БАРЬЕР НЕЗНАНИЯ

03.01.20

Мирон Я. Амусья,

профессор физики

Барьер незнания

(О попытках некомпетентных прибиться к серьёзной науке)

Ученье свет, а не учёных – тьма.

Народ

Люди придумали метод, как отделить плодотворные идеи от неплодотворных. Метод состоял в проверке того, работает идея или нет. Этот метод, конечно, перерос в науку, которая развивалась настолько успешно, что теперь мы живем в век науки.

Р. Фейнман, «Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман»

         Нередко утверждают, что сегодня не время науки, что способная молодёжь выбирает иные виды деятельности, в первую очередь бизнес, где будто бы достигается максимальный доход при минимуме затрат. Распространено мнение, особенно среди к этому делу непричастных, что непрерывно падает уровень науки и образования, а вот именно сегодня, т.е. в наши дни, этот процесс пошёл просто обвалом. Можно встретить и такое, уже почти что утончённое мнение, будто медицина и техника, особенно вторая, извечные потребители научных знаний, уже насыщены имеющимися результатами на множество лет вперёд, а потому от новых научных исследований проку ждать незачем – и без них этого проку хватает. Утончённые из утончённых глубокомысленно заявляют, что иссяк родник талантов, и что на горизонте не видно ни Ньютонов, ни Эйнштейнов, ни аналогичных выдвинутых ими по глубине и яркости идей. Это высказывание бытует в первую очередь среди тех, кто ровно ничего в сегодняшних научных идеях не понимает.

         Что касается меня, то я отлива от науки не вижу. Идут в науку в РФ, ещё недавно совсем низко оплачивавшую своих научных работниках, не говоря уже о других странах. Не вижу я и признаков опускающегося уровня науки и образования, как не замечаю и сколь-нибудь резкого снижения интереса среди многих, в том числе, и власть предержащих, к получению образования и к причислению себя хоть каким-то боком к сословию научных работников.

         Такой интерес существовал в какой-то мере и в СССР. Ведь не случайно в ВУЗах читали лекции не просто по «коммунизму», а по «научному коммунизму». Регулярным занятием квалифицированных научных работников было чтение и рецензирование (после покушения на С. Капицу – анонимное) множества бредовых проектов, цели которых были всегда глобальные, типа сотворения энергии из ничего, причём довольно быстро и со сравнительно малыми затратами, но обязательно с созданием специального КБ или НИИ, и непременно во главе с «новатором». Но такого, чтобы начальство рвалось, буквально стоя в очереди, за дипломом кандидата или доктора наук – не помню. Конечно, и тогда науку атаковывали невежды, но атака возможна была только организованная, причём атаку обязательно сплачивали философы местного или подсоветского производства, решавшие, что именно из прошлых или текущих открытий удовлетворяет философии марксизма, а что – нет.

         Сейчас наука явно престижна во всём мире, особенно в РФ. Наряду с нормальным, обычным обретением образования и учёных степеней пошли в ход и подделки – покупные дипломы об окончании ВУЗа, дипломы кандидата и доктора наук (эти рекламы видел сам –Фото 1), член-корреспондента и академика РАН (этого сам не видел, но слышал). Что престижно в обществе, а что – нет, определяют во многом люди стоящие у власти. А практика показывает, что совсем не малая их часть не прочь добавить к своим должностям научные степени кандидата или доктора наук. Занятым людям некогда, как раньше говаривали лодыри, «крапать диссертацию» - проще кого-то нанять, а нанятому лень самому делать, и он списывает с кого ни попадя. Диссертации начальством среднего уровня защищаются настолько массово, что над их проверкой начала работать целая организация «Диссернет», которая отыскивает плагиат. Её «улов» просто впечатляет. Наиболее списываемые отрасли – гуманитарные. Замечу, пока ещё не пытаются оценить, заслуживает ли работа научной степени по содержанию – устанавливается лишь, какую долю работы украли у предшественников. И то – полна коробочка у «Диссернета» - министры, депутаты и т.п. Но я здесь отмечаю не тривиальный факт списывания, а то, что это подаёт сигнал: нужны им научные звания, значит на самом деле престиж науки высок. Результат при разоблачении бывает разный. Министр культуры РФ от степени не отказался, в отставку не ушёл, хотя были выдвинуты обоснованные обвинения даже не в плагиате, а в полной бессодержательности. А немецкая министр науки, когда плагиат обнаружился, сразу подала в отставку. Ну, что делать, «два мира, два Шапира».

         Замечу, что сейчас даже само занятие публикацией научных трудов стало выгодным. Иначе, чем выгодой не могу объяснить чудовищный поток изданий, слишком вежливо говоря, сомнительной научной репутации, с незатейливыми названиями вроде «Научный журнал Словении», или Польши, Дании, Норвегии, Чехии – всех не перечислить. Все – по всем отраслям знаний, все якобы рецензируют поступающие статьи за 1-2 дня (Эх, мне бы такой ритм!), и печатают за эдак 2000 руб, или эквивалент в валюте, за небольшую статью. Члены редколлегий, как на подбор – незнакомые лица незнакомых заведений. А иногда редколлегию просто не найти. Один раз я копнул глубже – лучше б этого не делал – ни «учёных» не нашёл, ни их приютивших «научных учреждений».

         Наверное, такие фейки не везде – в дело просто идёт «третий эшелон» науки, те, о ком Л. Ландау говорил – «Такой уже немолодой, а еще столь не известный». Но ведь работают журналы, я получаю от них по паре-тройке приглашений в день. Значит, кому-то нужно печататься, и кому-то выгодно это организовывать!

         Это явление международное, как и создание фейковых диссертаций начальством. Я на Фото 2 привожу пример приглашения напечататься в «Американском журнале Физики и Приложений», а заодно войти в число членов редколлегии. Для незнакомых с ситуацией скажу, что основных журналов Американского физического общества, Physical Review и связанных с ним, без всяких «Приложений», выходит 11 больших книг в месяц. Значит, их определённо мало, раз появляются новые, с основными никак не связанные, не правда ли?

         Дело не ограничивается такими журналами. Появилось книжное издательства Ламберт, ЛитРес:Самиздат, и ряд других, им подобных, которые работают по принципу «Хочешь рыбку – жаришь рыбку». Они принимают подогнанный под один из заданных шаблонов любой набор страниц, и готовы их напечатать в виде книги, если найдётся кто-нибудь, готовый её купить. Первым будет автор, который возьмёт несколько экземпляров для себя и тех, кому полезно или приятно подарить «книгу». За это он и заплатит, что с лихвой компенсирует крохотные расходы издательства. «Ламберт», например, уже выпустил великое множество «книг», чуть ли не 40000 наименований, что, разумеется, вместе с книгами, издаваемыми иными типографиями за счёт автора, снижает престиж книги как научного произведения. С другой стороны, в таких изданиях явно есть потребность. Как-то один «патолог», убеждавший, что после облучения протонами вода начинает убивать бактерии (это никак из его опыта не следовало), спросил у меня: «Так что, было бы лучше, если б я пил?» Может, он прав, и безобидная псевдонаука безопаснее для общества, чем наркотик? Не уверен я в этом.

         Нет, однако, худа без добра – эти новые издания сформулировали политику так называемого свободного доступа, позволяющего читать научные журналы всем бесплатно. Оплата издания переносится при этом на авторов статей. Таким подходом воспользовались и некоторые серьёзные научные журналы. Но основной поток создают ненаучные или псевдоначные, работающие по принципу – плати и печатай. Это, разумеется, снижает престиж публикации, но явно откликается на буквально ставшую массовой потребность видеть себя среди людей «печатающихся». К сожалению, эти массовые журналы не способны, да и не ставят перед собой задачи препятствовать публикации очевидной бессодержательной ерунды. Как-то мне главный редактор такого около- или псевдонаучного журнала, сказал: «Мы не хотим, чтоб наш журнал никто не читал, и он бы пылился на полке, как все эти академические. Мы отдаём предпочтение статьям с новыми идеями, которые официальная наука отвергает». Услышав такое, я не упал только потому, что сидел.

         На сегодняшний день в тех областях науки, которые к наукам относится по праву, нет деления на официальную и неофициальную: есть наука и псевдонаука. Псевдонаука может быть сравнительно безвредна, пока она ограничивается писанием статей в платные журналы. Но она становится опасной, когда дорывается до пирога государственного финансирования. Там речь идёт об огромных тратах. Так, группа Петрика - Грызлова под свои «фильтры» для воды хотела получить миллиард долларов! Совершенно ясно, что на пути псевдонаучного потока должно стоять препятствие. Им служат комиссии авторитетных учёных, вроде Комиссии по борьбе с лженаукой РАН, которые помогают разоблачать околонаучных вымогателей, а также защищать общество от дорогостоящих ошибок, подчас допускаемых и хорошими профессионалами. Весь вопрос – как создать барьер на пути бесконечного потока, но сама такая опасность говорит о всё возрастающем желании бескорыстно, даже платя, публиковаться, чтобы считать себя вправе получить хоть маленький кусочек «курицы славы».

         Демонстрацией прямой выгоды, которую некоторые люди, а их совсем немало, получают от принаучной деятельности, служит стремительный рост числа научных конференций сомнительного происхождения. Специфика конференций такова, что для участия в них все или почти все участники должны вносить так называемый конференционный взнос. Люди этот взнос оплачивают из своих специальных командировочных фондов, фондов поддержки исследовательских проектов, либо из своего кармана. Труды конференций публикуются, причём представляемый материал обычно рецензируется. Конференции, как правило, перегружены заявками на доклады, так что всех их заслушать просто невозможно из-за ограниченности времени. Поэтому большинство докладов представляется в виде плакатов размером 1х1.5 м². Оргкомитеты при принятии таких докладов в их содержание детально не вникают, да это по аннотации и сделать, как правило, невозможно. Но в «Сборнике тезисов» конференции появляется название и текст тезиса, который можно выдавать за печатное признание. На нормальных конференциях, которые проводят профессионалы, таких докладов немного.

         Через профессиональный барьер, пусть и проницаемый, пролезают сравнительно немногие непригодные, а желающих посетить конференцию, сделать доклад, а того дешевле – сделать доклад дистанционно, по скайпу, или в письменном виде, гораздо больше. В капиталистическом мире всегда, если есть спрос, то возникает и предложение. И оно реализуется целым сонмом псевдонаучных и антинаучных конференций. Дело поставлено на широкую ногу. Есть случаи простого мошенничества, когда конференцию в Интернете сначала объявляют, рекламируют, взносы собирают. Потенциальные участники едут, куда указано, а на месте «ни вещичек её нет, ни записочки! Нет, как нет, ну, прямо – нет, как нет!». Потерю за счёт своей организации не отнесёшь – сам виноват, проявляй бдительность и разборчивость. Описанное суть просто мошенничество. Но есть масса конференций с претенциозными названиями, что-нибудь вроде «Наука, культура, человечество». Можно добавить и про образование, тогда получится что-нибудь вроде «Общество, образование, Космос». Такие конференции собирает уже помянутый мною «третий эшелон» научных работников, их псевдо собратьев, чтобы просто покалякать про то да сё, и удовлетворить цель целей значительного числа участников – опубликоваться в Трудах сборища.

         Отличить псевдо-конференцию от нормальных научных сборищ, без того, чтобы туда ехать, подчас непросто, поскольку они ловко мимикрируют. Но делать надо, чтобы не пострадать финансово и морально. У меня подозрение вызывают конференции новые, с аномально широкой тематикой, с оргкомитетами из полностью неизвестных людей и с пугающе большим конференционным взносом. Подозрение должна вызывать в её названии или около него комбинация кусков слов, по отдельности осмысленных, а вместе образующих, например, что-нибудь вроде АвтоМезоБио или БиоОптоИнфо. Настораживать должны и другие, схожие по стилю, комбинации. Научным работникам на таких сборищах делать нечего – там евнухи говорят про любовь. И пусть говорят – их не остановишь.

         Организаторы фейковых конференциий обоснованно полагают, что их потенциальные гости за ценой не постоят. Кстати, у них обычно есть ещё поштучная, т.е. подокладная оплата – хочешь выступать дольше – гони монеты больше. Справедливо – за липовую известность надо платить. Что примечательно – цветёт этот вид бизнеса, просто отбоя нет от желающих. Разумеется, ни о каком предварительном контроле научного качества представляемого материала на таких конференциях нет и речи – не для того работают организаторы и приезжают участники. Кстати, можно и не приезжать, а собираться виртуально. Главное, чтобы фигурировали в качестве итога «Труды».

         Нередко перед названием таких конференций стоит какое-нибудь модное слово, например – «междисциплинарная». Вообще, люди мимикрирующие под натуральных научных работников обычно широко используют новые термины. В их словарь входит обычно целый «джентельменский набор»: «междисциплинарный», «информационный», «квантовый», «сверхсветовой», наряду с кварками, глюонами, тахионами и т.п. Обычно из текстов видно, что такие авторы абсолютно не понимают смысла слов, которыми фаршируя свои сочинения.

         Определённое место среди способ удовлетворения честолюбия является членство в научных организациях – общественных или государственных – профессиональных обществах, академиях. Желающих много, и их число быстро растёт, явно опережая число вакансий в организациях с хорошей профессиональной репутацией. Ну а спрос никогда не обходится без предложения. Начали появляться всё новые профессиональные общества, новые академии. Это специфика не только РФ, но и других стран. Множество народу, включая вполне квалифицированных учёных, попалось на членство в Нью-Йоркской академии наук, для поступления в которую надо просто уплатить примерно 100 долларов, без всякого профессионального отсева. С Запада же пришли и многочисленные чисто платные награды. Плати 200 долларов, и ты в книге «Лидеры столетия», издаваемой «Кембриджским» университетом. Заплати побольше, и получишь  какую-нибудь медаль. Потом «учёный» может бряцать: «Я – медалист, один из лучших в столетии учёных, а вы смеете говорить, что написанное мною – полная ерунда?!»

         Поначалу, чтобы попасть и в новые, так называемые общественные академии предстояло пройти хоть какой-нибудь профессиональный отбор. Этот отбор мешал потоку заинтересованных, так что вновь открываемые теперь обычно чисто коммерческие учреждения – плати и членствуй. А в крайнем случае, неучи или полуучки, уже проникшие в руководство, себе подобного и выбрать готовы. Как когдатошние многостаночники, расплодились и многоакадемики. Расход пренебрежимы по сравнению с радостью соучастия.

         В деле изготовления псевдо современная множительная и печатная техника – первый помощник. Человек набирает красивый бланк, и приглашает высокочтимого имярек стать членом (почётным членом) программного комитета (президиума) международной конференции (организации, Академии) с названием типа «Наука как гарант Будущего». Далее следует обтекаемый, аккуратный, лояльный, а главное, ни к чему не обязывающий текст про планы деятельности и необходимость в ней совместных усилий. Письма, уже не электронные, рассылаются нескольким десяткам крупнейших учёных, включая Нобелевских лауреатов[i]. Обычно приходит пару положительных ответов, форма наполняется содержанием, т.е. именами, не забывая и своё собственное. Членство в соседстве с такими людьми – это сильный допинг, помогает во многом.

         В наибольшей мере и легче всего «новое» (подход, взгляд) распространяется в гуманитарных науках – истории, языкознании и т.п., где трудно доказать каким-то решающим образом правоту даже устоявшейся идеи, достоверность какой-то точки зрения по сравнению с альтернативной. Именно потому, что там труднее всего отличить правду от неправды, барьеры там зыбки. Потому цветут, например, всякие «новые историки» со своими искусственными датировками, «теория пассионарности и этногенеза» и т.п. Видел примеры подобной деятельности и с близкого расстояния. Так, на семинаре физиков-теоретиков ФТИ им. Иоффе, выступал Р. Скрынников, убеждавший, что жертв террора Ивана Грозного было много меньше, чем считалось до него – всего примерно 3000 человек. Я участвовал в полемике с ним, в ходе которой ему указали на очевидные дефекты его построений. Это нисколько не повлияло на его точку зрения, и не помешало широчайшему распространению его явно ошибочных выводов среди националистов и псевдопатриотов. На общеинститутском семинаре в ФТИ выступал Л. Гумилёв. Актовый зал ломился от желающих послушать. Но состоялась и дискуссия (при моём посильном участии), которая не оставила сомнений в слабости доказательной части его «теория пассионарности и этногенеза». Он был неубедителен в ответах, явно тенденциозен и чрезвычайно обидчив. Но его тексты, далёкие от скрупулёзного исследования, нашли множество читателей среди людей, с предметом незнакомых.

         На сайте Е. Берковича, где я часто бываю, и где любезно помещают мои заметки, разгорелся недавно острый спор, в котором один «энтузиаст»[ii], не щадя сил громил «старую историю» за неверные датировки. Чтобы помочь своим нерадивым оппонентам разобраться в верных датировках, он привёл целый список авторов, с трудами которых следует ознакомиться, чтобы с датировками, дескать, не ошибиться. Я прошёлся по списку авторов, включавшему восемь имён. Про двух «классиков» сведений не нашел (!) а все остальные оказались как на подбор по профессии не историками, а кем угодно, кроме. О себе «энтузиаст», из скромности, видно, умолчал, и ГУГЛ с Яндексом мне оказались бессильны помочь. До изучения списка я чуть не подумал  – «бедная история», а после – успокоился – ещё долго поживёт, старушка, если таковы борцы с нею.

         Подобные явление в физике встречаются реже, поскольку там на пути «энтузиаста-любителя» стоит барьер из математических формул. По счастью, нет физики без серьёзных математических формул, как нет без них и других истинно научных теорий, например, теории информации. Только формула позволяет нечто вычислить, определить, иногда предсказать, а потом сравнить с полученным на опыте, поставленном иногда даже специально для проверки теории. Без количественного предсказания нет научной теории, а есть безответственная болтовня людей некомпетентных. Такому в научный журнал проникнуть трудно.

         Замечу, что есть непреложное научное требование, если речь идёт об опыте – он должен быть повторяем и другими исследователями. Если говорим о теории, то она должна быть внутренне согласованна, «красива» в глазах специалиста (сразу «энтузиасту» ставит барьер), описывать известное, и предсказывать что-то ранее неизвестное. Без этого всего вместе не образуется наука. Существующая картина эффекта, явления, тем более, картина происхождения и строения всей Вселенной, на каждом этапе развития науки неизбежно не полна. Но к тому моменту, когда признаётся экспертным сообществом, она уже покоится на огромном множестве фактов, и логических построений, во всей своей полноте неспециалисту просто недоступных. Только профессионал может увидеть «неизбежность странного мира»[iii], понять, почему из ряда возможностей приходится останавливаться на этой, а не какой-нибудь иной точке зрения.

         Среди широкой публики есть интерес к достижениям науки. Этот интерес диктуется любопытством, т.е. желанием понять, что на самом деле на сегодняшний день известно о том или ином природном явлении, или о всей Вселенной в целом. Специалист идёт навстречу, описывает сильно упрощённую картину реального явления, прибегает к простейшим, иногда просто обыденным, аналогиям. Наиболее просты в книгах введения и заключения. Да и для всей популярной книги математика – табу. Большинству это достаточно. Но только не «энтузиастам». Они, прочитав упомянутое, обуреваемы желанием сразу построить новую физику, объяснить авторам – недотёпам ими не понятое. Обычный «энтузиаст» это в целом средне образованный человек, в науке, которую решил облагодетельствовать, не разбирающийся, но абсолютно уверенный в своей способности её полностью переделать.

            Отличительная черта «энтузиаста» - лёгкость необыкновенная в критике существующей точки зрения, непременная огромность обсуждаемой проблемы (в деталях ведь он попросту не разбирается) и всегда предлагаемый новый «всеобъемлющий» подход. Ну, и конечно безбрежность открываемой им перспективы сразу перед всем человечеством. Вот приведу недавно вычитанный, свежий пример - статью «Загадки природного электричества», которую иначе, чем фельетон, рассматривать не могу. Действительно, в ней «объяснено» всё – и Тунгусский метеорит, и шаровая молния, и тёмная материя с тёмной энергией, и протон. Автор пишет: «Мы можем объяснить все явления природы от квантовой механики до расширения Вселенной. … Понимая физическую модель пространства и вещества в нем, мы можем с открытыми глазами создавать источники энергии. Можем создавать структуры с заданными свойствами. …. И если природа может создать всякие энергетически мощные объекты спонтанно, то почему бы не попытаться создать их искусственно, применяя в целях обороны». Вот так то.

***

         Множество лет сему назад мы проводили в Ленинграде, в Доме учёных, что расположен на набережной Невы, во дворце великого князя Владимира Александровича конференцию по теории атома. В первый её день с самого начала и до перерыва, грозя разрушить весь регламент, неизвестный мне человек после каждого доклада задавал выступавшему вопрос вроде «Так что вы хотели этим сказать?» Признаюсь, он явно ставил в тупик докладчика, и тот начинал что-то мямлить в ответ. Я был заместителем председателя оргкомитета конференции, и происходящее меня касалось непосредственно. В перерыве, я спросил у любопытного, кто он. Оказалось, что электромонтёр из соседнего учреждения, которого объявление о конференции при входе заинтересовало. А того, о чём говорилось в докладах, он просто не понимал.

Иерусалим

ПС Впервые опубликовано в http://club.berkovich-zametki.com/?p=53090

---

[i] Я рассказываю обобщённо несколько реальных случаев сразу. Название шаржировал.

[ii] Здесь у меня «энтузиаст» политкорректная замена другого слова, которое легко восстановить.

[iii] Название книги Д. Данина о физике и физиках.