вторник, 7 ноября 2017 г.

НАРКОМ - ИУДЕЙ

Нарком-иудей



Девятнадцатого февраля 1918 года Иван Бунин с удивлением записал в своем дневнике:
Коган рассказывал мне о Штейнберге, комиссаре юстиции: старозаветный, набожный еврей, не ест трефного, свято чтит субботу…[1]
Удивление писателя вполне понятно: евреев в русском революционном движении было немало, однако практически все они отрекались от «старого мира» еврейской традиции. Однако нет правила, из которого не было бы исключений.

Исаак Штейнбегр. Наркомом юстиции с 22 декабря 1917 по 18 марта 1918

Биография Штейнберга была вполне заурядной: родился в Двинске в семье купца и дочери раввина, учился сначала в хедере и гимназии, а затем в университете, где примкнул к эсерам, был выслан в Тобольскую губернию… Словом, ничего необычного, за исключением одного: Исаак Захарович остался правоверным иудеем. Как вспоминал его брат Аарон Штейнберг, из-за этого Исааку даже пришлось провести в заключении лишние 3 дня:
Ордер на его освобождение прибыл в Москву в первый день Шавуот, когда нельзя писать, и он отказался заполнить бланк. Родители отправились из Лефортово пешком к трем галахическим экспертам (Б. Вишняку, И. Гавронскому и Р. Гоцу), чтобы те вынесли постановление, разрешающее сыну писать, те согласились считать такой акт пикуах-нефеш, спасением души, и родители вторично шагали из центра Москвы в Лефортово, чтобы доставить это постановление сыну. Только тогда он заполнил бланк и покинул тюрьму, просидев в ней лишних 3 дня[2].

В литературе существует мнение, что с началом Первой Мировой войны Штейнберг занял резко антивоенную позицию[3]. Однако видный эсер Марк Вишняк вспоминал о его участии в оборонческой газете: С разрешения власти мы стали выпускать в Москве «Народную газету». Ближайшее отношение к ней имели Зензинов, Маслов, Семен Леонтьевич, кооператор и последний по счету министр земледелия Временного Правительства, и Исаак Захарович Штейнберг — тот самый. Будущий наркомюст при Ленине был в то время убежденным оборонцем»[4].

Февральская революция застала Штейнберга в Уфе, где он возглавил клуб левых эсеров. Летом 1917 он стал гласным уфимской городской думы, впервые избранной по «четыреххвостке»[5]. А поскольку заседания проходили и по субботам, а эрува в городе не было, уфимцы нередко наблюдали, как Штейнберг спешил в  думу в сопровождении «шабесгоя», который нес за ним портфель с бумагами[6].

Штейнберга не раз спрашивали, как ему удается совмещать иудаизм и социализм. На это он отвечал, что состоит в партии эсеров, выступающей против частной собственности на землю, а это соответствует Торе, как сказано: «Землю не должно продавать навсегда, ибо Моя земля» (Ваикра, 25:23)[7].

Вместе со своей партией Штейнберг осудил большевистский переворот. Однако в конце 1917 левые эсеры вошли в коалицию с большевиками, и получили несколько мест в ленинском Совнаркоме. Штейнберг, избранный по партийному списку в Учредительное собрание, был назначен наркомом юстиции. По утверждению одного юдофобского источника, ленинский нарком «носил пейсы». Однако сохранившиеся фотографии это не подтверждают.

Заседание Совнаркома, январь 1918 г. Первый слева нарком И.3. Штейнберг

Политическая деятельности Штейнберга и его партии достаточно подробно освещена в соответствующей литературе[8]Поэтому остановимся лишь на одном ее аспекте: нарком Штейнберг запомнился, прежде всего, как последовательный борец с революционным произволом, террором и репрессиями. Так, уже 1 декабря 1917 он обрушился на декрет, антикадетский декрет, доказывая, что такие неоправданные репрессивные меры, как объявление кадетской партии вне закона и арест ее членов, являются неприемлемыми методами ведения классовой борьбы.

В мемуарной литературе имя наркома Штейнберга чаще всего возникают в связи с темой освобождения тех или иных лиц, арестованных властями. Федор Шаляпин, к примеру, вспоминал:
Горький предложил мне пойти с ним в министерство юстиции хлопотать об освобождении других арестованных членов Временного правительства. .. Нас принял человек в очках и в шевелюре. Это был министр юстиции Штейнберг. Говорил один Горький. Взволнованный, бледный, он говорил, что такое отношение к людям омерзительно. “Я настаиваю на том, чтобы члены Временного правительства были выпущены на свободу немедленно!”. Штейнберг отнесся к словам Горького очень сочувственно и обещал сделать все, что может, возможно скорее. Через некоторое время министры были освобождены[9].

Схожие воспоминания оставил доктор Иван Манухин, активист Политического красного креста. Правда, по его словам, деятельность наркома носила несколько коммерческий оттенок – за каждого освобождаемого правительство назначало «выкуп»:
Комиссаром юстиции был тогда левый с.-р. И. З. Штейнберг. Мягкий, отзывчивый человек, он как представитель новой власти был связан постановлением большевистского большинства и, согласно этому постановлению, требовал, чтобы каждый заключенный за свое освобождение на поруки уплачивал известную сумму. Размеры взноса колебались в зависимости от представления комиссара о степени «буржуйности» данного лица. Приходилось торговаться[10].

Поступая подобным образом, Штейнберг, возможно, руководствовался общими соображениями гуманизма и справедливости. Однако не исключено, что нарком так же помнил, что «Освобождающий узников» – один из титулов, которым евреи называют Бога в своих молитвах.

Франко-еврейский философ Андре Неер, посвятивший Штейнбергу главу своей книги о евреях, вернувшихся к корням, полагал, что нарком покинул правительство, поскольку не сумел взять под контроль и ограничить репрессивную деятельность ЧК[11]. Штейнберг действительно пытался бороться с произволом «чрезвычайки». Тем не менее Неер ошибся: вместе с другими левыми эсерами Штейнберг вышел из Совнаркома в знак протеста против «похабного» Брестского мира.

Уйдя с поста наркома, Штейнберг продолжал заниматься общественной и политической деятельностью (в частности, именно он выступал от левых эсеров на похоронах Кропоткина), несколько раз был арестован. Однако, в отличие от многих однопартийцев, Штейнбергу удалось благополучно эмигрировать из советской России. Он поселился в Берлине, одной из тогдашних столиц российской и русско-еврейской эмиграции[12], где с несколькими другими эсерами затеял издательство «Скифы». Хорошо знавший эмигрантский Берлин, писатель Роман Гуль с некоторым удивлением писал об этом проекте:
“Скифы” прибыли в Берлин в 1921 году во главе с бывшим наркомюстом И.Штейнбергом и А. Шрейдером. Въехали они в Берлин шумно, с хорошими деньгами, и сразу — на широкую ногу! — открыли большое издательство, назвав его “Скифы”. Странно, что эта группа “скифов” состояла почти вся из евреев, которые по своему национальному характеру, я думаю, ни к какому “скифству” не расположены. Больше того, бывший наркомюст И.Штейнберг был ортодоксальный, религиозный еврей, соблюдавший все обряды иудаизма[12].

В 1933 году к власти в Германии пришли нацисты, однако Штейнбергу и тут повезло. В том же году он уехал из страны, жил в Англии, Австралии, Канаде и США, вплоть до своей кончины в 1957 принимал деятельное участие в еврейской жизни. Однако это была уже обычная еврейская карьера, без какой-либо русской и/или российской специфики.

НОВЫЕ ЕВРЕИ

                             Влад. ЭФРАИМСОН
Новые евреи.                                       
Борис Гулько

В 1971 году журнал Новый мир, составлявший в те годы значительную часть духовной жизни советского интеллигента, напечатал статью В.П.Эфраимсона «Родословная альтруизма». Автор – выдающийся генетик и один из достойнейших граждан своей страны, обсуждал в ней эволюционное происхождение позитивных качеств человеческого характера, «альтруизма». Вера Эфраимсона в доброе человеческое начало выглядела тем удивительнее, что свой второй срок в ГУЛАГе – 10 лет, он – в ту пору капитан медслужбы, получил в феврале 1945 года за рапорт командованию о случаях изнасилования немецких женщин и детей советскими солдатами.
Учёный доказывал в статье «врожденное существование доброго начала», то, что «в наследственной природе человека заложено нечто такое, что вечно влечет его к справедливости, к подвигам, к самоотвержению». В природе самого автора это «нечто», несомненно, присутствовало – выступая в Политехническом институте в 1985 году, во времена, когда КГБ ещё вовсю свирепствовало, он прокричал аудитории: «До тех пор, пока страной правит номенклатурная шпана, охраняемая политической полицией, называемой КГБ… – наша страна будет страной рабов, страной, представляющей чудовищный урок всему миру».
Генетическую природу этичности Эфраимсон доказывал так: «…орды, роды, племена людей могли некоторое время обходиться без каких-либо коллективистических и альтруистических инстинктов. Они могли временно побеждать и плодиться. Но они редко могли выращивать свое потомство и редко передавать свои гены». А в потомстве закреплялись именно положительные качества: «Комплекс этических эмоций и инстинктов, подхватываемых отбором в условиях той специфики существования, в которую заводило человечество увеличение лобных долей мозга, оказывается необычайно широким и сложным, а многие противоестественные, с точки зрения вульгарного социал-дарвинизма, виды поведения оказываются на самом деле совершенно естественными и наследственно закрепленными… его естественной эволюцией, направлявшейся по руслу развития умственных способностей, удлинению срока беспомощности детей и сопряженной с этим чрезвычайной интенсификацией отбора на альтруистические эмоции».
В этой теории важную эволюционную роль играет любовь: «Эмоции моногамной любви, любви на всю жизнь, могут показаться противоестественными. Но тех, кто эти эмоции не способен был испытывать, естественный отбор отметал достаточно беспощадно, разумеется, не потому, что они сами гибли, а потому, что оставляли мало потомства, не оставляли его вовсе…»
Механизмы эволюционного торжества альтруизма действовали в изложении Эфраимсона не механистично: «В разные исторические периоды реализуется не весь наследственный этический код, а лишь та его часть, которая соответствует социальным условиям эпохи. Некоторые элементы этического наследства временно перестают проявляться из-за перерыва в передаче необходимых традиций, другие, наоборот, усиливаются, гипертрофируются».
Доводы Эфраимсона выглядели логично, но настораживало сходство их с положениями Т.Д.Лысенко о наследовании приобретённых  признаков. Это утверждение было осмеяно в приписываемой разным умникам шутке об анатомическом признаке девственности, разрушаемом в каждом поколении, но неистребимом.
В 2007 году была опубликована статья профессора Михаила Шермана, руководителя лаборатории генетики Бостонского университета: «Эволюция не по Дарвину». Статья вызвала оживлённую дискуссию. Профессор предложил механизм эволюции, отличный от представленного Эфраимсоном. Где-то в начале Кембрийского периода, «570–520 млн. лет назад, различные типы многоклеточных организмов во множестве «вдруг» появляются сразу, причем в необыкновенном изобилии и разнообразии (так называемый «кембрийский взрыв»)... С тех пор, за более чем 500 млн. лет, на Земле не появилось ни одного нового типа (принципиально иного строения тела) животных». При этом выяснилось, что геномы (это совокупность наследственного материала, заключенного в клетке организма) «различных многоклеточных организмов, от плоских червей и до человека, находящиеся на гигантском эволюционном расстоянии, содержат весьма сходное количество генов – (примерно 17 тыс. у червя, 14 тыс. у мухи и 22 тыс. у человека. Как видно из этих цифр, нет заметной корреляции между количеством генов и сложностью организма».
Шерман предположил, что общий для существ разной сложности геном появился в начале эволюционного процесса, а не развивался постепенно. На разных уровнях сложности организмов включаются те или иные системы генов: «Многие системы генов, найденные у примитивных медуз, также существуют и функционируют у человека». И гены у различных существ одни и те же: «Слепым мухам (членистоногим) с мутацией в этом гене внедрили в ногу аналогичный ген-выключатель, ответственный за развитие глаза у мышей (хордовых), в результате чего мышиный ген-выключатель вызвал у мухи на ноге (в месте внедрения гена) развитие нормального глаза мухи». Или: «Нейробиологи обнаружили, что один и тот же ген FoxP2 является ключевым компонентом как певческих способностей у птиц, так и формирования речи у человека».
Учёный сделал вывод, что «в начале Кембрийского периода организмы получили «универсальный геном». В этом геноме «была записана информация об устройстве всех основных сегментов и систем органов у всех типов животных…  организм, принадлежащий к каждому из типов, имел в своих генах информацию о развитии любого другого типа. Однако в одних организмах включались одни программы развития, а в других – другие. Эта разница во включении программ определила то, что одни животные стали червями, а другие хордовыми».
В версии созидания, предложенной Шерманом, незадействованные гены могут включаться в процесс передачи наследственной информации, но могут и, наоборот, теряться: «Примеров потери генов в эволюции имеется множество», пишет он.
Картина эволюции по Эфраимсону выглядит вполне материалистично. Шерман же допускает варианты: «Мы не знаем, каким образом возник универсальный геном, был ли он создан и заложен Божественной волей, «инопланетянами» или это произошло как-то иначе».
Описанной Шерманом механизм может объяснить происхождение больших групп животных, но не объясняет различие между родственными особями. Месяц назад в лекции, прочитанной в Израиле, Шерман (сейчас он – профессор Ариэльского университета) предложил модель, включающую в картину эволюции механизм, примиряющий её с «родословной альтруизма» Эфраимсона. Она выглядит примерно так: изменения поведения в результате случайных мутаций объяснить невозможно. Однако недавно было показано, что приобретённый опыт, посредством участия мозга, может маркировать генетический материал, важный для приспособления к окружающей среде, и активировать его в следующем поколении. Возможно, и даже вероятно, что этот тип маркировки генетического материала может быть естественным образом преобразован в реальные мутации, имеющие решающее значение для эволюции. Проще говоря, похоже на то, что наши приобретённые навыки могут передаваться генетически, и это создает основу для эволюции.
О важности для наследственного закрепления приобретённых качеств «увеличения лобных долей мозга», «развития умственных способностей», говорил в приведённой выше цитате Эфраимсон.
Предложенный Шерманом механизм приводит потомство к быстрой адаптации в окружающем мире, и, если новые условия сохранятся достаточно долго, создаст постоянный наследуемый  образец поведения.
Профессор закончил свою лекцию заявлением, что его гипотеза требует экспериментальной проверки – на мышах, на крысах. Но, по-моему, проверка этой гипотезы происходит на протяжении всей истории. И факты, подтверждающие её, называются изменениями в национальных характерах.
Наиболее долгому эксперименту, понятно, подвергаются евреи. 22-23 века назад мы являлись чрезвычайно воинственным народом. Популярной профессией среди нас было – наёмный воин. Увы, воинственность евреев выражалась и в многочисленных гражданских войнах: 167-142 до н.э. – война Маккавеев; 90-80 годы до н.э. – 6-летняя гражданская война фарисеев против саддукея царя Александра Яная; 60 годы до н.э. – война братьев Аристобула и Гиркана за престол, приведшая в 63 году до н.э. к подчинению Иудеи Риму. Причиной катастрофы разрушения Иерусалима и Второго Храма во время восстания против Рима в 68-70 годы н.э. стали гражданская война между евреями в осаждённом Иерусалиме и поджог еврейскими террористами-сикариями продовольственных складов.
После поражения восстания Бар Кохбы против Рима в 136 году евреи рассеялись по свету. В новых странах мы превратились в бесправных пришельцев. В средневековой Европе евреи были единственной группой населения, которой запрещалось иметь оружие. Нас бросало из страны в страну как ветер носит солому. Некому было заступиться за нас, а сами в чужих странах мы были неспособны постоять за себя. В Испании перед изгнанием 1492 года евреи составляли треть населения, но не сумели ничего противопоставить указу об изгнании. Выработавшийся в нас национальный характер лаконично предсказан за полтора тысячелетия до этого изгнания в Торе: «НО И СРЕДИ ТЕХ НАРОДОВ НЕ НАЙДЕШЬ ТЫ ПОКОЯ, И НЕ БУДЕТ ОТДЫХА СТУПНЕ ТВОЕЙ, А ДАСТ БОГ ТЕБЕ ТАМ СЕРДЦЕ ВСТРЕВОЖЕННОЕ, ТОСКУ И СКОРБЬ ДУШИ». (Дварим,28:65). Особенно ясно этот приобретённый нами робкий характер проявился во времена погромов в России и Холокоста. Торой предсказано:  КАК БЫ МОГ ОДИН ПРЕСЛЕДОВАТЬ ТЫСЯЧУ, А ДВОЕ ОБРАТИТЬ В БЕГСТВО ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ, ЕСЛИ БЫ НЕ ПРОДАЛ ИХ ЗАЩИТНИК ИХ, И БОГ НЕ ВЫДАЛ БЫ ИХ? (32.30) Описывалось, как два эсэсовца гнали на расстрел колонну в тысячу евреев. Массовость жертв Холокоста объяснялась, среди прочего, и покорностью жертв. 
Кровавый погром в Кишиневе с 6-го по 8-е апреля 1903 стал поворотным моментом, после которого в еврейских местечках черты оседлости начали формироваться отряды самообороны. Сыграла роль и переведённая в 1904 году Жаботинским на русский поэма Бялика "Сказание о погроме", обвинявшая еврейство в позорной трусости и непротивлении. Культивирование среди евреев активного поведения к своей судьбе вело к появлению «новых евреев», естественно принявших идею сионизма. Эти новые евреи стали ядром возрождавшегося народа в Палестине.
 Другая часть евреев с формировавшимся активным отношением к жизни ушла в русскую революцию. Эта популяция, однако, была стёрта репрессиями в 1937 году. Но в случаях, когда следующие поколения этих евреев выживали, они генетически несли деятельное отношение к окружающему. Ключевыми личностями для создания диссидентского движения в СССР, «Петром и Павлом» его стали сын командарма 1-го ранга Ионы Якира Пётр и организатор демонстрации на Красной площади против оккупации Чехословакии 25 августа 1968 года, внук наркома иностранных дел СССР Максима Литвинова Павел.
Жестоким естественным отбором для носителей активной генетики новых евреев стал Холокост. Европейские евреи с решительным отношением к жизни не ждали предсказуемой катастрофы. Моя сестра Бэлла, живущая в Израиле, рассказывала мне об отце и дяде знакомой – двух братьях, росших в Чехии. В середине 30-х годов они пришли к своему раввину просить благословения: они решили бежать от надвигающейся угрозы в Палестину. Раввин им это решительно не рекомендовал. Подавляющее большинство европейских раввинов были в ту пору носителями пассивного галутного отношения к жизни. Братья сели на велосипеды и без благословения, через Турцию, достигли спасения в Земле Израиля.
Эсэсовец заставил поэта и шутника Ежи Леца перед расстрелом рыть себе могилу, но погиб от удара лопатой. Вне сомнения – это была лучшая шутка Ежи Леца. Героична история бабушки зятя президента Трампа, Джереда Кушнера, Раи. В гетто белорусского городка Новогрудска погибли её мать, сестра и брат. Но Рая сумела бежать и достигла еврейского партизанского отряда братьев Бельских. Едва отгремели бои, и будущая бабушка с мужем пустились в немыслимый пеший поход из Белоруссии в Италию.
Выжившие в Холокосте совершали героические прорывы в Палестину на кораблях Экзодус 1947, Альталена, через 12 английских концлагерей на Кипре. Они маркировали генетический материал мужества и решительности для следующих поколений.
Характеры современных евреев Израиля отличны от характеров их предков. Они несут в генетической памяти иной материал для воспроизводства. Это генетика новых евреев: активных, готовых в боях защищать свою страну, своих близких и себя.
Владимир Познер, делая восьмисерийный фильм об Израиле, поначалу тянул старую советскую жвачку. Было длинное интервью со старым «мудрым» арабом. Но стоило ему попасть в воинскую часть и пообщаться с молодыми евреями, как старый советский пропагандист растаял. Слёзы потекли из его глаз, и Познер запричитал: «Я горжусь вами».

Похожа реакция на новых евреев сына и внука Черчиллей, издавших в 1968 году первую книгу о Шестидневной войне. Авторы сообщили в ней версию о происхождении англичан от одного из потерянных колен Израиля. Описывая евреев, прячущихся в начале ХХ века по чердакам и подвалам от погромов, такая идея Черчиллям бы, наверное, привлекательной не показалась.   

ЕВРЕЙСКИЙ ВОР

Вор, охотившийся за попугаем, сам оказался заперт в птичьей клетке

время публикации: 16:24 | последнее обновление: 16:24блог версия для печати фото
Вор, охотившийся за попугаем, сам оказался заперт в птичьей клетке
Супруги из Йехуда, проснувшись под утро от поднятого птицами шума, обнаружили в вольере постороннего мужчину. Они поспешили захлопнуть клетку, а затем вызвали полицию.
Подозреваемый был задержан. Вором оказался 59-летний житель Кирьят-Оно. По его словам, он намеревался украсть попугая, когда что-то в его плане пошло не так.
По информации сайта 13-го канала, после допроса подозреваемый был освобожден с рядом ограничений.

ЗАГАДКА ОРДЕНА ЛЕНИНА

Загадка ордена Ленина: найден внук директора куйбышевского завода Матвея Шенкмана

время публикации: 07:27 | последнее обновление: 12:11блог версия для печати фото
Через 75 лет после гибели директора куйбышевского завода №18 Матвея (Мордехая) Борисовича Шенкмана израильтяне Павел Бернштам и Евгений Неймер разыскали его потомков в Сан-Франциско (Калифорния, США).
В 2015 году в районе горы Старик-Камень, расположенной в Свердловской области, были обнаружены обломки самолета. Нашедший их турист обратился к нижнетагильским поисковикам из клуба "Держава". В 2016 году они обнаружили на месте крушения фрагменты мотора и орден Ленина.
Высшая государственная награда СССР сохранилась почти в первозданном виде. На обратной стороне ордена вычеканен номер 7319. Так стало ясно, что на борту самолета находился директор авиационного завода №18 Матвей Борисович Шенкман. В мае 1942 года он вылетел из Куйбышева в Нижний Тагил, но самолет до пункта назначения не долетел.
На обломках мотора сохранился номер, благодаря чему удается установить, что речь идет о транспортном самолете ПС-84 номер 2406. Производимый по американской лицензии DC-3 впоследствии стал известен как Ли-2. Согласно документации, именно на нем Шенкман отправился в полет. На борту находились заместитель главного инженера завода Л.Е.Львов и четыре члена экипажа.
Мордехай Шенкман родился в 1899 году в семье ремесленника. Участвовал в Гражданской войне, а затем стал инженером. В двадцатые-тридцатые годы неоднократно выезжал в командировки за границу, но в годы "большого террора" уцелел. В 1938 году его назначают директором Воронежского авиационного завода №18, носящего имя наркома обороны Ворошилова.
В феврале 1941 года на заводе начинается промышленное производство штурмовиков Ил-2, которое сталкивается со значительными трудностями. К началу Великой Отечественной войны ВВС было передано всего 174 таких самолета. Не имеющие бортового стрелка "Илы" несут огромные потери.
В августе 1941 года наркомат авиационной промышленности устанавливает новые производственные нормы: уже в сентябре завод №18 должен был производить 15 самолетов в сутки. Однако 10 октября начинается эвакуация предприятия на восток – в Куйбышев. Здесь, на окраине города, силами заключенных возводится новая промышленная зона – Безымянка.
Место призванных в армию мужчин занимают у станков мобилизованные на завод женщины, подростки и старики. Уже 10 декабря в воздух поднимается первый собранный в Куйбышеве штурмовик. Но выполнить установленный план невозможно. В декабре Шенкман получает телеграмму Верховного главнокомандующего:
"Если 18 завод думает отбрехнуться от страны давая по одному ИЛ-2 в день то жестоко ошибается и понесет за это кару тчк Прошу Вас не выводить правительство из терпения и требую чтобы выпускали побольше "ИЛ"ов тчк Предупреждаю последний раз тчк
СТАЛИН"
Что такое последнее предупреждение Сталина, объяснять было не надо. Копии телеграммы раздают рабочим на проходной, зачитывают в цехах, на заводе проводятся митинги, принимается решение увеличить рабочий день до 18 часов в сутки. Но директор не оставляет телеграмму без ответа. Обещая исправить ситуацию, он сообщает, что завод работает фактически в поле и просит у правительства помощи.
"Отсутствуют воздух тепло кислород жилье для рабочих тчк Просим Вашей помощи по ускорению окончания строительства ускорению снабжения завода готовыми изделиями материалами ткч Просим обязать соответствующие организации мобилизовать для нас рабочих и улучшить питание рабочих тчк Коллектив завода обязуется позорное отставание ликвидировать тчк"
Внимание военных историков обычно оказывается прикованным к линии фронта, к штабам, где разрабатываются планы операций. Однако героизм и самопожертвование советского тыла, стремительное возобновление производства после эвакуации на Волгу и Урал, готовность работать по 18 часов в сутки в условиях, по сути мало отличающихся от лагерных, в 1942 году спасли Советский Союз от поражения.
В феврале завод №18 выполнил план, в мае – перевыполнил. Однако это произошло уже без директора, не боявшегося ответить Сталину. 23 мая 1942 года он вылетел из Безымянки в Нижний Тагил, где возникли проблемы с производством бронированных кабин штурмовика. Не долетев 50 километров до места назначения, в сложных метеорологических условиях, самолет врезался в гору.
Зима 1941-1942 года выдалась крайне суровой. В конце мая на горе Старик-Камень все еще лежал снег, и участники поисков смогли добраться только до останков, лежащих на поверхности. Они были торжественно захоронены на центральном кладбище Куйбышева. По распоряжению Сталина на территории завода был установлен памятник директору.
Место крушения было вновь обнаружено в 2015 году. За первой экспедицией поисковиков последовали вторая и третья. В них участвовали и члены поисково-исторического клуба "Сокол" – студенты Самарского авиационного университета. Работать приходилось вручную, буквально переворачивая каждый камень.
В 2018 году на месте крушения планируется установить памятный камень. Останки пассажиров и членов экипажа, скорее всего, будут захоронены в урне у основания памятника, установленного на кладбище в 1942 году. Поисковики также намерены связаться с родственниками погибших.
И тут у них возникли проблемы. Согласно опубликованным данным, вдова и дочь Матвея Борисовича в начале 70-х годов XX века смогли покинуть СССР и репатриироваться в Израиль. Поисковики обратились в израильское посольство в Москве, было решено привлечь СМИ.
2 ноября о розыске потомков М.Б.Шенкмана сообщил ивритоязычный сайт Ynet.
Помогли Евгений Неймер и Павел Бернштам. Как рассказал Евгений корреспонденту NEWSru.co.il, поиски в Израиле успехом не увенчались, и тогда было решено обратиться к генеалогическим сайтам, на одном из которых удалось найти фотографию Шенкмана, присланную американским гражданином Грегори Янкеловичем.
Евгений и Павел смогли установить контакт с Грегори, который оказался внуком Матвея Борисовича. Выяснилось, что семья перебралась в США. В настоящее время Грегори проживает в Сан-Франциско. Его мать Нехама (Нелли) скончалась несколько лет назад.
6 ноября Грегори Янкелович побеседовал по Skype с представителем посольства Израиля в РФ и Евгением Неймером, рассказав о том, что в их семье всегда были уверены: Матвея Шенкмана убили по распоряжению Сталина. Он также подтвердил, что в начале 70-х его бабушка действительно жила в Израиле.
"С одной стороны, нам было интересно решить эту загадку. Но, кроме того, у меня у самого прадедушка пропал без вести во время войны. Ну, что значит "пропал без вести"? Комиссар 10-й танковой дивизии Израиль Аронович Погребижский… Ясно, что он погиб. Но ничего о нем мы не знаем. И когда появляются такие истории, очень хочется, чтобы кто-то смог узнать больше о своих близких", – рассказал нам Евгений Неймер.
Добавим, что кроме памятника Шенкману, в Самаре установлен и памятник штурмовику Ил-2 – самому массовому самолету Великой Отечественной войны. Еще одним своеобразным памятником стал фильм Евгения Матвеева "Особо важное задание", снятый в 1980 году. Директор завода по сценарию получил имя "Михаил Иванович Шадуров".
Материал подготовил Павел Вигдорчик

СВОБОДА СЛОВА ИЛИ СВОБОДА РАСЧЕЛОВЕЧИВАНИЯ

                       Дж. ОВЕРТОН
Окно  Джозефа  Овертона
Тот, кто не прочитает эту   гениальную   статью, лишит себя  понимания того, как создаются  социальные и политические  проблемы  в современном  кафкианском  мире.  После  Орвелла  не  появлялось ничего  равного.
"Окно  Овертона"  можно спроецировать  на любую  проблему.  Например,  на еврейский вопрос.  Сначала  предлагается  эвфемизм.   Нет больше  антисемитизма.   Есть антисионизм.  А это  якобы  совсем  другое. Потом   и  он   уступает место    "легитимной   критике  Израиля".  Это  уже  совсем - совсем  другое.  Затем критика Израиля   заменяется  правом  палестинцев  на  создание  собственного  государства  в  границах  1967 года  и на возвращение   4  млн  беженцев  на территорию   Израиля.  Об уничтожении Израиля не говорится ни слова, хотя  именно  это  является  главной целью.
После этого проблема переходит в  область "актуальной политики". Ну не  будет   Израиля.  Ну и что?  В прошлом  государства исчезали не раз.  Ничего  страшного.  Даже в новейшей истории  это случалось.  Вспомним  Южную  Африку.  После перечисления  нескольких  рутинных прецедентов  идея  переходит в  область "рационального" (по  Овертону).  
Аналогичным   способом  «Окно  Овертона»   можно спроецировать ретроспективно  на  газовые   камеры, а потом и на   Холокост  в  целом.   Начать можно  с  костров  инквизиции,     Варфоломеевской   ночи  и уничтожения  американских  индейцев.   Да, это  было.  Ну и что?   Ничего страшного.   Варфоломеевская  ночь   даже стала  источником   вдохновения для   композиторов,  художников,  писателей, поэтов  и превратилась из  небывалого   злодеяния   в  тему  для искусства.
Технология уничтожения


Всё прогрессивное человечество, как нам говорят, абсолютно естественным образом приняло геев, их субкультуру, их право заключать браки, усыновлять детей и пропагандировать свою сексуальную ориентацию в школах и детских садах. Нам говорят, что всё это — естественный ход вещей.


Нам лгут.

Ложь о естественном ходе вещей опроверг американский социолог Джозеф Овертон, описавший технологию изменение отношения общества к некогда принципиальным для этого общества вопросам.
Прочитайте это описание и станет понятно, как легализуют гомосексуализм и однополые браки. Станет совершенно очевидно, что работа по легализации педофилии и инцеста будет завершена в Европе уже в ближайшие годы. Как и детская эвтаназия, кстати. 

Что ещё можно вытащить оттуда в наш мир, используя технологию, описанную Овертоном?

Она работает безотказно.

***
Джозеф П. Овертон (1960-2003), старший вице-президент центра общественой политики Mackinac Center. Погиб в авиакатастрофе. Сформулировал модель изменения представления проблемы в общественном мнении, посмертно названную Окном Овертона.
*** 

Джозеф Овертон описал, как совершенно чуждые обществу идеи были подняты из помойного бака общественного презрения, отмыты и, в конце концов, законодательно закреплены.

Согласно Окну возможностей Овертона, для каждой идеи или проблемы в обществе существует т.н. окно возможностей. В пределах этого окна идею могут или не могут широко обсуждать, открыто поддерживать, пропагандировать, пытаться закрепить законодательно. Окно двигают, меняя тем самым веер возможностей, от стадии «немыслимое», то есть совершенно чуждое общественной морали, полностью отвергаемое до стадии «актуальная политика», то есть уже широко обсуждённое, принятое массовым сознанием и закреплённое в законах.

Это не промывание мозгов как таковое, а технологии более тонкие. Эффективными их делает последовательное, системное применение и незаметность для общества-жертвы самого факта воздействия.

Ниже я на примере разберу, как шаг за шагом общество начинает сперва обсуждать нечто неприемлемое, затем считать это уместным, а в конце концов смиряется с новым законом, закрепляющим и защищающим некогда немыслимое.

Возьмём для примера что-то совершенно невообразимое. Допустим, каннибализм, то есть идею легализовать право граждан на поедание друг друга. Достаточно жёсткий пример?

Но всем очевидно, что прямо сейчас (2014г.) нет возможности развернуть пропаганду каннибализма — общество встанет на дыбы. Такая ситуация означает, что проблема легализации каннибализма находится в нулевой стадии окна возможностей. Эта стадия, согласно теории Овертона, называется «Немыслимое». Смоделируем теперь, как это немысливое будет реализовано, пройдя все стадии окна возможностей.


ТЕХНОЛОГИЯ

Ещё раз повторю, Овертон описал ТЕХНОЛОГИЮ, которая позволяет легализовать абсолютно любую идею.

Обратите внимание! Он не концепцию предложил, не мысли свои сформулировал некоторым образом — он описал работающую технологию. То есть такую последовательность действий, исполнение которой неизменно приводит к желаемому результату. В качестве оружия для уничтожения человеческих сообществ такая технология может быть эффективнее термоядерного заряда.


КАК ЭТО СМЕЛО!

Тема каннибализма пока ещё отвратительна и совершенно не приемлема в обществе. Рассуждать на эту тему нежелательно ни в прессе, ни, тем более, в приличной компании. Пока это немыслимое, абсурдное, запретное явление. Соответственно, первое движение Окна Овертона — перевести тему каннибализма из области немыслимого в область радикального.

У нас ведь есть свобода слова.

Ну, так почему бы не поговорить о каннибализме?

Учёным вообще положено говорить обо всём подряд — для учёных нет запретных тем, им положено всё изучать. А раз такое дело, соберём этнологический симпозиум по теме «Экзотические обряды племён Полинезии». Обсудим на нём историю предмета, введём её в научный оборот и получим факт авторитетного высказывания о каннибализме.

Видите, о людоедстве, оказывается, можно предметно поговорить и как бы остаться в пределах научной респектабельности. 

Окно Овертона уже двинулось. То есть уже обозначен пересмотр позиций. Тем самым обеспечен переход от непримиримо отрицательного отношения общества к отношению более позитивному.

Одновременно с околонаучной дискуссией непременно должно появиться какое-нибудь «Общество радикальных каннибалов». И пусть оно будет представлено лишь в интернете — радикальных каннибалов непременно заметят и процитируют во всех нужных СМИ.

Во-первых, это ещё один факт высказывания. А во-вторых, эпатирующие отморозки такого специального генезиса нужны для создания образа радикального пугала. Это будут «плохие каннибалы» в противовес другому пугалу — «фашистам, призывающим сжигать на кострах не таких, как они». Но о пугалах чуть ниже. Для начала достаточно публиковать рассказы о том, что думают про поедание человечины британские учёные и какие-нибудь радикальные отморозки иной природы.

Результат первого движения Окна Овертона: неприемлемая тема введена в оборот, табу десакрализовано, произошло разрушение однозначности проблемы — созданы «градации серого».


ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ?

Следующим шагом Окно движется дальше и переводит тему каннибализма из радикальной области в область возможного.

На этой стадии продолжаем цитировать «учёных». Ведь нельзя же отворачиваться от знания? Про каннибализм. Любой, кто откажется это обсуждать, должен быть заклеймён как ханжа и лицемер. 

Осуждая ханжество, обязательно нужно придумать каннибализму элегантное название. Чтобы не смели всякие фашисты навешивать на инакомыслящих ярлыки со словом на букву «Ка».

Внимание! Создание эвфемизма — это очень важный момент. Для легализации немыслимой идеи необходимо подменить её подлинное название. 

Нет больше каннибализма. 

Теперь это называется, например, антропофагия. Но и этот термин совсем скоро заменят ещё раз, признав и это определение оскорбительным. 

Цель выдумывания новых названий — увести суть проблемы от её обозначения, оторвать форму слова от его содержания, лишить своих идеологических противников языка. Каннибализм превращается в антропофагию, а затем в антропофилию, подобно тому, как преступник меняет фамилии и паспорта.

Параллельно с игрой в имена происходит создание опорного прецедента — исторического, мифологического, актуального или просто выдуманного, но главное — легитимированного. Он будет найден или придуман как «доказательство» того, что антропофилия может быть в принципе узаконена.

«Помните легенду о самоотверженной матери, напоившей своей кровью умирающих от жажды детей?»

«А истории античных богов, поедавших вообще всех подряд — у римлян это было в порядке вещей!»

«Ну, а у более близких нам христиан, тем более, с антропофилией всё в полном порядке! Они до сих пор ритуально пьют кровь и едят плоть своего бога. Вы же не обвиняете в чём-то христианскую церковь? Да кто вы такие, чёрт вас побери?»

Главная задача вакханалии этого этапа — хотя бы частично вывести поедание людей из-под уголовного преследования. Хоть раз, хоть в какой-то исторический момент.


ТАК И НАДО

После того как предоставлен легитимирующий прецендент, появляется возможность двигать Окно Овертона с территории возможного в область рационального. 

Это третий этап. На нём завершается дробление единой проблемы.

«Желание есть людей генетически заложено, это в природе человека»
«Иногда съесть человека необходимо, существуют непреодолимые обстоятельства»
«Есть люди, желающие чтобы их съели»
«Антропофилов спровоцировали!»
«Запретный плод всегда сладок»
«Свободный человек имеет право решать что ему есть»
«Не скрывайте информацию и пусть каждый поймёт, кто он — антропофил или антропофоб»
«А есть ли в антропофилии вред? Неизбежность его не доказана».

В общественном сознании искусственно создаётся «поле боя» за проблему. На крайних флангах размещают пугала — специальным образом появившихся радикальных сторонников и радикальных противников людоедства. 

Реальных противников — то есть нормальных людей, не желающих оставаться безразличными к проблеме растабиурования людоедства — стараются упаковать вместе с пугалами и записать в радикальные ненавистники. Роль этих пугал — активно создавать образ сумасшедших психопатов — агрессивные, фашиствующие ненавистники антропофагии, призывающие жечь заживо людоедов, жидов, коммунистов и негров. Присутствие в СМИ обеспечивают всем перечисленным, кроме реальных противников легализации.

При таком раскладе сами т.н. антропофилы остаются как бы посередине между пугалами, на «территории разума», откуда со всем пафосом «здравомыслия и человечности» осуждают «фашистов всех мастей».

«Учёные» и журналисты на этом этапе доказывают, что человечество на протяжении всей своей истории время от времени поедало друг друга, и это нормально. Теперь тему антропофилии можно переводить из области рационального, в категорию популярного. Окно Овертона движется дальше.


В ХОРОШЕМ СМЫСЛЕ

Для популяризации темы каннибализма необходимо поддержать её поп-контентом, сопрягая с историческими и мифологическими личностями, а по возможности и с современными медиаперсонами. 

Антропофилия массово проникает в новости и токшоу. Людей едят в кино широкого проката, в текстах песен и видеоклипах. 

Один из приёмов популяризации называется «Оглянитесь по сторонам!» 

«Разве вы не знали, что один известный композитор — того... антропофил?»

«А один всем известный польский сценарист — всю жизнь был антропофилом, его даже преследовали.» 

«А сколько их по психушкам сидело! Сколько миллионов выслали, лишили гражданства!.. Кстати, как вам новый клип Леди Гаги «Eat me, baby»?

На этом этапе разрабатываемую тему выводят в ТОП и она начинает автономно самовоспроизводиться в массмедиа, шоубизнесе и политике.

Другой эффективный приём: суть проблемы активно забалтывают на уровне операторов информации (журналистов, ведущих телепередач, общественников и тд), отсекая от дискуссии специалистов. 

Затем, в момент, когда уже всем стало скучно и обсуждение проблемы зашло в тупик, приходит специальным образом подобранный профессионал и говорит: «Господа, на самом деле всё совсем не так. И дело не в том, а вот в этом. И делать надо то-то и то-то» — и даёт тем временем весьма определённое направление, тенденциозность которого задана движением «Окна».

Для оправдания сторонников легализации используют очеловечивание преступников через создание им положительного образа через не сопряжённые с преступлением характеристик. 

«Это же творческие люди. Ну, съел жену и что?»

«Они искренне любят своих жертв. Ест, значит любит!»

«У антропофилов повышенный IQ и в остальном они придерживаются строгой морали»

«Антропофилы сами жертвы, их жизнь заставила»

«Их так воспитали» и т.д.

Такого рода выкрутасы — соль популярных ток-шоу. 

«Мы расскажем вам трагическую историю любви! Он хотел её съесть! А она лишь хотела быть съеденной! Кто мы, чтобы судить их? Быть может, это — любовь? Кто вы такие, чтобы вставать у любви на пути?!»


МЫ ЗДЕСЬ ВЛАСТЬ

К пятому этапу движения Окна Овертона переходят, когда тема разогрета до возможности перевести её из категории популярного в сферу актуальной политики. 

Начинается подготовка законодательной базы. Лоббистские группировки во власти консолидируются и выходят из тени. Публикуются социологические опросы, якобы подтверждающие высокий процент сторонников легализации каннибализма. Политики начинают катать пробные шары публичных высказываний на тему законодательного закрепления этой темы. В общественное сознание вводят новую догму — «запрещение поедания людей запрещено». 

Это фирменное блюдо либерализма — толерантность как запрет на табу, запрет на исправление и предупреждение губительных для общества отклонений.

Во время последнего этапа движения Окна из категории «популярное» в «актуальную политику» общество уже сломлено. Самая живая его часть ещё как-то будет сопротивляться законодательному закреплению не так давно ещё немыслимых вещей. Но в целом уже общество сломлено. Оно уже согласилось со своим поражением.

Приняты законы, изменены (разрушены) нормы человеческого существования, далее отголосками эта тема неизбежна докатится до школ и детских садов, а значит следующее поколение вырастет вообще без шанса на выживание. Так было с легализацией педерастии (теперь они требуют называть себя геями). Сейчас на наших глазах Европа легализует инцест и детскую эвтаназию.


КАК СЛОМАТЬ ТЕХНОЛГИЮ

Описанное Овертоном Окно возможностей легче всего движется в толерантном обществе. В том обществе, у которого нет идеалов, и, как следствие, нет чёткого разделения добра и зла. 

Вы хотите поговорить о том, что ваша мать — шлюха? Хотите напечатать об этом доклад в журнале? Спеть песню. Доказать в конце концов, что быть шлюхой — это нормально и даже необходимо? Это и есть описанная выше технология. Она опирается на вседозволенность. 

Нет табу. 

Нет ничего святого. 

Нет сакральных понятий, само обсуждение которых запрещено, а их грязное обмусоливание — пресекается немедленно. Всего этого нет. А что есть?

Есть так называемая свобода слова, превращённая в свободу расчеловечивания. На наших глазах, одну за другой, снимают рамки, ограждавшие обществу бездны самоуничтожения. Теперь дорога туда открыта. 

Ты думаешь, что в одиночку не сможешь ничего изменить?

Ты совершенно прав, в одиночку человек не может ни черта.

Но лично ты обязан оставаться человеком. А человек способен найти решение любой проблемы. И что не сумеет один — сделают люди, объединённые общей идеей. Оглянись по сторонам.