среда, 14 февраля 2024 г.

Елена КЛЕПИКОВА | Не куря себе…

 

Елена КЛЕПИКОВА | Не куря себе…

Из цикла «Мужские комплексы Голливуда».

Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.

Хэмфри Богарт

Война куреву в Америке объявлена давно, окончательная ее цель – уничтожение курильщика как класса, как составной части оси зла.  Так в Октябрьской революции давили всех буржуев. Вытеснение курящих некурящими. Чистых – нечистыми. Нечестивых – праведниками. Очень, по сути, библейский сюжет.

Одновременно с оттоком дымящих масс меняется и само общество – его физиономия, физиология, нравы, мораль, привычки, манеры, быт, стиль, фобии и филии. Но прежде всего – культурный код, каноны и приемы разных искусств. Не стал бы сейчас Илья Эренбург писать свои «Тринадцать трубок», учить искусству их курить и различать по трубкам тринадцать отчетливых этнотипов. Да никто бы сейчас и печатать не стал его «Трубки», убоявшись их вопиющей политнекорректности и явной крамолы.

Более всего пострадало из-за антитабачной кампании – кино. И прежде всего – американское, сильно травмированное изъятием из него готового набора художественных средств. До сих пор – и чем дальше, тем больше – ощущается в этом кино растерянность перед пустотой в том месте, где был верняк – приемов, символов, метафор, намеков и целый фонтан сублимаций. История американского кино, несомненно, писалась в табачном дыму.

Фрейд как-то заметил, что только иногда сигара – это просто сигара, которую можно раскурить. Он имел в виду, конечно, её фаллический символизм. В кино на протяжении 50 лет сигарета никогда не была просто сигаретой, которую актер или актриса закуривали бы произвольно и однозначно. Огонек сигареты описывал на экране пунктир человеческой судьбы, характер персонажа, фабульную амплитуду фильма. Раскуренная на экране сигарета всегда была интенсивной деталью, начиненной смыслом и тянущей за собой ассоциативный хвост.

В американском кино курили особенно запойно, обстоятельно и долго – кадр за кадром. Глядя на такой транжир киновремени, приходишь к выводу, что это был один из способов его творческого заполнения. Особенно стильно было на голливудском экране сосать сигару и говорить – гнусаво и весомо – сквозь сигару. Тогдашний киноэкран был насквозь пропитан табачным дымом – настолько густым и слоистым, что зрители невольно испытывали отравление от этого виртуального курева.

И вот – внезапно, но объяснимо – киногерои перестали курить: многозначительно, с семантической нагрузкой и психологическим подтекстом. Из кино исчезла простейшая знаковая система, которую зритель схватывал налету и расшифровывал с отточенной до интуиции чуткостью. Вот два фильма с разницей в 50 лет.

В «Мальтийском соколе», производства 1941 года, актер Хэмфри Богарт сосредоточенно скручивает папиросу, что означает в косноязычном на мотивации кинематографе завязку очередного конфликта. Табачный кисет, свисающий из пиджачного кармана Богарта, мгновенно сигнализирует о его грубой мужской силе.

Фильм выпуска 1991 года «Что касается Генри» (в российской версии «Кое-что о Генри») уже не пользуется этой безотказной знаковой системой курения в кино. Мало того: сам факт курения используется в этом фильме не функционально, а оценочно – идеологически, в виде назидательного, хотя и ироничного моралите: герой фактически расплачивается с жизнью за пристрастие к запойному курению – он не получил бы пулю в лоб, кабы не забежал в пивной ларек за пачкой сигарет. Кадры с истекающим кровью на полу распивочной актером Гаррисоном Фордом служили грубовато наглядной иллюстрацией к лозунгу тогдашнего американского дня: «Курение – зло». С еще большим пропагандистским пылом толкуется в фильме «Смерть по второму заходу» (в российской версии, кажется, «Снова умершая», на всякий случай привожу оригинальное название «Dead Again») жутковатый «эпизод с сигаретой», где Энди Гарсиа пытается судорожно всосать сигаретный дым сквозь трахеотомную дыру в горле. Короче, если еще совсем недавно на экране курили со смыслом, то теперь – с моралью.

Кино всегда играло в обществе двойную роль: с одной стороны – фиксируя, с другой – создавая его поведенческие и оценочные модели. В данном случае проводимая в масштабе всей страны кампания против курения подорвала не только комерческую базу табачных магнатов, но и разветвленную символику курения на экране. В новых фильмах импульсивно дымят только негодяи. Положительные герои не курят вообще.

Кинорежиссер Даниэль Мельник, в прошлом заядлый курила, утверждает, что сейчас «не посмел бы изобразить протагониста с сигаретой во рту», если только это не исторический фильм. Но вот последнее новшество: в исторических фильмах и даже в вестернах, где без табачища никак нельзя, ежели герой хватается за табачный кисет, то этим дело обычно и кончается – сверхбдительный продюсер не позволит ему всласть затянуться на экране.

Исчезновение сигарет из американского кино разрушило систему ассоциативных связей, которые тянулись в зрительный зал за табачным дымком на экране. На самом низком символическом уровне белые цилиндрики служили отвлекающим маневром – занять руки неловкой актрисе, перебить занудный диалог, охладить паузой раскура жар страстей на экране.

Сигареты в кино давали более сложные показания о персонажах. В зависимости от того, что курила героиня – простые сигареты или с фильтром, дешевые либо с древесным табаком марки «Парламент» или «Кэмел», – вырисовывался её характер, положение в обществе, культурный ценз.  Яростные затяжки на экране актрисы Бетти Дэвис, а также её характерный жест – бурно раздавить в пепельнице наполовину выкуренную сигарету – сообщали о далеко зашедшем неврозе. Табачный дым на экранах 40-х годов густо стлался над миром совершенно иных человеческих отношений и связей – когда мужское торжество проявлялось, например, в обкуривании лица противника, когда побеждал тот, кто закуривал первым, когда предложение сигареты было и предложением любви.

И сексуальная метафоризация чаще всего извлекалась в те годы из самого акта курения в кино. В эпоху запрета эротики на экране тонкие длинные сигареты, легко скользящие меж красных сомкнутых губ, стали безопасной метафорой секса.

В фильме 1942 года «Вперед, путешественник» найдена идеальная формула сублимации любовной интимности, в которой было отказано по ходу сюжета незадачливым любовникам, в акт совместной раскурки сигареты. «Что ж, покурим вместе с горя», – говорит герой в конце фильма, закуривает сигарету и передает её, мокрую и теплую от его дыхания, актрисе Бетти Дэвис. Эта красноречивая жестикуляция любви стала в год выпуска фильма сакраментальной в американском любовном этикете.

В кино вообще не курили просто так – из личной потребности или для удовольствия.  Курение на экране всегда было функционально и имело точную значимость.  Сплющенный в блюдце окурок, папироса, погашенная о подошву, мерцающий во глубине сюжета огонёк сигареты являлись кинематографическими иероглифами, которые, за давностью их употребления в кино, тем не менее не стали штампами. Им свойственна была текучесть смысла и динамизм применения.

Например, американское кино 80-х – середины 90-х годов активно использовало «сигаретные метафоры» в любовной символике, хотя запрет на секс в кино уже давно был снят. Просто из фаллического символа сигарета, интимно выкуренная на экране двумя любовниками, перешла в другой ассоциативный ряд – эмоционально-лирический. На языке психиатрии акт курения на киноэкране всегда «сверхзаряжен», имеет свою семантику и развернутый символизм.

Нынешний принципиально некурящий кинематограф Америки утратил безотказную систему сигнализации зрителю, которую включал сигаретный дымок на экране. Ассоциативный ряд, извлекаемый сегодня из киносигареты, сузился до однозначности. Невозможно представить на современном экране героического Виктора Ласло (актер Пол Хенрейд) из «Касабланки», отправляющегося на опасную встречу с подпольщиками с пачкой сигарет в кармане. Наоборот: в фильме «Мыс страха», где Роберт Де Ниро играет закомплексованного садиста, заядлого курильщика, сам факт пристрастия героя к сигаретам уже говорил о его преступных наклонностях. А в сегодняшнем кино курящий положительный герой попросту неприемлем.

Иначе говоря, если положительные герои нынче в кино нормативно не курят, то негодяи просто обязаны закурить. С далеко идущими ужасными последствиями.

Комментариев нет:

Отправить комментарий