Мы за мир
Photo copyright: mil.ru
Весь интернет дрожит и ждет войну. Гадают по снам, приметам, на ромашке и на кофейной гуще. Особенно захватывающе – заглядывать в глаза Путину: нападет/не нападет… хотя, зачем бы, если повышения цен на углеводороды он уже добился, а больше, похоже, и искать ему нечего…
При таком возбуждении мало кто задумывается над неприятным фактом: нагнетание военного психоза, даже еще не увенчавшись реальной войной, уже оказалось против Запада эффективным оружием. А почему? А по причине его, Запада, неподдельного миролюбия.
Началось все с двух Мировых войн 20-го века, страшных именно тем, что унесли миллионы жизней, но не принесли решающей победы ни одной из сторон, оставив по себе впечатление какой-то бессмысленной бойни. Причины-то у них, разумеется, были, но цели-то остались недостигнутыми, в результате чего возникло красивое изречение: “Война не решает ни одной проблемы”. Много раз я безуспешно пыталась выяснить, о чем это они? Если речь идет о плохой погоде или несчастной любви, то можно согласиться, но если о проблемах территориальных… Чем же как не войной решали, к примеру, чей будет Эльзас или принадлежит ли Косово все еще к Сербии?
Вторая половина 20-го века – время воинствующего пацифизма в т.н. “свободном мире” и демагогии “мирного сосуществования” в соцлагере. Французские студенты в 68-м году поднимались на борьбу под лозунгом: ” Представь себе: война, а на неё никто не пошёл!“. Жутко р-р-революционным товарищам в голову не приходило усомниться, что если они воевать откажутся, то и противник, конечно же, тут же последует их примеру, потому что воевать не просто опасно и трудно, воевать СТЫДНО, можно сказать – преступно. Иллюзию эту в те годы поддерживало и то, что войны достаточно успешно отодвигались из высокоразвитого “центра” на слаборазвитую полуколониальную “периферию” со словами, что еще немножко, еще чуть-чуть, и с этим безобразием можно будет покончить навсегда.
Есть мнение, что во всем виноваты неправильные теории – расизм, национализм и прочие выдумки злых власть имущих. Но ведь прежде наций были племена, и соседние, те, что друг с другом сталкивались, вряд ли различались расами, так что приходилось им подо все под это другую теоретическую базу подводить, что совершенно не мешало им резать друг друга. И подростковая компания на углу еще до теорий не доросла, но уже с успехом затевает драки с ровесниками из соседнего переулка.
Не обязательно верить всякой квазинаучной чуши из 18-го века: якобы, современные великие нации произошли от особо умных и генетически нравственных обезьян, а от их языков есть пошли все прочие, что легко продемонстрировать, написав каждое слово задом наперед древнеегипетскими иероглифами, а потом прочесть кириллицей снизу вверх по диагонали, и т.д., и т.п.
Достаточно констатировать, что большинство народов (не обязательно великих) обладают тем или иным комплектом языка, религии, иерархии, законов (прежде всего понимаемых по умолчанию, но у многих и писаные есть), образа правления, культурной традиции. Не в каждом комплекте есть полный набор компонентов, но один, главный, есть всегда: члены этих сообществ друг друга ВСЕГДА считают СВОИМИ. Этого вполне достаточно, чтобы не удивляться готовности убивать и умирать за Родину, за свой народ.
Различение свой/чужой в человека заложено биологически. И всю известную нам историю наибольшим уважением в племенах, народах, религиозных общинах и политических партиях пользовались те, кто, не считаясь с потерями и опасностями, успешно отстаивал интересы своих против чужих. Их воспевают в литературе, изучают в истории, им ставят памятники. И даже если признают за ними кой-какие грешки, все же поспешно добавляют: “Но любим мы их не за это”. Имеется в виду: мы и сегодня готовы подражать им в том, за что любим – сражаться за своих против чужих.
Сражаться, прежде всего, за территорию, потому что нормальная жизнь народа – та самая общность языка, культуры, психологии и традиции – осуществляется в материальном мире, занимает место, на котором располагаешься и ты, и сосед справа, и сосед слева, и ребятенок твой играет на улице с другими ребятишками, которых дома учат тому же, что и его. Территория эта может быть еврейским кварталом Франкфурта или французской провинцией Канады, но оптимальный вариант все-таки – своя страна.
Правда, книги и фильмы, философские теории и учебные программы в один голос твердят нам, что мирное сосуществование на одной территории разных народов и культур – вполне возможно, подкрепляя рассуждения статистикой смешанных браков и моральным осуждением всякого, кто посмеет в этом усомниться. Только вот…
При ближайшем рассмотрении оказывается, что таковое сосуществование возможно только если одна из сторон согласна признать себя меньшинством и удовольствоваться некоторой версией культурно-национальной автономии – с предоставлением небольшой территории (вроде индейских резерваций в Америке) или даже без оной (бунд в Польше), а большинство согласится не истреблять его. А что, если на роль меньшинства ни одна из сторон не согласится?
Или ситуация, сложившаяся с русским меньшинством в бывших республиках СССР: на Кавказе и в Средней Азии произошла натуральная этническая чистка: убирайтесь, а то зарежем! В Казахстане и Балтии идет медленное, но последовательное выдавливание: претензии к знанию языка, урезание гражданских прав, запреты на некоторые профессии, пределы карьерного роста… Такая модель трансфера, конечно, не в пример гуманнее, но идее прав человека соответствует все-таки не слишком, хотя и “почвенных” понять можно, особенно с учетом возрождения имперских замашек России.
Империи создаются, как известно, “железом и кровью”, ибо добровольно под чужеземное иго никого не заманишь, но не меньшей крови стоит обыкновенно и их развал.
Мало кто сегодня вспоминает, как в результате Первой мировой войны пришел конец Европе империй: развалились Османская и Австрийская, сильно укоротилась Российская. Провинции вырвались на волю, и в них начали править бал национальные движения, существовавшие уже несколько десятилетий. Проблема перед ними стояла общая: на большинстве образовавшихся территорий население было смешанным, и где границу проводить, непонятно. Возникла ситуация, известная из истории Древнего Рима и описанная в Евангелии от Луки: “Некоторый человек высокого рода отправлялся в дальнюю страну, чтобы получить себе царство и возвратиться <…> Но граждане ненавидели его и отправили вслед за ним посольство, сказав: не хотим, чтобы он царствовал над нами“. Только вместо аристократа в дальнюю страну (к подписантам Версальского договора) отправлялся лидер националистов народа (А), а посольство было от националистов народа (В).
Каждый напирал на свои исторические права, доказывая, что некая территория некогда принадлежала ему, но были ведь и другие времена, когда она столь же несомненно принадлежала соседу… В конце концов, государства выкраивались, как Бог на душу положит (есть у меня на работе коллега, семья которой репатриировалась из Румынии, но родной язык у нее венгерский), и практически во всех “обломках империй”, пусть и не сразу, образовался фашизм, а Вторая мировая представила ему удачную возможность развернуться. Пошло выяснение отношений между сербами и хорватами, чехами и немцами (а потом и словаками), поляками и украинцами… Кстати, и в наших краях границы обломков Османской империи до сих пор весьма и весьма под сомнением со всех сторон, что и выражается в перманентной войне всех со всеми.
Бывает, конечно, и ассимиляция, т.е. поглощение одним народом другого или даже слияние двух с образованием третьего, что сильно меняет дело в конкретных случаях, но в принципе не меняет: покуда сосуществуют два разных народа, совместная их жизнь всегда на вулкане, да и размежевание, сиречь границы, далеко не всегда всех устраивает – вспомним хотя бы, как Германия с Францией 300 лет Эльзас поделить не могли.
Но идеологи “всеобщего мира” этого в упор не замечают. Ознакомьтесь хотя бы с рассуждениями известного Юваля Харрари. По его мнению, современное человечество уже перешло на следующую ступень развития, научилось обходиться без войн, и если теперь Россия на Украину нападет, она не просто поступит несправедливо и жестоко, но все человечество в предыдущую эпоху отбросит, повернет, так сказать, колесо истории вспять. Интересно, что уже давно состоявшаяся российская агрессия в Грузии или в Донбассе столь ужасных последствий как бы не имела… возможно, масштабный философ Харрари ее и не заметил, бо ее каждые пять минут по телевизору не показывали…
Но хороша же у него эпоха, которую можно разом отменить по приказу товарища Путина! Похоже, это поколение и вправду верит, что булки на елках растут, “ненасильственное сопротивление” начальников напугает и “вечный мир” уже наступил. Как нас когда-то в школе учили, что предыстория человечества кончилась, теперь настала настоящая правильная история, в которой живем мы, новые человеки – гораздо лучше прежних… Ну, пусть не совсем, вот Израиль все еще отстает, не отдает врагам “спорные территории”, чтобы не облегчать им следующее нападение, чего Харрари, конечно, стыдится и обещает, что скоро и мы научимся любить врагов своих.
Ну, а если все-таки признать, что люди – все еще люди и новой эры придется подождать? Есть ли другие варианты, кроме войны? Универсального решения нет, но в конкретных случаях – да.
С чужими бывает не только драка. Бывает взаимовыгодное сотрудничество, бывает дипломатическая подковерная борьба, нередко многолетняя война увенчивается взаимовыгодным компромиссом и завершается династическим браком (см. “Слово о полку Игореве”). Есть много конкретных случаев, когда мирные решения возможны и достигаются, но…
Только при соблюдении древнеримского правила: хочешь мира – готовься к войне. Сотрудничать выгодно только с сильным, дипломатия начинается с взаимного уважения, и не отдаст хан Кончак свою дочку за слабака. Рута Ванагайте рассказала в каком-то интервью, как потрясло ее открытие активного участия в Холокосте вроде бы вполне порядочных и миролюбивых литовцев… не училась она, видно, криминалистике и не слыхала, каким соблазном к совершению преступления является беззащитность жертвы.
А что значит, к войне готовиться? Ну конечно, эффективное оружие припасти, обучить достаточное количество солдат, чтобы его использовать. Но и самое совершенное оружие не поможет тому, кто стыдится взять его в руки, не уверен в своем праве, защищать себя, свою семью и свою страну, кто забыл, за что мы любим тех, кому стоят памятники. Не так уж важно теперь, против кого они воевали, но важно помнить, что кто бы ни оказался сегодня или завтра врагом, воевать мы не разучились, и если вчерашний враг окажется завтра союзником (да, представьте, и такое бывает), пусть не сомневается в правильности своего выбора.
Не заменить такой уверенности угрызениями совести и стыдливыми извинениями за то, что в прошлом смели не только воевать, но и побеждать. Ни победы, ни мира не добиться превращением военных действий в “бег в мешках” типа “гуманного отношения к мирному населению”. Не в том, то есть, смысле, чтобы не мародерствовать, не насиловать и не грабить на захваченной территории (под этим требованием, кстати, и многие генералы подпишутся – просто ради поддержания дисциплины и боеспособности армии), а, например, не сметь по огневым точкам противника стрелять, если он огонь ведет с чердака школы или больницы… А если он еще и формы не носит, то по определению ООН – мирный житель, хоть он из пушки пуляй, хоть ракеты пускай – все едино. И будет пулять и пускать, ибо его цель – победить, а не превзойти вас морально, и если вы заранее обещаете, по несовершеннолетним не стрелять, можно ли сомневаться, кто у них окажется в первых рядах нападающих?
Только пожалуйста не надо сказки рассказывать, что вы-де не корысти ради, но токмо жалеючи бедных гражданских и малых детишек. Какой же дурак будет их использовать как “живые щиты”, если убедится, что они не защищают? Сам же первый и погонит в тыл, чтоб не путались зря под ногами. Просто вам очень хочется считать себя непревзойденными гуманистами, отказываясь понимать, что война – это-таки серьезно.
Вам действительно нравится такая игра в одни ворота? Или все-таки стоит признать, что живем мы не в раю? И что подчеркнутое миролюбие провоцирует агрессию, и единственный правильный ответ на всякое “Можем повторить!” будет: “Не вы одни можете!”, и тогда им, возможно, придет в голову, что дипломатией оно и способней бы вышло?
"Континент"
Комментариев нет:
Отправить комментарий