Германия, ты чьих будешь?

АНАЛИТИКА 15.11.2023

Вопреки Конституции, страну отбирают у ее народа.

Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.

Photo copyright: pixabay.com

Фраза, написанная Наикой Форутан в статье для журнала Focus, невероятна: «У многих возникает ощущение, что они перестали узнавать свою „собственную“ страну. Хочется сказать: и правильно, потому что она выглядит иначе – она помолодела, она говорит иначе, она ест иначе, она молится иначе, чем раньше. Но они забывают: эта страна сама по себе никому не принадлежит».

Рожденная в Боппарде (Рейнланд-Пфальц) дочь немецкой матери и иранского отца – не просто некто, высказывающий собственное мнение. Форутан – директор Берлинского института эмпирических исследований интеграции и миграции (BIM) при Берлинском университете им. Гумбольдта и директор Германского центра исследований интеграции и миграции (DeZIM) при том же вузе. DeZIM был создан по инициативе федерального правительства в соответствии с постановлением Бундестага и финансируется из госбюджета. Он исследует вопросы «интеграции и миграции, консенсуса и конфликтов, социального участия и расизма», что звучит как классический проект Меркель.

То же самое относится и к BIM: он был основан в 2014 г. некоммерческим фондом Hertie, Германским футбольным союзом, Федеральным агентством по труду, уполномоченным федерального правительства по вопросам миграции, беженцев и интеграции и Университетом им. Гумбольдта. Таким образом, Форутан действует от имени федерального правительства в самом широком смысле этого слова.

Это делает ее высказывание еще более весомым. Возможно, у многих в наше время настолько притупилось восприятие, что они не сразу понимают подтекст того, о чем пишет Форутан: по сути, утверждение о том, что страна «никому не принадлежит», – это коммунистическая идеология в чистом виде. Я бы охотно понаблюдал за реакцией, если бы она сказала нечто подобное об американцах, французах, англичанах или восточноевропейцах.

Фактически Форутан своим заявлением делает нe что иное, как лишает немцев родины. Особенно странно то, что при этом она неправомерно использует Основной закон в качестве «ключевого свидетельства» и тем самым извращает его. Она говорит, что «плюрализм» закреплен в нашей Конституции. Она была бы совершенно права, если бы понимала под «плюрализмом» то же, что подразумевали создатели Основного закона, a не нечто совершенно иное. Они стремились к плюрализму мнений – к тому, с чем сегодня «красно-зеленые» воины веры борются всеми доступными им громкими и неправедными средствами.

Уже сама преамбула Основного закона недвусмысленна: «Сознавая свою ответственность перед Богом и людьми, вдохновляясь желанием служить миру во всём мире в качестве равноправного члена единой Европы, немецкий народ силой своей учредительной власти дал себе настоящий Основной закон». Здесь нет ни слова об иммигрантах и о стране, которая не принадлежит немцам. Совсем наоборот. «Немецкий народ» – выражение, которое было самоочевидным для создателей Основного закона, но сегодня вызывает большие подозрения, – обладает «учредительной властью». Точка!

Согласно же тезису Форутан – одной из самых громких пропагандистов открытия Меркель границы в 2015 г., которое официально не следует называть таковым, – в преамбуле должно быть написано: «Жители Германии и те, кто переехал в Германию, обладают учредительной властью». Но так не написано. Да и в дальнейшем в нашем Основном законе также говорится о «немецком народе» (к каковому относятся этнические немцы и лица, законным образом получившие гражданство ФРГ. – Ред.). «Отцы» Основного закона не оставили ни малейших сомнений в том, что речь идет именно о нем как о суверене.

То, к чему призывает или что заявляет Форутан, есть не что иное, как то, в чем обвиняют старых «путчистов на роляторах» из окружения принца Генриха XIII Ройса: она хочет ниспровергнуть основы государственного строя, перевернуть его с ног на голову. При этом Форутан – вовсе не есть плохо соображающая пенсионерка, сговаривающаяся с другими такими же плохо соображающими революционерами-одиночками в Интернете. Она консультирует политиков и правительство. И срывает аплодисменты «красно-зеленого» мейнстрима за свое извращение Конституции. За последние десять лет Германия «превратилась в один из самых динамичных миграционных субъектов в мире», пишет Форутан. В абсолютных цифрах Федеративная Республика Германия сегодня занимает второе место после США по количеству иммигрантов.

Вывод руководителя двух институтов из массовой иммиграции поражает: «Разнообразие, которое в первую очередь связано с иммиграцией, расширилось». И далее: «Оттененные продолжающимися уже несколько десятилетий дебатами о том, является ли Германия страной иммиграции, стали заметны и другие центральные вопросы, связанные с правами меньшинств. К ним относятся дебаты о равенстве мужчин и женщин – в том числе и в языковом плане, о сексуальной идентичности и трансгендерности, а также вопросы перераспределения, примирения с Востоком или бедности и базового обеспечения детей. Все эти дискуссии сотрясают считавшиеся сами собой разумеющимися вещи и позиции, с которыми люди жили на протяжении многих поколений».

Здесь почти не скрывается, что речь идет о разрушении переживших многие поколения традиций и взглядов. О «великом преобразовании», которое «светофорное» правительство закрепило в своем коалиционном соглашении. И массовая иммиграция, очевидно, является важным регулировочным винтиком в инженерии общества. То, что столько людей, как почти торжествующе заявляет Форутан, больше не узнают свою собственную страну, вполне очевидно, является целью этой политики.

Восхваляя «разнообразие», Форутан полностью игнорирует, например, тот факт, что массовая иммиграция из мусульманских стран вовсе не поощряет, как она пишет, «равенство между мужчинами и женщинами», а также сексуальную свободу, от транссексуализма до гомосексуализма, а всё больше ставят их под угрозу. Как замечает публицист Ульрике Штокман, ей и в голову не приходит, что нынешний «подход к гендерному равенству, разнообразию и мультикультурализму» может быть попыткой объединить взаимоисключающее. Штокман продолжает: «Более того, Форутан жалуется на „отчасти токсичные дебаты о преступности, насилии и интеграции“, а также на „канон иммиграционной политики, пропитанный недоверием и защитным рефлексом“, и хочется надавать ей по ушам текущей статистикой преступности, которая явно показывает непропорционально высокую долю подозреваемых иностранцев».

Разумеется, в своей статье Форутан должна была «оттоптаться» на AfD. Она обвиняет партию во «враждебном отношении к иммиграции», не пытаясь проводить какую-либо дифференциацию. Она решительно отметает любые голоса, призывающие ограничить иммиграцию: «Иммиграция – это не рубильник, который можно просто выключить, а затем снова включить». Как будто иммиграция настоящих квалифицированных работников идентична экономической иммиграции в основном необразованных молодых людей из архаичных стран.

В этом контексте высказывания Форутан крайне циничны: «Если ХДС и дальше будет поддерживать крайнюю враждебность AfD по отношению к иммиграции, то может случиться так, что в тот момент, когда рубильник снова щелкнет и остановка иммиграции, которой добивается Йенс Шпан, будет отменена, мигрантское золото уже изменит свой путь в государства, которые не являются более гостеприимными, но, по крайней мере, более близкими и похожими».

Удивительно, как люди из берлинского пузыря, подобные Форутан, полностью отрешились от реальности и погрузились в идеологизированную параллельную реальность. Этот «красно-зеленый» пузырь, который представляет Форутан, есть  реальнaя опасность для нашей демократии. Когда они говорят, что наша страна больше не принадлежит народу, на самом деле они имеют в виду, что она принадлежит им. И их идеологии.

Борис РАЙТШУСТЕР, «Еврейская панорама»