастье человечества не борются, а борются, как и положено колхозникам, за высокий урожай. Вкалывают с утра и допоздна, как это делают земледельцы во всем мире, но, в отличие от всего мира, все складывают в общий котел. Никакой зарплаты. Коммуна. Коммунизм. От каждого по способности, и каждый может взять, что нужно, из этого самого котла. Домик в колхозе По потребности. Обувь, к примеру, износилась - человек идет туда, где лежит одежда, и берет новые ботинки. Или надо кому больного родственника навестить — он идет к котлу и берет оттуда деньги на поездку. А так вот попусту, как нам - антикоммунистам, деньги ему ни к чему. Еда, жилье, семена, трактор - все для него есть в кибуце. Город-солнце, короче говоря, мечта всего прогрессивного человечества. Все поровну, все по справедливости. Правда, я бы в этом солнце жить ни за что не согласился. Все знают хохму: еврей-оленевод. Такого, мол, быть не может. Оленевод! Ха-ха! Еврей! У нас быть не может, а у них может. Оленеводов, правду сказать, в Израиле нет - ни еврейских, ни чукотских - по причине отсутствия и снега, и Чукотки. А что удивительно - олигархов там тоже нет, хотя евреев немало. Странно, конечно, но у них ни тот, кто в правительстве, ни тот, кто в парламенте, не имеют права заниматься бизнесом, как это принято в некоторых демократиях, в которых снега много. А вот евреи-скотники есть. Навоз за животными убирают. Там коров пасти негде, никто их и не пасет, а молока, сметаны, масла, сыра завались. Коров держат на искусственных кормах и добиваются от них удоев куда выше, чем мы на своих лугах заливных. Колбаска с завода в кибуце Израиль производит столько продовольствия, что евреи экспортируют излишки молока, масла, сыров и многое другое, бессовестно наживаясь на том печальном обстоятельстве, что есть еще страны, которые никак не могут сами себя прокормить, хотя земля у них самая плодородная. Дом в кибуце Апельсины из Марокко помните? При советской власти. Так вот, выяснилось, что апельсины были не из Марокко, а из кибуцев. Чтобы соблюсти видимость идеологической девственности, Политбюро ЦК КПСС, не менее хитрое, чем их кнессет, позволило покупать продукт у Израиля только при условии, что на нем будет лейбл какой-нибудь другой, не такой противной страны, как эта. Нам-то что! - согласились евреи и по настоянию наших принципиальных товарищей на каждый апельсин стали клеить черную <марокканскую> марку. Аферисты, понятное дело, не химичить не могут, натура такая. Советское население, тогда еще неизбалованное, с жадностью раскупало <африканский> фрукт и даже написало о нем неплохую романтическую повесть. Интересное дело, наши кричали другим нашим: <Убирайтесь>. И те убирались. Наших наубиралось там уже целый миллион, а всего их собралось со всего мира примерно пол-Москвы - шесть миллионов. За пятьдесят лет посадили деревья, опреснили воду, выучили библейский язык, создали государство, дали равные права всем религиям, построили города, возродили сельское хозяйство, освоили высокие технологии, получили Нобелевскую премию. Теперь те же наши кричат: <Вон> - то есть убирайтесь из Израиля. Александр Проханов с экрана телевизора недавно дружелюбно посоветовал евреям пустить соседей в свои города, а самим без лишнего шума, спокойно, не нервничая, рассредоточиться по всему миру, по разным странам, как это было две тысячи лет назад. Совет добрый, сердечный, что называется, от души. Ведь там, где сейчас живут израильтяне, сплошные неудобья, воды мало, жары много и со всех сторон соседи с взрывчаткой за пазухой.   Просят евреев, как людей, будьте настолько любезны, освободите, пожалуйста, благоустроенную территорию. Но те ни в какую - ни по-хорошему, ни по-плохому. Еще и отстреливаются. Меня все время мучило вот что. Израиль - страна маленькая, в армию даже женщин вынуждены призывать, а вокруг враждебное окружение не в два, не в три, а в сотни раз больше Израиля и по площади, и по населению. Что ж это за страна, что за армия у них такая, что не справиться с нею никак? Павла Грачева на них нет. Была у меня смутная догадка, что здесь, должно быть, срабатывают их вечная хитрость, врожденное коварство, изощренный и изворотливый еврейский ум. Так оно на поверку и оказалось. Это надо же было додуматься, обратите внимание! В случае беды не солдат должен спасать офицера, а офицер обязан вынести солдата, раненного или погибшего, и уйти с поля боя последним.     И еще: если воин попал в плен, выдержал пытки и не выдал военную тайну — молодец, герой! А если пыток не выдержал, тайну выдал, но остался жив - все равно молодец! И тоже герой! Пусть командование думает, как и куда упрятать тайну, а задача воина - выполнить приказ и сохранить свою жизнь (это тоже приказ). И еще. Еврейские штучки, в серьезной армии недопустимые. Всех солдат по очереди каждую неделю на два дня отпускают домой. Погулять. Ле хаим! И они не напиваются, песни на улице не горланят, прохожих не задирают, в городском фонтане не плавают. И еще. Никакого приказа, что, мол, нельзя использовать солдат в качестве дармовой силы, нет. В армии не понимают, что это такое. И еще. Нет запрета на дедовщину. Нет дедовщины. Хитрые евреи уже в семье приучают старших детей помогать младшим. И беспризорников там нет, и детских домов нет. Осиротевших сразу берет к себе какая-нибудь семья. Без всякого усыновления. Берут и кормят, пока не вырастет. И еще что выдумали. Уроки милосердия. Каждый школьник-подросток должен выбрать кого-нибудь или очень старого, или больного, или увечного, или глухого, или немого, или умственно отсталого человека и по возможности помогать ему жить. Подросток помогает. А тот живет. И еще. Никто не пытается откосить от армии. Конкурс на опасные воинские профессии типа десантника самый высокий. Все хотят туда. Отбор жесткий, десять на место. И не столько мышцы, сколько ай-кью проверяют, интеллект то есть. Конечно, если по-нашему разбираться и сравнивать их армию с какой-нибудь другой, пусть тоже хорошей, сравнение не всегда будет честным. У них же солдат учат как следует, сытно кормят, красиво и удобно одевают, оснащают новейшим оружием, уважительно к ним относятся. Если воин погиб, никто не смеет объявить об этом, пока командир части лично не навестит семью погибшего, потому что ответственность за жизнь солдата лежит именно на командире части. Если человек попал в плен, то за его освобождение отдают десять, сто, а было и так, что отдали тысячу пленных врагов за одного рядового. Как видим, в ход идет масса хитрых, изощренных приемов, лишь бы молодые люди шли в армию с охотой и сознанием своего долга. К тому же каждый солдат готовится отстаивать не чьи-то интересы, а свой дом, свою семью. Поэтому, считает он, и страну защищать стоит, и побеждать нужно. А вот похватали бы израильские генералы на улицах зазевавшихся парней, только что окончивших школу, дали бы им портянки да кирзовые сапоги да послали бы их голодными наводить конституционный порядок среди эскимосов Гренландии, тогда мы бы еще посмотрели, кто кого. А то, видите ли, хорошо устроились! Тогда мы бы узнали, что это за вояки такие хваленые.

МОЯ ПЛАНЕТА о кино и не только.

  Мой друг, талантливый режиссер – документалист из России пишет: «Старик, иногда я чувствую себя настоящим инопланетянином, случайно попавшим на Землю. Чувство это особенно обостряется, когда включаю телевизор. Я перестаю понимать, зачем двигаются на экране люди, что они говорят, и в чем заключается суть их надежд и желаний. Страшно, когда ты узнаешь звуки родной речи, но не можешь разобрать суть сказанного. Это похоже на психическое заболевание. Я не берусь оценивать тот мир, в который попал: хорош он или плох, но я твердо знаю, что это не мой мир».

 «Дружище, - пишу я в ответ. – Тебе всего лишь 45 лет. Держись. А телевизор включай, когда увидишь в программе послания с нашей планеты. Все-таки не будет так одиноко. Да и шанс появится, что когда-нибудь, не мы, так наши дети или внуки, вернуться туда, откуда мы прибыли.

 Недавно я получил такое послание, совершенно неожиданный подарок. Ираклий Андронников – человек с моей планеты рассказывал о том, как ему удалось найти два неизвестных стихотворения Михаила Юрьевича Лермонтова.

Дважды посмотрел этот фильм, которому скоро исполниться полвека. Я смаковал каждый его кадр, каждое движение Андронникова, каждое его слово. Я понимал все, им сказанное. Я узнавал в любом плане этой старой, ленфильмовской ленты Михаила Шапиро свой мир. Иногда мне казалось, что это я стоял за камерой, я писал сценарий, я разговаривал в паузах между съемками с Ираклием Лоусарбовичем.

 Куда я попал? Кому в 21 веке нужны те поиски Андронникова, кому нужен старый альбом, в котором сохранились строчки поэта из века 19-го? Кому нужен весь тот пафос охоты за прекрасным? Кому нужны восторги, ирония, наконец, талант «охотника»?   

 Мне нужны?… Может быть, вам? Вы тоже родом с той, давно оставленной планеты?

 Вот еще один удивительный фильм «До свидания мальчики!» Бориса Балтера и Михаила Калика. Тоже недавнее послание телеэкрана. Я знаю, в конце января этого года исполнилось 86 лет великому и потерянному в нашем, равнодушном времени, режиссеру Михаилу Калику, и знаю, что он живет где-то рядом, в Иерусалиме. Великому, потому что успел он снять свои фильмы – шедевры. Потерянному, потому что не смог он сделать и малую толику  того, что должен был сделать.

 Мы – рядом. Михаил Калик – любовь моей юности. Живое существо с нашей планеты. А видел его всего однажды: в буфете студии им. Горького, в Москве. Сидел Калик в компании с пустым человеком, ел скучные сосиски, и я так и не решился подойти к нему….Тихо, скрытно живет Калик в Израиле. Он никогда не умел толкаться локтями. Он и теперь не желает этого делать. И, видимо, просит только об одном, чтобы оставили его – инопланетянина в покое.

 Семена Туманова – режиссера фильма «Ко мне, Мухтар» - я знал. Одно время даже работали вместе. Человек этот снял потрясающий фильм о собаке по повести Израиля Меттера. Помню, в год выпуска фильма на экраны – 1965 –ый – он стал лидером проката, получив чуть ли не 30 миллионов зрителей.

 И да простят меня диссиденты, борцы с советской властью, мастера самиздата, в «легальном» фильме этом было больше человечности и протеста, чем в дюжине откровенных, бичующих тоталитаризм Кремля, опусов.

 Диссидентами не были Никулин, Леонов, Смоктуновский, Мордюкова, но именно эти талантливейшие люди раскачивали гнилую лодку большевизма.

 Еще одно удивительное послание – фильм «ЗЗ» – Гии Данелия, Валентина Ежова и Виктора Конецкого. Читал этот замечательный фильм «с листа», как партитуру известного и любимого с детства музыкального произведения.

 Как там играет Нона Мордюкова заведующую облздравом! Одним ударом она разделалась с армией совслужащих, способных задавить все живое в колыбели.

 А Евгений Леонов?

 - Господи! – словно кричит образ его Травкина. – Да оставьте вы в покое  простого и честного человека. Дайте ему возможность жить так, как он живет, без вашей идеологии, без ваших гимнов и маршей.

 Добрым, человечным, еврейским духом был пропитан весь кинематограф тех лет. Это потом, в восьмидесятых, Элем Климов устал от жизни, и кисть этого большого мастера  стала злой и беспощадной.

 Климов, снимавший «еврейские» фильмы с подачи Александра Володина  Семена Лунгина и Ильи Нусинова, был совсем другим человеком.

 «Похождения зубного врача», « Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен» - вот послания высочайшего класса. В первом фильме, рассказывающем о несчастной судьбе большого таланта, наши цензоры благополучно «разобрались». Шедевру этому дали третью категорию, напечатали  семь десятков копий,  и благополучно изгнали с экрана. Массовый зритель увидел эту блестящую работу только в 1987 году.

 А какие композиторы работали на кинематограф с моей планеты: Шнитке, Таревердев, Баснер, Рыбников…. Какие люди пели!

 «Добро пожаловать…»,  замаскировавшись под веселую комедию для детей, на экраны вышел, но достаточно вспомнить Дынина – Евстигнеева, чтобы согласиться с разящей силой политической сатиры в этом талантливейшем фильме.

 Бесчеловечный режим разрешал тогда искусству говорить на языке человечности. Вот и случилось, что сегодня мы получаем послания с той планеты, где жила надежда и вера. Оттуда был изгнан Бог и Закон, но искусство всеми силами старалось вернуть людям утраченную красоту и веру.

 «Когда деревья были большими» – Кулиджанова, Фигуровского и Гинзбурга –  фильм – молитва, обращенная к Богу, мольба о прощении. Сколько силы молитвы о ребенке было в фильме Веры Пановой, Данелия и Таланкина «Сережа». Сколько  высокого, религиозного чувства в картине Виктора Эйсымонта «Жила была девочка». Я, пожалуй, не знаю более сильного фильма о войне, чем эта простая история двух маленьких блокадниц. 

 Назвал, пожалуй, не более четверти из тех удивительных фильмов давней поры. От одних имен Хуциева, Иоселиани, Алова и Наумова, Митты, и многих других, становится радостно и спокойно.

 Живы их лучшие фильмы, и она существует, наша планета. Это мы заблудились сегодня в беспредельности Космоса. Ничего страшного, только бы слышать иногда  сигналы оттуда.  

 В общем, я с нетерпением жду эти замечательные послания с моей планеты: не только фильмы замечательных мастеров из СССР. Я жду шедевры Чарли Чаплина, Орсона Уэллса, Федерико Феллини, Ингмара Бергмана …. Они идут. Это «золотой фонд». Фонд этот не может исчезнуть, и он не исчезнет даже тогда, когда мир наш окончательно превратиться в гигантский супермаркет. И рекламу товаров мы станем воспринимать, как единственный вид киноискусства.

 «Золотой фонд» не исчезнет по двум причинам: не так много настоящего вокруг нас в эпоху повального суррогата, да и спрос на доброту, любовь и талант не пропадет, пока живы на нашей земле люди.

 И пока  мертвый экран нашего телевизора вдруг оживает чудом этих фильмов, не иссякнет и надежда, что когда-нибудь люди вернуться к подлинным ценностям, на оставленную планету, где было мало машин и меньше шума, но гораздо больше тепла и человечности.    

КУШАТЬ ПОДАНО!

«Как сообщает в газете "Гаарец" Барак Равид, большинство приглашенных на ужин израильских министров не сочли нужным оказать внимание французским коллегам. Под различными предлогами не пришли на ужин министр финансов Яир Лапид, министр энергетики и водного хозяйства Сильван Шалом, министр науки Яаков Пери, замглавы МВД Фаина Киршенбаум и замминистра в министерстве главы правительства Офир Акунис. В итоге в мероприятии с израильской стороны участвовали только замминистра иностранных дел Зеэв Элькин, замминистра финансов Мики Леви и министр транспорта Исраэль Кац».

 Надо же - есть и в Израиле умные министры! Не захотели подыгрывать Нетаниягу в комедии любви и дружбы с Францией Олланда. Даже шанс пожрать на халяву их не соблазнил. Однако, есть подозрение, что французы привезли с собой на десерт  лягушачьи лапки и мясо с кровью, на которое они очень падки. Тогда все становится понятным. Интересно, был ли на обеде  Шимон Перес? Наверняка, был. Ему-то все равно, чем питаться.

ГАЗУЙ, УКРАИНА!

Ник Бакли | Financial Times

Украинский сланцевый газ привлекает западные компании

Украина превратилась в один из самых многообещающих энергетических рубежей Европы, пишет The Financial Times.

"Сланцевая революция" медленно набирает обороты в Европе - ее тормозят опасения по поводу окружающей среды, политическая осторожность и геологические особенности. Но есть страна, в которой новая технология на подъеме, - это Украина.

На прошлой неделе Киев подписал с Chevron соглашение о разделе продукции потенциально на 10 млрд долларов; речь идет о геологоразведке и добыче сланцевого газа на Олеском участке на западе Украины. В январе Royal Dutch Shell подписала аналогичное соглашение относительно разработки Юзовского месторождения на востоке страны, говорится в статье.

Потребление газа на Украине в прошлом году составило около 50 млрд кубометров, при этом внутреннее производство обеспечило около 20 млрд. По оценкам правительства, на Олеском участке по базовому сценарию может производиться 8-10 млрд кубометров газа в год.

Эдуард Ставицкий, министр энергетики страны, сказал, что, если два проекта по добыче сланцевого газа и готовящийся газовый проект с ExxonMobil оправдают надежды, на них вместе можно будет производить по 20 млрд кубометров газа на протяжении десяти лет. Это бы привело к удвоению нынешнего объема добычи и удовлетворило спрос страны на газ.

Кроме того, подчеркивает Бакли, это стало бы ударом по российскому "Газпрому", для которого Украина долгое время являлась крупнейшим иностранным клиентом.

"Но подобные сценарии могут оказаться под угрозой, если Украина не подпишет соглашения о свободной торговле с ЕС в этом месяце и вместо этого повернется в сторону России. Серьезное снижение цен на российский газ - скажем, до уровня цен, выставляемых для соседней Белоруссии, - может понизить конкурентоспособность внутренней добычи на Украине", - отмечает корреспондент.

Однако такое снижение цен представляется маловероятным, если только Киев не вступит в возглавляемый Россией Таможенный союз, против чего решительно выступал президент Украины Виктор Янукович. Вне Таможенного союза Украина сохранит свою привлекательность для западных нефтяных компаний, подытоживает автор.

Источник: Financial Times

Россия любыми способами старается вернуться в Империю. Зачем это огромной и богатой стране - понять трудно. Империя, как замена счастья самого русского народа и народов подвластных - не состоялась. Нищеты, бесправия, крови было столько, что в несчастную судьбу СССР никто возвращаться не хочет. Украина любыми способами пробует отстоять свою экономическую независимость, но это задача гораздо белее простая, чем добиться независимости духовной. Добиться "права нации на самоопределение", как говорил Ильич. Добиться без расизма, юдофобии, способностью к компромиссу. Вот это труд адский, а газ - он и есть газ - предмет летучий и горючий.

ТОПАЛЛЕР. К ВИЗИТУ ОЛЛАНДА В ИЗРАИЛЬ

 Виктор Топаллер, "Пожар"

·         

·        26 сент, 2013 

Мы националистов не любим. Мы к ним с подозрением относимся и с недоверием. За что нам их любить? Совершенно не за что. Они нас часто обижали. Но последнее время выясняется, что все чаще и чаще именно эти гадкие националисты оказываются единственной силой, которая пытается противостоять мировому джихаду.

Вот, например, на днях у председателя французского Национального Фронта Марин Ле Пен (которая пару лет назад сменила на посту лидера партии своего отца -Жана-Мари Ле Пена) хватило мужества (ах, эти националисты!) публично назвать вещи своими именами:  

"Я обвиняю сегодняшнее правительство Франсуа Олланда и вчерашнее правительство Николя Саркози во вмешательстве в дела Ливии и Сирии на стороне террористического исламского фундаментализма. Это моральная, политическая и историческая ошибка наших руководителей. Французские правительства сделали нашу страну шлюхой пузатых эмиров Катара и Саудовской Аравии. И я борюсь за то, чтобы вернуть нашей стране гордость".

Ну-ну... Какая уж тут гордость, госпожа Ле Пен, когда знаменитый футбольный клуб снимает с маек игроков герб, поскольку там присутствует крест, раздражающий арабских спонсоров?..

Умница, адвокат, ярая ненавистница феминизма (что естественно для красивой, нормальной женщины) сравнивала заполонивших Францию мусульман с немецкими оккупантами в годы Второй мировой войны и требовала после начала идиотских "арабских революций", от которых пускали слюни восторга западные политики, возвращать в нейтральные воды корабли с иммигрантами, которые пытаются прорваться в Европу.

Крепкий коктейль из мании величия, трусости и очевидной тупости левой идеологии привел Европу на край пропасти. Вполне естественно: Владимир Буковский, например, говорит, что утописты и социалисты всегда заканчивают ГУЛАГом или психушкой. Уже давно в Лондоне и Париже, Берлине и Женеве громко и открыто звучат призывы установить ислам в безбожной Европе. Недавно в Брюсселе меня восхитила баночка йогурта с надписями на трех языках  немецком, французском и арабском...

Что дальше? Полный крах. Я не кликушествую: еще недавно можно было себе представить, чтобы в немецких школах издевались над белобрысыми учениками, для которых родной язык  немецкий?!

Все молчат. Страшно говорить. Все, имеющие остаток разума, понимают масштабы катастрофы. Все осознают, что исламистcкая саранча погубила и изнасиловала Европу, а создание Евросоюза являлось бредовой идеей. Все молчат. Кроме красивых, умных, достойных женщин. Вспомним еще одну блистательную итальянскую журналистку Ориану Фаллачи. Вот что она писала по поводу расцвета антисемитизма:

Я считаю позорным, что по вине левых евреи снова живут в страхе в итальянских, французских, голландских, датских, немецких городах. Я считаю позорным, что перед процессиями негодяев, ряженных под шахидов, они трепещут, как трепетали в Берлине в Хрустальную ночь...

  

Я вижу в этом зарождение нового фашизма. Фашизма тем более коварного и омерзительного, поскольку к нему ведут те, кто лицемерно корчит из себя сторонников добра: прогрессисты, коммунисты, пацифисты...?

Судя по всему старушка-Европа при смерти. Я смею утверждать, что единственная надежда если не на спасение, то хотя бы замедление падения в пропасть национальные силы. Их, в нашей ситуации, надо уже не бояться, а поддерживать. Недаром в Антверпене, где исламисты создали свою "черную полицию", еврейская община нашла точки соприкосновения с националистами. Не до жиру. Потом разберемся. Хуже уже не будет. Говорят, что при лесном пожаре бок о бок бегут все звери: волки, медведи, зайцы... А у нас пожар. Полыхает уже вовсю. Старушка окончательно потеряла разум.

На творческом вечере в Берлине ко мне за кулисы пришел молодой парень: "Мы с папой любим ваши программы.. Что вы вообще думаете о Европе?" Я не нашел ничего лучше чем ответить:

- Представь себе бабушку, которая сидит в своей чистенькой квартирке. Всюду салфеточки, рюшечки, старая красивая мебель, на окне герань в горшочке. Выглядывает эта благостная, милая бабуля в окно и видит двух грязных, оборванных бомжей. Она открывает окошко и зовет их подняться к себе. Кормит их вкусным обедом, наливает коллекционного вина, играет на рояле...

После этого они насилуют бабку, в том числе и в извращенной форме, гадят в рояль, крушат мебель, а саму хозяйку вышвыривают на улицу. И вот она сидит на тротуаре и смотрит на разбитое окно своей квартиры, на вырванную с корнем герань, и слезы текут по ее доброму лицу... Представил? Но самое страшное в этой истории заключается в том, что эта старая дура рыдает не по поводу собственного идиотизма, а из жалости к бедным мальчикам, которые не ведают, что творят...

Вам ее жалко? Мне нет. Я ее ненавижу. 

ТОСКА ПО МУЗЕЯМ

 Компьютер – первая попытка технического гения человека помочь не мышцам нашим, а мозгу. Получилось существо удивительное, способностей уникальных. Сеть интернета способна выловить из моря информации любую, нужную тебе «рыбу».

 Возможности памяти компьютера космичны. Моей – скромны. Но это моя память. Знаю, помню я то, что никакому компьютеру неведомо. Мой опыт знаний и памяти – это только мой опыт и мои знания.

 Железный ящик с хитрой начинкой знает все – и ничего.

 Мое поколение, как правило, росло в бедных семьях. Все вокруг были бедны. Так задумали большевики, но в утешение открыли для граждан двери музеев, и каждый из нас, жителей столичных городов, мог прикоснуться к фантастической роскоши творчества человека.

 При особой фантазии кто-то  мог представить себя даже владельцем этих сокровищ. Я, например, в детстве был «хозяином» зала Рубенса в Эрмитаже, «владел» портретами еврейских стариков Рембрандта, а потом принял в «дар» третий этаж этого музея с Ван Гогом, Клодом Моне, Ренуаром, Дега…

 Вся эта «собственность» прошла через мое детство и юность и была настоящей защитой в том жестоком, лживом и нищем мире, в котором приходилось жить. Защитой  и школой свободы.

 Часто перемещал себя, как теперь говорят, в виртуальную реальность: начинал думать, что дом мой не в жалкой комнатушке коммунальной квартиры, среди чужих людей, а  там, сразу за «Лоджиями Рафаэля» в полумраке странного зала «Героев 12-го года», на мягком диване, где можно было без помех делать уроки, и придумывать разные истории о бравых вояках на портретах, которые обязательно по ночам должны оживать и вести бесконечные споры: стоит отдавать Москву Бонапарту или нет?

 В те годы пусто было в залах Эрмитажа. Иностранцы не ходили толпами, как сейчас, среди несметных сокровищ, накопленных царями. Да и сами граждане страны Советов перемещались в пространстве скупо и неохотно.

 Мне достался фантастический подарок судьбы. Две тысячи шагов до Русского музея, чуть больше до Эрмитажа – и ты спасен. На худой конец - дальше, по Кирочной, замечательный музей Суворова. А там такое старинное оружие, что любоваться им можно, как живописными полотнами.

 А каким пристанищем был домик Петра Первого в Летнем саду. Туда, правда, пускали только в сопровождении экскурсовода. Стайками люди скользили в мягких тапочках по этому крошечному дворцу.

 Но иногда удавалось удрать, отстать, уйти в одиночество где-нибудь на кухне, у плиты, заставленной огромными чугунами или в мастерской Петра, у токарного станка, готового, как мне казалось, в любой момент привести в движение свои шестерни.

 И там, в домике Петра, я развлекал себя верой, что без докучливых зрителей вспыхивает огонь в печи, оживает токарный станок, покорный ножному приводу, вертится глобус, и мягкие тапочки из ящика у входа сами затевают чудный, плавный танец на узорчатых паркетах дворца.

 Реже перебирался через мост, к бирже, к военно-морскому музею. Какие «плавали» по этому музею парусники: клипера, ботики, барки, шхуны!

 Странно это: уехать из России, а ностальгию испытывать по запаху музейному, по Эль Греко, и Веласкесу, по Ван Дейку и Снайдерсу, по пистолетам Лепажа и шуваловским гаубицам,  русалке на носу победоносного фрегата и токарному станку, на котором некогда работал первый император российский.

 Везде, где удавалось побывать, прежде всего, рвался в музеи: Лондон, Париж, Венеция, Флоренция, Рим, Вена…. Мне кажется, что стремился туда не только из любви к искусству. Я искал там себя, из детства. Искал то первое восхитительное чувство сопричастности с временем и искусством. Восторг, равного,  которого не испытывал никогда в жизни.

 Но главное – искал радость свободы, возможности свободы в рабстве того мира, в котором нам всем приходилось жить.

 Гений – всегда свободен в победоносном бунте. Он разрывает цепи насилия, пошлости, скуки. Он побеждает рабство старения и смерти. Он творит свой мир по образцам бессмертия в райском саду. Я искал свободу у полотен Рубенса, у весельчаков Мурильо, в суровых объятиях Веласкеса или Эль Греко – и находил ее, уносил с собой из залов музея, хранил тайно, и верил, что когда-нибудь смогу этой обретенной свободой воспользоваться.

 Город, созданный гением Растрелли, Росси, Кваренги, Томона, Баженова - сам по себе был бунтом против пошлости, бездарности, скуки. Красота Петербурга хранила в красоте своих дворцов возможность свободы, мечту о свободе.

 А Ленинград – безликий город рабства был где-то там, далеко, за Песками, в Автово, на Гражданке…  Я никогда не жил в том реальном и уродливом  образовании, а родился и рос в городе, расположенном в сказочном для России и прекрасном мире Зазеркалья.

 Я искал в разных музеях мира самого себя, свободного и счастливого, и не находил, да и не мог найти, как бы не были богаты сокровищницы Флоренции или Парижа.

 В тех музеях проходило детство других людей. Мое же осталось там, на берегу холодной Невы в теплых залах дворцов… Холодной Невы. Ни разу не купался в ней, не загорал на пляжах Петропавловки. Воды этой реки казалась мне такими же неприкосновенными, как живопись на стенах Эрмитажа.

 Тоска по музеям мучает меня в Израиле. Помню, как поразил родной, внезапно возникший пыльный, тяжелый и сладкий  запах старого красного дерева в Иерусалимском музее. Там одну комнату устроили по стандартам зала Викторианской эпохи. Вот стоял бы и вбирал в себя тот воздух часами…

 Но только в детстве время  бесконечно. Людям взрослым приходится жить торопливо и суетно. Странно как-то жить. Вот я время от времени отправляюсь в путешествие по музеям в интернете. В странное путешествие: без движения, вкуса и запаха.

 Искал свой любимый Эрмитаж, не нашел, но кое-что оказалось интересным, иногда знакомым.

 В Третьяковской галерее открылась выставка художника Максима Кантора. Как удивительно! Третьяковка и Кантор! Видел его картины в одном частном доме лет двадцать назад. Ужас какой-то, глаз невозможно было отвести. Это был какой-то чудовищный реализм: люди без кожи, без плоти – одна душа, одна боль, одна мука.

 И вот теперь целая выставка таких людей. Как это возможно. Там, в той комнате, на стене, висело всего два портрета и казалось, что заполняют они все пространство от пола до потолка. Что творится  в эти дни, в Третьяковке.

 Ладно, днем, посетители ходят, смотрят, восторгаются или ругают картины, но ночью? Помню, хозяин той квартиры говорил, что в темноте глаза на портретах святятся голубым огнем. Врал, наверно, но кто знает. Проверять мы тогда не стали. Поверили хозяину на слово. Я уж точно поверил, просто потому что вера эта была из детства, а потому священна.

 И ничего особенного нет в сказочном волшебстве. Вот я гуляю по интернету. Читаю-слушаю экскурсию, вижу экспонаты. Одно, почти незаметное, шевеление «мышкой» – и ты перемещаешься в пространстве на тысячи километров.

 Я в Лондоне, в музее Tate Modern на крупнейшей выставке сюрреалистов. Зрелище совершенно фантастическое. Переступаешь порог – и попадаешь в веселый сумасшедший дом, где пируют совершенно нормальные люди.

 Сразу вспомнил Дали. Вот что он писал: « Повсеместно безумцы и самоубийцы липнут ко мне – их стройные ряды следуют за мной почетным караулом. Темное знание говорит им, что я свой, хотя они не хуже меня знают, что разница между мной и сумасшедшим в том, что я не сумасшедший».

 В моем, музейном детстве не было даже Босха, но были багровые тела Матиса и сумасшедшие плоскости Пикассо, да  и само по себе разнообразие индивидуальностей настоящих мастеров оставляло место для новых, необычных форм.  

 Можно жить и в таком мире, придуманном Магритом, Дали, Де Кирико, Максом Эрнстом и Джакокоммети. Метод один, но художники эти рядом в музее, потому что совсем не похожи друг на друга.

 Бледные копии живописных полотен на экране моего монитора – всего лишь тени подлинного. Приходится дополнять, досказывать, домысливать, а это тоже не такая уж скучная работа.

 Этот музей в Лондоне всегда славился особой культурой показа. Он и сейчас смягчает эпатаж «хулиганской» выставки учебной, познавательной аурой.

 В одном из небольших залов показывают фильмы сюрреалистов. Вот это мне знакомо. Фильмы эти были в коллекции ВГИКа. Мы смотрели их часто, по любому поводу. И фильмы эти были тоже школой свободы. Главной школой в любом, настоящем искусстве.

 Дальше могу только процитировать текст в интернете, написанный  Анастасией Митюшиной: «Изюминкой экспозиции можно смело назвать редкие книги, ставшие плодом прославления сюрреалистами любви и желания. Потрясающие изощренностью фантазии иллюстрации, письма, документальные фотографии ярко выявляют специфику подхода каждого художника и еще сильнее провоцируют вас на ответную откровенность».

 Как здорово сказано: « ответная откровенность». Любовь – в ответ на любовь, желание – в ответ на желание.

 Все это удел юности, норма существования в годы не разрушенных иллюзий…

 Но вернемся в Россию, в Москву, в Музей Пушкина. Сегодня, 11 ноября, там закрывается экспозиция коллекции Николая Борисовича Юсупова. Коллекция великолепной живописи и декоративно- прикладного искусства 18-19 веков.

 Юсупов был не только любителем искусств, но любителем просвещенным, настоящим знатоком и тонким аналитиком того, что собирал в своем дворце.

 Ныне Россия «вернула» князю его собственность, признав, что наследство, оставленное аристократами империи не может оставаться безымянным.

 Мальчишкой всегда старался узнать, каким образом то или иное полотно попало в экспозицию музея. Путь этот казался мне полным приключений, удивительных событий. Ну, не могли эти картины просто так перелететь из Италии или Нидерландов на берег Финского залива…

 Не увидеть  мне коллекцию Юсупова, закрылась она. Вот сейчас, когда я пишу этот текст, закрывается. Двери знаменитого Белого зала на запоре.

 Сержусь, почему ее закрыли, да и зря открыли эту выставку в Москве. Юсупов был сугубо питерским человеком, дипломатом, директором Императорских театров, а, главное, многолетним директором Эрмитажа.

 Счастливым, наверно, господином был этот Юсупов. В любой момент, в любой час суток, он, вооружившись фонарем, мог распахнуть двери своего музея, остановиться в одиночестве перед любимым полотном и вызвать из темноты живые глаза портрета, написанного художником много лет назад.

 Ну вот, снова потянуло меня туда, куда уже нет дороги. Гораздо проще вновь доверится интернету и отправиться, например, в Чикаго. Там, в музее современного искусства, открылась выставка искусства африканского.

 Но слишком дорого стоит билет в США, хлопотно добывать туда визу, да и отпуск свой я уже отгулял.

 Дешевле и проще сидеть у монитора компьютера, плавая по волнам интернета.

 Ничего не поделаешь: что есть, то есть. И я говорю спасибо электричеству, волшебной силе, способной хоть как-то излечить мою тоску по музеям. По музеям? Так ли это? А, может быть, по детству и мечте о свободе. Тогда я не знал, не думал, что мечта о ней, возможной и близкой, и есть счастье.

                                                           2000 г.