Повесть о четырех городах. Недельная глава «Ноах»
Между Потопом и призванием Авраама, между всеобщим Заветом с Ноахом и особым Заветом с одним народом помещена странная, наводящая на глубокие размышления история Вавилона:
«На всей земле был один язык, одно наречие. Когда [люди] двигались с востока, они нашли в земле Шинар долину и поселились там. “Давайте сделаем кирпичи и обожжем их в огне”, — сказали они друг другу. Кирпичи у них были вместо камня, а асфальт — вместо глины. “Давайте выстроим себе город с башней до небес, — сказали они. — Так мы сделаем себе имя и избежим рассеяния по всей земле» (Берешит, 11:1–4).
Здесь я хочу проанализировать не только историю Вавилона, а более широкую тему. Ведь перед нами разворачивается второй акт драмы из четырех актов, которая служит одной из связующих нитей Берешит — Книги Начал. Это пространная полемическая речь против больших городов и всех явлений, сопутствующих таким городам в Древнем мире. В большом городе не найдешь Б‑га — такова суть этой речи.
Первый акт начинается с первых сынов человеческих. И Каин, и Авель приносят Б‑гу свои жертвы. Б‑г принимает жертву Авеля, а жертву Каина не принимает. Каин, придя в ярость, убивает Авеля. Б‑г обличает Каина, укоряя его за содеянное: «Голос крови твоего брата взывает ко Мне с земли». Каин приговаривается к наказанию — стать «скитальцем и странником». Тогда Каин, «уйдя от Г‑спода, поселился в стране Нод, к востоку от Эдена». И далее: «Каин познал свою жену, она забеременела и родила [ему сына] — Ханоха. В ту пору он строил город и назвал этот город по имени своего сына — Ханох» (Берешит, 4:17).
Первый город был основан первым убийцей — первым братоубийцей. То есть город как таковой возник на крови.
Здесь явная параллель с историей основания Рима Ромулом, убившим своего брата Рема. Но в остальном параллелей нет. История Рима (женщина рожает детей от одного из множества божеств, родной дядя оставляет детей в лесу на верную смерть, а волки их вскармливают) — типичный «миф основания», легенда, которую рассказывают, чтобы объяснить, как появился какой‑то город. В «мифах основания» обычно фигурируют герой, кровопролитие, а также ниспровержение устоявшегося порядка. История Каина не может считаться «мифом основания», поскольку Библия упоминает о городе Каина мимоходом, с безразличием и не возвеличивает акты насилия. Эта история — противоположность «мифам основания». Это критика городов как таковых.
Согласно Библии, самое важное, что надо знать о первом городе, — это тот факт, что его построили в пику Б‑жьей воле. Каин был приговорен к пожизненным скитаниям, но вместо этого построил город.
Третий акт — еще более драматичный, поскольку в нем больше подробностей, — история Сдома, самого крупного и самого заметного из городов равнины, расположенных в долине реки Иордан. Именно в Сдоме поселился Лот, племянник Авраама. Впервые мы знакомимся с ним в Берешит, 13, когда вспыхивает ссора между пастухами Авраама и пастухами Лота. Авраам предлагает Лоту разделиться. Лот видит, что долина Иордана изобильна. Она «орошена, словно сад Г‑спода, словно земля египетская» (Берешит, 13:10). Там он и решает поселиться. Нам немедленно сообщают: «Жители Сдома были злы и преступны пред Г‑сподом». Итак, когда перед Лотом встает выбор между изобилием и добродетелью, он выбирает изобилие.
Спустя пять глав возникает впечатляющая сцена: Б‑г сообщает, что задумал уничтожить город, а Авраам оспаривает Его решение. Возможно, в городе есть пятьдесят человек, не виновных ни в каких проступках, возможно, их даже всего десять. Как Б‑г может уничтожить весь город?
«Разве Судья всей земли не поступит по справедливости?»
Тогда Б‑г соглашается: если найдется десять человек, не запятнавших себя грехами, Он не станет уничтожать город.
В следующей главе мы видим, как два из трех ангелов, посетивших Авраама, приходят в дом Лота в Сдоме. Вскоре разыгрывается ужасающая сцена: «Они еще не легли, как жители города, люди Сдома, окружили дом — от отрока до старца, весь народ, со всех концов. Кликнув Лота, они сказали ему: “Где те люди, что пришли к тебе этой ночью? Выведи их к нам, и мы надругаемся над ними!”» (Берешит, 19:4–5).
Оказывается, безвинных там нет. В тексте трижды подчеркивается, что все — «от отрока до старца», «весь народ», «со всех концов (города)» — были замешаны в качестве потенциальных преступников.
Все эти детали, накапливаясь, складываются в целостную картину. Жители Сдома питают неприязнь к чужестранцам. В их глазах чужестранцы не находятся под охраной закона и даже общепринятых традиций гостеприимства. Текст недвусмысленно намекает на половую развращенность и потенциальные насильственные преступления. Есть также образ толпы, которая вершит самосуд. Люди, сбившиеся в толпу, способны на преступления, которые никогда не помыслили бы совершить поодиночке. Плотность населения в больших городах сама по себе создает риск безнравственного поведения. Толпа чаще толкает людей к низости, чем нравственно возвышает. Вот почему Авраам решает жить отдельно.
Он ведет войну ради защиты Сдома (Берешит, 14) и молится за его жителей, но ни за что не поселится в этом городе. Не случайно среди праотцев и праматерей еврейского народа не было горожан.
Четвертый акт разворачивается в Египте, куда приводят Йосефа, обращенного в рабство, и он становится слугой в доме Потифара. Жена Потифара пытается соблазнить Йосефа, потерпев же фиаско, обвиняет его в преступлении, которого он не совершал. В результате Йосефа сажают в тюрьму.
В Берешит, в отличие от Шмот, описания Египта не содержат упоминаний о насильственных преступлениях, но из истории Йосефа очевидно: там царит половая распущенность, а с людьми обходятся несправедливо.
Именно в этом контексте мы должны понимать библейский рассказ о Вавилоне. Он опирается на реальные исторические события, происходившие в реальном месте в конкретный момент. Месопотамия, колыбель цивилизации, славилась своими городами‑государствами. К их числу принадлежал Ур, откуда пришли Авраам и его родители. Величайшим из городов‑государств был Вавилон. Тора очень достоверно описывает прорывную технологию, с помощью которой удавалось строить города: изготовление прочных кирпичей путем обжига в специальной печи.
В образе «башни до небес» тоже отражено нечто реальное: а именно зиккураты, или священные башни, возвышавшиеся над городами в низовьях долины Тигра и Евфрата. Зиккурат представлял собой искусственную священную гору, с которой царь обращался с ходатайствами к богам. Зиккурат в Вавилоне, упомянутый в нашей истории, был одним из самых величественных: семь этажей, более 92 метров в высоту. Не только в еврейских, но и в других древних текстах о нем говорилось, что он «достает до небес», или «соперничает с небесами».
История о Вавилоне в Берешит отличается от историй о трех других городах тем, что строители Вавилона не совершают явных грехов. Здесь Тора высказывается очень тонко. Припомним слова строителей: «Давайте выстроим себе город с башней до небес. Так мы сделаем себе имя и избежим рассеяния по всей земле» (Берешит, 11:4).
В этом высказывании содержатся три идеи, которые Тора считает заблуждением. Первая: «Так мы сделаем себе имя». Имена нам дают, мы не делаем себе имя сами. Эта фраза наводит на мысль, что в культурах великих городов древней Месопотамии люди поклонялись некоему символическому олицетворению самих себя.
Эмиль Дюркгейм, один из основателей социологии, придерживался той же точки зрения. На его взгляд, функция религии в том, чтобы сплачивать группу людей, а объекты религиозного поклонения представляют собой коллективный образ этой группы. И именно это Тора считает одной из форм идолопоклонства.
Второй ошибкой было желание построить «башню до небес». Одна из центральных тем рассказа о сотворении мира в Берешит, 1 — разделение сфер. Существует священный порядок вещей. Есть небо и есть земля, нельзя допускать, чтобы они смешивались.
«Небеса — небеса [принадлежат] Г‑споду, землю же отдал Он сынам человеческим» (Теилим, 115:16).
Тора дает свою этимологию слова «Вавилон», буквально означающего «врата Бога». Тора соотносит это слово с ивритским корнем «б‑л‑л», означающим «путать, перепутывать». В рассказе о Вавилоне под этим подразумевается смешение языков — кара строителям за их гордыню. Но «б‑л‑л» означает также «перемешивать, смешивать», а именно это вменяется в вину вавилонянам: они смешали небеса и землю — то, что следует держать раздельно. «Б‑л‑л» — антоним «б‑д‑л», ключевого глагола Берешит, 1, означающего «различать, разделять, не смешивать, держать порознь».
Наконец, третьей ошибкой было желание строителей избежать «рассеяния по всей земле». Тем самым они пытались нарушить то, что Б‑г заповедал сначала Адаму, а затем и Ноаху: «Плодитесь и размножайтесь, заполняйте землю» (Берешит, 1:28; 9:1).
По‑видимому, это неодобрение городов как таковых. Тора словно бы говорит людям: у вас нет необходимости жить кучно в городской среде. Наши праотцы были пастухами, кочевали с места на место. Жили в шатрах. Проводили много времени в уединении, вдали от городского шума, там, где могли общаться с Б‑гом.
Итак, в Берешит нам предложена повесть о четырех «городах»: Ханохе, Вавилоне, Сдоме и Египте. И это не второстепенная тема, а одна из главных. Тора как бы обиняками объясняет нам, как и почему родился авраамический монотеизм.
Общества охотников‑собирателей были относительно эгалитарными. Только с зарождением сельского хозяйства и разделением труда, с появлением торговли, торговых центров, экономических излишков и ощутимого имущественного неравенства — причем все это концентрировалось в крупных городах, с их специфической иерархической структурой власти, — постепенно возникает «созвездие» явлений, отражающих не только блага цивилизации, но и ее некрасивую изнанку.
Так родился политеизм — структура небесной власти, призванная оправдать существование иерархии в земном мире. Так в правителях стали видеть полубогов — вот вам еще один пример «б‑л‑л», размывания границ между земным и небесным. В таких обществах чтили богатство и власть, а людей считали безликой массой, не видя в них личностей. Порабощались целые группы ради строительства монументальных архитектурных сооружений. В этом смысле Вавилон предвосхищает Египет фараонов, с которым мы столкнемся спустя целый ряд глав и столетий.
Словом, город — это среда, вытравляющая из человека человечность, а в потенциале то место, где люди поклоняются символическим олицетворениям самих себя…
Танах не выступает против крупных городов как таковых. Ведь противоположный тип города — Иерусалим, место, где пребывает Б‑жественное присутствие. Но на том историческом этапе это лишь отдаленное будущее.
Возможно, самое актуальное для нас сегодня различие провел социолог Фердинанд Тённис: между Gemeinschaft (общностью людей, общиной) и Gesellschaft (обществом). Для общины характерны взаимоотношения «лицом к лицу»: люди знакомы между собой и соглашаются нести ответственность друг за друга. Общество в теории Тённиса — среда безличная, люди объединяются здесь ради личной выгоды, но остаются, в сущности, чужаками друг для друга.
В каком‑то смысле цель Торы — поддержка Gemeinschaft: крепких сообществ, где люди общаются «лицом к лицу» даже в крупных городах. Ибо только тогда, когда мы видим друг в друге личностей, индивидов, связанных общим заветом, мы избегаем грехов большого города.
А эти грехи сегодня те же, что и во все времена: половая распущенность, поклонение ложным божествам — богатству и власти, отношение к людям как к товару, который продается и покупается, а также идея, что одни люди заслуживают уважения, а других можно третировать.
Таков Вавилон сегодня — как и в прошлом. И все эти грехи приводят к «смешению языков» и раздроблению семьи человечества.
Комментариев нет:
Отправить комментарий