В четверг, 13 июня, на Московской бирже, существующей с 1992 года, прекратились торги долларами и евро. Днем раньше Министерство финансов США объявило об очередном пакете санкций, и Мосбиржа попала в новый перечень.
Как теперь будет формироваться курс рубля по отношению к основным валютам, как это повлияет на экономику — в интервью «Новой газете Европа» объясняет профессор университета Помпеу Фабра (Испания), экономист Рубен Ениколопов.
Рубен Ениколопов
экономист, профессор университета Помпеу Фабра
— Какие цели преследовали США, вводя санкции против Мосбиржи? Что это дает именно в смысле санкций, связанных с войной в Украине?
— Цель прежняя, та же, что и у других санкций: сделать сложнее любые внешнеторговые операции России, увеличить издержки, связанные с ними. Основное, что произойдет, — это рост издержек, связанных с валютными операциями. Конечно, внешнеторговая деятельность продолжаться будет. Но биржа — это самый эффективный способ организации обмена валют, поэтому обмен валют по-прежнему, конечно, сохранится, но происходить это будет через банки. Для тех, кто продает и покупает валюту, это будет связано с большими издержками.
Заработают на этом российские банки. Кстати, я думаю, что крупные российские банки довольны тем, что произошло. Потому что именно они будут теми посредниками, которые станут проводить валютные операции обмена. У них сейчас спрэд, то есть разница между покупкой и продажей, увеличится, и эту разницу будут себе в карман брать посредники, а именно банки.
— Может ли Центробанк это регулировать? Он же может установить какой-то максимальный спрэд, больше которого банки не имеют права брать?
— Раньше с крупными валютными операциями вообще не надо было ходить к банкам, а сразу идти на биржу, так делали все крупные участники внешнеторговых операций. Сейчас им придется платить этот спрэд банкам. Центральный банк может, конечно, регулировать размер этого спрэда. Но раньше его вообще можно было практически избежать, на бирже он был минимальный. А теперь придется банкам платить его полностью.
— То есть, предположим, крупная компания, которой нужна валюта, теперь обращается за ней в банк, как обычный гражданин?
— Ну всё-таки не так же, как гражданин. Если вы крупная компания, вам предложат другой курс. Но это всё равно будет курс банка.
Он будет лучше, чем тот, что предложат гражданам, но всё равно не настолько хороший, как был раньше на бирже.
— Как это скажется на количестве валюты в России? Или, наоборот, как количество валюты в стране будет влиять на этот процесс?
— Это совершенно другие механизмы. То есть количество валюты, скорее всего, уменьшится, потому что всё это окажет негативное влияние в принципе на объем внешней торговли. Но общий объем валюты зависит от экспорта и импорта. Раньше были всякие другие финансовые операции, инвесторы что-то вкладывали, но этого фактически не стало в России. Сейчас весь объем валюты: вот на какие суммы мы продаем, по сути, нефти, газа и другого сырья — столько у нас есть валюты.
— Если общий объем валюты уменьшится, означает ли это, что доллар и евро станут дороже, то есть курс рубля упадет? Это же зависит от спроса и предложения?
— Тут сложно что-то сказать, потому что упадут, скорее всего, и спрос, и предложение. Импортные операции станет проводить сложнее. Если вам надо что-то закупить, это тоже становится дороже, потому что дороже становятся обменные операции. Но я не готов сказать, как это отразится на курсе. Это такая сложная ситуация, в которой падают и спрос, и предложение.
Трёхзначные курсы валют на табло обменного пункта в Москве, 14 августа 2023 года. Фото: Сергей Ильницкий / EPA-EFE
— Сегодня Центробанк уже назвал курс на завтра: евро, например, стоит 94 рубля. Откуда он взял эти цифры и как будет дальше формироваться курс?
— Если я правильно понимаю технические детали, то банки обязаны предоставлять информацию Центральному банку о проводимых валютных операциях (по какому курсу они проводятся), и потом Центробанк усредняет данные.
— Не Центробанк диктует курс, а банки ему говорят?
— Конечно. Центробанк не занимается валютно-обменными операциями. Он идет к банкам и спрашивает: по какому курсу вы сегодня торговали? Раньше Центральный банк шел на биржу и смотрел, как там люди торгуют, и на курс он мог влиять, только если он сам закупал валюту или сам ее продавал. Как покупатель и продавец, а не как регулятор. И его влияние было сильно переоценено: на самом деле он мог влиять лишь немного. В этом смысле Центральный банк, по сути, исключительно собирает информацию, он ее не регулирует.
— Как банки теперь будут понимать, какой курс установить для обмена? Они же фактически могут установить такой, какой захотят, хоть доллар по тысяче?
— Могут. Точно так же, как продавцы на улице могут попытаться продавать товар по любой цене. Но у вас есть конкуренция. Если вы выставите курс, который сильно выше, чем у других банков, к вам просто никто не придет. Здесь работают рыночные законы, конкуренция.
— В первый же день банки так обрадовались, что стали устанавливать курс продажи — 150 рублей за доллар, покупки — 50 рублей. Такая разница может сохраниться?
— Думаю, что нет. Это переходный период, когда конкуренция еще не заработала. Потому что если соседний банк даст нормальный спрэд, все уйдут к нему.
— Как на обычном рынке, в смысле — на базаре?
— Да, абсолютно конкурентный базар.
— Меня учили, что конкуренция — это прекрасно. Чем тогда это плохо для граждан?
— Прекрасная конкуренция раньше и была. Но она была более эффективной, биржа была таким механизмом, который сводил вместе продавцов и покупателей. И было понятно, какой равновесный курс. Сейчас будет больше неэффективности, больше разброда. Я помню, как мы жили в 1990-е годы: существовали разные курсы в обменниках, и надо было пробежать по ним ногами или в газетах прочитать, но это был уже отставший курс.
В информационную эпоху это будет не настолько неэффективно, но в целом то же самое: вы не знаете точный курс, от недостатка информации падает эффективность.
— Значит, сравнивать надо с временами до 1992 года, когда появилась Московская валютная биржа?
— Примерно так. Но надо понимать, что теперь другие методы, у нас теперь есть интернет, поэтому такого бардака, который был в 1991 году, конечно, не будет. Теперь всё-таки быстро можно будет узнать, какой курс.
Комментариев нет:
Отправить комментарий