Что такое гайдамачина
Сто лет назад вышла статья Семена Дубнова. Вышла дважды — в виде сокращенной аннотации в «Рассвете» и в виде предисловия к монографии Александра Чериковера «Антисемитизм и погромы на Украине в 1918–1920 гг.» (Берлин, 1923). Сегодня журнал «Лехаим» предлагает читателю эту статью со вступлением Михаила Липкина.
Книга Чериковера открыла путь и другим историческим исследованиям на тему погромов: например, вышедшей несколько лет спустя в СССР книге З. С. Островского «Еврейские погромы 1918–1921» (М., 1926) и продолжившей Чериковера монографии Иосифа Шехтмана «История погромного движения на Украине 1917–1921 гг. Том 2. Погромы Добровольческой армии на Украине» (Берлин, 1932).
Дубнов пишет о таком современном ему историческом явлении, как гайдамачина. Нет, он не отрицает «классических» гайдамаков эпохи Богдана Хмельницкого — эпохи начала «Руины», — но главное его внимание приковано к тому, что происходит уже в XX веке.
Образ и оценка исторической гайдамачины в еврейской исторической памяти всегда отличался от героико‑романтической мифологемы, бытующей в русской и украинской культурах. Вспомним шевченковских «Гайдамаков» — первый украинский роман в стихах, гимн национально‑освободительному движению. Тарас Григорьевич не скрывал антиеврейского пафоса своих героев, но он не выглядел основным, и сочувствие читателя всецело было на стороне бравых удалых борцов за лучшую долю. Дубнов же пишет о гайдамачине как явлении. И это не интеллигентская игра в «давайте договоримся о терминах», а концептуальный подход, в рамках которого историк выделяет типологические элементы. Хотя гайдамаки как таковые тоже существовали во время Гражданской войны: два куреня (батальона), «черных» и «красных» гайдамаков, подчинявшихся лично Петлюре. По Дубнову, явление гайдамачины все‑таки не в этом.
По мнению историка, главная причина гайдамачины — в наступлении периода разрухи и горя. Грядет всеобщий распад — значит, есть чем поживиться удалому, и в первую очередь за счет беззащитных. Придумываются подходящие оправдания: «жиды заодно с ляхами», «все евреи — коммунисты»… Дубнов даже отмечает наличие так называемого «военного навета»: «Да это же из‑за них мы мировую войну проиграли». Поэтому еврейские погромы — и времен Хмельницкого, и Уманскую резню 1768 года во время гайдамацкого восстания, именуемого «колиивщина» (она же «гонтовщина»), и ужасы Гражданской войны — историк считает не случайными явлениями, а всегда присущими гайдамачине, будь она первая, вторая или третья по счету.
Дубнов формулирует далекий от поэтизации взгляд историка, и он оказывается неотделим от позиции жертв этих событий.
Комментариев нет:
Отправить комментарий