Недельная глава «Ваякгель-Пекудей». Общественное животное
Общественное животное
В начале главы «Ваякгель» Моше совершает тикун — исправление прошлого, а именно греха с золотым тельцом. Тора указывает на это, употребляя в начале обоих эпизодов одно и то же, по сути, слово. В конце концов оно стало ключевым термином еврейской духовной жизни: «к‑х‑л» («собираться, сходиться, скапливаться»). От него образованы слова «кагал» и «кеила», означающие «община», «сообщество». Оно важно не только для древности, но и доныне является стержнем нашей принадлежности к человечеству. Как мы увидим ниже, новые научные исследования подтверждают: сообщества и сети социальных взаимодействий способны с экстраординарным могуществом предопределять нашу жизнь.
Начнем с библейского повествования. Эпизод с золотым тельцом начался со слов: «Когда народ увидел, что Моше так долго не спускается с горы, они собрались [вайикаэль] вокруг Аарона…» (Шмот, 32:1).
В начале нашей недельной главы Моше, уже добившись у Б‑га прощения для народа и спустившись с горы со вторым «набором» скрижалей, занялся повторным посвящением народа Б‑гу: «Моше собрал [ваякгель] всю общину сынов Израиля …» (Шмот, 35:1). Грех они совершили, действуя в качестве общины. А теперь народ предстояло восстановить в качестве общины. Еврейская духовная жизнь — прежде всего и главным образом общинная духовная жизнь.
Также мы должны подметить, чем конкретно занимается Моше в нашей недельной главе. Он заостряет внимание народа на двух главных центрах, вокруг которых строится община в иудаизме, причем один из них существует в пространстве, а другой — во времени. Центр общины во времени — это шабат. Центром общины в пространстве был Мишкан — Святилище, что в конце концов породило Храм, а затем синагогу. Именно в этих центрах кеила живет всего ярче и мощнее: в шабат, когда мы откладываем в сторону свои личные планы и собираемся вместе в качестве общины, и в синагоге, ибо она — дом общины.
Иудаизм придает каждому человеку огромное значение. Жизнь человека подобна Вселенной. Каждый из нас, хотя все мы созданы по образу Б‑жию, отличается от других, а следовательно, уникален и незаменим. И все же первое употребление слова «нехорошо» в Торе мы находим в стихе: «Нехорошо человеку быть одному» (Берешит, 2:18). В иудаизме многое касается формы и структуры нашей совместной деятельности. Иудаизм ценит человека, но не поощряет индивидуализм.
Наша религия общинная. Самые священные из наших молитв можно читать только в присутствии миньяна — минимального числа людей, подпадающего под определение «община». Когда мы молимся, то молимся мы в качестве общины. Мартин Бубер говорил об отношениях «Я и Ты» , но в действительности иудаизм рассматривает отношения «Мы и Ты». Вот почему ради искупления греха, который сыны Израиля совершили в качестве общины, Моше задался целью освятить общину во времени и пространстве.
Это стало одним из фундаментальных отличий традиции от современной западной культуры. Эту разницу мы можем проследить по названиям трех основополагающих книг, где описывается американское общество. В 1950 году вышла книга Дэвида Рисмана, Натана Глейзера и Реуэля Денни о меняющемся характере американцев: она называлась «Одинокая толпа». В 2000 году вышла книга гарвардского профессора Роберта Патнэма «Боулинг в одиночку», где сообщалось, что рекордно много американцев ходит играть в боулинг, но в клубы и лиги боулинга вступает все меньше игроков. В 2011 году вышла книга Шерри Тёркл под названием «Одинокие вместе» — о влиянии на нашу жизнь смартфонов и приложений для соцсетей.
Вдумайтесь в названия этих книг. Каждое из них говорит о нарастающей волне одиночества, о разных стадиях долгого, продолжительного распада общин и сообществ в современной жизни. Роберт Белла описал это весьма красноречиво: «Социальной экологии вредят не только войны, геноцид и политические репрессии. Ей также наносят вред разрывы неуловимо тонких связей, объединяющих людей между собой, — разрывы, обрекающие их на страх и одиночество» .
Вот почему две темы главы «Ваякгель» — шабат и Мишкан (сегодня вторым из этих центров является синагога) — остаются чрезвычайно актуальными. Шабат и Мишкан — лекарство от ослабления общины. Они помогают восстановить «неуловимо тонкие связи, объединяющие людей». Они воссоединяют нас.
Рассмотрим шабат. Профессор Майкл Уолцер из Принстонского университета заостряет внимание на разнице между holidays и holy days (или, по его выражению, «отпуском» и «шабатом») . Идея отпуска как «индивидуального праздника» возникла относительно недавно. Уолцер датирует ее появление 70‑ми годами XIX века. Суть отпуска — его индивидуалистический (или семейный) характер. «Каждый человек сам планирует свой отпуск, едет, куда пожелает, занимается тем, чем пожелает». Напротив, шабат по сути коллективен: «(не делай никакого дела) ни ты, ни твой сын, ни твоя дочь, ни твой раб, ни твоя рабыня, ни твой скот, ни переселенец, что в твоих воротах». Шабат — нечто публичное, общее, принадлежащее нам всем. Отпуск — своего рода товар. То, что мы покупаем. А шабат невозможно купить. Он доступен всем и каждому на равных условиях: «всем в обязанность, всем в радость». В отпуск мы отправляемся поодиночке или семьями. А шабат празднуем всей общиной.
Нечто похожее справедливо и в отношении синагоги — уникального для своей эпохи еврейского института, который со временем переняли христианство и ислам в форме церкви и мечети соответственно.
Выше мы отметили, что в «Боулинге в одиночку» Роберт Патнэм заключил: американцы стали более склонны к индивидуализму. Произошла эрозия «социального капитала», писал Патнэм, эрозия уз, которые объединяют нас вокруг общей ответственности за благо общества.
Десять лет спустя Патнэм пересмотрел свое мнение . Он написал, что социальный капитал все еще существует, а найти его можно в церквах и синагогах. Как показало его исследование, люди, регулярно посещающие молитвенные дома, чаще других жертвуют деньги на благотворительность, становятся волонтерами или донорами, стараются уделить время человеку, страдающему депрессией, уступают места незнакомым людям, помогают кому‑то найти работу и совершают другие поступки, свидетельствующие об активной деятельности на благо общества, нравственности и филантропии. Таким людям больше свойственен дух солидарности. Регулярное посещение молитвенного дома — признак, точнее всего предсказывающий альтруистическое поведение, и предсказывающий точнее, чем любой другой фактор (пол, уровень образования, доходов, раса, проживание в том или ином регионе, семейное положение, идеология или возраст).
Самый интригующий вывод Патнэма, что ключевым фактором является принадлежность к религиозной общине. А вот характер ваших верований — второстепенный фактор. Согласно результатам исследования, атеисты, посещающие молитвенный дом регулярно (возможно, за компанию со своими супругами или детьми), чаще вызываются заняться волонтерством в благотворительной столовой, чем истовые верующие, которые молятся поодиночке. Так что и здесь ключевым фактором является община.
Вполне возможно, что такова одна из важнейших функций религии в секулярную эпоху — функция предохранения общины от угасания.
Почти все из нас нуждаются в некоем сообществе. Мы, люди, общественные животные. Недавно эволюционные биологи предположили, что увеличение размера мозга, характерное для хомо сапиенс, произошло именно для того, чтобы мы смогли обзаводиться более обширными сетями социальных взаимодействий. Именно способность людей работать сообща большими командами — а не сила разума — выделяет нас среди других животных. Как сказано в Торе, нехорошо человеку быть одному.
Недавние исследования продемонстрировали кое‑что еще. «С кем поведешься — от того и наберешься»: круг общения сильно влияет на поступки и изменения личности. В 2009 году Николас Кристакис и Джеймс Фаулер провели статистический анализ группы из 5124 человек и 53 228 «связующих нитей», соединявших их с друзьями, родственниками и коллегами по работе. Ученые обнаружили: если ваш друг начнет курить, вероятность того, что вы тоже закурите, сильно возрастет (на 36%). То же самое относится к употреблению алкоголя, стройности, чрезмерной полноте и другим моделям поведения и особенностям . Мы становимся похожи на тех, с кем близко общаемся.
В 2000 году исследование на материале студентов Дартмурского колледжа показало: если у ваших соседей по комнате в общежитии хорошие привычки по части учебы, то вы, вероятно, тоже станете лучше учиться. А исследование ученых из Принстона в 2006 году продемонстрировало: если у вашего брата или сестры рождается ребенок, вероятность того, что в ближайшие два года вы тоже обзаведетесь ребенком, возрастает на 15%. Существует такое явление, как «социальное заражение». Мы находимся под влиянием своих друзей — собственно, так утверждает и Маймонид в своем своде законов Мишне Тора (Законы о чертах характера, 6:1).
И это возвращает нас к Моше и главе «Ваякгель». Сделав общину средоточием религиозной жизни и обеспечив ее домом в пространстве и времени — такую роль играют синагога и шабат, — Моше продемонстрировал способность общины творить добро, так же как эпизод с золотым тельцом продемонстрировал способность общины делать зло. Еврейская духовная жизнь по большей части — жизнь общинная. Отсюда вытекает мое определение еврейской веры: это спасение от одиночества.
Не засиживайтесь — идите вперед!
«Сидение — новое курение». Такова новая мантра поборников здорового образа жизни. Проводите слишком много времени за письменным столом или перед экраном? Рискуете серьезно подорвать здоровье. По оценкам ВОЗ, гиподинамия занимает четвертое место среди главных опасностей для здоровья: она опередила даже ожирение. «Мы засиживаемся до смерти», — заявляет доктор Джеймс Левин, один из ведущих мировых экспертов в этом вопросе и предполагаемый автор афоризма, процитированного в начале.
Дело в том, что мы просто не созданы для того, чтобы сидеть сиднем. Наше тело создано, чтобы шевелиться, стоять, ходить и бегать. Если не давать ему регулярную физическую нагрузку, запросто возможны сбои и риск серьезных заболеваний. Напрашивается вопрос: может быть, это правило применимо и к душе, духу, сознанию?
В этой связи интересно рассмотреть последовательность глаголов в самом первом стихе книги Теилим: «Славен человек, который на совет преступников не ходил, на путь грешников не вставал и в собрании глумливых не сидел» (Теилим, 1:1). Последовательность глаголов рисует картину безнравственной жизни, разбазаренной на погоню за ложными ценностями. Обратите внимание, безнравственный человек вначале «ходит», затем «встает», а затем «сидит». Безнравственная жизнь обездвиживает. Эту мысль доносят до нас знаменитые стихи из молитвы Алель: «Их кумиры — серебро и золото, произведение рук человеческих. Уста у них — но не говорят; глаза у них — но не видят; уши у них — но не слышат; нос у них — но не обоняют; руками не ощупывают, ногами не ходят, горлом звука не издадут. Пусть творцы их станут такими же вместе со всеми, кто полагается на них! » (Теилим, 115:4–8).
Если вы живете ради безжизненных вещей — как в песне «Наклейки на бамперах»: «Выигрывает тот, кто умрет, накопив больше всего игрушек» , — то и сами станете безжизненными истуканами.
Кроме как в Доме Г‑споднем, евреи нигде не присаживаются. Еврейская жизнь началась с двух судьбоносных путешествий: Авраам вышел из Месопотамии, а Моше и сыны Израиля — из Египта. «Ходи предо Мною и будь непорочен», сказал Б‑г Аврааму (Берешит, 17:1). В возрасте девяноста девяти лет, сразу после того, как ему сделали обрезание, Авраам увидел трех незнакомых людей, проходивших мимо, и «побежал навстречу к ним». Стих «Яаков поселился [“вайешев” — глагол, также имеющий значение “сидеть”] в стране, где жил его отец» Раши, ссылаясь на мудрецов, прокомментировал следующим образом: «Яаков решил пожить спокойно, и тотчас же обрушились на него тяжкие испытания с Йосефом» . Праведники не посиживают на месте. Их жизнь не бывает спокойной.
Редко где эта мысль выражена столь тонко, как в конце нашей недельной главы (завершающей книгу Шмот). Святилище уже изготовлено и собрано из составных частей. В заключительных стихах нам раскрывают, как оно соотносится с «облаком Славы», наполнившим Шатер Встречи. По конструкции Святилище было переносным . Его можно было разбирать на части и нести в очередном переходе во время странствия сынов Израиля. Когда пора было сниматься с места, облако перемещалось из Шатра Встречи на какое‑то место вне стана, указывая направление, в котором следовало двинуться сынам Израиля. В Торе это описано так: «Когда облако поднималось над Святилищем, то сыны Израиля отправлялись дальше во всех своих переходах, но если облако не поднималось, они не отправлялись в путь до того дня, когда оно поднималось. Итак, облако Г‑спода днем находилось над Святилищем, а ночью в облаке был огонь, на виду у всего дома Израиля во время всех их переходов» (Шмот, 40:36–38).
Между первым и вторым случаями, когда в тексте употреблено словосочетание «во всех их переходах», есть существенная разница. В первом случае эти слова употреблены в буквальном смысле. Когда облако поднималось, сыны Израиля понимали, что им предстоит начать новый этап пути. Однако во втором случае эти слова никак не могут иметь буквальный смысл. Облако не находилось «над Святилищем» во время всех их переходов. Оно находилось там только тогда, когда они заканчивали переход и разбивали лагерь. Во время переходов облако шло впереди.
Раши обращает на это внимание и дает следующий комментарий: «Их стоянки между переходами, [как и сами переходы], называются “маса” <…> [каждая] стоянка была началом нового перехода, поэтому все [стоянки] тоже названы переходами» .
Разъяснение чисто лингвистическое, но в нем содержится поразительная мысль. В нескольких словах Раши лаконично изложил экзистенциальную истину, касающуюся еврейской идентичности. Быть евреем — значит путешествовать. Иудаизм — путешествие, а не конечный пункт назначения. Даже место отдыха, стоянка, все равно называется «переходом». Праотцы жили не в домах, а в шатрах . Первый случай, когда нам сообщают, что один из праотцев построил дом, подтверждает общий принцип: «Яаков же двинулся в Суккот и [там] построил себе дом, а для своего скота сделал шалаши [суккот]. Потому и назвал он это место Суккот» (Берешит, 33:17).
Этот стих ошеломляет. Яаков только что стал первым из всех членов семьи Завета, кто построил дом. Но он не называет это место «домом» (в отличие от названий Бейт‑Эль или Бейт‑Лехем). Он называет его «хлевом для скота». Такое впечатление, словно в тот миг Яаков, сознательно или бессознательно, уже понимает, что жить жизнью Завета означает быть готовым продолжать путь, странствовать, совершать один переход за другим, развиваться.
Кто‑то мог бы подумать, что все это применимо лишь ко временам до того, как сыны Израиля перешли Иордан и вошли в Землю обетованную. Однако Тора сообщает нам обратное: «Земля не может быть продана безвозвратно, потому что земля — Моя, а вы у Меня — как переселенцы и поселенцы» (Ваикра, 25:23).
Если мы будем жить так, словно земля навеки принадлежит нам, наше пребывание на ней окажется лишь временным. Если мы живем так, будто владеем землей лишь временно, будем жить на ней вовеки. В этом мире, где существуют время и перемены, рост и тление, вечны и непреходящи лишь Б‑г и Его слово. Одна из самых пронзительных строк в книге Теилим (кстати, этот стих высоко ценил французский еврейский философ Эммануэль Левинас) гласит: «Странник я на земле — не скрывай от меня заповедей Твоих!» (Теилим, 119:19).
Быть евреем — значит всегда быть легким на подъем, готовым буквально или метафорически начать следующий переход в странствиях. В старые времена говорили: «Дом англичанина — его крепость». Но дом еврея — это шатер, Святилище, сукка. Мы знаем, что земная жизнь — временное жилище. И именно поэтому ценим каждое мгновение и его новизну.
В 2016 году в возрасте 96 лет скончался выдающийся британский еврей лорд Джордж Вайденфельд. Он был преуспевающим издателем, другом и доверенным лицом европейских лидеров, пламенным борцом за мир и страстным сионистом. В 1949–1950 годах — политический советник и глава кабинета Хаима Вейцмана, президента Израиля. Одним из последних его земных дел было содействие спасению 20 тыс. христианских беженцев, скрывавшихся от ИГИЛ в Сирии. Он был бодр и активен до самого конца своей долгой и блистательной жизни.
В интервью «Таймс» в тот день, когда ему исполнилось 92, его спросили: «Большинство людей, разменявших десятый десяток, сбавляют темп. А ваш темп жизни, похоже, только ускоряется. Почему?» Он ответил: «Когда доживаешь до девяноста двух лет, начинаешь замечать, что дверь вот‑вот закроется. А мне так много нужно сделать до закрытия дверей, что чем старше я становлюсь, тем усерднее приходится работать». Отличная формула сохранения молодости.
Наши души, как и наши тела, созданы не для того, чтобы сидеть сиднем. Мы созданы, чтобы шевелиться, ходить, путешествовать, учиться, искать, стремиться к чему‑то, развиваться. Зная, что нам не доведется завершить начатое дело, мы все равно не должны стоять в стороне, отлынивая от работы. В иудаизме, как напоминает нам в своих заключительных словах книга Шмот, даже стоянка, остановка в пути зовется путешествием. В вопросах духовной, а не только физической жизни сидение — это «новое курение».
Комментариев нет:
Отправить комментарий