"Нам безразлично, кто вернет нам наших мужчин". Протест жен мобилизованных
Телеграм-канал "Путь домой" 12 ноября опубликовал манифест родных и близких мобилизованных. Его цель – вернуть домой призванных на фронт "во что бы то ни стало". В манифесте нет четко артикулированной антивоенной позиции, но звучит требование соблюдения Конституции и прав человека, в том числе права на социальный протест и публичные собрания. Это еще не политический протест, но шаг в этом направлении, считают политологи, с которыми поговорил Север.Реалии.
Манифест делится на три части – "Мы за", "Мы против" и "Нам безразлично". В последней – только один пункт: "Кто вернет нам наших мужчин". Авторы подчеркивают, что не собираются навязывать "политический выбор относительно власти или отношения к вооруженному конфликту на Украине", но обещают поддержать ту политическую силу, которая вернет мобилизованных с фронта.
Требование полной демобилизации – самый первый пункт манифеста: "Гражданские люди не должны принимать участия в боевых действиях". Практически все остальное содержание сводится к требованиям законности и соблюдения прав человека и гражданина, включая право на протест и гласность. Несколько раз родственники мобилизованных подчеркивают, что военнослужащие – живые люди, а не расходный материал.
Последний в списке и самый обширный пункт против – это навязываемое обществу мнение, что "все мобилизованные находятся в зоне боевых действий добровольно и осознанно". Люди пошли на войну не по велению души, а принудительно, под угрозой уголовных санкций, подчеркивают авторы манифеста.
1. Полную демобилизацию. Гражданские люди не должны принимать участия в боевых действиях.
2. Политическую стабильность и достойную жизнь для каждого гражданина России.
3. Соблюдение Конституции и прав человека ,в том числе военнослужащих. Приверженность идеям правового государства.
4. Ликвидацию правового вакуума. Установление предельного срока службы в случае частичной мобилизации – не более 1 года с момента призыва на законодательном уровне.
5. Гарантированные Конституцией права на социальный протест и публичные собрания.
6. Социальную справедливость и равенство в правах и обязанностях для каждого, в том числе для мобилизованных.
Мы ПРОТИВ:
1. Узаконенного рабства. Как мобилизованные, так и контрактники должны иметь право на увольнение с военной службы по истечению контракта либо 1 года с момента призыва.
2. Игнорирования нашей проблемы со стороны руководства страны. Молчания.
3. Произвола командиров и репрессий в отношении наших военнослужащих.
4. Отношения к военнослужащим, как к расходному материалу. Они, в первую очередь, люди.
5. Расчеловечивания. Не существует орков и эльфов, есть пропаганда и разжигание ненависти. Есть политика, и есть простые люди в руках политиков.
6. Репрессий в отношении родных и близких мобилизованных за выражение их протеста.
7. Формирования мнения, что все мобилизованные находятся в зоне боевых действий добровольно и осознанно. Основание их службы – призыв, по своей природе являющийся принудительным актом, а неявка по повестке и самовольное оставление части влекут за собой юридическую ответственность вплоть до уголовной.
Нам БЕЗРАЗЛИЧНО:
1. Кто вернет нам наших мужчин.
"Это как пробуждение"
Сегодня на канал "Путь домой" подписано более десяти тысяч человек. Многие из женщин, с кем пытался связаться корреспондент Север.Реалии, не ответили.
– Я из глубинки, болею, говорить тяжело, – рассказала одна из родственниц мобилизованного. – У нас на войне внук. Я стараюсь поддерживать подобные группы комментариями. Но выходить на митинги – мне кажется, это опасно для участниц, возможны неприятности.
Сама по себе идея, что мужчин надо вернуть домой, концептуально правильная. Вопрос, будет ли от митингов какой-то толк, рассуждает координатор Движения сознательных отказчиков от военной службы Елена Попова:
– Мотив должен заключаться не в том, что, мол, они там давно воюют, верните их, путь другие повоюют. Я, к сожалению, вижу посты некоторых женщин – вытащила мужа оттуда, тяжелый диагноз, комиссовали полностью, но она пишет: "Мы собираем на помощь нашим ребятам, им нужны беспилотники, всякое такое". А я возьми и ляпни: "Нашим ребятам нужна помощь, чтобы прекратить убивать и умирать". Когда война кончится, тогда мы об этом поговорим. Но в любом случае, когда вопрос касается конкретного, живого, из плоти и крови, близкого человека, то люди начинают по-другому ситуацию видеть. Это может заставить их двигаться и действовать. И то, что человек заявил позицию, хоть и не настолько последовательную, как бы нам хотелось, уже хорошо. Это как пробуждение. Первыми начинают действовать именно женщины. Мужчины находятся в замороженном состоянии, загнанными в рамки, на этом выстроена вся армия. А женщины начинают просыпаться и хаотично ищут возможности спасения. – говорит Попова.
По ее словам, сейчас в организацию чаще обращаются родственники мобилизованных, пока еще находящихся в России. Спасти таких людей проще. В Движении сознательных отказчиков настаивают на конституционном праве россиян на альтернативную службу, и случаи, когда людей отправляли на АГС вместо войны, есть. Вытащить близкого с фронта гораздо сложнее, отмечает Попова:
– Путь домой, он тяжелый. Первая задача – вернуть человека в Россию и потом не отпускать обратно. А варианты какие: пробираться, искать и вытаскивать. Или добиваться отпуска, но это может быть долго. Ситуации бывают разные. В одной семье у взрослого сына мама попала в больницу с операцией, и его жене удалось доказать, что он единственный сын, она взяла справку, что мама нуждается в послеоперационном уходе. И его отпустили для ухода за матерью. Но естественно. запугали, сказали, что ему кирдык, если не вернется. У него была страшная паника, страшное расстройство, жена отвела его к психиатру. И потом он сидел с одного больничного на другом. И так он и остался. Есть мужчины, которые мобилизованы, но пока не участвовали в военных действиях, и вот их завтра собираются отправлять. И он в панике. Что делать? Бежать. И он бежал. Прибыл домой, обратился в военно-следственный отдел и сейчас добивается альтернативной службы. Его прикомандировали к какой-то части в его регионе, и он не едет убивать. Есть случай в Ленинградской области, когда человек уперся, что он против войны, подал рапорт на АГС. И его осудили на два года десять месяцев, за неисполнение приказа. Но колония-поселение стоит того, чтобы не ехать убивать людей.
В Омской области военнослужащий также получил полтора года колонии-поселения – он вернулся с войны на похороны матери, но потом не смог оставить заболевшего отца. И просто остался дома, рассказывает Попова.
– Кто-то буквально выкрадывает близких. Кто-то ищет семейные обстоятельства. Когда есть задача, вы придумываете головой. И поймите, дорогие родственники: сами мужчины не готовы принять этого решения, они долгое время находятся в стрессовой ситуации, они скорее помрут там, чем примут решение. Ваша задача взять на себя, убедить и провернуть. У людей нет сильных волевых качеств, они вымотаны и физически, и психически. Здесь реально все зависит от семьи, – говорит активистка.
"Формируется ощущение, что "мы в своем праве"
Манифест телеграм-канала "Путь домой" звучит резче всех предыдущих обращений жен и матерей мобилизованных. Но прямого требования прекратить "СВО" и вывести войска с территории Украины по-прежнему не содержит. Революционный принцип "Будьте реалистами, требуйте невозможного" – не наш случай, говорит политолог и политтехнолог Аббас Галямов:
– Основная масса людей в условиях авторитарных режимов, навострившихся обвинять своих оппонентов в национал-предательстве, до последнего момента пытаются избежать политического протеста. Они пытаются сделать свой протест сигнальным. То есть "мы не претендуем на то, чтобы изменить политический курс, мы просим обратить внимание на наши конкретные мытарства". Это классика. Экологические протесты в стране так работают. Политизация происходит в каких-то определенных ситуациях, когда есть общее ощущение, что режим не такой уж страшный. Когда времена мирные, травоядные, тогда могут и "Долой Путина" кричать, как это было в Хабаровске например. Но в ситуации, когда с врагами расправляются по закону военного времени, когда репрессии приобретают совсем уж сатанинский характер, люди боятся.
Для оппозиции этот протест в любом случае хорош. Народ недоволен, социальная база властей слабеет. Поэтому, несмотря на то что формально эти люди просят решить их частную проблему, а на многое вроде бы не претендуют, это все равно мешает картине, которую пытается сформировать пропаганда: дескать, весь народ там в едином порыве, сплотился, объединился. Это наглядная демонстрация, что нет, не сплотился, не объединился. Очень важно, что недовольство возникает именно в рядах тех людей, которых режим считает своими. То есть не какие-то отщепенцы-либералы, а тот самый глубинный народ, там мужья воюют.
Потом, в какой-то момент, когда режим в достаточной степени покажется ослабевшим (произойдет какое-то военное поражение, мятеж очередной, новая волна мобилизации), это все очень быстро политизируется. Буквально в течение одного уикенда эти люди выдвинут политические лозунги. "Мы долго с тобой хотели по-хорошему, Владимир Владимирович, просили тебя решить нашу проблему, а теперь ты нас проигнорировал, теперь сам виноват". У людей формируется ощущение, что "мы в своем праве", что "мы имеем право на протест, потому что вы игнорируете наши требования". Так что это, в принципе, шаг в правильном направлении.
– А такой неполитизированный протест сегодня имеет шансы на успех?
– Не исключено. Власть, понимая, чем это все чревато, сейчас сидит и сравнивает аргументы. Вот сидит Путин, и по одну сторону у него аргументы генералов, которые говорят: "Владимир Владимирович, давайте не будем менять, мы их кое-как собрали, обучили, пристреляли". Все же помнят, с каким трудом проходила волна мобилизации, "поэтому давайте не будем заморачиваться, повоюем еще маленько". И если аргументов против нет, то и все, такое решение и принимается. А если, с другой стороны, ФСБ будет носить справки, что растет недовольство, создают чаты, ходят на улицы, пишут письма, всероссийскую организацию собираются делать, то возможно, в какой-то момент эта чаша весов перевесит, и Путин скажет генералам: нет, давайте по-другому, слишком высокие издержки. Так что все зависит от того, насколько по-боевому будут себя вести эти женщины.
На 19 ноября "Путь домой" анонсирует митинги родственников мобилизованных в различных городах страны. Будут ли какие-то из них согласованы, неизвестно.
В Красноярске родственникам мобилизованных власти отказали в проведении митинга 19 ноября, сославшись на ковидные ограничения. При этом в Красноярске 4 ноября было проведено четыре крупных городских мероприятия, пишут участники движения.
"Поэтому мы вам предлагаем написать руководству Красноярска массово обращения с требованием : либо разрешить митинг, либо никаких мероприятий!" – призывают в группе.
В Новосибирске организаторы митинга также получили отказ от городских властей. В итоге митинг 19 ноября пройдет, но "в закрытом помещении в присутствии исключительно тех, кто имеет непосредственное отношение к мобилизованным".
Участницы движения из Москвы подали заявку на проведение согласованного митинга в поддержку мобилизованных и семей 25 ноября. Информации о проведении акции в других регионах пока нет.
В Челябинске власти предложили провести встречу с областным военкоматом и юристами. Митинг, возможно, отложен, но от проведения участницы не отказываются.
Обращения жен и матерей мобилизованных стали появляться практически сразу после объявления частичной мобилизации 21 сентября 2022 года. Сначала родственницы жаловались, что их близких плохо обучают и вооружают, потом – что, якобы вопреки обещаниям оставить в тылу, отправляют на передовую или что после обучения на артиллеристов назначают в штурмовую пехоту.
Со временем жалобы стали серьезнее: раненых не комиссуют, мобилизованные не получают обещанные отпуска, многие провели на линии боевого соприкосновения целый год. Ротации нет и не ожидается. Военкор Александр Сладков, побывавший на встрече с Путиным, рассказал, что президент принял решение не отпускать мобилизованных с фронта: "Все воюют до конца СВО". Иногда жены воюющих со ссылкой на своих близких рассказывают, что тот или иной полк "обнуляют", то есть отсылают в бесконечные штурмы без поддержки артиллерии и военной техники. При этом они скрывают имена и лица, опасаясь репрессий со стороны государства – в свой адрес или в адрес супругов.
Требование прекратить войну с Украиной и вывести войска, осуждение этой войны как преступной в обращениях родственников мобилизованных не прозвучало ни разу.
Российская сторона скрывает свои потери в этой войне. Согласно подсчетам, которые по открытым источникам ведут BBC и "Медиазона", к 20 октября 2023 г. погибли как минимум 31 665 российских военнослужащих, в том числе 2666 бойцов ЧВК. Авторы исследования признают, что реальное число погибших значительно выше.
Украина также не публикует данные о потерях ВСУ. В апреле 2023 года министр обороны Украины Алексей Резников заявил в интервью испанской газете La Razon, что общие потери бойцов ВСУ "меньше, чем число погибших от землетрясения в Турции" (по данным на 19 марта 2023 года, число погибших от землетрясения в Турции приблизилось к 48 тысячам человек).
Издание New York Times, ссылаясь на неназванные источники в администрации США, пишет в середине августа 2023 года, что российские ВС потеряли до 120 000 погибшими и от 170 000 до 180 000 ранеными, потери ВСУ оцениваются примерно в 70 000 убитыми и от 100 000 до 120 000 ранеными. По данным ООН на конец августа 2023 года, в Украине с начала войны погибли более 9500 мирных жителей. Свыше 17 000 получили ранения.
Комментариев нет:
Отправить комментарий