Владимир СОЛОВЬЕВ – АМЕРИКАНСКИЙ | Есть ли у России инстинкт самосохранения?
…И еще одна ко мне претензия: что Владимир Соловьев-Американский желает своей родине военного поражения. В смысле России, потому как двух родин не может быть по дефиниции: родина там, где родился, «вторая родина» – нонсенс. Так, мол, и пишет в своих американских политиканах и украинских книгах, одну из которых недвусмысленно назвал «Победа Украины или поражение России?» Хоть и под вопросом, хотя на самом деле для автора без вопросов. Казалось бы тождество, но не для Владимира Соловьева-Американского.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Другими словами, разъясняют мои зоилы, одной украинской победы мне недостаточно, я хочу еще поражения России. В чем бы оно не выражалось – от значительных репараций до пространственных потерь – типа шагреневой кожи? Дабы впредь ей было не повадно зариться на чужие земли и нападать на другие страны. Вот-вот, преступление и наказание. Не только политика, но и мораль. Мораль победителя? Были прецеденты. Последняя Вторая мировая война. Мораль как политика? Поражение не Гитлера, а Германии?
Заслужила.
А один мой проплаченный оппонент, то бишь тролль даже приравнивает меня к «врагам народа» Дмитрию Быкову и Борису Акунину, чьи книги объявлены нон грата, изымаются из библиотек, магазинов и даже издательств, включая два, в которых выходили и мои книги – «Похищение Данаи» (АСТ) и «Три еврея» («Захаров»). А как быть с этими и другими моими книгами, изданными у меня на родине? Вместе с переизданиями их наберется с полсотни – тоже под нож? А не пора ли устраивать публичные книжные аутодафе, как это делалось в гитлеровской Германии, на которую все больше смахивает путинская Россия?
«Да, я верю, что наше мученичество, сама предопределенность нашей маленькой фаланги есть цена возрождения духа и что в этом знаке нам нечего надеяться на остаток нашей исковерканной и опозоренной физической жизни, все надежды только на смысл нашего смертного часа».
А ведет ли кто-нибудь такой дневник сейчас в России, где эта свидетельская книга впервые издана и, боюсь, недолго просуществует? Это не мои субъективные ассоциации и опасения – пространные выдержки из ее русского перевода гуляют по русскому интернету, стали бестселлером в сетях, включая Фейсбук.
Вот слова, имеющие прямое отношение к моему сюжету и написанные за восемь лет до гибели автора:
«Я хорошо знаю, что нужно ненавидеть эту страну всем сердцем, если ее действительно любишь, и лучше я десять раз умру, чем увижу ваш триумф… Разве это не верх трагизма, не чудовищный̆ позор, что лучшие люди, оставшиеся здесь, которые в течение двенадцати лет были пленниками стада злобных обезьян, должны надеяться и молить о поражении своего отечества ради самого этого отечества?»
Это не говоря уже о лучших немцах, которые вынуждены были покинуть Германию и не только мечтали о ее поражении, но и способствовали, как могли, победе союзников – от братьев Манн до Бертольта Брехта и Марлен Дитрих.
А можно себе представить лучших русских – все равно где, не только в диаспоре, рассеянной по всему белу свету, но и в самой России, «пленников стада злобных обезьян», которые не мечтали бы о ее поражении в этой гнусной, убийственной и самоубийственной войне?
Я – не могу.
Или у русских в самом деле нет инстинкта самосохранения, как считал русский историк Юрий Готье? Но чтобы до такой степени? Чтобы некрофильские и суицидальные импульсы возобладали над всем остальным?
Не верю.
Владимир Исаакович Соловьев – известный русско-американский писатель, мемуарист, критик, политолог.
Комментариев нет:
Отправить комментарий