воскресенье, 23 июня 2024 г.

Что на самом деле хочет руководство страны, манипулируя курсом

 

Что на самом деле хочет руководство страны, манипулируя курсом

Прекращение торгов на Московской бирже после новых американских санкций обернулось для рубля укреплением по отношению к доллару.

Это дало повод отдельным комментаторам поторопиться заговорить об успешной «отвязке» рубля от валют развитых стран и росте статуса российских денежных знаков.

А отдельные индивиды даже начали радоваться «дедолларизации», которая если и происходит, то только в их воспаленном сознании.

На самом деле правительство, похоже, думает иначе — не зря ответом на укрепившийся рубль стало разрешение экспортерам сократить продажи валютной выручки внутри страны.

Если раньше экспортеры конвертировали в рубли более 90% выручки, то теперь они обязаны зачислять на свои счета в уполномоченных банках не менее 60% валютной выручки и конвертировать не менее 90% из нее. Такое решение немедленно качнуло курс в обратную сторону.

Курсом рубля, значит, теперь у нас управляет правительство — регулируя объемы продажи валютной выручки. Стал рубль падать — продавай валюту дотла, стал расти — не продавай. А Центральный банк только двигает ключевую ставку и регулирует движение капитала в стране.

Вроде бы все правильно, согласно «трилемме Манделла»: из трех элементов денежной политики — «управление курсом», «управление ставкой», «управление движением капитала» — Центральный банк может одновременно эффективно задействовать два, вот ЦБ РФ свое и выбрал — ставка и капитал.

Хочется повторить за Лениным: «по форме верно, по сути — издевательство».

«Сильный рубль», с точки зрения правительства, сейчас ни к чему: и доходы бюджета от нефти рассчитаны исходя из более высокого курса доллара, и дорогой рубль моментально оборачивается ростом спроса на импортный ширпотреб, и доходы людей, выраженные в валюте, начинают расти. Ну так давайте рубль ослабим. А импортеры — поглядев на то, как летает рубль вверх и вниз, будут «закладывать цены» по максимуму. А там и местный производитель подтянется.

Выглядит все происходящее так, как будто правительство и финансовый регулятор в две руки дергают сразу за все три рычага денежной политики. Что не очень здорово — ни для денег, ни для экономической политики. И регулирование объемов продаж валюты правительством — это очень грубый инструмент «настройки курса».

Но все-таки: «какого рубля» нам ждать — дешевого, дорогого, стабильного или не очень?

Чьи доходы съедает инфляция

С точки зрения ЦБ, рубль слабеет даже не столько по отношению к доллару, сколько по отношению к товарам и услугам — об этом говорят последние по времени данные о региональной инфляции, опубликованные 21 июня 2024 года.

Рост цен ускорился в 71 регионе России. Наиболее значительное ускорение инфляции было отмечено в Северо-Кавказском федеральном округе. В среднем по России годовая инфляция возросла на 0,46 процентных пункта по сравнению с апрелем, до 8,3%. (в апреле — 7,84%).

Более всего в стране подорожали продовольственные товары, особенно — овощи и фрукты.

На непродовольственные товары цены тоже росли, но не так быстро, рассказывает ЦБ РФ. Это связано в основном с замедлением роста цен на нефтепродукты (в прошлом году цены на них сильно выросли в этот период, что привело к эффекту высокой базы прошлого года).

Среди услуг подорожал больше всего пассажирский транспорт. (Впрочем, в мае цены также выросли на автомобили, бензин и туристические услуги.)

«Основной проинфляционный фактор — высокий внутренний спрос, продолжающий опережать возможности расширения производства. Проводимая денежно-кредитная политика ограничит избыточное увеличение внутреннего спроса и его проинфляционные последствия», — сообщает ЦБ РФ в комментарии «Динамика потребительских цен».

То есть: хватит жрать, граждане, да и без пылесоса обойдетесь, вот совок — он частично импортозамещен, как и веник, — так и пользуйтесь.

Инфляционные риски ЦБ располагает в следующем порядке:

  • перегрев рынка труда;
  • сохранение высокой доли льготного кредита;
  • цены на экспорт в сочетании с геополитическими рисками;
  • высокие инфляционные ожидания людей;
  • вторичные проинфляционные эффекты от расходов бюджета.

Из этого списка на текущее поведение людей сильнее всего влияют инфляционные ожидания: если люди опасаются, что цены в будущем будут расти еще быстрее, они будут брать кредиты и покупать «здесь и сейчас», не глядя на ценники, — вещи останутся, а рассчитываться по долгам можно будет «подешевевшими» деньгами.

Так вот, ЦБ РФ совместно с Фондом «Общественное мнение» отмечают, рост инфляционных ожиданий с 11,7% до 11.9% (максимум с февраля 2024 года) при повышении наблюдаемой инфляции с 14% до 14,4%

При этом у граждан, имеющих сбережения, ожидания выросли с 10% до 10.3%, наблюдаемая инфляция — с 12% до 12.50%.

А вот у россиян, не имеющих сбережений, ожидания снизились с 13,5% до 13,1%, наблюдаемая инфляция — с 16,3% до 16,0%.

Раньше было наоборот: чем беднее человек, чем меньше у него денег про запас, тем сильнее он обращал внимание на рост цен, тем выше казалась ему инфляция. Теперь рост цен отмечают те, у кого «деньги есть».

Если эта тенденция сохранится — то это означает, что инфляция начала «съедать» качество жизни именно среднего класса.

А где производство?

Что в этой ситуации может сделать финансовый регулятор?

То, что и делал раньше: ужесточить денежно-кредитную политику — повысить ставку, затруднить выдачу кредитов, отменить льготы.

Сработает ли этот механизм? Это хороший вопрос, потому что в корпоративном кредитовании высокая ключевая ставка ЦБ РФ не уменьшила желание брать в долг, напротив, в I квартале 2024 г. объем кредитов, предоставленных юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям, увеличился на +23,6% г/г (+12.9% г/г было по итогам 2023 года, сокращение на -23.1% г/г произошло в 2022 г.).

В то же время и Росстат, и Минэкономразвития, и Центральный банк отчитываются о росте ВВП и повышении градуса предпринимательского оптимизма. Хотя Индикатор бизнес-климата (ИБК) ЦБ РФ в июне снизился до 10,4 п. после 11,2 п. месяцем ранее, его значение остается вблизи максимумов за последние 12 лет.

Это свидетельствует о продолжении роста деловой активности, отмечает финансовый регулятор, при этом текущие оценки по производству в июне повышались пятый месяц подряд, обновив максимум с апреля 2011 года. Данные Росстата еще более оптимистичны, поквартальный рост ВВП предварительно оценивается в 1%, и если так пойдет, то за год экономика в целом может прибавить более 4%.

Только один вопрос: если производство растет так хорошо, то почему мы видим такую инфляцию и о каком разрыве между спросом и предложением говорит финансовый регулятор?

Нет, безусловно, рост производства и рост деловой активности есть — но это не то производство и не та деловая активность, которая наполняет рынок качественными потребительскими товарами. Иначе бы цены на них не росли так быстро.

Исполнительница желаний

На самом деле то, что мы наблюдаем в кредитовании и ценообразовании, — это нормальная реакция «потребительского» сектора экономики в ответ на накачку «производственного» сектора. «Производственный сектор» поглощает ресурсы, «потребительский сектор» требует все больших объемов кредита на сокращающемся рынке. И угадайте, какой сектор экономики в этом соревновании выигрывает.

Итог: больше денег, меньше потребительских товаров — выше цены (а тут еще и с импортом могут быть проблемы — в связи с новыми ограничениями на расчеты в твердых валютах).

И чем дальше, тем меньше у финансового регулятора возможностей «давить инфляцию» — уже все использовал, чтобы напугать заемщиков, а тем не страшно.

Что же делать? Для начала — решить, чего вам больше хочется: роста ВВП или повышения объемов и качества потребления. Вместе не получится.

Если «роста ВВП» — никаких проблем, вот он, растет за счет «производственного» сектора.

Если «качества потребления» — то структурную трансформацию экономики нужно разворачивать в другую сторону: от металлообработки к товарам широкого спроса.

Экономика — такая штука: она делает не то, о чем вы «говорите, что вам этого хочется», а то, что вы хотите на самом деле.

Например, в нашем случае правительство ведь не говорит, что хочет любой ценой увеличить выпуск определенных видов промышленной продукции — и чтобы одновременно инфляция сожгла доходы людей вместе с правительственными обязательствами перед ними (по факту-то получается именно так). Нет, правительство говорит про сбережение и развитие.

Но хитрая экономика «знает», чего на самом деле хочет от нее правительство, и исполняет желания — вот вам рост выпуска там, где надо, а вот вам инфляция тут, где люди.

А изменение ключевой ставки, получается, работает «вхолостую»?

В действительности в рыночных секторах инструменты финансового регулятора, направленные на охлаждение рынка, работают хорошо. Пример — это ипотека (только не «льготная», а «обычная»).

В первом полугодии 2023 г. средняя ставка по рыночной ипотеке была 11%, а банки выдали рыночных ипотечных кредитов на 1,2 трлн руб.

В первом полугодии 2024 г. средняя ставка была повышена до 17%. Что произошло с выдачами кредитов «рыночной ипотеки»? Они сократились до 0,5 трлн руб. (минус 60%).

Так что там, где есть рынок — рыночные инструменты работают хорошо. А вот там, где начинаются льготы, субсидии и привилегии — там рыночные инструменты работают с другими эффектами.

Мотивация — настоящая и мнимая

Тут ведь еще есть какой момент — это настоящая и мнимая мотивация хозяев экономики. То есть и министры, и управляющие «экономическими субъектами» на самом деле знают, за что с них спросят, а за что не спросят.

Например, за «выпуск определенных видов продукции» — спросят, конечно же. А то еще и посадят, если что не так. И это — «настоящая мотивация»

А вот за всякий там «рост цен» — конечно же, спрашивать не будут.

Лучше дорого, но есть, чем недорого, но нет; лучше инфляция, чем дефицит. Кому «положено» — тому заплатят выше инфляции, кому «не положено» — значит, и не надо, перетопчатся на макарошках.

Все разговоры о «благосостоянии» — это так, «мнимая мотивация», для публичных выступлений и телевизора.

Помните, сколько было причитаний — «денег нет»: ни на то денег нет и на это нет. Но когда «понадобилось» — деньги нашлись в пять минут.

Все слышали эту песню: чтобы отремонтировать школу — надо объявлять чуть ли не национальный проект; чтобы купить лекарство ребенку — ну, тут уже или собирать всем миром, или принимать новый бюджет и повышать налоги… потому что «денег нет». А вы слышали когда-нибудь, чтобы денег не хватало на нефтяной терминал «под экспорт», не говоря уже о том, о чем лучше не говорить?

На что «надо», находятся и ресурсы, и деньги, а вот если на что-то ни ресурсов, ни денег не находится — значит, просто «не надо» это начальству, что бы оно там кому ни говорило.

И это всего касается.

Дмитрий Прокофьев

Комментариев нет:

Отправить комментарий