Экспедиция Доктора Ливингстона

Опубликовано: 2.11.2021

Есть в английском фразы, которые определяют язык. Для меня одна из них, несомненно это «Dr. Livingstone, I presume?».

Произнес эти слова Мортон Стэнли, репортер газеты Нью-Йорк Геральд, которого редакция в 1871 году отправила на поиски пропавшего в недрах экваториальной Африки шотландского исследователя и миссионера Дэвида Ливингстона.

Ливингстон искал истоки Нила, несколько лет о нем не было никаких известий, многие считали его погибшим, и газеты всего мира беспрестанно писали о героическом путешественнике-одиночке.

Теперь вообразите картину – озеро Танганьика, восточное побережье, селение Уджижи, населенное арабами. Репортер Мортон Стэнли видит в толпе мужчин, одетых в шальвары, кандуры и табы, седоволосого старика в европейском камзоле. Наконец-то! Но вместо того, чтобы броситься к знаменитому исследователю с распростертыми объятьями, с воплями восторга, Мортон Стэнли степенно подошел, снял шляпу и вежливо произнес историческую фразу – «Доктор Ливингстон, я полагаю?»

Репортеру повезло, в Уджижи больной Ливингстон оказался почти случайно. Он бежал из Конго, из деревни Ниангве, где провел последние пять месяцев. Ливингстона все еще трясло, он стал свидетелем массового убийства. Арабы-работорговцы из Занзибара собрали полторы тысячи местных жителей и хладнокровно расстреляли примерно пятьсот человек, в основном женщин. «Выстрел за выстрелом поражали несчастных, они падали сотнями, а ничтожный мусульманин потом утверждал, что убийства – дело рук людей из английской экспедиции. Это было ужасно, кошмарно».

Год спустя Мортон Стэнли рассказал об этом в газете «Таймс» и английское правительство постановило – упразднить работорговлю в восточной Африке. К африканским берегам подошел английский флот и под угрозой военных действий невольничий рынок в Занзибаре закрыли навсегда.

Выражаясь современным языком, экономическая основа жизни для местного арабского населения была подорвана. Еще одно грубое английское вмешательство. Кстати, в извечном обличении злодеяний рабства, роль арабов-работорговцев мне почему-то попадалась редко.

Но вернемся к доктору Ливингстону. События в Ниангве потрясли его настолько, что искать истоки Нила ему больше не хотелось. Ливингстон решил вернуться домой, он вез с собой свои дневники и записки, которые вел ежедневно. Писчая бумага и чернила у него кончились, Ливингстону пришлось импровизировать. Он писал соком местных темных ягод прямо поперек строчек старых газеты «Дейли Телеграф».

Со временем ягодный сок выцвел, газеты пожелтели, читать написанное стало невозможно. За бумаги Ливингстона взялись ученые. Методом спектрального изображения им удалось отделить видимое от невидимого. «Таймс», та самая газета, в которой 140 лет назад появился рассказ Ливингстона, опубликовала фотографию ликующих исследователей на фоне проекции на экран буковок из дневников Ливингстона.

Сам Ливингстон умер в 1873 году, в мае, не дожив всего месяц до закрытия работорговой ярмарки в Занзибаре.

Аллах Акбар, как говорится.

Сева Новгородцев