ХУДОЖНИК ВЕНИАМИН ВЛЕЦЕЛЬ

 В дневнике Михаила Пришвина читаю: « Я, переиспытав в своей жизни всякие беды, пришел к тому, что людям нельзя жить одним страданием, и что если я буду писать о радости, которая заложена в существе жизни, то все будет у меня хорошо для моего народа, и сам я выполню свое назначение и долг. Жизнь есть великое сокровище, и человек хочет им обладать».

 Художник Клецель – единомышленник писателя Пришвина. О чем бы он не писал свои картины, Клецель пишет о радости жизни, о ее полноте.

 Не молод Вениамин Клецель, за плечами много пережитого, но сила жизни в его полотнах и графике такова, что сама эта живопись способна подействовать на человека как волшебное лекарство, как элексир бодрости.

 Помню, попал в мастерскую Клецеля не в лучшем настроении. Но как только оказался в замкнутом пространстве его работ, в тесной, залитой солнцем, мастерской, сразу очнулся, ожил, забегал от стены к стене, от картины к картине, стал задавать дурацкие вопросы… Пора было уходить, а уходить из мастерской художника не хотелось.

 Дело не в том, что передо мной были работы настоящего профессионала, человека, все знающего о силе лини и  могуществе красок – дело было в чем-то неуловимом, непонятном, тайном, в том, что делает настоящую живопись – живописью.

 Возможно, искусствоведы и знают секреты «разоблачения» тайны художника. Я же никогда не умел говорить об этом. Как можно раскрыть тайну красоты природы? Она существует – и этого достаточно.

 Русский писатель Пришвин понятия не имел, что его мироощущение сродни философии хасидизма. Он наверняка ничего не слышал о Беште или Маггиде из Межерича.

 Мы же вспомним слова Эли Визеля о Баал-Шем-Тове: «Бешт учил радостью побеждать печаль: «Человек, который смотрит только на себя, не может не впасть в отчаяние, но как только поднимет глаза на окружающий его мир, радость откроется ему».

 И еще я вспомнил другие слова Эли Визеля о Баал- Шем – Тове, когда старался раскрыть секрет живописи Вениамина Клецеля: «Анализировать эти истории – значит умалять их; беспристрастно изучать – значит, оставаясь в стороне, осквернить их простодушную искренность. Беспристрастный исследователь теряет, а не приобретает».

 В каждом своем полотне, в каждом рисунке Клецель рассказывает какую-то историю, и истории эти полны «простодушной искренности». Той художественной простоты, за которой всегда стоит удивительная сложность таланта.

   Художника вне детства, вне своей родины и народа не бывает. Клецель - еврейский художник. Он ясно понимает себя, а потому и точно отображает душу своего народа.

 Художник остановил мое внимание тогда, в час первой встречи, тем, что понял что-то обо мне лично, что-то рассказал обо мне, что-то раскрыл в моем характере, в способности видеть мир вокруг себя именно таким.

 Родство с миром живописи Клецеля чувствуют многие обладатели его полотен. Родство - это возможность радости, это прорыв из одиночества, а что еще нужно человеку в контакте с подлинным искусством.

 Для концовки этой заметки я приберег цитату из записок Сальвадора Дали. Вот она: «Увидел – и запало в душу, и через кисть пролилось на холст. Это живопись. И то же самое – любовь».

  Любовью и добротой пишет свои картины Вениамин Клецель.