"И МОРЕ И ГОМЕР ВСЕ ДВИЖЕТСЯ ЛЮБОВЬЮ"

Прав Осип Мандельштам, но следом за любовью шла месть. Языческий культ мести. Если любовь создала античный мир, то месть его разрушила.
 

Текст Гомера старается внушить читателям, что женихов Пенелопы не следует жалеть. Вели они себя грубо, даже разнуздано, расхищали безнаказанно имущество Одиссея. Но, как потом выяснилось, расхитили далеко не все, не насильничали, и никого не убили, а хитроумный путешественник уничтожил их всех, без жалости. Даже тех, кто вел себя сравнительно тихо и просил о пощаде.  Певца Фемия пощадил он и глашатая Медонта, но те и не думали свататься к жене мстителя – верной супруге, оставленной в одиночестве на целых 20 лет.

 Ничего, кроме грустного недоумения не вызывают, например, вот эти строчки: «Одиссей повелел Эвриклее призвать тех рабынь, которые помогали женихам… Пришли они с громким плачем стали выносить по приказанию Одиссея трупы женихов и класть их один около другого в портике дворца. Затем рабыни вымыли весь пиршественный зал. А когда рабыни все это исполнили, Одиссей повелел предать их смерти».

 Вот эти убитые рабыни и стали причиной полного прозрения. Не было в сердце моем симпатии к женихам, но рабыни искренне оплакали их. Любили, значит, были преданы, а их лишили жизни только за это. И бросили, наверняка, в какую- нибудь грязную яму, не положили рядом с женихами. Рабыни все-таки.

 Настоящим геноцидом, кровавым преступлением отпраздновал Одиссей свое возвращение на Итаку. И поступком этим восхищается человечество тысячелетия, восхваляя решительность, силу, хитрость героя и верность его красавицы- супруги.

  Из крови и мести был вылеплен красивый миф, как моральное оправдание подобных преступлений, оправдание геноцида в любой форме. Рядом с жертвами  недавней Катастрофы, всегда стоял призрак Одиссея, натягивающего свой тугой лук. Он и сегодня собирает свою кровавую дань.

 Один мой знакомый сказал однажды, что не может простить « диким бандитам – Маккавеям восстания против греков, когда были вырезаны лучшие, самые просвещенные, передовые  евреи тех давних времен». С тех пор, по его словам, дети Иакова пошли по тупиковому пути и обрекли себя на страдания.

 В еврейских душах все еще тлеет огонь тех давних раздоров. Евреи сами себе, порой, не могут простить того судьбоносного выбора, когда иудаизм восстал против прекрасного, возвышенного, романтичного языческого мифа, и этот поединок стал основополагающим в  судьбе народа. 

 Внешнее и по сей день завораживает, манит, обещает все блага. «Красота спасет мир» – это уже не древний грек придумал, а Федор Достоевский. Плакал от умиления, стоя у величественной красоты античных статуй, Адольф Гитлер. «Империя зла» вся была уставлена копиями римских копий с греческих оригиналов: атлетами с лопатой и дамами с веслом.

 Юдофоб Карл Маркс тоже любовно относился к античному наследию. Он писал: « Бывают невоспитанные дети и старчески умные дети. Многие из древних народов принадлежат к этой категории. Нормальными детьми были греки. Обаяние, которым обладает для нас их искусство, не стоит в противоречии с той неразвитой общественной ступенью, на которой оно выросло».

 Никогда, насколько мне известно, эта знаменитая цитата не рассматривалась в русле темы этой статьи. Тем не менее, и с полным правом, можно предположить, что «старчески умные дети» – это евреи Библии, и ясен порядок предпочтения классика революционной мысли. Старчески умные дети, что-то больное, неестественное. Нормальные – совсем другое дело. Только опираясь на красоту и гармонию «нормальных детей», – можно двигаться к более совершенной «общественной ступени».

 Вот и двинулись по дороге мести через ужас гражданских войн, лагерей смерти, мировых побоищ и геноцида. Нормальные детки оказались со скрытым дефектом психики, а это, естественно, не могли заметить «взрослые», убежденные, что девушек – рабынь следовало в обязательном порядке убивать вместе с женихами верной Одиссею Пенелопы.

 Так уж вышло, что иудаизм восстал против культа смерти и самоуничтожения, спрятанного за возвышенными гекзаметрами великих поэм Гомера и прекрасными статуями Праксителя.

 Античность ( Греции и Рима) вела человечество в тупик. Маленький «дикий» народ на краю земли предугадал возможности выхода из этого тупика, одним лишь великим прозрением: НЕ УБИВАЙ НАМЕРЕННО.

 Он, народ этот, не сумел или не захотел спрятать великое содержание в прекрасный сосуд. Вполне возможно, по причине опасности внешней красоты, затмевающей сущность, будто предки израилитов знали, что рано или поздно орды убийц станут любоваться  прекрасными ликами античных богов перед тем, как отправить в душегубки стариков, женщин, детей, виновных только в том, что их праотцы разбивали эти символы физической гармонии, красоты тела и силы. 

 Но не будем так уж беспощадны к тем грекам. Догадывались и они, что в страсти к убийству нет ничего хорошего. Любую жестокость древние греки оправдывали неизбежностью мести, фатализмом, волей богов.

 Человек – зверь придумал оправдание любому убийству. Античная мораль уподобилась богу Крону, пожирающему своих детей. Восторгом перед оболочкой, телом и равнодушием к душе, человеческой жизни была пропитана вся эстетика античности.

  В этом, видимо, основная причина, почему варварство века ХХ  изнывало от любви к  образцам творчества и морали Древней  Эллады и Рима. Под знаменем красоты дикари не спасали мир, а уничтожали его.

 Красота в Библии. Вот поле для целого исследования, под более точным названием: «Отсутствие красоты в Ветхом завете». Сарра была прекрасна, как может быть прекрасна старуха семидесяти лет. Книга Книг будто смеется над нашими банальными представлениями о красоте. И вечным стремлением путать ее с красивостью. Прекрасным стал избалованный отцом, ябеда Иосиф,  не  к р а с и в ы м, а именно  прекрасным в чуде своего перерождения, в невозможности отомстить, убить  вероломных, завистливых, подлых братьев. Одиссей в истории с Иосифом не пощадил бы даже ослов, на которых те прибыли.

 Мир в морали своей последовал за Иосифом, а не за Одиссеем,  но история ХХ века показала, что не все так просто, как кажется.

 Нет богов, как и не может быть их воли на убийство человека человеком. Есть Божий суд. И только он вправе  казнить или миловать.

 Это не Ной уничтожил человечество потопом, не Лот спалил дотла Сдом и Амору, не Моисей уничтожил войско египтян, посланное в погоню фараоном. Последнее, что сотворил Бог руками человека в книге Дварим: « совершенно истреби их…. как повелел   Г - сподь, Б-г твой. Дабы они не научили вас делать подобное всем мерзостям их, какие они делали для божеств своих». В те годы все войны велись именно так, а не иначе. Та война за  землю для народа, за свою веру, в конечном итоге, за сам народ, была последней в истории евреев практикой геноцида.

  Нет и быть не может в том событии «духа Моисея, духа Закона». Так было, воины Йегошуа истребили все, что было на земле кнаанских народов, но верно заметил немецкий философ Вальтер Кауфман: « искать дух Ветхого Завета в книге Йегошуа бин Нуна – все равно, что искать подлинный гений Америки в тех людях, которые истребляли индейцев».

    Кто знает, может быть и в наказание за это, за попытку излечить себя и человечество от мифологического сознания, от морали кровной мести, и сам еврей стал объектом юдофобия и геноцида.

 Человечество проделало путь от «гармонии» мифа об Одиссее к трагедии хаоса- мести Гамлета. Там, казалось бы, все иначе. Там - законная расплата за насильственную смерть отца, но Гамлет не Одиссей. Возвратившись домой, он не слышит приказа Бога: «Убей!». Он слышит только себя и показания призрака. Он вне лжи мифа. Он мечется, попадая в плен логики любого кровопролития. Он, как Одиссей, убивает и калечит на пути  мести виновных и безвинных, но  Гамлет не герой и победитель. Он погибает сам, заключенный в адов круг недозволенного убийства, невольного геноцида против своего рода.

 Возращение и месть. Вот сюжет вечный. Сюжет, как оказалось, и еврейской истории. Евреи вернулись к тебе Иерусалим, к возлюбленной и верной невесте, но не смогли, не сумели очистить свою землю от мерзости убийством.

 Евреи вернулись в Эрец – Исраэль, но не сумели повторить то, что сделал Иегошуа. Они стали другими. Мир стал другим. И этот мир переделали они сами.

 Евреи давно уже не дети Йегошуа бин Нуна. Они – дети Моисея, дети Закона. Они все еще способны натянуть лук, но не в силах отпустить тетиву со стрелой во врагов.

 Всевышний, будто специально, поместил евреев в ситуацию, где снова им нужно выбирать между мифом и Законом, снова восставать против идолов, при полной невозможности поголовного уничтожения идолопоклонников.

 Суть человеческой гордыни в твердой вере, что это мы, люди, заняты постижением мира, раскрытием его тайн. На самом деле, все наши усилия, в безграничности Вселенной, смешны и наивны. Мы – не субъект исследования. Мы – объект. Это за нами пристально наблюдает Высшая сила. Это нас она изучает внимательно, с тайной целью помещая время от времени человечество под  «микроскоп», в поле испытательного стенда. Люди - жалкие белые мыши в лаборатории Всевышнего.

   Что там террор самоубийц – язычников? Понять бы, наконец, что  от потомков Адама и Евы нужно Высшей силе, как мы должны повести себя в ответ на провокации очередного народа мифа? Молчит  Бог, Невидимо, Неслышно и Всесильно наблюдая за нами…. Ну, а с Одиссеем все, наверно, было проще. Читаю в Интернете: " Одиссея - яркий пример того, какие сказки может придумать мужик, объясняя своей жене, где он пропадал последние 29 лет".