пятница, 16 июня 2023 г.

По следам «Улисса»

 

По следам «Улисса»

Аркадий Ковельман 15 июня 2023
Поделиться135
 
Твитнуть
 
Поделиться

16 июня отмечается День Блума (Bloomsday), праздник, устраиваемый ежегодно поклонниками ирландского писателя Джеймса Джойса

Мы не можем сменить родину. Давайте‑ка сменим тему.

Джеймс Джойс. «Улисс» 

Эта книга — роман о неудачном Исходе, о Леопольде Блуме, сыне венгерского еврея и ирландки‑алкоголички. Леопольд (Польди, называла его жена) помнит, как «бедный папа» читал ему Пасхальную агаду: «Через год в Иерусалиме. О Б‑же, Б‑же! Вся эта длинная история об Исходе из земли Египетской и в дом рабства».

Сразу видно, что Блум — третий из «четырех братьев» Агады, названный «простаком» (там). «Простак» спрашивает отца: «Что это?» И отец отвечает: «Сильной рукой вывел нас Г‑сподь из дома рабства». Польди, конечно, все перепутал, и получилось так: «Из земли Египетской и в дом рабства». Но в этой путанице есть логика. Разве мы не читаем в Агаде: «Сегодня здесь, завтра — в Земле Израиля. Сегодня — рабы, завтра — свободные»? Значит, сегодня, даже в вечер пасхальной трапезы, мы — рабы!

Аркадий Коц, переводчик «Интернационала», сочиненного Эженом Потье, наверное, помнил, как отец читал ему Агаду в Одессе накануне знаменитого погрома 1881 года: «Не рукой ангела, не рукой серафима, не рукой посланника, но Святой, благословен Он, сам в Славе Его». Рукою крепкой и мышцею простертой Г‑сподь Сам, без вождей, посредников и героев, вывел Израиль из Египта. Аркадий Коц исказил эти слова, поместив их в пролетарский гимн: «Никто не даст нам избавленья: // Ни бог, ни царь и не герой. // Добьемся мы освобожденья // Своею собственной рукой». Даже Б‑г оказался у Коца лишним, даже Его сильная рука не понадобилась! Сами, сами из дома рабства выйдем!

И вышли, а потом опять вошли. И пели другой гимн: «Сквозь солнце сияло нам солнце свободы, // И Ленин великий нам путь озарил; // Нас вырастил Сталин — на верность народу…» и т. д.

Не все, однако, так плохо. В середине романа Блум временно вознесся на небо в огненной колеснице — то есть в такси, то есть в кэбе: «И се глас с небес, глаголющий: Илия! Илия! И Он отвечал воплем велиим: Авва! Адонаи! И узрели они Его, даже и самого Его, бен Блума Илию, посреди сонмов ангельских, возносящегося к сиянию славы под углом сорок пять градусов над пивной Доноху на Малой Грин‑стрит, как ком навоза с лопаты». За вознесением наблюдала толпа ирландцев‑антисемитов, как прежде наблюдал пророк Елисей: «Когда они шли и дорогою разговаривали, вдруг явилась колесница огненная и кони огненные, и разлучили их обоих, и понесся Илия в вихре на небо. Елисей же смотрел и воскликнул: отец мой, отец мой, колесница Израиля и конница его! И не видел его более. И схватил он одежды свои и разодрал их на две части» (4 Цар., 2:11–12).

Вслед колеснице летела жестянка из‑под печенья, брошенная мощной рукой Гражданина, ирландского патриота. Его чувства Блум оскорбил, назвавши евреем Христа. И не Гражданин это был, а циклоп Полифем, которого ослепил Одиссей, воткнувши ему бревно в единственный глаз.

У Гомера в переводе В. А. Жуковского так описано метание страшной жестянки: «…ужасно взбешенный // Тяжкий утес от вершины горы отломил и с размаху // На голос кинул». В латинской традиции Одиссей — Улисс, отсюда и название романа. Блум‑Улисс покидает утром свой дом, оставляя Молли, свою Пенелопу, примадонну местных театров, чтобы заполночь вернуться домой. В его отсутствие она изменит ему с наглым фатом антрепренером. К Одиссею‑рогоносцу, то есть к себе самому, обращался потом Иосиф Бродский в горестных стихах: «А одну, что тебя, говорят, ждала, // не найти нигде, ибо всем дала» («Итака», 1993). Всем в Дублине дала, включая Саймона Дедала, отца Стивена Дедала. По символическому сюжету Стивен — не кто иной, как Телемах, сын Одиссея, пустившийся в плаванье в поисках отца. А значит, он и есть настоящий сын Леопольда Блума. Их встреча состоялась в конце романа в публичном доме.

Одиссей и Полифем. Арнольд Бёклин. 1896

Заметим, что в греческих мифах Дедал — остроумный изобретатель, построивший для критского царя Миноса Лабиринт, чтобы прятать там Минотавра, рожденного от соития жены царя с быком. Бык клюнул на искусственную корову, в брюхе которой пряталась царица. Корову также смастерил Дедал. Как заметил Бродский, вся эта история родилась в уме Дедала, поскольку Лабиринт контурами напоминает мозг. В самую точку! Ведь Стивен Дедал — авторский персонаж, сам Джойс собственной персоной. Он написал роман, история Блума родилась в его мозгу. Что же до Минотавра, то этот урод появился в первом же эпизоде. Его звали Бык Маллиган, он по сюжету — студент‑медик и иронический поэт, нанесший Стивену (то есть Джойсу) смертельную обиду.

Сплетение Бродского с Джойсом — плод моих фантазий, равно как плод фантазий Джойса — сплетение Одиссеи с Торой. Это не бахвальство, а констатация жанра, о котором лучше всего сказал великий поэт Т. С. Элиот в рецензии на роман «Улисс». Оказывается, «Улисс» — вовсе не роман. Роман, рассказ, повествование — все это ушло в прошлое вместе с эпохой, к которой принадлежало. Джойс, по мнению Элиота, совершил открытие, подобное открытию Эйнштейна. Грандиозной панораме тщеты и анархии, которую современная история являет собой, он придал смысл и форму с помощью мифа. Рецензия была написана Элиотом в 1923 году в Европе, утратившей веру в разум. В 1975 году схожую мысль высказал великий режиссер Пазолини в неоконченном романе «Нефть». А в 2014 году в фильме «Пазолини» эту мысль озвучил другой режиссер — Абель Феррара: «Искусство рассказа, как вам наверняка известно, мертво. Мы присутствуем на его похоронах. Моя книга — не сказка, а притча. Смысл ее — не что иное, как отношение автора к форме, которую он создает».

Из смешения современности с мифом родилась притча — «пример», «подобье». Суть притчи — погоня автора за смыслом, напоминающая погоню собаки за собственным хвостом.

 

Он никогда не войдет в Землю обетованную, Леопольд Блум. Как не вошел в нее Моисей, наказанный Б‑гом за не очень понятный грех. Сионистская листовка, подобранная в мясной лавке (свинина всегда в продаже!), скомкается в кармане и упадет в грязь. Из рабства в рабство по улицам Дублина, описанным с топографически навязчивой точностью, по морю, названному греческим словом таласса, будет скитаться он в надежде увидеть «дым отечества», берег родной Итаки. Блум — простак, но Улисс — хитрец, комбинатор, плут. Ему подобен Остап Бендер, скитавшийся по просторам великой страны. Он не хотел строить социализм для советской власти, как предки его не хотели строить Питом и Раамсес, города припасов, для Фараона. Поэтому он ступил на неверный лед Днестра, чтобы перейти в Румынию, пересечь границу. Всю зиму он готовился к побегу — скупал драгоценности, копил вещи из золота и серебра. Приобрел даже Орден Золотого Руна и назвал его Орденом Золотого Теленка. В этом он также подражал своим предкам, которые вышли из Египта, обобрав доверчивых египтян, как сказано: «И сделали сыны Израилевы по слову Моисея и просили у Египтян вещей серебряных и вещей золотых и одежд. Г‑сподь же дал милость народу в глазах Египтян: и они давали ему, и обобрал он Египтян» (Исх., 12:35–36). Из египетского золота Аарон, брат Моисея, сделал потом золотого тельца, сказав: «Вот бог твой, Израиль». Г‑сподь покарал Израиль тяжкими карами, а хотел вообще уничтожить. Не повезло и Бендеру. Его ограбили и избили румынские пограничники. «Не надо оваций! — скажет он в финале “Золотого теленка”. — Графа Монте‑Кристо из меня не вышло. Придется переквалифицироваться в управдомы». Побег из замка Иф не удался.

 

В пору моей безработицы в начале семидесятых меня познакомили с управдомом. Он был молод, красив, насмешлив и управлял делами жилищного кооператива Академии наук. Рассказывал об академике, который выглядел как сантехник, говорил как сантехник и мыслил как сантехник. Мне было предложено место вахтера или лифтера. Это считалось легким вариантом Исхода: дворников, вахтеров и лифтеров не увольняли из‑за подачи документов на выезд в Израиль. Тогда я еще не читал «Улисса», но инстинктивно последовал совету Стивена Дедала: вместо того, чтобы сменить родину, сменил тему. Наверное, нужно дождаться конца истории, чтобы узнать смысл этой притчи.

Комментариев нет:

Отправить комментарий