The New York Times: Дрожь объяла еврейский издательский мир
В мае в сети Х аккаунт с ником @moyurireads и 360 подписчиками опубликовал ссылку на разноцветные электронные таблицы: в них перечислены около 200 писателей в зависимости от их отношения к «геноциду» в Газе. Этот документ, озаглавленный «А ваш любимый писатель — сионист?», представляет собой нечто среднее между творчеством авторов подросткового журнала Tiger Beat и «Протоколами сионских мудрецов».
Писательницу Эмили Сент-Джон Мандел, автора романов «Станция Одиннадцать» и «Море спокойствия», пометили красным как «произраильскую сионистку», потому что, по мнению составителя этого списка, Мандел «часто бывает в Израиле и лестно о нем отзывается». Писательницу Кристин Ханну объявили «сионисткой» за одно лишь то, что она опубликовала ссылку на израильское подразделение Красного Креста, а писательницу Габриэль Зевин — за рассуждения о «Хадассе», еврейской женской организации. Разумеется, автор списка, за считаные дни набравшего свыше миллиона просмотров в сети Х, призывает читателей к бойкоту любых произведений, созданных «сионистами».
Эти таблицы — грубейший пример враждебных антиизраильских (даже, скорее, антисемитских) настроений, охвативших литературный мир после резни, устроенной ХАМАСом 7 октября. В большинстве своем эти настроения выливаются в обвинения в геноциде и направлены на то, чтобы покарать сионистов, а также всех, кто не торопится во всеуслышание осудить еврейское государство за то, что оно якобы совершило упомянутые преступления. А поскольку большинство американских евреев — сионисты (80% из них, по данным опроса 2020 года, заявили, что интерес к жизни Израиля — важная, если не основная составляющая их еврейской идентичности), следовательно, обвинять всех сионистов в сопричастности к геноциду — значит предавать анафеме самую суть еврейской идентичности.
В последнее время отношение к этой проблеме стало своеобразной лакмусовой бумажкой: тех евреев, которые не порицают Израиль, лишают полноценного участия в литературной жизни. В прогрессивном обществе (научных, политических, культурных организациях) эта ситуация возникла далеко не вчера. Но тот факт, что теперь эти настроения докатились и до рафинированных, интеллектуальных издательских кругов, в которых американские евреи добились внушительных результатов и жизнеспособность которых напрямую зависит от плюрализма мнений и свободы слова, вызывает нешуточную тревогу.
Как обычно в таких ситуациях, подъему антисемитизма сопутствует рост антилиберализма. Редко бывает такое — пожалуй, никогда, — чтобы писатели проявляли единодушие по неоднозначному политическому вопросу. Наш брат вообще любит поспорить, вдобавок — по крайней мере, в теории — держит ответ лишь перед собственной совестью. Вынуждать писателя выразить поддержку или неодобрение по тому или иному поводу — вопиющая жестокость со стороны общества; задача писателя — говорить обществу, во что оно верит, пусть даже его слова будут приняты без восторга. Подобные списки — постыдное дело, однако их издавна составляют враги литературы и свободы, причем как левых, так и правых воззрений. И проблема гораздо серьезнее, нежели сляпанный на коленке черный список, нацеленный на «сионистов».
***
Убеждение в том, что Израиль осуществляет «геноцид» палестинцев, — одно из величайших массовых заблуждений XXI века. Эта абсурдная нравственная инверсия, в которой совершившую геноцид террористическую организацию, устроившую самую массовую резню со времен Холокоста и развязавшую войну против Израиля, фактически освобождают от ответственности, а жертв нападения ХАМАСа обвиняют в самом страшном преступлении, известном человечеству, — возникла еще до того, как Израиль начал наземное наступление в Газе.
Снисходительное объяснение того, почему некоторые приписывают Израилю стремление устроить геноцид, таково: эти люди невежественны и уверены, что слово «геноцид» означает «большое число жертв среди мирного населения». (Тут надо заметить, что ООН существенно снизил оценки числа женщин и детей, убитых в Газе, — но вряд ли это кто-то заметил.) Другое объяснение: обвиняя Израиль именно в геноциде, люди дают выход гневу из-за столь чудовищных потерь. И третье, более пессимистическое истолкование того, почему «утка» про геноцид распространилась повсеместно: это не более чем современная разновидность исконного антисемитского кровавого навета — евреи-де убивают детей неевреев, дабы использовать их кровь в религиозных обрядах.
Студенты университетов и профессиональные активисты, прибегающие к чересчур пылкому, а оттого и неточному языку для выражения своих глубоких убеждений, явление не то чтобы редкое. Бòльшую часть их несдержанных высказываний, направленных на Израиль и его сторонников-сионистов, можно списать на гиперболизацию, которая все чаще характеризует наш политический дискурс. Нас куда больше должно тревожить другое: люди, посвятившие жизнь письменному слову, используют язык в политических целях — а именно клеймят евреев позором.
Через девять дней после нападения 7 октября популярный сайт Literary Hub начал печатать то, что впоследствии превратилось в ежедневный поток оскорбительной пропаганды, направленной против «бандитского этно-националистического государства» Израиль, каковое эти агитки регулярно обвиняют в геноциде. В марте литературный журнал Guernica после массового увольнения сотрудников отозвал статью некоей израильтянки левых убеждений, в этой статье она описывала свой личный опыт — то, как она в качестве добровольца возила палестинских детей лечиться в Израиль. Одна из издательниц журнала в заявлении об увольнении обозвала эту статью «истерической апологией сионизма и продолжающегося геноцида в Палестине».
И если прежде антисемитизм в литературном мире таился под спудом, то после 7 октября, по словам Наоми Файрстоун-Титер, главы Еврейского книжного совета, все чаще заявляет о себе в полный голос. «Люди с такой откровенной гордостью выражают подобные взгляды, что диву даешься», — признается она. И больше всего в этом смысле тревожит то презрение и та частота, с которой ныне в Соединенных Штатах, брызжа слюной, произносят слово «сионист».
До сравнительно недавнего времени эпитетом «сионист» как ругательством орудовали, скорее, советские и арабские пропагандисты: долгие годы они старательно превращали это понятие в нравственный эквивалент слова «нацист». И сейчас очень многие люди прогрессивных взглядов используют это слово в том же значении, не видя разницы между сионистом, который поддерживает решение, предполагающее существование двух государств для двух народов (как, пожалуй, большинство евреев в литературных кругах, преимущественно либеральных), и теми, кто верит в «Великий Израиль», занимающий целиком и Западный берег, и сектор Газа. Сионистом может быть кто угодно, но за те двадцать лет, что я пишу об антисемитизме, я осознал: многим евреям, когда их обзывают «сионистами», кажется, будто фактически их обвиняют в том, что они евреи.
В основе противоречий, грозящих расколоть легендарную писательскую организацию PEN America, лежит искажение понятий «геноцид» и «сионизм». И, как в случае со множеством литературных разногласий, оно вызвало лавину открытых писем.
В феврале было опубликовано официальное письмо, собравшее без малого полторы тысячи подписей. Авторы письма требовали от PEN «проснуться и стряхнуть наконец молчаливое самодовольное безразличие — ни вашим, ни нашим, — не пытаться усидеть на двух стульях и по-настоящему выразить свою позицию по вопросу настоящего геноцида». Десятки заявлений, которые выпустил PEN в стремлении привлечь внимание к бедственному положению писателей в Газе (которых, как утверждалось в письме безо всяких доказательств, Израиль задумал «убить»), действия не возымели. «Мы требуем, чтобы PEN America выступила с официальным заявлением» по поводу писателей, убитых в Газе, говорилось в письме, «и назвало их убийцу: Израиль, сионистское колониальное государство, получающее финансирование от правительства США».
20 марта PEN America приняла этот ультиматум и призвала к прекращению огня. Но ее критики этим не удовлетворились. В апреле в преддверии ежегодной церемонии награждения, проводимой организацией, почти половина номинированных писателей отказалась от участия в конкурсе. Часть номинантов опубликовала открытое письмо с заявлением, что «среди тех писателей, в ком еще жива совесть, царит полное единодушие. Есть правда и есть вымысел. И правда в том, что Израиль осуществляет геноцид палестинского народа». Подписанты обвинили PEN America в «нормализации геноцида», в том, что она «предоставляет трибуну сионистам», и, что самое возмутительное, призвали ее главу, еврейку Сьюзен Носсел, покинуть свой пост на том основании, что она «давно поддерживает сионизм».
Салман Рушди и еще восемь бывших президентов PEN America подписали письмо в защиту организации. Из-за этого вмешательства Рушди попал в антисионистские черные списки как «неблагонадежный». Впрочем, ему доводилось переносить и не такое от исламских фанатиков и их западных апологетов…
В итоге PEN отменила и церемонию награждения, и фестиваль «Голоса мира» (World Voices), который должен был состояться позже.
Досада на то, что PEN якобы не выразила возмущения из-за гибели палестинских писателей, — лишь фиговый листок. Почему же те, кто теперь обвиняет PEN, не протестовали против полнейшего отсутствия свободы слова в секторе Газа во все семнадцать лет правления ХАМАСа?
Настоящие цели тех, кто ныне цинично орудует понятием «геноцид» и всех инакомыслящих категорично объявляет его «пособниками», — остановить полемику, облить несогласных грязью и навязать всему издательскому миру единственно верное мнение. Это, по сути, откровенное стремление применять строгую идеологическую мерку ко всякому, кто метит в литераторы, — мерку, под которую большинство евреев попросту не подойдут.
Кампания устрашения — вроде тех, которые устраивают в закрытых сообществах против писателей-диссидентов (причем PEN регулярно их защищает) — набирает обороты: ее цель — заставить писателей соблюдать эту новую линию партии, запретить им переступать черту. Нынешняя глава PEN America, Дженни Финни Бойлан недавно обмолвилась, что «многие, многие авторы не согласны с теми, кто отказывается участвовать в мероприятиях PEN, и сами хотели бы участвовать в наших мероприятиях, но боятся, что если выскажутся, то их ждут определенные последствия».
Вынуждать человека выразить свое мнение — чем, по сути, и занимаются критики PEN, — это тактика комиссаров, а не писателей в свободном обществе. Цензура, полиция мыслей, травля противоречат духу литературы, а воплощает его задушевная беседа с глазу на глаз между автором и читателем.
Обеляя ХАМАС, хулители PEN America не помогают народу Палестины. Они лишь пытаются захватить власть в замечательной организации, которая защищает свободу слова, и делают это для продвижения ограниченной, нетерпимой политической повестки.
Нилу Гейману, Тейлор Дженкинс-Рид, мисс Мандел и прочим популярным авторам нет нужды опасаться, что ярлык «сионист» повредит их карьере. Но черные списки и бойкоты нацелены не на них. Истинная мишень этого крестового похода — менее известные авторы, подающие надежды прозаики, начинающие поэты и учащиеся курсов писательского мастерства, преимущественно евреи: вот кто почувствует на себе, что ветер переменился.
«Меня как писателя-еврея одолевают сомнения: я два года работаю над романом, в котором нет ни капли еврейского, однако в моей биографии указано, что я лауреат Национальной еврейской книжной премии, и это может повлиять на то, как читатели примут мою новую книгу», — поделился со мной на условиях анонимности один автор-еврей, преподаватель писательского мастерства.
Попасть под так называемую «бомбардировку отзывами» — не худшее, что ныне может случиться с автором-евреем, который пишет на еврейские темы, ведь даже опубликовать подобное произведение становится все труднее и труднее. «Ясно как день: сейчас нужно обладать недюжинной храбростью, дабы приобретать и публиковать произведения о евреях и позволять высказываться тем, кто гордится своим еврейством, — признался мне известный литературный агент. — Раз уж тебя обвиняют в причастности к геноциду и считают самое твое существование нравственным оскорблением человечеству потому лишь, что ты веришь в право Израиля на существование, то тебя охотно «отменят» — дескать, и поделом».
Есть горькая ирония в том, что литературное сообщество, обычно готовое идти на баррикады и бороться против запрета книг, ныне выступает за бойкот авторов на основе их национально-религиозной принадлежности. Все больше писателей отдают дань политической моде, объявляя о том, что Израиль занимается геноцидом, следовательно, ради блага всего человечества единственное в мире еврейское государство необходимо ликвидировать. Они гордо несут эту чушь, чтобы показать, что занимают «правильную» позицию. Быть антисемитом ныне считается прогрессивным: так некогда литераторы-леваки щеголяли своим сталинизмом.
Оригинальная публикация: A Chill Has Fallen Over Jews in Publishing
Комментариев нет:
Отправить комментарий